Букет

Оксана крутится перед зеркалом и поправляет подол платья. Светло-розовый шёлк струится, огибая фигуру и ниспадает едва ли не до самого пола. Разрез платья доходит почти до бедра и игриво открывает вид на полоску бледной кожи. Иваново подходит к зеркалу ближе и придирчиво оглядывает яркую помаду. Аккуратно проводит по её контуру, стараясь не смазать. Переводит взгляд за спину и видит в отражении зеркала знакомую фигуру. Оборачивается и оказывается втянута в долгий и наполненный нежностью поцелуй. Оксана чувствует, как собственная помада смазывается и отпечатывается на чужих губах, но готова простить эту маленькую шалость, когда ощущение чужого горячего языка выбивает весь воздух из лёгких. Губы у Алины мягкие, но холодные. Весна на улице хоть и радует солнцем, но прохлада никуда уходить не собирается. Иваново недовольно хмурится, стоит Алине отстраниться. Ульяновск сверкает улыбкой и отпечатавшимся полупрозрачным ягодным блеском на губах. Примирительно целует в щёку. Ведёт дорожку поцелуев по скуле, снова касается губ и опускается к шее. Алина вдыхает сладкий цветочный шлейф чужих духов и в коротком поцелуе касается губами бледной шеи. Поправляет тонкую золотую цепочку металлическим холодом покалывающую чужую кожу. Наклоняется к покрасневшему ушку и шепчет: — У меня для тебя подарок. Ульяновск шуршит крафт-бумагой, которую украшает яркая лента, и протягивает, до этого момента спрятанный за спиной, букет. Розовые и белые бутоны переливаются в льющемся со стороны окна закатном солнце, мерцая золотом. Глаза Оксаны начинают блестеть ярче, загораясь голубым. Иваново с трудом сдерживает порыв коснуться красивых цветков, скрещивая руки на груди. Вспоминает, как Свияжская с утра пораньше устроила ей лекцию об истории сегодняшнего праздника, и скептически оглядывает букет: — А как же сила и независимость? — Сила, независимость и цветочки. — Алина примирительно кивает и задорно улыбается. Оксана тоже не может сдержать улыбки. Принимает в руки букет, наклоняет голову к розовым и белым цветам и вдыхает свежий запах. Оксана откровенно наслаждалась моментом. Она давно призналась себе, что любит подарки и внимание. Можно было с уверенностью сказать, что это её язык любви. И ей было так приятно осознавать, что Алина, являющаяся человеком дела и проявляющая любовь действиями, всегда старалась её понять. Тёплая улыбка трогает губы, но утонуть в приятных мыслях не даёт чужой вопрос. — Ты же уже готова? — Алина спрашивает чуть отстранённо, не в силах отвести взгляд от нежного трепета, отражающегося в чужих глазах. Иваново может поклясться, что ещё никто и никогда, не смотрел на неё с такой любовью. — Так. Ты что пойдёшь в этом? — Оксана немного качает головой, отбрасывая мысли и распахивает голубые глаза в шоке, с недоверием бросая взгляд на чужой аутфит. — Ну да, а что? — Ульяновск оглядывает в зеркало свою бордовую толстовку и мешковатые джинсы и абсолютно не видит проблемы. — Нет. Нет. — Оксана осматривает чужую толстовку ещё раз и для убедительности качает головой. — Нет. Пойдём переодеваться. Хватает Алину за руку и бодрым шагом направляется в сторону двери. Алина улыбается, позволяет утянуть себя в спальню и понимает, что ей ничего не остаётся, кроме как покорно согласиться: — Пойдём.