Единожды проигравший

Он уже и не помнит когда это началось. Просто однажды она подбежала к нему на улице с безумно жалостливым видом, умоляя провести её. Какие то парни увязались за ней, она боялась идти одна, а он не смог отказать. Он много думает об этом вечере, думает стоило ли тогда просто уйти или он сделал правильно дав свой номер? Ха Джун не был готов к знакомствам, тем более зная во что это может перерасти. Но не тогда. В тот вечер что то в нём треснуло, начало расходиться по швам. Она причудливо махала руками в воздухе, говоря о чем то, хихикала, улыбалась глядя на него, перебирала длинные, черные пряди волос. Он бы никогда не смог сказать ей нет. Даже когда он шел обратно, её голос сидел в голове, не давал покоя. Она каким то образом поселилась в его холодный рассудок и воспалила его. И наверное он проиграл уже тогда, когда улыбнулся от её голоса, раздавшегося на другом конце телефона. Ха Джун даже представить не мог, что настолько эффектное и красивое создание, будет с таким интересом слушать его, задавать вопросы, иногда хихикать и сопереживать. Он не мог представить, что она не будет шарахаться от его вида, не будет задавать неудобных вопросов, не будет его торопить. Черные, как сырая земля, глаза смотрели на него с неподдельным интересом и восхищением. Казалось, ещё чуть-чуть и она попросит у него автограф, настолько восхищенно она смотрела. Ха Джун часто вспоминал, как на пятую встречу, она предложила выпить и он не раздумывая согласился. После практически года трезвого образа жизни, алкоголь быстро ударил в голову. Он и сам не понял как она потащила его в коридор возле туалета, как они проскользнули в заднюю часть клуба и оказались на улице. Он поцеловал её первым. Грубо сминая губы и крепко сжимая талию. Она кусала его губы, водила руками по острым очертания лица, по рукам, простанывая и улыбаясь в поцелуй. Дальше в ту ночь они не зашли. Он не хотел сделать это грязно, возле обшарпанной стены клуба, будучи пьяными. Так что они просто разъехались по домам. В такси она долго жалась к нему, умоляла его не уходить, но совесть оказалась сильнее, в этот раз ей не удалось выиграть. Он уехал как только она закрыла дверь квартиры. Младший брат ходил вокруг него, причудливо глядя на впервые за долгое время выпившего брата, с слишком слащавой ухмылкой. Ха Джун не пожалел на следующий день, не о том что уехал, не о том что напился. Удар. «Бей! Бей! Бей!» крики слились в один. Ему стало липко и мерзко от происходящего, хотелось вдохнуть холодный воздух. Перед ним лежал ели живой противник, совсем молодой парень лет 20-ти. Джокер обреченно выдохнул и нанес последний сокрушающий удар. Парень отключился. Зайдя в душевую, он отметил что сегодня целее обычного, кроме парочки синяков на торсе и скуле. Застегнув спортивную сумку, он вышел на улицу. Вибрация телефона. — Освободился? — Только что ,— Джокер повел плечами, вспоминая бой, — Но мне нужно ещё пару минут подождать когда отдадут деньги. — Ну в таком случае ,— было слышно как она улыбнулась ,— сможешь сегодня приехать? — Не знаю, наберу позже, — он поднял голову в небо,— но думаю смогу. И он приехал. Приехал и скинув сумку, сел рядом с ней на кровать. Она почти мурлыкая, поздравила его с победой и огладила его плечи, поцеловала в шею. Лицо того парня не выходило у него из головы. Какое грязное место, такие же люди. Джокер отлично помнил как сам когда то был таким же, так же отчаянно дрался с соперниками, после чего его чуть ли не приходилось откачивать. Он устал от этого. Устал от этих людей, от крови, от вечно сбитых костяшек, от насилия и грязи. Ему нужно было куда то выплеснуть это, и девушка нашла применение. Она как будто почувствовала, знала, увидела по глазам. Потянула его на себя, оказалась в уязвимой позиции, показала ему чего хочет. И он послушал. Ха Джун смотрел на неё сквозь пелену. Желание. Он в какой то момент осознал насколько он хотел её. Не как тех с кем было до этого, а полностью, целиком. Она была не против. Они судорожно избавлялись от одежды, сбивчиво дыша и стараясь не упустить этот момент. Он посмотрел на неё, девушка смотрела ему в глаза, ему это удавалось с трудом. Дальше всё происходило как в бреду. Он целовал каждый сантиметр её тела, входил в неё пальцами, покусывал ключицы и шею. Она словно в бреду шептала его имя, просила большего, умоляла её не жалеть. Она словно просила отдать ей всё от чего он хотел избавиться, позволить её это забрать. И Ха Джун позволил. Набирая темп, не сдерживаясь, удерживая её судорожно пытающиеся сомкнуться ноги. Иногда он в панике осматривал её, боялся что переборщил, сорвался. Хоть это и было так, она просила продолжать, извивалась, выгибалась и жалась к нему ближе. Она целовала его шрам на щеке, безутешно говорила насколько он красивый. Вся эта картина напоминала бред в белой горячке. И именно в тот момент он оказался в клетке, принявшую очертания ринга. Он понял что проиграл не сразу. Когда она спала под лёгким пледом, он сидел на краю кровати и курил впервые за последние пару лет. Курил и почему-то чувствовал себя так, словно сделал что то плохое, словно ему не должно было быть так хорошо. Хотя, признаться, так хорошо ему не было никогда. Выкинув окурок, он тихо лег рядом, старался не смотреть на неё. Было стыдно, за то что всё произошло именно так. В чистом желание, словно без любви. С тех пор, он оказался запертыми на арене, вместе с ней. Она наносила удары за ударами. При этом ничего особого не делая, она всё же уничтожала его изнутри. Впервые она ударила, когда рассказала о своих коллегах на роботе. Мужчины работающие в хорошей, частной фирме, не могли быть плохи. Все до единого были богатыми, начитанными и к тому же имели нескрываемый интерес к длинноволосой красавице. Ха Джун однажды забиравший её с корпоратива, словил на себе насмешливые и раздраженные взгляды. На что она отшутилась, сказав что никто из них не сможет её заинтересовать. От этого становилось совсем тяжко. Он вдруг начал смотреть на неё иначе. До этого он не задумывался о том что она могла уйти, выбрать кого то другого, теперь это чувство подкралось к нему со спины. Он начал замечать, на неё оборачиваются мужчины, ухмыляются когда видят её, их глаза загораются желанием. Ха Джуну много чего хотелось. Сломать им челюсть тем кто выкрикивал ей комплименты, свернуть шею тем кто оборачивался на её зад, переломать каждому кто ошибался вокруг неё ноги, но он не мог. Не мог, потому что она крепко держала его за руку и смотрела только на него, молча давая понять, что нельзя. Пришлось вновь ей проиграть. Уже сидя дома, она заметила его судорожно сжимающимся кулаки, его тревожило это. Он много думал что может случиться с ней, если бы она ходила одна, если бы какой то идиот за ней увязался, дотронулся до неё хоть пальцем, обидел бы её. О, Ха Джун отлично знал что случилось бы в таком случае. Он скорее всего, сел бы в тюрьму за убийство с особой жестокостью. Но она не давала ему этого сделать, она забирала всю его злость себе, извиваясь под ним и постанывая его имя. И до каких то пор он не видел в этом ничего странного. Сдавать он начал уже спустя несколько месяцев таких «отношений». Она вызывала у него зависимость, отравляла воспаленное сознание, он не мог её оттолкнуть. Ежедневные соры на пустом месте, заставляли его скрипеть зубами и глубоко дышать, лишь бы не сорваться и не разгромить всю квартиру. Она доводила его до безумия, ревновала его, говорила что он на самом деле не любит её, говорила что он может уйти, но он не уходил. Он бы никогда не ушел. Ссоры нужно было чем то компенсировать, как то выплеснуть этот негатив, так что они плавно перетикали в секс. Дошло до того, что Ха Джун понял как давно не было хотя бы пяти дней без ссор. Он стал нервным, более раздраженным, дерганым. Первым это заметил У Ин, намекнув на то, что он похож на психа. Джокер проигнорировал этот комментарий, но когда странный взгляд донесся со стороны Квон Хёка, ему стало не по себе. Злость копилась, каждую ссору, каждые молчаливые дни. Он запретил себе срываться на ней, он запретил себе пугать её. Почему тогда она могла срываться на нём? Почему трахала его мозг? Почему не жалела его? Почему улыбалась так фальшиво? Порой он задумывался что даже в постели она начала фальшивить, ему не хотелось об этом думать. Не хотелось думать что она всё это время водила его за нос, он не хотел верить в то, что так по детски проигрывал. Последней каплей стало её знакомство с шабатом. Тогда Юбин только присоединился к ним, буквально первые дни. Ха Джун уловил комментарий У Ина в сторону девушки. — Она его знает что ли? — У Ин вскинул бровь и посмотрел на стоящих в нескольких метрах Ю Бина и длинноволосую особу. Джокер повернул голову в бок и тут же пожалел. Ю Бин что то не спеша говорил, безучастно и не заинтересовано, а девушка улыбалась и кивала на его рассказы. Ха Джуну показалось что у него зазвенело в ушах. Она давно так не улыбалась с ним, что же такого было в Юбине? Вопрос остался без ответа, Джокер в который раз проглотив свою ревность и злость, вытерпел. Вытерпел и остаток вечера, вытерпел её натянутую улыбку, вытерпел всё. В тот день он не остался у неё, он знал чем это обернется, так что просто молчал. Сколько ещё ему прийдется так молчать? Сколько ещё он будет ходить в тумане, в ожиданиях? Он не мог уйти, уйти от женщины которая вызывала в нём желание раз громить всё пространство вокруг. Сомнения родились сами собой. Она ходила тревожной, нервной, забывчивой. За последнюю неделю ни одного скандала, никаких упреков с её стороны. Наоборот, она старалась угодить ему, во всем его слушалась, стала избегать неприятных тем. Это выглядело нелепо и Ха Джун сразу это заметил. Заметил что она реже могла позволить ему остаться у неё, старалась опускать телефон экраном вниз, улыбалась о чем то думая. Это стало точкой невозврата. Просто однажды он сел напротив её дома и стал ждать. И дождался. Высокий парень, примерно на 10 сантиметров ниже самого Ха Джуна зашёл в многоэтажный дом. В квартире на последнем этаже, через пару минут загорелся свет. Долго гадать не пришлось. Он медленно встал с лавочки и побрел к зданию. Зайдя в лифт, он почему то был спокоен, только непроизвольно напрягалась челюсть. Дверь лифта бесшумно открылась, длинный коридор, крайняя дверь. У него была ключ-карта от этой квартиры, которую он в этот раз доставал с отвращением. Дверь тихо открылась и он без шумно сел на диван. За дверью напротив раздалась какая то возня, голоса и смешки. Он больше не ждал. В ушах зазвенело, а перед глазами всё заволокло пеленой от злости. Он открыл дверь комнаты, в которой ещё одетый парень, стягивал с себя футболку. Всё произошло за несколько секунд. Тот даже не понял как оказался на полу, а над ним навис Ха Джун. Джокер наносил удар за ударом, четко в голову, парень слабел, почти не сопротивлялся. Девушка подбежала к ним и пыталась оттащить Ха Джуна, что то кричала, просила прекратить. — О боже ты же его убьешь! Пожалуйста, Ха Джун хватит! — Она схватила его за локоть и попыталась оттащить. В конечном итоге, Джокер слез с парня и руками по локоть в крови, схватил его за воротник футболки и потащил в ванную, открыл воду, подставив его голову туда. Парень пришел в себя с трудом, пообещав что больше не появится и никому ничего не скажет, ушел. Девушка сидела с трясущимися руками, наблюдая за тем как Ха Джун отмывал руки в раковине. Она боялась заговорить с ним. Опустила глаза на залитый кровью пол, повела плечами от отвращения и вышла в кухню. Он вышел следом, налив себе стакан воды. — Кто он? — Ха Джун выдержал паузу с пол минуты и ударив по столу, так что тот пошатнулся, повторил ,— Сука, кто это? — Это из клуба, — Она нервно сглотнула ,— он ничего серьезного! Я просто сглупила, не подумала, прости! Она подошла к нему и положила руку на его плече, которую он тут же схватил. — Ты что, блять, шутишь? — Он говорил с холодной сталью в голосе, сам не узнавая своей интонации,— «Сглупила»? Ты издеваешься надо мной?! — Я честно… я просто дура, я не знаю как я смогла так,— Её голос задрожал ,— Я… если хочешь то ударь меня! Ударь, тебе станет легче, прошу… Она судорожно всхлипнула и пискнула когда он откинул её руку. — Нет, я к тебе не притронусь ,— Он подошел к ней почти в плотную, — Ты не будешь стоить тех проблем, которые у меня будут, если я тебя ударю. — Ха Джун, я люблю тебя, он был развлечением, это было не серьезно ,— она дернула край длинной футболки, которую не так давно забрала у напротив стоящего ,— прошу, я больше так никогда не поступлю! — Любишь? — Он ели заметно усмехнулся и осмотрел её с ног до головы,— Ты собралась трахаться с ним в моей футболке? Так ты меня любишь? Не забываешь обо мне даже когда тебя собрался трахать другой? Ты больная, блять. — Нет! Нет, Боже, я просто думала что ты меня не любишь больше, я оступилась, я виновата! — её голос дрожал и на глаза наступила влага. — Сука! — Он ударил кулаком зеркало в прихожей и то пошло паутиной ,— Сомневалась в моей любви? Ты издеваешься, сука? Я хоть раз повод давал?! Хоть раз я хотя бы кому то улыбнулся, с другой девушкой заговорил? Блять, я не хочу тебя слышать, мне не нужны эти сопли. Он схватит ветровку и накинув её, обулся, открыл дверь. — Нет-нет-нет, не уходи, я тебя прошу ,— Она выбежала за ним в коридор этажа, — Я больше ничего подобного не сделаю, я больше никогда не дам повода переживать! Прошу… Она схватила его за край ветровки, опустилась на колени, села на холодный пол. Проходящий мимо сосед, косо посмотрел на них и покачав головой скрылся за дверью. — Вставай, зайди в квартиру, просто дай мне уйти ,— Он старался не смотреть в её сторону. Она плакала почти беззвучно, лишь иногда шмыгая носом и всхлипывая. Ха Джун рывком поднял её за руку с пола и поволок в квартиру закрыв дверь, спихнул её на диван. Она испугано посмотрела на него. Джокер навис над ней и чуть-чуть склонился к ней. — Значит послушай, я слишком долго всё это глотал, терпел, глаза закрывал, я так не могу. Любишь? Люби, только меня не трогай. Хочешь что бы я тебя трахал? Хорошо, но большего не жди, закончим эту хуйню с играми в отношения. — Он выдохнул и потерев висок, сел на кресло напротив дивана. — Секс ради секса это грязно, я же люблю … — Она не успела закончить. — Нет, ты меня не любишь ,— Он раздраженно посмотрел на неё, — Ты любишь то что я хожу за тобой как псина, и то что могу удовлетворить твои больные фантазии, не больше. Грязно– это когда ты хочешь секса с другим человеком, будучи в отношениях. — Ха Джун, до секса не дошло! — она подбежала к нему и села на колени перед креслом ,— прости меня пожалуйста! — 120 Килограмм. — Он монотонно про говорил ,— Мой удар выбивает сто двадцать килограмм, я могу убить его, того парня. Ты только что из за секса, могла лишить его жизни, а меня свободы. Она промолчала. Ей было нечего больше сказать. В тот день он всё таки ушел.

***

Ночь. В последнее время ему трудно засыпать, сон не лезет в голову. Он пусто глядел в окно и прислушивался к сопению над ухом. Повернулся к ней лицом, прижав ближе. Она всё таки выиграла.