***
— А, здрасьте, я... С 8 марта Вас! — протягивая букет перед женщиной, тараторит Руслан. Нервничает пиздец. — Я к Дане, а вам... вот... С праздником, счастья, здоровья... Женщина заставляет парня в квартиру зайти, мол «через порог не дают», из рук букет берет и улыбается тепло. — Здравствуй, ты, наверное, Руслан? — шатен кивает и женщина ещё шире улыбается, приглашая пройти дальше в квартиру. — Даня часто рассказывал о тебе: Руслан то, Руслан сё. Мне уже было даже интересно, что там за Руслан такой, а ты вон какой красавец! Тушенцов на пороге мнется, улыбается смущённо, та его обнимает в знак благодарности, сам в ответ женщину неуверенно обнимает. Даня из комнаты выходит сонный, глаза трет и гостя в коридоре не заметив, мать подошедшую обнимает и целует. — С 8 марта, мам, — зевает громко, за что от матери получает по голове. — Ц, не позорься ну! — волосы непослушные, после сна лохматые, поправляет. — Друг твой пришел, смотри, какой букет роскошный подарил! Даня глаза тереть перестает и вылупил их на букет. В сторону двери смотрит, и Руслана видит. Женщина снова говорит Руслану, чтоб не стеснялся, проходил, не стоял в дверях как неродной. Он кроссовки стягивает и к Кашину подходит, на ухо шепчет: — Моя часть договора выполнена. — Мам, мы с Русланом у меня посидим! — говорит рыжий и толкает парня в комнату свою. Дверью ляпает и спиной на нее упирается, в глаза карие вглядываясь. — Ты, блять, шутишь? Ты нахуй хуеву тучу лет морозился, как шпендик трясся! — Да угомонись ты, — шатен уже на кровати развалился, руки за головой сложив. — Я вообще не ради мин... — Да-да, пизди больше, — рыжий к Руслану подползает на кровати. — Не хочешь не надо, я ж не конченый, чтоб заставлять тебя, — шорты с парня слетают мигом. — В честь праздника добрый? — Ага, с 8 марта, моя любимая Руслана. В честь твоего праздника я выполню все твои капризы! — Любые? — Любые. Тушенцов, как всю жизнь этого ждал, телефон в руки берет и роется долго. Даня ныть под руку начинает, что тот, вообще-то, весь настрой сбивает. Руслан у песни громкость прибавляет как раз на моменте «Сядь, сядь мне на лицо». Данила на него как на конченого смотрит. — Ну ты вовремя решил анакондаз послушать, ага...— рыжий старательно делает вид, что не понимает намека. Но глаза бегающие предательски выдают. — Хорошо, — Тушенцов выключает песню, телефон откидывая куда-то, а судя по глухому звуку — на пол. — Сядь мне на лицо. Я хочу, чтоб ты сел мне на лицо. — Блять, может лучше минет? — тяжело вздохнув, с надеждой спрашивает рыжий. Лучше членом давиться будет он, чем Руслан слюной, пока языком в заднице у него копошится. — И это тоже, — с ухмылкой произносит шатен, крепко вцепившись в бока Данины и разворачивая его к себе задницей. — Будет и то, и другое, Дань. — Ну нет, никаких 69! — шатен парня и не слушает как будто вовсе. Спокойно, с каменным лицом, домашние треники с трусами с Кашина стягивает, за бедра ближе к лицу пододвигая его. — Ну Русла-ан! — Не Русланкай мне тут, ты сам сказал любой каприз, — по ягодице шлёпает слегка, заставляя рыжего застонать тихо. Данила оборачивается к Руслану со взглядом злым. — Ну что не так? Смазку подай, злюка. — Ты мудак? — возмущается, но смазку подаёт. — Мама дома блять! Тушенцов только мычит что-то в ответ, смазку на пальцы распределяя. Уже готовится в парня вставить, как тот возражает: — Стой! — Ой блять, ну что опять? — Я ж не помытый! — Даня на колени перед Русланом садится и футболкой домашней член вставший прикрывает. — Давай я помоюсь, а потом... — Потом суп с котом, мне похуй, — шатен обратно Данилу на себя тянет, сначала в нос целует, а после снова разворачивает. — Как там блять, солдат крови не боится, только тут не крови, а говн... — Да заткнись, идиот! — Ну Даня, — Тушенцов по спине ласково гладит. — Данечка-а, — реакции никакой не получает, после чего поцелуй на ягодице оставляет. — Отвянь, дебил, — Кашин хоть и выебывался, но резинку штанов чужих стягивает, заодно трусы подцепив. Член полувставший в руку берет, медленно надрачивает, по венкам проходится. — Ещё хоть слово блять скажешь — член откушу нахуй, — и в рот головку берет. Руслан рукой стон заглушает, смотрит на другую руку, которая уже вся в смазке, а не только пальцы. Решает также не медлить, вставляя 1 палец. Данила начинает дальше, чем обсасывание головки, идти, уже до середины берет. Берет постепенно, подавиться боится. Уже от 3 пальцев, что внутри двигаются, раздвигаются, стонет, вибрации по члену пуская. Шатен, чтоб рука свободной оставалась: хочет, чтоб можно было до тела любимого коснуться и к члену прикоснуться; свою футболку себе в рот как кляп вставляет. От вибраций его чуть ли не трясет. Свободной рукой бутылек смазки находит и выливает прямо на дырку, пальцами растраханную. Пальцы достает, о простынь вытирает и ладонями за половинки берется, раздвигая. Языком сначала проводит покругу, а после внутрь вводит. Данила слюной и членом давится, стонет протяжно, очередные вибрации по члену пуская. Рукой Даня у основания себе помогает, продолжая минет делать, старается не обращать внимания на язык в собственной заднице. Делать это очень тяжело, но старается. Зубами старается не задеть, что тоже еле удается делать. Держать себя в руках, но Руслану кажется с этого ещё больше в кайф. Он язык глубже проталкивает, на собственный максимум. Чистый кайф ловит с этого, особенно когда стенки плотно язык сжимают. Даня где-то на периферии слышит, как за дверью шум появляется. Холодный пот по всему телу вместе с дрожью проходит: гости пришли. Он всем богам молится, чтоб те не решили к нему в комнату заглянуть. Даже замирает, но продолжает тихо мычать от манипуляций языка чужого. Выдыхает с облегчением, когда улавливает мамино «Ой, у Данечки друг там, не стоит мальчиков тревожить». Руслан вновь язык ненадолго достает, чтоб воздуха набраться и продолжить и дальше языком его дырку трахать. Кашин уже совсем выдохся, просто лежит на бедрах чужих, лицом почти к члену прижавшись, стонет тихо, потому что губу чуть ли не до крови закусывает. Рукой продолжает двигать, уже чувствует, что парню немного осталось. У самого член скоро взорвется, поэтому ногой Руслану по плечу слегка стучит. Тот в руку член берет, головку массирует, к основанию по всей длине ведёт и снова к головке возвращается. Кашин кончает в ладонь татуированную, стон в ноге чужой заглушая. Язык длинный задницу покидает. Тушенцов почти скулить начинает, когда рыжий движения рукой замедляет. — Блять, Даня, пожалуйста, — по бедру шлёпает, в чувства парня приводя после оргазма. Рыжий рукой активней двигает, по реакции Тушенцова понимает, что он сейчас кончит. Ртом снова на член насаживается, но дальше головки не двигается. Руслан футболку снова закусывает, стонет довольно, кончает в рот Дане. Тот вовремя не успев достать член со рта, сперму не только в рот получает, но и на лицо. — Ахуеть. — Больше никаких минетов. — Значит римминг будет? — Цыц, дебил! — в порядок себя приводит, встаёт с Руслана, рядом валится. — Я в душ, а ты давай... В шкафу там найди что-то, на ночёвку останешься.***
— Руслан, иди торта поешь! — зовёт к столу мама Данина. Гости разошлись уже давно, оставив после себя только посуду. — Давайте я лучше помогу Вам посуду помыть, — Руслан уж было хотел тарелки грязные со стола забрать, как его лёгко по рукам ударяют. — Извини! Не стоит, садись, кушай, — все таки она усаживает парня за стол и с кухни тарелку с тортом приносит. — Где там Даня тот пропал! Женщина тарелки на кухне в раковине оставила, уже к комнате сына направлялась, как он из комнаты ванной вылетает, чуть с ног ее не сбив. — Даня! Когда уже начнёшь нормально умываться после того как почистишь зубы? — цокает женщина и уголок рта сыну вытирает. — Опять зубную пасту не смываешь! — Да мам, остань! Не чистил я зубы! — Руслан, спокойно торт евший, кажется, догадывается, что там за зубная паста осталась. Давиться резко начинает. Данила громким смехом заливается, чуть ли не пополам складываясь со смеху, а Тушенцов, покрасневший как рак, продолжает куском торта давиться.