Феномен

Даже в ночь под праздник Марине снилась работа: налитые шары бицепсов, рельефные икроножные мышцы, крепкие бёдра и, конечно, отлично прокачанные ягодицы. Размеренные движения потных тел: вверх-вниз, вверх-вниз. И тут чёткий ритм прорезала яростная трель. Марина зарылась головой поглубже в подушки, но проклятый звук никуда не делся, даже наоборот стал громче. Она пошарила вокруг себя и нащупала-таки зловредный кусок пластика, обрушивший утренний сон. Вчера так и уснула с ним в руках, забыла включить режим «не беспокоить» «Вот кому, блин, приспичило?!» — Марина содрала наглазники и, жмурясь от яркого света, уставилась на экран. На нём крупно высветилось «Дашка» и время — половина одиннадцатого. Можно было бы сбросить, а попозже перезвонить, но так или иначе пора просыпаться. — Чего тебе не спится-то, мать? Праздник, святое дело выдрыхнуться! Или опять тебя архаровцы твои подняли с ранья? — Вот именно, праздник! Меня Толик уже поздравил. Кофе в постель приволок. А за ним и Сашка с Пашкой полезли обниматься. Так что на нашем матрасе как будто медведя пронесло, а моя парадная ночнушка вся в пятнах Роршаха. — А как ты хотела? Радости семейной жизни. Так чего звонишь-то? — Ну, во-первых, поздравить. Проявить солидарность. Ты ж у нас самая сильная и независимая. А во-вторых, поинтересоваться, как там твой Владик. Ещё в отставку не отправила? Ты не торопись, Мариш. Он так-то вроде нормальный парень. Вот точно тебе говорю, ты б с ним счастлива была, я прям чувствую! — Дашкин голос потёк медовыми нотами. — Не Владик, а Вадик. Слушай, у тебя все хорошие. Спишь и видишь, как затащить меня в своё царство каш и памперсов! — Марина покрутила головой, разминая шею. — А вот и не все. Антон твой мне никогда не нравился. Он, конечно, красивый, собака, как новенькая Ламборгини, но он точно не для семьи. — У тебя прям прибор встроенный имеется. Этот годен, а тот нет. — Я на этот счёт, Мариш, никогда не ошибаюсь. Вон, Риммке мы Толькиного приятеля сосватали. Она поначалу нос воротила, а теперь как живут, а? Сердце поёт. — Вот и пойте там себе хором. А я пока посолирую. — Ну, гуляй-гуляй! — разрешила Дашка, но тут же спохватилась. — Так что Вадик-то? Вы ещё вместе? — Какой там вместе?! Так, пару раз сходили в кафешку, потом потрахивались иногда для здоровья. Да и то с ним секс, как обнимашки с котом — даже не вспотеешь. Надо б отшить, но всё недосуг. Неохота настроение портить. Думаю, может, сам отвалится. — Суровая ты, Марин. Как мужик. Никакой в тебе сентиментальности! Ладно, наслаждайся законным выходным. А мы в парк пойдём. Потом Толик обещал в кафе, чтоб не готовить и посуду не мыть. — Давайте, повеселитесь там. С праздником, подруга! Марина отключилась и с наслаждением потянулась. Сегодня на работу не надо, но зарядку никто не отменял. Она легко соскочила с кровати и, как была голышом, сделала серию приседаний и наклонов. Затем сняла с крючка скакалку. Пока прыгала, не без удовольствия поглядывала на себя в зеркало. Хоть уже за тридцатник, а выглядит даже утром бодрячком. Вот что значит спорт плюс здоровое питание! Крепкая стройная фигура, подтянутая, с маленькой упругой грудью и подкачанной в нужных местах мускулатурой. Она откровенно себе нравилась. Как и собственная налаженная жизнь. Вовремя законченная спортивная карьера не покалечила здоровье, и теперь приносила плоды. Марина легко нашла место в приличном спортклубе, где и зарплата была неплохая, и индивидуалки клиенты брали охотно. Там же заводились как нужные, так и приятные знакомства. К замужеству она пока не стремилась, ценила устоявшийся порядок и самостоятельность. Правда, тот самый Антон заметно проехался по ее эго. Она тогда крепко запала. Высокий, холёный, сложен как римский гладиатор плюс широкая натура — уж как ухаживал, любая бы повелась. Вот тогда-то скорлупа, надёжно охранявшая Маринино сердце, и треснула. А зря! Потом пришлось собирать по кусочкам и сажать на эпоксидный клей. Вадик как раз встретился ей в период самоналадки. Он пришёл к ним в клуб по купону промо-акции, и Марине выпало провести ему ознакомительное занятие. С первого взгляда было ясно, что он из тех, кто продержится только до конца льготного периода и на индивидуальные тренировки не тратится. Скромные треники и кроссы из масс-маркета подтверждали догадки о низкой платёжеспособности, потому она и не раскручивала его, вопреки инструкции, — только попусту силы тратить. Но парень оказался на удивление настырным. Ходил трижды в неделю, самоотверженно боролся с железными монстрами, а также с Марининым нежеланием продолжить знакомство. Но именно тогда ей срочно потребовалось приложить кого-то к ране на сердце, и Вадик отлично подошёл в качестве подорожника. Серия растяжек, душ, омлет и зелёный чай, и вот Марина снова бодра и прекрасна. За окном активно барабанила оттепель, но тротуары хлюпали прокисшим снегом, и наружу не тянуло. Пока Марина выбирала, дочитать ли вчерашнюю скачанную книгу или посмотреть давно отложенный сериал, в дверь позвонили. «Опять чей-то курьер бестолковый ломится!» — решила Марина. Сама она никого не ждала, поэтому открывать не собиралась. Но визитёр попался явно настойчивый. Он давил на кнопку с изрядным упрямством. Наконец, Марина не выдержала и пошла к двери с намерением дать наглецу отповедь, но в круглом отверстии глазка маячила знакомая физиономия. «Вадик! Да бли-ин! Поздравлять, никак, припёрся?» — Марина закатила глаза, но повернула ручку замка. Как ни странно, Вадик был без цветов. И без подарка. И очень, очень растерянный. — Привет! — кивнула Марина, но в квартиру не пригласила. Так и стояла, загораживая проход. — Мне нужно с тобой поговорить! — выпалил Вадик без приветствия и какого-либо объяснения. — О чём это? — В двух словах не получится. Можно я войду? — Вадик мял в руках шапку, в глазах плескался какой-то первобытный страх. — Ну, валяй, — Марина отступила на два шага. Вадик сковырнул с ног ботинки, но остался в куртке. Хоть он и знал планировку, но ткнулся почему-то сначала в ванную, потом в туалет, и наконец выбрал направление в кухню, где опустился на стул так, словно тот был электрическим. Марина проследовала за ним, но садиться не спешила. Она прислонилась плечом к косяку и изучающе разглядывала незваного гостя. С их последней встречи прошло около двух недель, и за это время Вадик как-то подусох, под глазами мотыльковыми крыльями голубели тени. — Не знаю даже, как начать, — вымолвил он, глядя куда угодно, только не на Марину. — Можно сразу к делу. Давай, помогу: ты заболел, тебя уволили, и тебе нужны деньги на первое время, у тебя завелись тараканы, и ты боишься ночевать дома, — начала перечислять она возможные версии. — Вот да, завелись. Именно что завелись. Только не тараканы! — Вадик вцепился в шапку так, будто пытался выжать из вискозных волокон берёзовый сок. — Можно водички? Марина достала стакан и нацедила из фильтра половину. А то обольётся ещё, вон как руки трясутся. Вадик клацнул зубами о стекло и большими глотками влил в себя воду, затем зажал рот ладонью, поморгал и со всех ног кинулся в туалет. Судя по звуку, его стошнило. «С бодуна, что ли? — догадалась Марина и полезла в скудную свою аптечку, где вряд ли нашлись бы таблетки от похмелья, а вот уголь и регидрон могли и обнаружиться. — Ты извини, пожалуйста, — Вернувшийся Вадик слился со стеной цвета яичной скорлупы. — Меня теперь всё время тошнит. — Так ты что, действительно болен? — Марина устыдилась своего цинизма. — Ты просто не поверишь! Я сам до сих пор не могу. Сядь! Я должен тебе рассказать! Марина послушно опустилась на стул. В голове пронеслись просмотренные шпионские детективы, где жертву травили токсичными средствами для чистки унитаза или мазали ртутью спинку кровати. Но Вадик же не изобретатель нового вида оружия и даже не хакер, способный взломать сайт Пентагона. Простой банковский служащий. «А может, через него отмывали преступные доходы, а теперь хотят слить?!» — осенило Марину. — У меня будет ребёнок! — пресёк её размышления Вадик и уставился в пол, словно там был портал в иные миры, куда он бы с радостью переместился. — Ах, вот оно что! — выдохнула Марина. Ишь, каков! Успел ещё где-то накуролесить. А строил из себя скромника с бантиком на члене! — Ну, поздравляю! Совет, как говорится, да любовь. Я вашему счастью мешать не стану, — заверила она Вадика с облегчением. Теперь не придётся выносить душещипательную сцену расставания. — Ты не поняла! — на Марину взметнулись аквамариновые озёра, готовые пролиться незаслуженной обидой. — Это я беременный. — Чего?! — вот тут Марина порадовалась, что сидит. Вадик, конечно, не производил впечатления мачо, но с половыми признаками у него всё было стандартно. Пусть член небольшой и не сильно крепкий, но он точно был, Марина отчётливо помнила. Яйца в количестве двух штук тоже наличествовали. Никакого намёка на вульву. Сто процентов. Не иначе, парень бредит. Или-таки перепел с ним приключился? — Ты, это, давай-ка успокойся и расскажи внятно. Таким образом Марина решила дать себе отсрочку, а потом под каким-нибудь предлогом смотать в комнату и вызвать неотложку. Или надо сразу психперевозку? — Я знал, что ты не поверишь, поэтому вот! — Вадик хлюпнул носом, полез в карман куртки и вытащил изрядно помятую бумажку. Заляпанные влагой буквы складывались в слова. И из них следовало, что Кулаков Вадим Сергеевич одна тысяча девятьсот девяносто первого года рождения находится в интересном положении. О-очень интересном для мужчины положении. «Беременность пять-шесть недель». Подпись, печать. Марина протёрла глаза, ещё раз прочитала, посмотрела на Вадима и задала неизбежный вопрос: — Это как? Это розыгрыш? Или ты издеваешься? — К сожалению, нет. Это правда, Марина. Тут озёра дали течь, и две струи, не менее полноводные, чем Арагва с Курой в период таяния снегов, окропили матовую стеклянную поверхность стола и заляпали Вадиковые джинсы горошинками неправильной формы. — Хорошо, предположим, — согласилась Марина. Она слышала, что с психически больными лучше не спорить. — А я-то здесь причём? — Так это от тебя! — всплеснул руками Вадик с видом попранной добродетели. — Я больше ни с кем не спал. Ты единственная за последние… два года. — Интересное кино! Я понимаю, я б залетела. Но ты-то как? И мы ж с презиком, — Марина понимала, что сама начинает проваливаться в эту белиберду. — А в конце января, помнишь, мы с тобой в тренерской? Ты тогда сама меня туда затащила. Такое действительно припоминалось. У неё был свободный час между группой «Здоровая спина» и индивидуалкой с болтливой мадам, которая ходила в зал разве что язык подкачать. И чёрт её дёрнул полезть в инсту, где на глаза попались фото Антона с его очередной осчастливленной. Она тогда пошла в зал бокса, чтобы выпустить раздражение, но там было полно потных скачущих друг перед дружкой в брачном танце мужиков, а Вадик как раз кстати попался под руку. Она его тогда действительно затащила в подсобку и буквально втрахала в стопку матов. Не до презиков было! — Хорошо. Но это же противоречит природе. Мужчина не может забеременеть. Ему, как бы, нечем. Я, конечно, не врач, но анатомию и физиологию изучала. — Я тоже так считал. Но всё оказалось по-другому! Информацию долго скрывали, но сейчас им приходится приподнимать завесу лжи. Это становится массовым явлением. — Да что ЭТО? — завопила Марина. В воздухе повеяло пришельцами и чертовщиной. — Я был у врача. Пришлось подписать бумагу, но они сказали, я должен тебе сообщить. Ну, чтобы ты знала, кто ты на самом деле. — И кто же я? — Марина даже заинтересовалась, но в уме просчитывала, как бы поаккуратнее выскочить из кухни, и жалела, что на двери нет замка. — Ты — женщина-альфа! — изрёк Вадик с таким видом, будто в чём-то её обвинял. — А я, к несчастью, мужчина-омега. И у нас был незащищённый контакт в фазу моей повышенной фертильности. — Вадим, это же бред какой-то! — Марина уже откровенно сердилась. — Нет, не бред! Мне всё объяснили. Но это секретные сведения. В девяностом Земля прошла сквозь хвост кометы, а потом на неё обрушился метеоритный дождь. Тогда этому не придали значения, но вскоре обнаружилось, что неизвестное излучение вызвало мутации у эмбрионов. Помимо деления на мальчиков и девочек, они приобрели ещё дополнительные свойства. А именно, все стали либо альфами, которые могут оплодотворить, либо омегами, способными выносить. Есть ещё беты, это те, на кого существенно не повлияло. Им, можно сказать, повезло! — И по твоей теории выходит, что хоть я и женщина, от меня можно залететь? — Именно! Но если у тебя случится секс с мужчиной-альфой, то забеременеешь ты. А я мог бы оплодотворить женщину-омегу. Но вышло вот так. — Ерунда какая-то! Слушай, а у тебя температуры нет? Или, может, ты переутомился. Знаешь, всякое бывает. К нам в клуб женщина одна ходит, говорят, она отличный психотерапевт. Хочешь, я узнаю её номер? — Я понимаю, в это трудно поверить, но я говорю правду, Марина. — Вадик обречённо вздохнул. — Я не смею тебя к чему-либо принуждать, но я решил, что ты должна знать. Вадик встал и шаткой походкой двинулся к выходу. — И что же ты собираешься делать? — крикнула ему вдогонку Марина. — Сам не знаю, — Вадик равнодушно пожал плечами. — Я думал решить вопрос кардинально, но это не так просто. Врачи говорят, что явление ещё мало изучено, уговаривают оставить. На следующей неделе у меня встреча с батюшкой. А потом будет УЗИ и консультация с психологом, без этого всё равно нельзя. Он пихал ноги в ботинки и всё никак не мог попасть правильно. Вся его фигура выражала безмерное страдание и растерянность. — Хочешь, я с тобой схожу? — в Марине заговорило сочувствие. Она вспомнила, как Дашка провожала её в клинику, когда она по глупости залетела от парня из сборной, а на носу маячили всероссийские. — А ты не против? — Вадик обернулся с надеждой. — Я тогда напишу тебе, когда дату назначат, можно? Дверь за ним закрылась, Марина постояла немного в тишине, а потом ринулась звонить Дашке и Ирке. Первую она сорвала с семейной прогулки к её же вящей радости, потому что близнецы полезли на высоченную кучу снега, а потом трусили сползать вниз и устроили ор на весь двор. А Ирка потребовала, чтобы они обе немедленно чесали к ней в загородный дом, благо езды туда на машине было не больше получаса по пустым праздничным дорогам. Сидя в прохладном предбанике, распаренные до красноты дорогих морепродуктов женщины слушали Маринин сбивчивый рассказ. — Да пиздит! — рубанула циничная Ирка, разливая нефильтрованное. — Не, я квас, — отказалась Дашка и покраснела ещё больше. — Мы на девочку решились заход сделать. Слушай, Мариш, а если правда? Я тоже что-то такое слышала. У нас мужик в коммерческом уже третий месяц на больничном. До этого поправился так заметно. Кадровичка говорит, в санатории, а девчонки его на бульваре с коляской видели. — Так, может, он, как отец, по уходу за ребёнком отпуск взял? — предположила Марина. — Про него болтают, что он, вообще, не по девочкам, — Дашка сделала выразительные глаза. — В прошлом году на корпоративе Наташка видела, как он в углу с сисадмином так сосался, что у того потом губы были как у Малиновской после филеров. — И через что, пардон, они рожают? — Ирка смачно отпила пива и слизнула пену с губы. — Всё по науке — через жопу! У них почти всё именно так и делается! — в сердцах воскликнула Марина. — Вон в туалетах кабинки такие, что женщине не нагнуться. Мордой в дверь упираешься. А всё почему? Ни один мужик не догадался примериться. Или вот душевые — были же раньше нормальные съёмные лейки. Так нет, налепили дорогущий тропический ливень. Им же невдомёк, что женщина не каждый раз хочет голову мочить! И это только в отдельно взятом спортзале. Я уж молчу, про глобальное в масштабах страны. — Не заводись, мать. На-ка вот огурчик погрызи. Солёненький. — Вот именно, чего ты взъелась? — вступила Дашка. — Не тебе ж рожать. Прикинь, кайф: не носить, не блевать, ни тебе разрывов, ни сисек обглоданных, а ребёночек будет! Это, смотри, они почти одновременно родятся, если у нас с Толиком сразу получится. Вот здорово! — Да не будет там никакого ребёночка! Ты совсем что ли ополоумела? Это ж против всех законов природы! — Марина аж стаканом пристукнула. Однако через несколько дней на телефон пришло сообщение от Вадима: «УЗИ в следующий вторник. Позвони, если хочешь пойти со мной». Марина поменялась сменами с одной из коллег и написала ответ: «Пойду. Скинь адрес и время» Здание клиники, новое и обнесённое забором, находилось в одном из отдалённых районов. Никаких вывесок Марина не заметила. Вадик ожидал её у ворот. — Это что за заведение? Не сильно похоже на э-э… консультацию. — Мне дали сюда направление. Экспериментальный медицинский центр по изучению феномена альфы и омеги. Вон видишь эмблема на фасаде, — Вадик показал на хитросплетение греческих букв. Им выдали бейджи на шнурках, велели надеть бахилы и отправили на второй этаж. Вдоль выкрашенных в кремовый стен стояли симпатичные рыженькие банкетки, похожие на упитанных кабанчиков. Со стен улыбались пухлощёкие младенцы. На экранах высвечивались номера кабинетов и очереди. Вадик устроился напротив двери в двести одиннадцатый. Возле него горела табличка «Идёт приём». У других кабинетов кое-где тоже сидели люди. Мужчины, женщины. Попарно и поодиночке. Это напоминало обычную приличную клинику, вот только лица у большинства посетителей были несколько ошарашенные. Дверь на этаж открылась, и в неё вошёл крупный мужчина в чёрной форме с надписью «охрана» на куртке. Он сверился с талоном и занял место напротив Вадима. Куртка распахнулась, открывая объёмный живот. Марина сначала по привычке подумала, что мужику не помешало бы перестать дуть пиво и заняться физкультурой, но потом она вспомнила, где находится, и устыдилась своих мыслей. Вадик старался не пялиться, но его глаза буквально притягивало к этому выпуклому животу. Ему казалось, что там, под форменной рубашкой даже что-то шевелится. Мужик поймал его взгляд, и на хмуром лице проступила покровительственная улыбка. — Не дрейфь, парень. Не всё так страшно! — А вы тоже? Ну это? — смутился Вадик, не зная, куда смотреть. — Ага, шестой месяц пошёл. — Всего шестой, а уже такой большой живот?! — ужаснулся Вадик. — Так у меня тройня! И все пацаны! — мужик похлопал себя по пузу. — Наверное, ваша супруга так гордится вами! — Не-а, парень, никто не гордится. Одному мне эту банду растить, — грустно усмехнулся собеседник. — Она вас что, бросила?! — Ну, в общем-то, не она, а он. Да он и не в курсе. Это ж случайно вышло. Перепихнулись в сортире, а оно вона как. Я даже имя его не спросил. — Вы что же, с незнакомым человеком без презерватива?! — Вадик прикрыл рот ладошкой. — Не, я ж не отбитый. Порвался он. Да и парень-то явно чистый был. Из спортсменов. Они в нашей гостинице жили. Я его сразу приметил. Красивый, сил нет! Плечищи — во! У него после соревнований адреналин разгулялся, я и не устоял. А потом пошёл на инфекции провериться, а оказалось вона чё! — Так, наверное, его найти можно! — встряла Марина, проникнувшись к будущему многодетному папаше. — У меня много знакомых в спорте. Вы хоть знаете, какая команда? — Да заезжий он. Турнир-то международный. Ничего, я и сам вывезу. За троих же сразу большой материнский, тьфу, отцовский капитал. И как многодетному — льготы. Ну, и мать обещалась помочь. Она ж не надеялась внуков понянчить, знала про меня. А тут такое счастье ей подвалило! — Неужели вам не страшно? — робко спросил Вадик, прикидывая перспективы. — А чего бояться-то? Бабы рожают, а мы что, хуже? — ответил он бодро, а потом чуть тише добавил, — тройнята вроде некрупные должны быть. А ещё мне тут один рассказывал, что во время схваток два раза кончил! Они теперь второго ждут. Значит, не всё так плохо. В этот момент из кабинета вышли мужчина и женщина. Она бережно поддерживала его под руку и что-то очень ласковое шептала на ухо, а он только икал и всхлипывал. — Следующий, заходите! — позвала молодая докторша. — Кулаковы? Она сверилась с записями на экране монитора. — Это я Кулаков. Мы не в браке, — поправил её Вадик. — Ничего, успеете расписаться, у вас же ещё маленький срок, — она ободряюще улыбнулась, а потом заметила скептичное выражение на лице Марины и добавила, — Если нужно, можете сдать тест на материнство. Запись в регистратуре. — Да я хотел узнать, нет ли других вариантов, ну, кроме как рожать? — Вадик нервно теребил свисающие на грудь завязки капюшона. — Ну что вы! Выбросьте из головы! Природа подарила вам такую возможность! Вы же один из первопроходцев, на передовой научного фронта, можно сказать. Вот сейчас я вам дам направление на УЗИ, послушаете сердечко, и, уверяю вас, больше о таком и думать не станете. А пока проходите за ширму. Пока они там копошились, Марина вертела головой. На стенах висели плакаты, изображающие привычную картину — схематичный рисунок беременного живота с младенцем внутри. Вот только тело было явно мужское — снизу, понурив голову, скучно висел печальный член. Она ущипнула себя за запястье и достала телефон, чтобы сфоткать плакатик для Ирки с Дашкой. — Извините, съёмка у нас запрещена. Вас разве внизу не предупредили? Вы же соглашение подписывали! Сейчас поднимайтесь на третий, справа от лифта стеклянная дверь. Потом снова зайдите ко мне. У лифта уже толпилось несколько человек, поэтому в первый заход они не попали. Зато Марина наблюдала любопытнейшую картину: из кабины вышли два высоких красавца в форме и курсантских погонах. За ними следовал старшина, крепко держа за локоть третьего, росточком пониже, с кривоватыми ногами и явно монголоидным лицом. — Веселей, Гафуров, — подгонял его старшина. — Как шкодить, так, небось, не стеснялся. Двух лучших курсантов мне запорол! Эх! Двери лифта снова открылись. Там уже находился санитар с каталкой, на которой, скрючившись, сидел мужчина. Время от времени он охал и закусывал губу. Лицо его показалось Марине знакомым по листовкам, которые в прошлом году раскладывали по почтовым ящикам. Там он выглядел куда лучше и агитировал женщин активнее откликаться на призывы правительства по улучшению демографии. На третьем они с Вадимом повернули направо, а санитар покатил налево в отделение с надписью «Родильный блок». Оттуда раздавались приглушённые стоны, периодически кто-то вскрикивал. — Тужьтесь, соколики, не всё ж нам отдуваться, рождаемость повышать, — приговаривала пожилая санитарка, протиравшая полы в холле. — Тужьтесь, родимые! Узист, молодой симпатичный доктор, уложил Вадика на кушетку, обильно полил его живот из флакона и приступил к исследованию. Он удовлетворённо кивал и отмечал что-то на изображении. Затем сделал хитрое лицо и запустил звук. Гулкая дробь разлилась по кабинету. — Это что? — спросил встревоженный Вадик. — Сердечко! Слушайте, а я пока вам снимочек на память распечатаю. Пока Вадик сдавал анализы, Марина изучала своё расписание. Пожалуй, можно взять ещё пару индивидуалок. Деньги теперь явно не помешают. Воображение нарисовало детскую кроватку в углу её аскетичной спальни, и она замотала головой, прогоняя видение. «Хотя, может, Дашка и права. Надо хорошенько подумать. И Вадика куда-нибудь пригласить пообедать, вон как осунулся, а ему витамины нужны. Расписать ему рацион и упражнения, что ли? Пожалуй, из него получится хорошая мать. Тьфу ты! Какая мать! Мать же, вроде как, я!»