Реверс

— Ты только посмотри на этого педика, — шипит Чунмён Чанёлю, лениво вырисовывающему каракули на полях тетради. До лекции ещё несколько минут. Чанёль опускает взгляд на того, о ком говорил Чунмён. На Бён Бэкхёна. Он сидел на пару рядов ниже. Бэкхён смеётся и толкает какого-то парня, который держит руку у него на бедре. Бэкхён всегда носит джинсы-скинни, и Чанёль задерживает взгляд на его ноге, обтянутой джинсовой тканью. Как вторая кожа. Потом Бэкхён наклоняется к своему соседу и что-то шепчет ему на ухо, всё ещё улыбаясь. Рука, тем временем, перемещается по его бедру всё выше и выше… — Да, это просто беспредел, — говорит Чанёль, с трудом отрывая взгляд от Бэкхёна, практически уткнувшегося лицом в чужую шею. Но, похоже, никому до тех двоих, кроме Чанёля и его товарища по лекции, нет никакого дела. Все галдят, перекидываются записками, а потом приходит преподаватель и все замолкают. Чанёль старается слушать лекцию по мировой истории и конспектировать, правда пытается, но его взгляд то и дело возвращался к Бэкхёну. Тот уже прекратил вести себя так вызывающе, как вёл до начала пары, и как все тихо писал конспект. У него были выбеленные волосы, слегка нерасчёсанные, торчащие в разные стороны. Он сутулился, когда писал конспект, как и сам Чанёль. Ещё он тоже был одет в серую ветровку и джинсы, правда джинсы у Чанёля были не такими обтягивающими. Чанёлю нет нужды выставлять себя на показ… Ведь он натурал. Вот так. Чанёль не был гомофобом, но считал, что они не должны показывать своё естество на людях. В конце концов, общественные места — это общественные места, и нарочитые объятия и поцелуи могут кого-то смутить. Например, Чанёля. Ему не было приятно смотреть на двух заигрывающих друг с другом парней. Это не его дело, но это происходило прямо под его носом. Будешь смотреть, хочешь или не хочешь. Ещё дрочить другу начали бы, ей богу. Или отсасывать. Бэкхён, наверное, отлично сосёт. Когда бы на него Чанёль не посмотрел, он каждый раз обжимается с новым парнем. Что-то они в нём находят. Может быть, он даже позволяет кончить себе в рот или на лицо. О, боги, это просто стыд. Бэкхён выглядит как тот, кто всегда готов. Наверное, он дал бы и Чанёлю тоже. Взял бы у него в рот прямо в университетском туалете, опускаясь на заплёванный грязный пол своими острыми коленками, и сосал бы, помогая рукой и себе, и Чанёлю. Чанёль бы держал его голову за выбеленные волосы с тёмными отросшими корнями и насаживал на свой член всё глубже и глубже, вынуждая Бэкхёна давиться и заливать свою обтягивающую футболку слюной и смазкой Чанёля. У Бэкхёна бы стоял так сильно, что он гладил бы себя через джинсы, играя языком с головкой Чанёля. А потом тот кончил бы Бэкхёну в рот и он проглотил бы всё до капли, а потом вылизал член Чанёля дочиста. — Пак Чанёль? — Придурок, отзовись, сейчас «н/б» влепят, — толкает его в плечо Чунмён. — Да-да, здесь, — поднимает Чанёль руку, не сразу соображая, кому он это говорит. Ах, точно. Преподаватель отмечает присутствующих. А у Чанёля стоит. Он вновь бросает взгляд на Бэкхёна и с ужасом видит, что тот тоже смотрит на него, обернувшись. Бэкхён недоумевающе дёргает бровью и, сделав надменный взгляд, отворачивается. Чанёль… выдыхает. Он что, завёлся прямо на паре? От мыслей об этом чучеле? — С тобой всё нормально, эй? — шепчет ему Чунмён. — Д-да, голова просто закружилась, — отмазывается Чанёль. Он решает, что эти фантазии были исключительно реакцией на стресс, вызванный голубыми прелюдиями перед его носом. Чанёля, знаете ли, возбуждают исключительно женщины. Ну, знаете, красивые женщины с красивой фигурой. Чтобы было красиво. В мужской же красоте Чанёль совсем не понимает. То есть он может сказать, кто совсем страшный, а кто нормальный, но не более того. Этот Бэкхён, например, страшным не был. Лицо у него было совершенно обычное. Возможно, он обладал даже некоторыми достоинствами. Острый подбородок, например. Выразительные глаза с двойным веком. Брови правильной формы. Аккуратный, небольшой нос. Яркий подвижный рот, который не может заткнуться ни на секунду, как только предоставляется хоть малейшая возможность. На пятиминутном перерыве посреди лекции он и его сосед снова начинают брачные игры и Чанёль, неодобрительно вздохнув, отводит глаза… …Чтобы вновь вернуть их на место спустя пару секунд и смутиться от того, что Бэкхён снова смотрит на него. Его рука на бедре парня за его партой, но смотрит он на Чанёля. Чанёль вспыхивает и снова отводит взгляд на конспект, притворяясь, что ничего не происходит и вообще, он читает лекции по мировой истории. Однако боковым зрением он продолжает следить за Бэкхёном. — Этот придурок пялится на тебя. Вы знакомы? — с подозрением спрашивает Чунмён. — П-ф-ф, не-а, — тянет Чанёль, стараясь не выдать своё волнение. — Запал, наверное, — с нервным смешком говорит он. — Ага, конечно, — смеётся Чунмён, но тему эту не развивает, за что Чанёль ему здорово благодарен. Бэкхён, тем временем, уже отвернулся. И всё же — зачем он пялился на Чанёля? Про «запал» это вряд ли. Хотя… А почему нет? Чанёль был хорош собой, как считал он сам. Высокий рост, низкий голос. Не наоборот, как у некоторых. Ещё он занимался спортом, держа своё тело в форме. Бицепс, трицепс — всё на месте. Кубики? Все шесть штук! Он даже не был полным тупицей при этом. Вполне себе кто-то вроде Бэкхёна мог запасть на кого-то вроде Чанёля. Хотя… — Бред… — он бормочет сам себе под нос, начиная рисовать уже на записях лекции. К чёрту. На вторую пару он не пойдёт. Когда раздаётся звонок по окончанию лекции, все встают и начинают собирать вещи, чтобы выйти на обед, перекур или насовсем, как собирался поступить и Чанёль. Он выходит вместе с потоком из аудитории, потеряв из виду светлую макушку Бэкхёна, и направляется к выходу, но вдруг его начинают тянуть за рукав. Чанёль оборачивается и видит Бэкхёна. Тот склоняет голову на бок и улыбается, протягивая ему, зажатый между двумя пальцами, клочок бумаги. Чанёль берёт его и спрашивает: — Что это? — Мой номер телефона. Пиши мне в KakaoTalk, — говорит Бэкхён (Чанёль обнаруживает, что он ему по плечо, если не ниже) и, развернувшись, смешивается с толпой. Чанёль смотрит на записку в своей руке и первым его порывом было швырнуть её на пол, но… Чанель кладёт её в карман джинсов и уходит из университета. Вернувшись в общагу после пробежки, Чанёль лежит на кровати и смотрит на номер Бэкхёна. Если он дал его Чанёлю, значит он что-то заметил. Если заметил он, то заметил и кто-то другой. Но что? Стояк? Его можно было увидеть только заглянув под парту. А прочитать его мысли никто, кроме Господа Бога, не мог. Так в чём же дело? Неужели… запал? Ха! Чанёль настолько хорош, что на него западают даже педики. Он кидает записку на пол. Пора в душ. Он неспеша намыливается и позволяет воде свободно омывать его. Чанёль снова думает о Бэкхёне. Интересно, он позволяет натягивать себя по-настоящему? Наверное, он громко и протяжно стонет, сам подавась на чужой член. Да, он умеет получать кайф. Ему, наверное, нравится, когда его вжимают рожей в пол и жёстко имеют. Пока его трахают, он дрочит себе в такт фрикциям. И позволяет себе кончить только тогда, когда кончает его партнёр, прямо внутрь. Его бедра подрагивают после оргазма и он тяжело дышит, а его спина и шея потные. Чанель представляет, как проводит по ним языком, собирая капли пота и чувствуя его соленый вкус. Чанель возбуждается и позволяет своей фантазии разворачиваться дальше, он уже трогает себя под струями теплой воды. Он представляет, как покрывает поцелуями грудь Бэкхена, его тощую грудь с коричневыми сосками, которые возбуждённо торчат, когда Чанель проводит по каждому из них языком. Он представляет, как живот Бэкхена вздымается вверх-вниз, пока Чанель ведёт свой язык до пупка и ниже. А потом… — О нет, — выдыхает Чанель и кончает на пол душевой с мыслями о том, как берет в рот самого раздражающего педика в универе. «Это Чанель. Зачем ты мне дал свой номер?» — долго думая, что написать, Чанель придумывает это. «Потому что мы нравимся друг другу : -)» — отвечает Бэкхен спустя пару минут. «Ты мне не нравишься» «Тогда зачем взял мой номер, дурачок? Давай встретимся. Можешь ко мне прийти, если хочешь» — пишет Бэкхен и Чанель замирает. К нему? Он приглашает его к себе спустя три сообщения?.. «Где и когда?» — отвечает Чанёль и, нажав на кнопку «Отправить», понимает, что начал нечто такое, о чём пожалеет. Надо было сказать, что он действительно не нравится ему. И плевать, что это противоречит хоть какой-то логике. Они договариваются на завтрашний вечер. Чанёль знает, что его пригласили для секса. И ещё никогда он не доставался Чанёлю так просто. Ещё и с парнем. Чанёль был в шоке от самого себя, но думая о том, как он касается Бэкхёна, он чувствовал что-то, похожее на тошноту, но приятное. Приятную тошноту. Наверное, ради эксперимента стоит это сделать, думал Чанёль. Многие гетеросексуалы пробовали такое, будучи студентами. Тем более, разницы, кто тебе отсасывает, нет, если закрыть глаза. Чанёль закроет глаза и будет представлять женщину, естественно. Он же не из этих. Перед тем, как отправиться к Бэкхёну (тот снимал квартиру, а не жил в общаге, как Чанёль), он принял душ и воспользовался парфюмом. Надел чистую рубашку и даже расчесал свои непослушные кудри. Однако сделав это, он почувствовал лёгкую досаду. В конце концов, он же не на свиданку идёт. Вырядился как идиот, — мрачно думал Чанёль, смотря в тёмное окно метро. Ему было интересно, как это будет. Бэкхён сразу с порога опустится на колени или предложит ему чай, и опустится на колени только потом? На диване или на кровати? На полу? Он будет целовать его, Чанёля, в губы? Или вообще предложит себя трахнуть? У Чанёля ещё никогда не было секса на первом свидании. А, стоп, это не свидание. Это просто секс. Да. — А, привет, проходи, — с улыбкой говорит Бэкхён, открывая дверь Чанёлю. Тот кивает, проходя в квартиру и осматриваясь. Чёрт, Чанёлю неловко. — Да ты не стесняйся так. Пива? Я тут такой классный фильм нашёл, посмотрим сейчас, — щебечет Бэкхён, провожая Чанёля в гостиную. Там стоял большой кожаный диван и плазма. Типичное холостяцкое логово. Чанёль присвистывает, садясь на диван. — Здорово тут у тебя, — говорит он. — Спасибо, — усмехается Бэкхён и ставит на столик у дивана две бутылки, а потом включает пультом фильм. Какой-то фильм-катастрофа. Это всё действительно катастрофа, — думает Чанёль, залпом выпивая сразу полбутылки, надеясь опьянеть. — Расскажи о себе. Ты красивый, я давно тебя приметил, а потом, когда понял, что это взаимно, решил не терять времени зря, — начинает Бэкхён, садясь рядом и закидываю ногу на ногу. Он в коротких шортах. Чанёль некоторое время пялится на ноги, а потом отвечает. — Ну… Я учусь на факультете технической безопасности… А историю так, добрал для минимума. И, стоп, с чего ты решил, что нравишься мне? — Чанёль понимает, что звучит как полный кретин, но ему правда интересно. — В смысле, по каким признакам. — П-ф-ф, у меня отлично развито боковое зрение, Чанёль, — говорит Бэкхён. — Никогда не пялятся на того, кто безразличен. Никогда, — с умным видом заключает он и придвигается к Чанёлю ещё ближе. Их бёдра соприкасаются. Полуголое бедро Бэкхёна и затянутое в синюю джинсу бедро Чанёля. — Так ты там обжимался прямо под моим носом… — тянет Чанёль, пока Бэкхён начинает целовать его шею. Не отрываясь от неё, он усмехается, и Чанёля прошибают мурашки. — Я знал, что ты оценишь. Ты возбудился прямо на паре из-за меня, мне это льстит, — шепчет он, перемещаясь на губы Чанёля. Бэкхён целуется без предисловий, сразу с языком и Чанёль не ожидает такого, хотя могло ли быть иначе? Он пропускает язык Бэкхёна внутрь и отвечает на поцелуй, закрывая глаза и не сдерживая себя. Они словно пытаются съесть друг друга. Ладони Бэкхёна проникают под его рубашку и проводят по соскам. У Чанёля уже почти встал, и он лапает Бэкхёна в ответ. Как в своей фантазии, он тоже проводит пальцами по его соскам и это крышесносно. — Душ? Или ты уже, — отрываясь от поцелуя и тяжело дыша, спрашивает Бэкхён, смотря Чанёлю прямо в глаза. — Уже, — отвечает тот и снова целует Бэкхёна, но уже в шею. Он валит его на диван и обводит ладонями его тело, проникая под шорты и обхватывая ладонью его член. Чанёль ещё никогда не заводился настолько. Он действительно хочет Бэкхёна. — Хочу тебя выебать, — выругивается Бэкхён со стоном, пока Чанёль дрочит его истекающий смазкой член и оставляет засосы на ключицах. — В смысле? — настораживается он. — Идиот, хочу тебе вставить. Это так хорошо, ты охренеешь, — говорит Бэкхён, выгибаясь навстречу руке Чанёля. — Но это я хотел трахнуть тебя, — Чанёль останавливается и к неудовольствию Бэкхёна садится обратно. — Я всегда сверху, - говорит он. — Гонишь, — усмехается Чанёль, но очень уж уверенно выглядит Бэкхён. — Нет, — улыбается он. — Или так — или никак. Поверь, ты не пожалеешь… — соблазнительно тянет он. — Господи, ладно, — неожиданно соглашается Чанёль и снова целует Бэкхёна с языком. Он согласен на что угодно, лишь бы кончить сегодня. Даже на то, чтобы его трахнул Бён Бэкхён. — Но сначала я хочу, чтобы ты отсосал мне, — говорит Бэкхён, вновь разрывая поцелуй, — Я знаю, у тебя мало опыта, но... Я думал об этом тогда, на истории. Я тоже завёлся тогда, представляя, как твой рот обхватывает мой член. Чанёлю сносит голову от этих грязных разговорчиков. Он сползает на пол и садится на колени перед раздвинутыми ногами Бэкхёна. Тот приспускает шорты и Чанёль видит его член. Он немного кривой, на что Чанёль издаёт смешок. — А потом я посмотрю на твоего дружка, тогда вместе посмеёмся, — Бэкхён изображает недовольство. Чанёль обхватывает его член рукой и проводит по нему вверх-вниз пару раз. Бэкхён нетерпеливо подаётся вперед и тогда Чанёль берёт у него в рот первый раз в жизни. Он берёт сразу глубоко, из-за чего закашливается, но Бэкхён одобрительно гладит его по голове. Чанёль начинает сосать, и в его рту так много слюны и смазки, что она начинает капать на пол. — Зубы, Чанёль, осторожнее, — со смешком вздрагивает Бэкхён, когда Чанёль перестаёт осторожичать, разгорячившись. Он сжимает свой член через джинсы и Бэкхён видит это. — Ох, давай-ка и о тебе позаботимся, — говорит Бэкхён, мягко отстраняя Чанёля от себя. Тот вытирает рот рукавом рубашки. Задержав на нём взгляд на пару секунд, Бэкхён наклоняется и увлекает Чанёля в глубокий поцелуй со вкусом собственной смазки. Чанёль стонет ему в рот. Его стояк трётся о шов джинсов и это так мучительно великолепно. Мягко разрывая поцелуй, Бэкхён встаёт и тянет Чанёля в спальню, и тот уже готов ко всему, что для него заготовил Бэкхён. — Будет немного неприятно поначалу, — тихо говорит Бэкхён, доставая из-под кровати презервативы и лубрикант. Он снял футболку и Чанёль смотрит на его грудь и плечи. Соски действительно коричневые. Он понимает, что думает сейчас не совсем здраво из-за возбуждения, но мысль о том, что ему сейчас вставят, заставляет его изнемогать. Во всех своих фантазиях всегда вставлял он, а не ему… Хотя пару раз было и наоборот, но всего пару раз, ведь Чанёль гнал эти мысли подальше. Даже при дрочке он не смел дотронуться к себе где-то ещё, кроме члена. Чанёль выдыхает сквозь зубы, когда Бэкхён вводит первый палец. Это некомфортно, но Чанёль ёрзает от возбуждения, и его член трётся о простынь, заставляя его выгибаться и принимать второй палец с тихим низким стоном. Бэкхён целует его в затылок, когда вводит третий, и Чанёль, не выдерживая, притрагивается к своему члену рукой, но Бэкхён говорит: — Не торопись. Он растягивает его медленно и с большим количеством смазки, и Чанёль уже начинает ловить кайф. Он ещё не донца отпустил себя и всё ещё осуждает себя за происходящее, но ему осталось недолго, он чувствует это. Когда Бэкхён входит в него уже по-настоящему, Чанёль сжимает простынь в кулак. Это больно. — Прости, — говорит Бэкхён и начинает медленно двигаться, покрывая поцелуями блестящую от пота спину Чанёля. Боль уходит. Чанёль познаёт новое, неведомое ранее чувство заполненности, но когда Бэкхён задевает какую-то точку внутри него, он судорожно выдыхает и сам подаётся назад, к Бэкхёну. — Ты такой узкий, чёрт, — бормочет Бэкхён, увеличивая ритм и для удобства обхватывая его поясницу. Чанёль снова начинает дрочить себе, потому что член уже болезненно пульсирует и истекает смазкой. Он елозит лицом по кровати, из открытого в немом стоне рта течёт слюна, но ему все равно. В воздухе пахнет потом, их смазкой и пивом. Чанёль уже почти на пике. Он дрочит себе всё отрывистее, а ритм Бэкхёна становится всё более неровным, тот тоже скоро кончит. — Мне кажется, я влюблён в тебя, — сам того не ожидая, выдыхает Чанёль, и сперма выстреливает прямо на простынь Бэкхёна. Бэкхён не отвечает и кончает внутри Чанёля следом за ним. Он со вздохом медленно выходит из того и ложится рядом, сдёргивая презерватив на пол. Чанёль переворачивается на спину и теперь они лежат параллельно друг другу. Они оба очень потные и тяжело дышат. — Ты сказал, что влюблен в меня. Мне еще никогда такого не говорили, — произносит Бэкхён, отдышавшись. Чанёль некоторое время переваривает им сказанное. — Почему? — Я не знаю. Наверное, во мне видят только игрушку для секса. А ведь я так хочу любви. — Звучит трагично, — смеётся Чанёль и кладёт руку на его живот. Бэкхён смеётся в ответ. — Я становлюсь таким сентиментальным, когда кончу. Все сразу разбегаются. — Не убегу, даже если попросишь, — немного подумав, говорит Чанёль.