I
Утро начинается с того, что Счетовод, не разбирая дороги, врывается в первую попавшуюся открытую дверь и старается забиться под кофейный столик, стоящий рядом с комфортабельным диваном. Свинка-копилка явно чем-то напугана; подхрюкивая, зверёк поджимает копытца, словно бы это поможет ему уменьшиться в размерах и забиться как можно дальше в укрытие. На столике дребезжит ваза с цветами и прислонённая к вазе бутылка вина: из-за слишком активного дрожания Счетовода столешница ходит ходуном. Криков из коридора при этом не слышно. Ни погони, ни чего-то, что могло бы заставить зверька паниковать, ни голоса Топаз. Авантюрин, поднимая взгляд с планшета на свинку-копилку, вздыхает и по рабочей привычке нажимает кнопку блокировки планшета, только после этого встаёт из-за стола, одновременно с этим беря в руки смартфон, и медленно по краю кабинета доходит до входной двери. Закрывает её.≫≪≫≪≫≪
«Забери Счетовода. К слову, почему он не пользуется дырами?»«Он у тебя? Не выпускай, сейчас буду.»
≫≪≫≪≫≪
Авантюрин опускает смартфон в карман светлых брюк и подходит к столику поближе, садится на корточки и протягивает руку, чтобы свинка-копилка её обнюхала и успокоилась. Осторожный зверёк ни на миллиметр из-под укрытия не высовывается, поэтому Авантюрину только и остаётся, что вернуться обратно к двери да прислониться плечом рядом с дверным косяком, дожидаясь когда Топаз соизволит явиться за своим «деловым партнёром». Топаз действительно приходит достаточно быстро: минут пять системного времени, может чуть чуть дольше. Она приоткрывает дверь кабинета Авантюрина равно настолько, чтобы просочиться внутрь, а затем тут же закрывает, чтобы Счетовод не успел сбежать. Счетовод, даже заметив хозяйку, всё ещё сидит под столиком и мелко трясётся от страха. — Понятия не имею, что с ним, — рассказывает Топаз. — Счетоводу же лекарство не вколешь. Она садится перед столиком почти туда же, где перед этим сидел Авантюрин, и тихо просит свинку-копилку вылезти наружу. Тот только плотнее забивается в укрытие, из-за чего бутылка вина звякает об вазу. — Консультировалась с медиками? — переспрашивает Авантюрин, смотря на циферблат наручных часов. Нормально, назначенная на сегодня встреча с клиентом ещё не скоро, как раз хватит времени на то, чтобы разобраться с этим недоразумением. — Да, — Топаз опускает обе ладони на пол. Вытащить Счетовода силой не получилось, придётся ждать и уговаривать выйти. — Никто не будет тратить рабочее время на то, чтобы рассчитать дозу для него, а стандартная доза может вызвать негативные последствия. Наверное, Топаз права и ей виднее. Может быть на животных никто «Прозиум» и не испытывал; гуманное отношение без экспериментов и всё то, чего добиваются борцы против использования живых существ в лабораторных опытах и испытаниях. Всё зависит от рамок морали конкретной лаборатории. «История создания «Прозиума» гласит о том, что лекарство от человеческих эмоций и всех мировых проблем изобрели эрудиты, подчиняющиеся Яполи: много лет ушло на то, чтобы КММ могла провозгласить на всю Вселенную, что у них получилось запечатать в капсулу решение фундаментальных проблем разумных рас. Счетовод, наконец, успокаивается настолько, чтобы вылезти из-под столика и подобраться к рукам хозяйки. Топаз, не делая резких движений, аккуратно гладит его по спинке и что-то шепчет на оттопыренное свиное ушко. Кто-то стучит в дверь; Авантюрин, чтобы звучало правдоподобнее, делает паузу и после этого отвечает «занят!»; там, за дверью, спустя пару секунд раздаются удаляющиеся шаги. — Спасибо, что сразу написал мне, — говорит Топаз уже Авантюрину. — Эта выходка Счетовода могла плохо закончиться. — Будешь мне должна, — коротко отвечает Авантюрин, опуская взгляд на пространственного зверька, доверчиво прижимающегося к Топаз. Та поджимает губы, но согласно кивает, а затем подхватывает Счетовода под передние ноги и вместе с ним плюхается на диван. Края коротких форменных шорт впиваются в бёдра; Топаз немного ёрзает и устраивается удобнее, явно не намереваясь вот так сразу покидать чужой кабинет. — Я думала ты сразу всем в округе расскажешь, что Алмаз поручил тебе кейс Пенаконии, — произносит она, смотря на Авантюрина. — Не самое простое дело. — А с чего я должен всем рассказывать? Авантюрин жмёт плечами. Мех распахнутого пальто мягко шуршит, щекоча щёку. То, что Топаз уже знает, кому достался кейс, означает только одно: слухи о том, что головная база КММ в каждой своей поре имеет глаза и уши — далеко не слухи. Он отходит от стены и садится на вторую половину дивана, закидывает голень одной ноги на колено другой: — Готов поставить на то, что Пенаконией должен был заниматься сам Опал. — Авантюрин поднимает взгляд на белый потолок, рассуждает вслух. — Но дело, как ты заметила, не самое простое, и в нём нужен кто-то, кто умеет договариваться. Вот и всё. Настенные часы размеренно тикают, отсчитывая системное время. Счетовод, умостившийся на коленях Топаз, окончательно затих и перестал трястись. Что так напугало свинку-копилку в окружении базы Корпорации Межзвёздного Мира, буквально самой безопасной и самой охраняемой? Счетовод не умеет говорить, чтобы рассказать самостоятельно. — Зачем вообще возвращать Пенаконию, — бормочет Топаз негромко, — если текущая политика с казнью эмоциональных преступников гораздо эффективнее ссылки. Авантюрин предпочитает не отвечать. У Совета Директоров свои далекоидущие планы, и даже топ-менеджеры, которые должны уметь планировать свои кейсы на многие года вперёд, не всегда могут обозреть горизонт планирования руководства свыше. — Есть идеи, с какой стороны подступиться? Топаз спрашивает без интереса; дежурный вопрос, словно они — менеджеры на планёрке, которые обсуждают насущную работу. Как поднять прибыль Компании. Как привлечь новых инвесторов. Как выгодно инвестировать самим. И всё в том же духе. — Может быть, — уклончиво отвечает Авантюрин. — И, может быть, мне понадобится твоя помощь. Глаза Топаз на мгновение округляются, когда она понимает, что имелось в виду под фразой «будешь мне должна». Теперь, даже если она будет против, она не сможет отказаться от того, чтобы протянуть руку помощи коллеге. Вот почему Авантюрин успешно закрывает свои дела: он умеет поддевать невидимые крючки, чтобы затем потянуть за них всем разом, продырявить кожу насквозь и вытащить свою добычу на сушу, лишив возможности дышать. — Ладно, — говорит она, — я поняла. Топаз дежурно прощается с коллегой, ссылается на занятость и тот самый кейс, доставшийся от Жэйд. Авантюрин же, оставаясь в своём кабинете один, возвращается к рабочему планшету и вновь открывает досье на клиента, с которым назначена встреча. Ничего особенного: мужчина средних лет, постоянно проживает в звёздной системе Каптейна, предприниматель, который ищет инвестиций в лице КММ, питает страсть к азартным играм и дорогому алкоголю. Его бизнес — пшик для Корпорации, но вот люди, с которыми он иногда волею случая работает, могут быть довольно полезны. Из интересного здесь то, что клиент — частый гость Пенаконии. Не все гости Пенаконии — эмоциональные преступники [банально потому что никогда не принимали «Прозиум», но политика КММ считать таких индивидов «сбившимися с пути» — временная, наверняка скоро всех разумных существ, отказавшихся от мира без войн и проблем, будут причислять к чувствопреступникам], однако сопротивление умело скрывается среди безвинных туристов, прикрываясь их толпами как живым щитом. То, что клиент часто бывает на Пенаконии, ещё само по себе ничего не значит, но, возможно, удастся понять, как туда попасть. Семья, управляющая планетой и являющаяся прямыми потомками сосланных эмоциональных преступников, весьма осторожны в своих решениях, и так просто не пустят к себе того, у кого буквально на лбу написана принадлежность к КММ. Нужно быть гибче в импровизации и изобретательнее в способах выполнения кейса. Мысленно Авантюрин возвращается к словам Топаз. Кое-кто на Пир-Пойнте взаправду считает, что политика уничтожения эмоциональных преступников гораздо эффективнее более гуманной ссылки с сохранением жизни, и сама Топаз — тому пример. Действительно, Пенакония сейчас демонстрирует последствия подобной ошибки прошлого: Корпорация вовремя не среагировала на изменения в настроениях преступников, и теперь пожинает плоды становления Пенаконии независимой планетой с зловредным распространением положительного отношения к Грёзам по Вселенной. Это ставит под угрозу идеальный мир, к которому так стремятся Основатели. А угрозы принято ликвидировать. В последнее время участились показательные казни через «процедуру», транслируемые в режиме он-лайн, и совершенно не сложно отследить их подоплёку. Законопослушный гражданин, принимающий «Прозиум» по расписанию, глядя на сожжение приговорённого не чувствует ни сочувствия, ни страха, абсолютно ничего, даже если сгорает его самый ближайший родственник. Любой другой, кто отказался от лекарства ради развращающего сознание мира эмоций, будет чувствовать. Может быть гнев. Может быть сожаление. А, может быть, страх за то, что казнь дамокловым мечом нависает над его собственной головой. К встрече нужно подготовиться. Несмотря на удобство и доступность варп-прыжков, нельзя опаздывать ко времени, особенно если назначенное место находится в другой звёздной системе.II
Встречи подобного рода всегда назначаются не на Пир-Пойнте. В неформальной обстановке клиент всегда охотнее идёт на контакт, поэтому одна из часто используемых менеджерских тактик — вести себя с клиентом так, словно он давний хороший друг. Подсознательно клиент начинает вести себя также, если менеджер ему импонирует, и это значительно увеличивает шансы на положительный исход сделки. Конечно, бывают исключения. Авантюрин надеется, что сегодня отклонений от стандартных схем ведения переговоров всё-таки не предвидится. Он появляется у назначенного места в заранее обозначенное время. Ни минутой раньше, ни минутой позже: задаёт тон встречи, что это он будет вести ситуацию и с его мнением нужно будет считаться. Клиент уже ждёт; заметив Авантюрина, тот приветливо машет рукой и кивком головы отпускает двух своих охранников. Те, получив разрешение, отходят в сторону. — А вы весьма пунктуальны, мистер Авантюрин. — И вам доброго дня, мистер Карнео. — Дежурная улыбка, выдрессированная у менеджерского состава КММ до такой степени, что сложно отличить от натурального выражения эмоций. Авантюрин приподнимает голову, чтобы смотреть клиенту в глаза, придерживает шляпу от порыва ветра. — У меня отличные часы, ещё и разу не приходилось подводить время. Может, подсказать вам мастера? — О, нет, не стоит, — отмахивается клиент с добродушным смешком. — Я приехал немного заранее, чтобы оценить забронированный для нас столик. Прямо говоря, это не ресторан. Это — казино. Обычно знакомство принято проводить на хорошо знакомой клиенту территории, чтобы тот чувствовал себя хозяином положения и ослабил ментальное сопротивление, но это уже не первая встреча, поэтому Авантюрин предположил, что клиенту будет куда интереснее провести время за приятным ему занятием и параллельно ненавязчиво поговорить о делах. — И как вам место? — спрашивает Авантюрин, двигаясь к стоящим у входа охранникам. — Пока что выглядит интригующе, — неопределённо отвечает клиент. — Я не слишком разглядывал, что там внутри, решил сохранить себе интригу. Охрана у входа проверяет пригласительные и пропускает обоих посетителей внутрь. Авантюрин придерживает дверь, давая клиенту пройти вперёд, и затем шагает следом в перестук фишек, блеск монет, запахи дорогих женских духов и вежливые слова крупье. «Забронированный столик» — это место, где они смогут посидеть, когда устанут спускать деньги и решат переключиться на разговоры. Звёздная система Каптейна известна тем, что самые популярные из ныне живущих художников во Вселенной — именно каптейнцы с их очень своеобразным видением мира и прекрасного. На Пир-Пойнте запрещены предметы искусства, и корпоративном персоналу пришлось очень долго и методично прочёсывать всех, кто хоть как-то связан с этой звёздной системой, чтобы, наконец, выйти на того, кто, возможно, занимается сбытом запрещённых товаров в том числе Сопротивлению. Клиент, мистер Карнео, не художник, но предприниматель с хорошей деловой хваткой, и занимается тем, что скупает и перепродаёт картины своих соотечественников коллекционерам в разных уголках Вселенной. И для этого он ищет содействия и инвестиций. Авантюрину нужно понять, будет ли от него хоть какая-то польза для Корпорации, именно поэтому встреча всё-таки состоялась. Ну и, разумеется, польза будет, если удастся разведать какую-никакую обстановку на Пенаконии. — С чего предпочитаете начать? — интересуется клиент. — Классика или сразу что-то, чтобы пощекотать нервишки? — Может, начнём с классики? — предлагает Авантюрин. Здесь есть буквально всё, что могло бы понравиться заядлому игроку. Зал со слот-машинами любой конфигурации от апрайта до слэнт-топа: задай параметры комбинации, внеси купюру в приёмник и смотри, какие символы отобразятся на экране. Если символы по параметрам совпадают с выбранной тобой комбинацией — забирай выигрыш, всё честно. А ещё джекпоты. Конечно же джекпоты, которые стимулируют игроков сливать как можно больше денег, когда они видят, как кто-то другой выигрывает по-крупному. Фиксированный джекпот? прогрессивный джекпот, мистери джекпот: ты можешь сливать ежедневно целое состояние да так их и не получить, или же потратить ровно один кредит на какой-нибудь самой старой и заброшенной на вид слот-машине, чтобы стать счастливчиком этого вечера. Есть игры, основанные на чистой удаче — рулетка из явного на виду. Куда шарик упал — тот сектор и выиграл. И попробуй предъявить сотрудникам заведения, что чип в машине занижает шанс выигрыша: никакого чипа нет, и шарик катится по рулетке так долго, как сильно его закрутил крупье. Самый большой выигрыш можно сорвать, если сделать ставку на одно конкретное число: размер выигрыша будет в 35 раз больше поставленной суммы. А есть игры, в которых можно применить стратегию, чтобы попытаться выиграть или хотя бы остаться при своих деньгах. Например, блэкджек. Считай, внимательно следи, какие карты есть у тебя, у оппонентов и у крупье, и тогда удача, возможно, улыбнётся именно тебе, а не повернётся задницей. Впрочем, иногда повернутую задницей удачу проще отыметь. Клиент заинтересованно двигается в сторону стола, на котором уже завершается раздача и игроки забирают выигрыш или же в большинстве случаев уходят ни с чем. Заметив интерес, Авантюрин предлагает присоединиться на пару кругов; клиент охотно соглашается. Ошибочно считается, что цель игры в блэкджек заключается в том, чтобы набрать как можно больше очков, но не более 21. Но на самом деле цель — обыграть крупье. Первый круг проходит без существенных потерь. У мистера Карнео и у крупье выходит пуш — одинаковое количество очков. В некоторых казино принято, что в таком случае выигрывает казино, но это заведение определённо пошло по пути лояльности к гостям: объявив «пуш», крупье оставил клиента с его ставкой, ничего не забирая в пользу казино. У Авантюрина же сумма очков вышла чуть меньше, чем у крупье, но близко — тем не менее, на первый круг Авантюрин ставил небольшую сумму, поэтому лишь взглядом проследил за тем, как его фишки после завершения первого круга игры переместились на сторону крупье. — Ещё шаффл? — спрашивает клиент, и Авантюрин соглашается. Приняв ставки, крупье делает раздачу. Шуз тихо шелестит, когда механизм выплёвывает из своего нутра карты сидящим за столом игрокам: всем в закрытую, чтобы каждый игрок мог самостоятельно оценить шансы на победу, и только крупье приходит одна карта в закрытую и одна — в открытую. Левая рука мелко подрагивает. Авантюрин опускает её под стол и сжимает пальцами штанину, натянутую на колене, чтобы дрожь не была заметна со стороны, а другой рукой расслабленно приподнимает ближайшие к себе концы двух карт, вылетевших из шуза. Не меняясь в лице Авантюрин, как и другие игроки за столом, переворачивает свои карты, чтобы их могли видеть все. «Да у него блэкджек!» — вскрикивает кто-то с правого конца стола, Авантюрин же не отрываясь смотрит на крупье. Дело в том, что открытая карта перед крупье — трефовый туз. — Будете брать выигрыш один к одному или дождётесь окончания игры? С одной стороны, если сейчас он заберёт один к одному, то останется при своих деньгах. Если у крупье вдруг тоже окажется блекджек, то потери никакой не будет — Авантюрин просто останется при своей ставке. А вот если у крупье блекджека нет… тогда можно будет забрать выигрыш в полтора раза больше ставки. Авантюрин усилием воли останавливает дрожь ладони и коротко отвечает крупье: — Дождусь окончания игры. Так как у него уже собрано необходимое количество очков, теперь он только ждёт, когда другие игроки вылетят с бастом или же предпочтут остаться при своих картах. На Авантюрина со стола смотрят пиковый туз и червовая дама — ровно 21. Один игрок снимает половину ставки и забирает свои «отступные» — карты плохие, не уверен, что сможет переиграть крупье. Троим игрокам после повторной раздачи крупье объявляет баст — перебор карт, сумма оказалась больше, чем необходимо. Те, разочарованные, что их ставки уходят в пользу казино, остаются у стола лишь из интереса — чем закончится шаффл. Спутник Авантюрина решает застраховаться от блэкджека у крупье и кладёт страховую сумму — половину от первоначальной. Теперь, если у крупье окажется блекджек, то он проиграет свою основную ставку, но останется при страховочной — ему будет положен выигрыш по страховочной ставке два к одному, и это значит, что он ничего не потеряет. Если же у крупье блэкджека не окажется, что он проиграет страховочную ставку, но останется при основной. Когда за столом остаются три человека, крупье открывает карту, лежащую перед ним рубашкой вверх. Рядом с тузом лежит семёрка — это можно интерпретировать и как 18 и как 8, но правила на углу стола гласят, что интерпретировать нужно как 18. Третий игрок раздосадованно бьёт ладонью по столу и встаёт — проигрался. Авантюрин и его клиент, получив причитающееся, решают сменить вид развлечений. Калейдоскоп игр на любой вкус и цвет — трать своё время, трать свои кредиты, испытывай эйфорию выигрыша или горький привкус полного провала. На Пир-Пойнте нет казино [легкодоступные эмоции, граничащие с зависимостью, порождают насилие, и казино тоже относится к запрещённым вещам по категории ЕС-10], Авантюрин не реагирует на любой расклад завершения игр, а вот клиенту, по крайней мере, заметно весело. Они, наконец, садятся за столик в отдельном от игровых залов помещении, чтобы понаблюдать за играющими и поговорить. Главное правило любых походов по казино — не ставить своей целью сорвать куш, а воспринимать это как развлечение, тогда проигрыш не несёт вместе с собой всепоглощающего желания отыграться, но многие так или иначе вязнут в липкой паутине под названием «проигрался». В зале играет ненавязчивая инструментальная музыка. Под потолком огромная люстра сверкает всеми оттенками радуги, когда сфокусированные лучи прожекторов проходят сквозь стекляшки как сквозь призмы; блики рассыпаются по столикам, по внушительной барной стойке с несколькими барменами, по снующим между столиков официанткам, раскрашивая их традиционную чёрно-белую униформу блекло-фантасмагоричными оттенками. — Давно с вами не связывались, — говорить Авантюрин, жестом подзывая официантку. — Неужто брали отпуск? Официантка, беря в руки блокнот с края барной стойки, подходит к столику и мило улыбается, готовая принять заказ; ярко-красные губы, заметный и аккуратный маникюр, идеально приталенная рубашка и юбка-карандаш — как на подбор такие, чтобы гостям заведения хотелось видеть их как можно чаще рядом с собой. Клиент называет что-то изысканное [«Mai Tai» на основе рома, которого осталось всего шесть бутылок на производящей этот ром планете, стоимостью почти полтора миллиона кредитов за стакан], поворачивается лицом к Авантюрину и заговорщицки подмигивает: — Золотой Миг сам себя не посмотрит, да и кредиты сами себя не потратят. Хотя, конечно, Семья усилила охрану перед предстоящим фестивалем Гармонии, поэтому получить приглашение теперь непросто. Авантюрин заказывает напиток попроще: хороший «Ritz Sidecar» на основе коньяка, куантро и лимонного сока. Официантка отходит к барной стойке — передать бармену пожелания гостей; Авантюрин, поправляя левую перчатку, едва заметно качает головой: — Каждый раз заново получать приглашение? — Для каждого нового посещения нужно новое пригласительное, — утвердительно кивает клиент, — но там свои заморочки. Логично, Семья весьма осторожна в своих решениях, пусть и преподносят Пенаконию как открытую для туристов планету. Наверняка каждый посетитель бывшей приграничной тюрьмы тщательно проверяться вплоть до цвета исподнего, прежде чем получает разрешение попасть в Отель. Впрочем… Сопротивлению как никогда нужны союзники, а, значит, они должны не брезговать возможностью заручаться поддержкой с других уголков Вселенной. Крайне приятное и быстрое обслуживание: официантка с двумя стаканами на подносе возвращается к столику, чтобы поставить перед гостями напитки, хотя Авантюрин не помнит, чтобы мелькала какая-то плашка VIP-клиентов. Он протягивает руку к стакану и сдвигает тот с места: напиток окрашивает на мгновение прозрачные стенки, раздаётся звон охлаждающих камней об стекло. — Свои заморочки? — переспрашивает между прочим, не спеша пригубить алкоголь. — Не всегда получив приглашение ты можешь попасть в Мир Грёз, — охотно объясняет клиент. — Иногда ты можешь только находиться в Отеле в реальности, и больше никуда нельзя. Авантюрин кивает, показывая, что услышал. Значит, чтобы беспрепятственно перемещаться по Пенаконии, нужно приглашение. И то это не гарантирует, что удастся проникнуть в Мир Грёз. Когда-то на Пенаконию ссылали эмоциональных преступников вместо того, чтобы казнить: их использовали как бесплатную рабочую силу, чтобы латать дыры в мемории, угрожающей желанию Основателей Корпорации сделать существование во Вселенной мирным и безопасным. А потом Опухоль всех Миров нарушила изначальные планы, и у тюрьмы путём восстания заключённых сменилось руководство. Говорят, к восстанию приложили руки и Скорбящие Актёры, и Недотёпы в Масках, и даже Авангард Знамения — и тогда бывшие заключённые, ставшие хозяевами планеты, каким-то образом отделили часть мемории от основного потока и заявили, что их Мир Грёз — абсолютно безопасен для всех, кто хочет воплотить свои самые сокровенные мечты хотя бы во снах. Крайне опасное утверждение. Угрозу мемории это никак не отменяет, особенно учитывая, что огромный поток туристов стремится на межгалактический курорт только чтобы ощутить на себе влияние жизни в мире из сна. Стакан клиента уже пуст, тот заказывает ещё один, уже другого коктейля; Авантюрин только-только отпивает свой — это всё ещё работа. В принципе, он уже узнал всё, что хотел, и можно было бы потихоньку завершать встречу, но так, чтобы клиент не чувствовал словно бы его отбрили с основным вопросом — инвестициями в его предпринимательство. Они разговаривают ещё полчаса или около того: о торговых путях, проложенных между галактиками, о финансовом потоке, об умении чувствовать рынок. Клиент говорит много и охотно: алкоголь такому типажу отлично развязывает язык, и не нужно прилагать много усилий, чтобы выудить ценные сведения — достаточно слушать и направлять поток вылившегося в слова сознания в нужную сторону. — Здесь есть курилки? — спрашивает клиент, хлопая себя по карманам. — Давайте договорим там, а потом мне уже нужно будет ехать. Авантюрин встаёт из-за стола и вместе с клиентом покидает общий зал с баром. До курилок недалеко, подсказали приветливые официантки: вообще-то это балконы, и их несколько, чтобы гости чувствовали себя более комфортно и приватно. Отыскав пустую площадку-балкон, клиент приглашающе кивает и выходит на неё первым; когда Авантюрин проходит в ту же дверь, клиент уже опирается предплечьями о высокие поручни и смотрит на город, раскинувшийся с высоты птичьего полёта подобно неоновой кляксе. — А вы, стало быть, хотите посетить Мир Грёз? — спрашивает клиент, выдыхая в сторону сизый сигаретный дым. — Никогда там не был, — говорит Авантюрин, вставая с подветренной стороны так, чтобы дым сносило ветром в противоположную сторону. — Может, наведался бы в отпуск. Нам, менеджерам, тоже нужно иногда отдыхать. Неоновые огни перемигиваются, всё больше расплываясь в однородную кляксу. Зеркальная поверхность здания казино отражает яркие краски, из-за чего кажется, что высокое здание тоже поглощено этим пятном. Всё выглядит пересыщенным и отвлекающим внимание, что свойственно подобным заведениям: они буквально созданы для того, чтобы гости задерживались на подольше и чтобы гостям хотелось снова и снова возвращаться. Сколько времени? Авантюрин скашивает взгляд на наручные часы с изумрудного цвета циферблатом. Уже перевалило за полночь системного времени. — Пригласительные именные, поэтому их крайне сложно достать и ещё сложнее подделать, — цокает языком клиент. — Но, знаете, — он протягивает руку с зажатой в пальцах сигаретой и оглаживает костяшками линию челюсти Авантюрина, — за некоторую «услугу» я могу подарить вам приглашение. Авантюрин дёргает головой, уходят от прикосновения; в нос бьёт терпкий запах тлеющего табака. Стоп. — К сожалению, КММ не оказывает услуг авансом, мистер Карнео, — с холодной отстранённостью отвечает он. — Нам нужно будет прийти к какому-то соглашению, чтобы двигаться дальше. — Да бросьте, мистер Авантюрин. — Щелчок. Сигарета летит с балкона вниз, горящая алым точка сливается с неоновой кляксой огней. — Вы отлично поняли, «услугу» какого толка я имею в виду. Убираться отсюда стоило ещё час назад. — В таком случае, мы не сможем договориться. Всего хорошего. Авантюрин, отталкиваясь от поручней, делает несколько шагов по направлению к двери, ведущей в зал. Окна и сама дверь задрапированы шторами изнутри, оттуда не видно, что происходит на балконе. Камеры наблюдения? Авантюрин едва успевает задуматься о наличии камер, как в мгновение понимает, что не может дышать. Удар поддых выбивает воздух из лёгких. Клиент, сплёвывая сквозь зубы, хватает Авантюрина за шиворот и подтягивает обратно к поручням. Удар с такой силой в солнечное сплетение может убить; Авантюрин хватает ртом воздух, но не может полноценно вдохнуть ещё несколько мучительно долгих секунд. Когда спазм проходит и лёгкие со свистом пропускают ночной воздух, Авантюрин чувствует как от агрессора остро пахнет табаком и свежим алкоголем, а ещё угрозой. — Тварь, — цедит тот сквозь зубы, презрительно щурясь и разглядывая лицо Авантюрина. — Ты серьёзно решил, что я не просеку фишку? Карнео отходит к автоматическим дверям так, чтобы при этом не выпускать из железной хватки свою жертву, а затем поднимает руку и жмёт кнопку блокировки автоматики. Дело — дрянь. Удаётся скосить взгляд на стену над дверью и рядом — намёков на камеры нет. Придётся написать в книгу жалоб своё «фу» этому грёбанному казино, если он сейчас выберется живым. — Вас, дебилов, сидящих на «Прозиуме», за версту видно, и ни в одно приличное казино не пускают, потому что вы как под допингом из-за того, что на ваших поганых рожах ни хрена не прочитать, — продолжает рычать клиент чуть ли не в лицо Авантюрину. — Думал, я настолько тупой и не просеку, что вы крышуете эту конуру? Что верно — то верно. В казино как правило не пускают принимающих «Прозиум»: считается, что медикаментозное отсутствие возможности испытывать эмоции нечестно по отношению к другим игрокам, так как физиогномика и возможность считывать по лицам положительные или отрицательные исходы — одна из прелестей азартных игр. В одном тот не прав — КММ не «крышует» это заведение. Агрессор толкает Авантюрина на бетон перед собой. Не сопротивляясь, Авантюрин падает на колени; боль прошивает от коленных чашечек вверх по бёдрам. В затылок упирается что-то холодное, металлическое. Наверняка с дыркой посередине. — В любом случае, я возьму то, что хотел, а тебя потом убью, и никто ничего не докажет, — неожиданно успокоившись проговорил агрессор. — Ведь нет тела, нет дела. У корпы этой твоей сраной не будет никаких доказательств. Говорит тот всё же быстро, без акцентов и ударений, как на одном дыхании. «Алкоголь, — думает Авантюрин, не делая резких движений, — алкоголь, азарт и страх, он не думает, что несёт». Пистолет больно тычет затылок. Авантюрин медленно выдыхает и как можно незаметнее запускает пальцы в карман светлых брюк, чтобы нащупать фишку, пропитанную силой Сохранения. Это всё-таки не краеугольный камень, который без необходимости Авантюрин предпочитает с собой не таскать, но всё ещё хорошая защита. Должна быть таковой, по крайней мере. — А теперь будь хорошей собакой и погавкай, — шипит агрессор, опуская пистолет чуть ниже и поддевая дулом подбородок жертвы. Авантюрин, чувствуя, как дуло упирается над кадыком, прикрывает двуцветные глаза и сглатывает, судорожно сжимая фишку пальцами. Спокойно. Спокойнее… — Ты меня слышал?! В тот момент, когда пистолет утыкается сильнее, Авантюрин щёлкает по фишке, накидывая на себя усиленный Сохранением щит, и дёргается всем телом в сторону. Оглушительный выстрел, искры рикошета пули от края мелькнувшего прозрачно-янтарным щита по бетону. Щит почти пробило попаданием вплотную, нужно действовать быстро, пока ещё есть возможность и агрессор не спохватился. Удар по запястью руки, держащей пистолет; запястье играет в суставе и сгибается, агрессор вскрикивает от боли, но пальцы не разжимает, только сильнее вцепляясь в оружие. Нельзя останавливаться, нельзя тормозить, нельзя находиться на линии пистолетного ствола. Прикрываясь от возможного выстрела, Авантюрин вновь хватает той же рукой, которой делал удар, запястье противника и с силой давит, используя рукоять пистолета как второй рычаг. Если его нельзя выбить, то его можно отобрать, главное делать всё последовательно и не останавливаясь, чтобы у противника не было времени думать. Бинго. — Гав, — отчётливо говорит Авантюрин, направляя пистолет на своего клиента. Видимо, уже бывшего. — «Нет тела, нет дела», так ты сказал? Тот заметно съёживается, выставляя перед собой руки словно в попытке защититься. Дилетант. Наверняка пистолет носит с собой ради красоты, а всю грязную работу вместо него делают бодигарды, которых тот отпустил перед входом в казино. — Да пошутил я, пошутил, — заискивающе бормочет Карнео, пятясь назад и упираясь спиной в запертую дверь. — Давайте всё забудем, я перебрал и немного вышел из себя, ну ничего не случилось же… Ага. Авантюрин немного опускает руку с пистолетом, а затем с усилием бьёт собеседника наотмашь рукоятью пистолета по виску. У собеседника ноги подкашиваются, и мешком дерьма тот оседает по стене на пол прямиком в бессознательное состояние. Вдох-выдох. У Авантюрина руки дрожат. Если бы противник был чуточку более метким, а Авантюрин — чуточку менее удачливым, то щит не выдержал бы выстрела в упор и раскололся, а пулю пришлось бы доставать из тела. В лучшем случае — не из самого жизненно важного органа. Итак, где там книга жалоб… а ещё нужно вызвать правоохранительные службы.