Mademoiselle Navia and her feelings.

— Я не думала, что ты так трепетно относишься к подаркам для своих друзей, — приземляясь на мягкую кровать с солнечной улыбкой говорила Навия. — Почему нет? – коротко, тихим голосом отвечала ее спутница, рассматривая номер, в котором им удалось остановиться. Из-за неблагоприятных погодных условий, что настигли двух туристок в Ли Юэ, последние были вынуждены остаться. Случилась настоящая катастрофа, которая застигла врасплох всех жителей, и любой транспорт прекратил работу на неопределенное время. Солнце, что светило им несколько дней до этого, скрылось за густыми тучами, и за несколько минут водяные капли обрушились на землю. Поднялся сильный ветер, а в деревнях на нижних уровнях начинали беспокоиться о возможности затопления домов. Встретившись с такой неудачей, девушки приняли решение остаться хотя бы до момента, пока транспорт вновь не пустится в ход, и отправились в гавань Ли Юэ. Там им любезно помогли устроиться в хорошей гостинице и без проблем снять номер на сутки. Навия не была крайне разочарована, она была девушкой яркой и стойкой, и такие неудачи на пути вовсе её не расстраивали. В голову закрадывались волнения о благополучии жителей Ли Юэ, и она уже была готова помочь им в случае затопления населенных пунктов. Конечно, ей стоило отдать себе отчет о том, что сейчас бо‌льшая часть доходов уходит на восстановление Пуассона и инвестиций в Спина-ди-Росула. И в самом деле, ей пришлось бы успокоить свою эмпатическую натуру, воздержавшись от необдуманных трат. Тем не менее, номер, что им удалось снять, был очень симпатичным: комната светлая, в углу стоит большой стол с прекрасным серебрянным канделябром, кровать была двуспальная, белье пахло свежо, будто цветами, и тюль был шикарный. Невольно складывалось чувство, что они попали в изысканный номер дорого отеля, но Навия не думала, что это было дорого: за их ночь платила Клоринда. Навия горячо пообещала ей обязательно вернуть половину суммы, когда они прибудут в Фонтейн, на что её напарница молча кивнула. Располагаясь на мягкой постели, Навия окинула взглядом Клоринду, которая будто ревизор рассматривала комнату. — Здесь очень мило. Я думаю, не так плохо, что начался шторм и нам пришлось остаться здесь. – Не сумев удержаться от желания поговорить с Клориндой, внимая каждому звуку односложных ответов, она вспорхнула с кровати и энергично подошла к дуэлянтке. — Вы так считаете? – Она повернулась, теперь снимая свою шляпу и располагая на пустую полку деревянного шифоньера. — Да. А ты что скажешь? — Я думаю, неплохо. – Она взглянула в её светлые глаза, что на солнце отражают его блеск, и приметила ее маленький рот с пухлыми губками. Лицо Навии несмотря на возраст казалось полным юношеской любви к жизни и удовольствия от мелочей. Клоринде нравилось её выражение. — Мне кажется, ты недовольна тем, что нам пришлось остановиться в одном номере, — поспешила отметить девушка, говоря в спокойном, хотя и всегда сопутствующимся беспричинной радостью тоне, и улыбнулась. — Почему вы так думаете? Мне всё равно. Думаю, я не привередлива к спальному месту. К тому же, эта кровать достаточно большая, чтобы мы могли поместиться вдвоём, – она сделала небольшую паузу, несколько секунд вглядываясь в лицо Навии, будто пыталась прочитать её мысли и чувства. — Если же вам угодно, я могу спать на полу. Вдруг я буду мешать по вашим соображениям. — И отвернувшись взяла полотенце, чтобы направиться в душ. Навия ничего не смогла на это ответить. Её поразили слова Клоринды, даже заставили злиться. Она говорила с какой-то неприятной холодностью и отторжением. Да что там! «Если же вам угодно», – как бездушно! Она будто приравняла Навию к какому-то бесчувственному гоблину, подумать только, отправить её спать на пол? Она с такой уверенной наглостью и самоотвержением заявила, что и вовсе не против, – Навия была вне себя. Она села на кровать, когда та покинула комнату и справлялась с порывом негодования, что нахлынуло на ее чувствительную душу. Когда же эта нахалка, как уже решила для себя девушка, вышла из ванной комнаты в пижаме, которую любезно предоставили сотрудники отеля, Навия взглянула на неё ясными глазами. — Я не думаю, что есть необходимость спать на полу. Я согласна, что кровать вполне вместительна для нас обеих. — Уже отпустив весь накал чувств её души, она спокойно, даже спокойнее, чем раннее, говорила слова свои. Хотя на деле, одно воспоминание о том, как Клоринда тогда могла себе позволить такое высказывание, внушало в нее зачатки ярости. — Тогда так тому и быть. Негодование вновь обрушилось на её плечи, и так каждый раз, когда её напарница говорила с ней таким тоном. Таким нарочно незаинтересованным тоном. Но она не стала бы желать переделать её и заставить говорить больше, — безусловно, будь Клоринда чуточку откровеннее, они бы нашли общий язык и во время чаепитий говорили бы по душам, и быть может она стала бы её дорогим другом, но она уж точно не мечтала изменить её. Ночь настигла быстро. Солнце теперь скрылось не только за тучами, но и вовсе исчезло за горизонтом. Навия смотрела в окно, в котором слышно было грубые удары капель дождя о стекло, и она даже не слышала за ними дыхание Клоринды, что лежала позади неё. На лице Навии теперь не было улыбки, и расстройство её способствовало чувствительности, с которой она уживалась на протяжении всей жизни. Была ли хоть одна причина по которой Клоринда.. такая ? Такая insensible и silencieux, как спросила бы она в порыве чувств. Она такая, потому что или по причине природной сдержанности и спокойствия. Нет, скорее даже равнодушия! Ах, как она могла быть такой réservé, такой vide d'émotion, когда вокруг могло происходить столько всего безумного? Ну, вот же, стоя на горе, она даже тона не повысила, не то что выразить свои чувства, свои émotions, открыться миру. Неужто она боится, что кто-то будет её осуждать, порицать или смеяться над ней? Ни в коем случае, верно же? Навия бы так не поступила. И тогда зачем же она держит свои чувства под замком, под таким тяжелым замком, и ключ от него потерян? Утерян ли навечно? И Навия провалилась в сон... Она проснулась от громкого удара, во сне более приглушённого. Это был гром, а когда она открыла глаза, то видела периодично сверкающую в окне молнию. Она встала и подбежала к стеклу, сдвигая тюль с пути, Навия направила всё свое внимание на бушующий ураган снаружи. «Какой кошмар, какой ужас. Сейчас же ночь, надеюсь, никто не бродит снаружи, никто не попал под этот ужасный ливень...» – она трепетно вздохнула, её грудь вздымалась так, будто она переживала серьезное горе. Следующий удар постиг её через секунду. Клоринда внезапно оказалась рядом с ней, будто призрак, и тоже смотрела в окно. — Такой сильный ветер... – послышался её приглушённый голос, — если бы мы всё же нашли способ добраться до Fontaine днём, сейчас бы мы были меньше, чем на полпути, и это стало быть неприятно... Навия молчала. В её душе терзались разные чувства: с мыслей о беспокойстве за других невинных душ она перескочила на мысли о взаимоотношениях её с Клориндой. Была бы она не такой скрытной, Навия смогла бы искренне и открыто изъявить свои мысли, слова восхищения и подлинного уважения, что она к ней испытывает, и смогла бы она быть честна с собой, признаться себе в первую очередь? Сейчас она боится заговорить об этом даже наедине с собой, и мысль об этих трепетаниях как лиана обвивала её сердце, впиваясь острыми шипами в девичью плоть. — Ты меня ненавидишь? – тревожа тишину спросила она, и тем самым разрушив весь баланс в этой комнате. — Я вас? Почему вы... – Клоринда опешила, несколько секунд просто не могла найти слов, чтобы объяснить свою мысль и отношение к ней. — Вы ошибаетесь. Я вовсе вас не ненавижу и тем более никаких негативных чувств к вам не питаю... — Тогда почему ты так жестока ко мне? Твои слова всегда сквозь пронизаны холодностью и отторжением ко мне, на все мои шутки вы не желаете и реагировать, и, кажется, ты видишь во мне бездушную стену, судя по твоим изречениям... – Она спешила выразить свои эмоции, путаясь в обращениях то "вы", то фамильярное "ты", с которым она повседневно и обращалась к деве. — Я прошу прощения, я не знала, что это вызывает в вас такие чувства. Я вовсе вас не ненавижу, поверьте. — Тогда что ты обо думаешь? Что ты чувствуешь ко мне? – Она быстро, перебив её, нетерпеливо заговорила. Несколько секунд она не слышала ничего в ответ, но видела её мешканье, что наверняка она что-то и пыталась сказать, но лишь молчала. Её потуги лишь вызывали в Навии больше злости, но со временем и жалости и к себе, и к ней. Она позволила себе пропитаться сочувствием к ее невозможности высказать всё, что она хотела, а может и нарочно вновь не говорила ей? Навия взглянула на нее глубоким чувственным взглядом и робко положила свою ладонь на её плечо. — Я питаю к вам глубокое уважение и признательность, будьте уверены в этом. Я не... — Ах, твои жестокие слова ранят моё сердце всё сильнее. Нет, я имею ввиду не твои слова, а тот взгляд, тот тон, с которым ты говоришь со мной!.. Она отпрянула от неё, вздохнула и рухнула на кровать, села, опустив голову в пол, повторно тяжело вздыхая, будто она переживает самое трогающее её событие в жизни. — Вы несправедливы ко мне, Mademoiselle Navia. Право же, вы... – Она с неприсущим ей трепетом резко поворачивается в её сторону и на вздохе говорит, — я не думаю, что если я говорю более сдержанно, чем вы, то я одарена меньшим спектром чувств и искренности. Я вас уважаю. И того достаточно? Навия взглянула на неё и вновь встала с кровати. Ей хотелось метаться, ходить по комнате и вовсе убежать. Она взяла её за руки – такая вольность, такая дерзость. — Твоя скованность меня обижает и пленит... Ты нарочно отвергаешь меня, скажи? Я не хочу переживать расставания с тобой. Я зла на тебя, за многое зла... И за своего отца, но!.. Я не веду себя так, как ты, и если бы я позволила себе ранить твоё сердце этим выражением лица, которым ты всегда смотришь на меня... Скажи мне, Clorinde, ты со мной лишь по упрекам совести и из надобности? Кажется, та самая Clorinde была в ступоре от того, что сейчас на неё вывалила Навия. И как ей стоит это интерпретировать? Она знала, какой чувственной и нежной была девушка перед ней, но стоит ли расценивать вышесказанное как поток незамысловатых слов или она имела что-то ввиду? — Навия, что ты хочешь сказать этим? Да, я чувствую свою обязанность перед вами за мой поступок в прошлом, хотя и не считаю себя виноватой в самом деле, но правда же, если бы я ненавидела вас так, как вы говорите мне, я бы не стала обременять себя вашим присутствием. Навия лишь сжала её руки сильнее в свои и со вздохом вновь заговорила. Кажется, на её глазах могли появиться слёзы, позволив Клоринда говорить ей больше. — Clorinde, ты мне так дорога. — Я думаю, что понимаю... — Нет! Ты не понимаешь, ты не понимаешь меня. Я знаю, у тебя в самом деле доброе сердце, ты не выдержишь моих слов, но я скажу. Я скажу... – Она отпустила её и отвернулась. Походив некоторое время по комнате в молчании, она вновь встала перед девушкой и твердо произнесла: — Ты мне дорога, как родственница. Я хотела бы, чтобы твоя душа открылась мне, и хотела бы видеть тебя своим дорогим другом. Позволила бы ты мне заглянуть в твою душу? – Она сделала паузу для вдоха, но говорить дальше не потребовалось. — Я тоже хочу быть твоим дорогим другом, правда. – Она посмотрела на неё совершенно иным взглядом: в нём были чувства, которых ей так не хватало, в нём были слова, в нём было что-то большее. Воображение Навии уже изрисовало терзающую картину ее душевных страданий от естественной холодности и ей было так жаль Клоринду, что она лишь больше любила её. Навия совершила серьезный поступок. Смотря сквозь пелену прошлого это не было ошибкой, тем не менее, на тот момент это было так опрометчиво и на нее не похоже. Она эмоциональная, но не безрассудная ведь. Девушка смотрела в глаза Clorinde несколько секунд, и за это время её жизнь будто полностью перевернулась. Она затаила дыхание, когда руки без её ведома и какого-либо приказа мягко легли на щёки дуэлянтки, и губы оказались на её губах. Она лишь слегка подтолкнула девушку к себе, но Клоринда продолжила поцелуй по своей воле, а не под напором чьего-либо давления. Это было мимолетно, она ничего не успела почувствовать, кроме расплывающегося счастья по всему телу, когда она уже перестала быть к ней так близко. Навия немного вздрогнула от того, как теперь показалось ей холодно в комнате и как ей захотелось обнять девушку напротив. Она вздохнула так, будто ей не хватает воздуха, и села назад. Повезло, что сзади неё стояла кровать, и она мягко приземлилась на матрас, иначе бы так и села на пол. Уж Clorinde подтвердит, в каком состоянии была тогда mademoiselle Navia. Никто из них не был настолько смел теперь, чтобы говорить. Или, быть может, слова просто не требовались в эту минуту, и достаточно было их слабых неловких касаний рук, их тихого затаенного дыхания, дрожащих губ и напряжённых тел. — Присядь со мной, присядь... – Залепетала девушка, усаживая рядом с собой Клоринду. Она послушно села, но не в силах была высказать и слова. Навия не знала, как себя вести сейчас. Она хотела, она знала, чего она хотела, она знала, что требовала её душа, она думала... Её смятения в ту же секунду рассеялись, когда Клоринда неуверенно провела рукой по её щеке, пальцы окунулись в ее золотистые локоны, и шепотом она смогла заговорить... — Вы само очарование... – Она была такой тихой, что, казалось, дождь мог заглушить ее попытки высказаться, но Навия была внимательно сосредоточена на своём дорогом друге и была готова читать по губам, если не услышит её. — Знаю, знаю... Ты тоже... Ох, что я говорю! – Она помотала головой в стороны, широкая улыбка затанцевала на лице, и она снова позволила своим губам оказаться на её. Руки странствовали по нежному телу и чувствительной коже. Дорогие ткани следом, друг за другом спадали со статных девичьих фигур и оказывались на полу. Столь пылкие чувства никогда ещё не посещали Клоринду в такой концентрации, никогда она ещё не чувствовала дрожи в своих руках, что обычно держат пистолет, от переизбытка чувств никогда раньше её “стальные“ нервы не посылали ей столько импульсов в одну секунду. Её сердце стучало так громко, что звон отдавал в уши. Координация движений нарушена, и дыхание неполноценно. Навия была в положении полулёжа, совершенно нагая и предавалась самым высоким волнениям в своей жизни. Она трепетала как девственный лепесток под первым дождём, каждая клеточка её тела сжималась и вырабатывала какие-то вещества уж точно: она не могла волноваться так в естественном состоянии. Клоринда коснулась её мягкой девичьей груди, не видевшей ещё чужих прикосновений, и девушка охнула. Клоринда отпрянула и робко убрала руку. — Извини... – Прошептала она быстро, но Навия тут же заботливо взяла её за руку и в своём теплом, давно знакомом Клоринде тоне заговорила: — Всё в порядке, ты ничего не сделала неверного... Я лишь немного не ожидала этого. – Она улыбнулась, и эта улыбка была самой теплой и предназначалась именно для неё одной. Клоринда кивнула и разрешила себе довериться ей, позволить себе быть такой, как хотела бы Навия... Как хотела бы она сама. Дуэлянтка тихо выдохнула, она коснулась её груди повторно и бережно сжала. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы унять дрожь волнения и трепета в её членах. И всё это длилось недолго, совсем недолго. Скоро она почувствовала в себе уверенность в том, что поступает правильно, что решения её взвешены и достойны. Это нужно было ей, было ей нужно подтверждение своих действий, и видела она это во вздохах Навии, в выражении её ясных глаз и любимого лица, в милых, смущающих до невозможности ласковых стонах и одобряющих словах, что она успевала шептать ей на выдохах, что порой не оставалось воздуха, чтобы дышать. Клоринда слабо поцеловала Навию в шею. И ещё раз, немного смелее... Её кожа мягкая и хорошо пахнет, девушка глубоко вдыхает её аромат и оставляет несколько идущих друг за другом поцелуев на шее, спускаясь к ключицам и не останавливаясь ни на секунду. Ей не хотелось заставлять её ждать, ей не хотелось оставлять её и на секунду без своего внимания теперь. Рука ловко скользнула между её ног, и не настолько ловко, но с большой нежностью пальцы бросились в медленный танец, направленный лишь на ласку и ублажение нервных окончаний, что теперь совершенно для неё открыты. Клоринда лишь вздрогнула, когда в тот же момент почувствовала знакомое, но неизведанное чувство на своём клиторе. Она трогала себя иногда, но тогда это было другое. То же самое, но совершенно другое, когда это делает кто-то другой, особенно если этот человек и без всяких прикосновений вызывает в тебе множество необыкновенных, иногда впервые испытываемых эмоций и чувств. Она мягко выдохнула с нежным звуком и захватила в рот её маленький сосок. Чудесными мгновениями казались ей минуты, когда они обе кажется расслабились, и почувствовали себя в полной безопасности рядом друг с другом. Нежность, что окружала их со стороны, была волшебной, исцеляющей от боли, что была на душе у каждой. Исцелялось и ощущение одиночества, и совершенной ненужности. Прямо сейчас они были нужны друг другу. Кожа мягкая и горячая, кожа приятная на ощупь и гладкая, кожа Навии казалась прелестной, в высшей степени совершенной, как и изгибы её фигуры, как и её редкие ресницы, ровный нос, пухлые губы, как и стройные руки обычно закрытые тонкой тканью. Клоринда посмотрела на девушку с небольшого расстояния. «Она невероятна», – лишь раздавалось в её голове, крутилась одна и та же мысль и желание поцеловать её. И не став препятствовать себе в этот раз, дуэлянтка медленно приблизилась, чтобы вновь утонуть в поцелуе. Поцелуй сам по себе действие совершенно незамысловатое, не имеющее никакой биологической необходимости. Кот не целует кошечку перед тем, как у них появится котятки. Тем не менее, человек – это нечто большее, хотя по сути своей то ещё животное. Испытывая больше душевное влечение к Навии, чем плотское, Клоринда невольно думала, что хотела бы стать для неё большим, для неё вечным, чем-то, что ассоциировалось бы у неё со спокойствием, нежностью и надёжностью. Она смотрела на неё и видела крохотную девочку несмотря на то, что Навия была сильной и достаточно независимой для того, чтобы так не считать. Клоринда не хотела быть с ней, она не мечтала стать её спутницей на всю жизнь, её сердце лишь твердило одни и те же надежды, чтобы это нежное лицо улыбалось, чтобы голос её ни в коем случае не прекращал быть таким же резвым и живым, чтобы она оставалась такой эмоциональной и решительной и никогда не чувствовала себя брошеной. Что могло заставить Клоринду чувствовать себя счастливее, чем когда она понимала, что может приложить какие-то усилия к ее счастью, и это будет иметь значение. Пускай и рассуждать о подобных глубоких чувствах любви несколько неловко во время непосредственно физической близости, Клоринда не могла отрицать, что сейчас она проигрывала страсти и тому маленькому, но вполне притягивающему желанию сделать её довольной самым быстрым способом... Девушка оставила несколько кротких поцелуев на её шее, когда же пальцы её продолжали мягко проскальзывать по клитору Навии, она ощутила слабую хватку на своем плече и тихий шепот. — Ложись... – С странной, как показалось Clorinde, улыбкой Навия упорно притянула её на кровать, а так как дуэлянтка не проявила сопротивления и послушно легла, Навия немного привстала рядом на кровати. Clorinde дышала медленно, уже спокойно, а Навия, чувствуя себя вполне в своей тарелке, аккуратно расставила её бёдра в сторону и, будто нырнув вниз, уже через секунду прикоснулась горячим языком к влагалищу Клоринды. Incroyable. Clorinde закрыла глаза, приоткрыв тонкие губы и откинув голову вверх, слабо выдохнула воздух, будто бы у неё и не было сил дышать вновь. Одна из её рук совершенно обмякла, второй же она уставше окунулась в прекрасные волосы Навии и через время вынырнула из золотистого океана. Она не стала останавливать Навию, хотя если бы девушка предприняла попытку сделать это раньше, Клоринда решительно бы, но вежливо отказалась со смущением... « Ты такая красивая. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива...> ..и никто не смеет делать тебе больно. Я бы хотела подарить тебе весь мир, всю его красоту, что ты заслуживаешь, и я обязательно дам тебе столько, сколько будет приемлимо, сколько не будет давить на тебя, и отчего ты будешь чувствовать тепло и комфорт...> я была бы рада, если бы ты чувствовала себя спокойно со мной, как дома....> Ты часть моего мира. Ты часть моей вселенной, и я мечтаю увидеть тебя счастливой...>.. когда ты найдешь свое место, найдешь себя и откроешься этому миру ещё больше..»