Обломки чувств

Как сказать человеку, что он тебе нравится, не говоря об этом напрямую? Вопрос той же сложности, как, например, сказать человеку, что он тебе разонравился. Благо, вторую проблему Джексон уже решил. По крайней мере, он так думал. Насколько хорошо он с этим справился, судить сложно да и, по большому счету, бессмысленно. Ведь тот, кому он это сказал, делал вид, что все просто замечательно и ничего такого уж криминального не произошло. Джексон хотел в это верить. А вот первый вопрос оставался открытым. Наверное, впервые за очень долгое время Джексону правда было нелегко признаться в собственных чувствах. Нет, не самому себе, разумеется. Но он старался. В первую очередь старался не напугать напором, хоть даже по собственным ощущениям справлялся с этим, мягко говоря, не очень. Но это все лирика. Так думал Джексон Ван, опытный и высококвалифицированный врач общей практики, специалист по сбитым коленкам и скальпельным делам. Терапевт с замашками хирурга, как называли его многие сослуживцы в глаза, а сплетни про себя он не слушал, поэтому, как называли его за спиной, ему было не интересно. Какая разница, что думают окружающие? Никакой разницы нет, особенно ее не стало, когда в их ряды вступил новобранец. Джексон запомнил этот момент навсегда. В середине года командир собрал всех на плацу, представляя новенького, будто не каждую неделю к ним эти новенькие приходили. Текучка в их подразделении была страшная, и никогда ничего не екало так сильно, как в тот раз: Джексон не мог отвести взгляд, стоял и пялился как последний идиот, с открытым ртом и бешеными глазами. Ну а как не пялиться, если парень выглядел до того хорошо, что ноги ватно подкосились на мгновение, и стало тяжело дышать. Наверняка сам Джексон выглядел жутко и невоспитанно. Не по уставу. Челюсть буквально не желала подтянуться обратно, вспотели ладони. Удивительные реакции организма, изучить бы на досуге. — Лейтенант особого класса, старший механик Чжан Исин, — так представил новобранца командующий. Запомнить это имя оказалось проще, чем воспроизвести предыдущие события всей жизни. Мысленно Джексон сам себе задавал риторические вопросы, мял в карманах халата бинты и пластыри, хотел только поскорее познакомиться с ним, с этим новым механиком, а потом с подготовленным планом стремительно менять свою судьбу. *** — Привет, Исин-гэ! — Джексон весело подскочил к новому механику в коридоре жилого корпуса. — Эм, привет, — в ответ кивнул Чжан Исин, ковыряя отверткой и еще какой-то палочкой, похожей на отмычку, в замочной скважине одной из комнат. — Прости, я еще не всех запомнил… — Я Джексон. Исин посмотрел на протянутую руку с растерянностью и неуверенно усмехнулся. — Просто Джексон? — он внимательно осмотрел снизу вверх почти белый халат, быть может, искал нашивку с именем. — Доктор Джексон? Или есть еще какие-то позывные? — Доктором меня тут никто не зовет, а вот Джексоном — всегда. — Это твой… ммм… псевдоним? — Это мое все! — Джексон сдерживал рвущиеся наружу смешки, но терпеть становилось невмоготу. Он даже не пытался объясниться с собой насчет своих бурных эмоций. В груди сбоило на все известные лады. — Может, тебе помочь? — А? С дверью? Да нет, почти открыл. Мне дали ключ, но он почему-то не подошел. — Поэтому ты решил, что лучше взломать, чем попросить новый? — какой любопытный экземпляр в темно-сером комбинезоне ему достался. Джексон ухмыльнулся и оценил, насколько сильно комбинезон механику был к лицу. Кстати о лице. Таких интересных ему еще точно не попадалось, а повидал он на своем коротком веку немало. Залюбовавшись чуть больше положенного для вежливого приветствия, он плавно опустился рядом с горе-взломщиком. — Да как-то неловко было возвращаться, — Исин скромно опустил глаза в пол, куда-то в коленки Джексона, подозрительно напирающие на его. Наверное, разговор на корточках стоило перенести в полностью вертикальное положение — хотя бы для приличия. Но и так тоже было вполне удобно. Вроде бы. — Тебе не нравится мое имя? — заглядывая в глаза и лукаво улыбаясь, спросил Джексон. Неловкость опутала их уголок с головой. — Да нет, просто странное немного. Ты полукровка? Все же Джексон не сдержался и в той же скрюченной позе свалился на бок, отбивая локоть о жесткий деревянный паркет. Сначала он долго смеялся, а затем, хрюкнув в последний раз, затих, глянув из-под ресниц на взволнованного и охреневшего Исина. Тот уже хотел подняться, как Джексон его опередил и вскочил на ноги. Резвым движением рук положил одну себе на голову, изображая шляпу, а вторую — себе на пах, провокационно покачал бедрами и мелодично излился на весь коридор: — Аня, ни окей ма? Эй, Аня, ни окей ма? Ни окей ма, Аня?! — … Джексон снова хотел прыснуть от смеха, но удержал воздух в щеках и только широко улыбнулся. — А, так ты фанат? Поэтому Джексон? — неуверенно, но вроде бы с пониманием предположил Исин. — Можно и так сказать, но в какой-то степени это уже мое второе я. Хотя, думаю, ты должен помнить меня под другими именами. — В каком смысле? — опешил Исин, но на лице его читалось понимание. Но понимание не происходящего, а что ему достался настолько своеобразный собеседник, словам которого не стоит сильно удивляться. Кажется, он все же что-то заподозрил. Может, доктор под наркотой какой? Кто знает, что хранится в его карманах. Джексон впитывал всю эту неловкость, наслаждался недоумением и продолжал улыбаться как полоумный, но совершенно счастливый доктор и офицер особого класса Северо-восточного летного корпуса. Он присел обратно на корточки, сравнявшись по глазам, и с томной хрипотцой заявил: — В том самом смысле, что мы с тобой, Исин-гэ, вместе в детсад ходили, а ты уже поди забыл. Ну конечно, столько лет прошло, не удивительно, зато вот я тебя хорошо помню! — Джексон легонько ткнул его пальцем в грудь и уже серьезнее продолжил, игнорируя округлившиеся рот и глаза напротив, совсем-совсем близко: — И звал ты меня тогда, конечно, не Джексоном, а… ммм… Например, диди или Цзяэр, или Гага, или баобэй… На последнем интимно выдохнутом Исин возмущенно и растерянно отклонился назад, уходя от близости наглого и, похоже, отбитого на всю голову доктора в почти белом, местами помятом халате. — Я никогда никого так не называл, уверен, что это был я? — Конечно, уверен, Чжан Исин-гэгэ только один на свете такой. Джексон улыбался, Исин хмурился и вроде бы даже смущался, а тем временем за их спинами послышались шаги. Настойчивые и будто демонстративно шумные. Конечно, там мог идти кто угодно, но Джексону не могло просто повезти, не такой уж удачливый он человек. Вернув лицу нейтрально вежливое выражение, он как будто стыдливо подобрался, зацепился взглядом за губы Исина, мысленно послал все к чертям и с короткой заминкой наконец обернулся через плечо. — Привет, Ибо, — растянув губы в улыбку, Джексон немного помахал ладонью — больше по привычке, чем действительно видел в этом смысл. — Привет, — коротко кивнул Ван Ибо в ответ и так же коротко улыбнулся, чем порадовал сильнее положенного, в их-то ситуации. — А это… — собирался представить Джексон нового механика по имени и со всеми почестями, но, пронаблюдав, как холодно Ван Ибо мазнул по нему словно бы одним глазом, замолчал на полуслове и застыл в неудобной дурацкой позе. По-прежнему сидя на корточках. Если бы Джексон не знал его, то подумал бы, что тот приревновал. Нет, он был бы в этом уверен. Но между ними все прошло, возможно, осталось какое-то осадочное чувство, но не более… Джексон все еще хотел в это верить. — Он всегда такой? — Кто? — завис на секунду Джексон. — А, Ибо? То есть, я хотел сказать, капитан первого класса Ван Ибо. Не, он нормальный, не в настроении, наверное. Может, болит что, я потом спрошу, а пока не жалуется — значит, не смертельно. Провожая прямую спину долгим, мучительно болезненным взглядом, он думал, что не в настроении Ибо мог бы запустить с реверансом кому-нибудь в ебало, но раз не запустил, значит, можно свободно дышать. Последние недели рядом с Ван Ибо проходили странно, но Джексон не хотел об этом думать. «Все пройдет» — кажется, именно так было написано на кольце царя Соломона. Он читал в одной из раритетных энциклопедий. Джексон не знал точно, но ему и не надо. Тем временем, потеряв интерес к непонятному поведению врача и проходящего мимо капитана, Чжан Исин продолжил свое занятие, от которого его отвлекли. Он ковырял отверткой и еще какой-то штукой, похожей на отмычку, замочную скважину, с азартом отдаваясь процессу. И, похоже, совсем не замечал странностей в собственном поведении. — Ладно, Исин-гэ, — Джексон со вздохом поднялся на ноги, размялся немного и покопался в кармане халата. — Упрощу тебе жизнь. Держи. Исин удивленно посмотрел в протянутую ладонь, на которой лежала ключ-карта, а потом поднял вопросительный взгляд к уже не такому счастливому, но все же улыбающемуся лицу. — У тебя что, от всех комнат ключи есть? — с не ясно на что направленной надеждой в голосе спросил Исин. — Нет, что ты, — фыркнул Джексон, — только от моей. Да-да, это моя комната, и не надо так смотреть: считай, тебе повезло, личный доктор всегда под боком. Давай-давай, поднимайся, ноги, наверное, затекли. Я, конечно, умею массажировать и все такое и даже был бы рад помочь, но на сегодня еще есть дела. Экскурсию тоже оставим на потом, как вещи разберешь, освоишься. А копаться в замках ты брось, это дело неблагодарное, они же просто для красоты, по таким штукам древним наш командующий Гун прикалывается, удивительно, что ты вообще понял, что с ним делать надо… Исин молча поднялся и под нескончаемый заливистый бубнеж, как выяснилось, соседа, прошел в комнату разведывать все уголки новой для него обители. Ну в самом деле, не начинать же знакомство с того, что он на Земле провел детство в таком сраном гетто, что не только механические замки там настоящие, но даже и пятьдесят лет назад вымершие еноты водятся. Впрочем, знакомство вышло и без того дурацким. *** Влюбиться в Ван Ибо было очень легко. Для Джексона, конечно же, а не для кого-то еще. Разморозить этот холодильник оказалось проще простого — всего лишь потаскаться недельку приклеенным, пошутить пару десятков или сотен раз, да послушать про первоклассные вылеты за пределы их базы. И чуть позже привыкнуть к своеобразному музыкальному вкусу капитана. Хоть вместе они и служили довольно-таки давно, обратить друг на друга внимание им посчастливилось по нелепой случайности. Тогда Ван Ибо почему-то начал пропускать или намеренно забывать про еженедельные обязательные медосмотры, что по естественным причинам внимание такого профессионала, как Джексон, привлекло. А потом привлекло и все остальное. Ван Ибо не пил молочный чай как все, а пил кока-колу, имел ужасное, неудержимо честное чувство юмора и великолепную фигуру. Как тут устоять? И несмотря на то, что колу на их планете достать было практически невозможно, Джексон доставал. Он вообще любил заботиться о мелочах и комфорте друзей, коих было немерено. Но любить — не значит успевать делать то, что хотел, а посему в основном времени хватало только на добычу колы и снабжением ею своего на тот момент капитана. Жаль, что их чувства так и остались на уровне больше дружеском, чем любовном — по крайней мере, так оно ощущалось для Джексона, хотя секс был отменный, что уж скрывать. Надеялся он, что и для Ибо все чувствуется так же, потому и расстался с ним без каких-то особых угрызений совести. Да, в груди порой скребло что-то, тянуло так тоненько и жалобно, но он не позволял себе окунаться в страдания. Тем более, что дружбу их терять он уж точно был не намерен. Все устаканится. Мобильник в кармане халата ожил громкой вибрацией, выводя Джексона из глубоких раздумий. Он поставил на стол баночку колы, нагревшуюся от долгого кручения в теплых ладонях, и достал телефон. Кто это пишет ему в два часа ночи? На мгновение захотелось, чтобы это писал новый сосед, его будущий парень. Джексон улыбнулся своим мыслям — представлять Чжан Исина в этой определенно великолепной роли было безумно приятно, но секунду спустя вздыхал и хмурился на сообщение от «Капитана Бо-Бо», так почему-то до сих пор Ибо записан у него в телефоне. Самое время поменять, а то сердце выделывает болезненные кульбиты при виде такого. Да и с первых слов сообщения почти подорвался бежать спасать от хрен пойми чего. Сообщение в стиле Ван Ибо — цитата из песни, Джексон был в этом уверен, пусть и не припоминал, что слышал такую. Рифмовал капитан Ван паршиво, а вот частенько повторять за слезливыми исполнителями очень любил. Как и любил выпить в комнате отдыха, когда ему случалось испытывать что-то не по уставу. Джексон с минуту смотрел на сообщение, после чего оно исчезло. Ибо удалил, наверное, все ж не так много еще выпил. Но пока Джексон закрывал медкабинет, шел в свой жилой корпус, думал, как бы не разбудить соседа шумом, в голове на случайный мотив играли строки, а изо рта мычалось в такт: — Меня теперь не узнать, сколько ни проводи экспертиз, а ты такой же, как был, будто с небес со мной не падал вниз… *** Время летело как бешеное, Джексон не успевал ставить крестики в воображаемом календаре: вроде бы только недавно раздумывал, как намекнуть соседу о своей симпатии, ведь «Алло, ты мне нравишься уже целую неделю» явно было недостаточно, а сегодня сам получает недвусмысленные сигналы и, что самое удивительное, теряется от них, как зеленожопый студент. Пытаясь наладить свою личную жизнь заново, а старую личную жизнь — не слишком нервировать, он совершенно позабыл о прямых обязанностях, отвлекся от событий извне. А червяки наступали. Чаще, чем раньше. Конечно, проблемой курттаров занимались люди обученные и все такое, но за Ван Ибо порой волнительно сжималось в груди, как и раньше. Джексон заполнял очередную порцию медкарточек пилотов всех мастей и званий — командующий Гун запрещал переводить их в электронный вид, все знали, что он страдает паранойей, везде видел хакеров и врагов, поэтому приходилось тратить уйму времени на бюрократические талмуды. В их-то цифровой век. Невыносимая скука вместе с усталостью наваливались на его плечи, вот бы Исин-гэ опять проявил инициативу и пришел помассировать их… Но оставалось лишь мечтать. И вздыхать в гору нерасписанной макулатуры. А вот бы еще пригласить Исин-гэ в Город, там можно устроить неплохое свидание или просто побродить по живописным местам, где видно два заката, выпить протопиво, закусить протогренками и забыть хоть на пару часов о службе и ответственности. «Какая чудная романтика», — мрачно думал Джексон, сидя на кресле и потирая сухими ладонями лицо. Удивительно, как быстро человек подстраивается под все новое: казалось, не прошло и месяца, а он уже почти влюблен в нового соседа, расстался с капитаном, принял нескольких новобранцев, даже покрасил волосы. Может, события шли не в том порядке, конечно, да и краска для волос из Города оказалась тем еще дерьмом, что покрасила только одну половину головы. Но стремительность происходящего не давала времени на размышления, так же как и участившиеся травмы и смерти офицеров, вылетающих на разведку. Тупые червяки. Джексон злился, но и страшно ему было не меньше. За всех. Особенно за Ван Ибо. Гнать от себя эти мысли удавалось только в присутствии одного человека, который занимал значительную часть даже больше фантазий, чем реального контактирования. И слушать про новые приблуды, присланные с Земли для починки двигателей, становилось все интереснее: хоть Джексон мало что понимал, но разобраться был бы не прочь, покажи Исин новшества на практике. Желательно с применением дружбы организмов. Пока же оставалось мечтать и додумывать, правильно истолковывать сигналы и тонкие намеки, в языке которых Джексон часто путался, принимая желаемое за действительное. Закончив со стопкой медкарточек, Джексон наконец разрешил себе расслабить мозг и тело. Покачался на кресле, убаюкивая себя одним из последних сообщений от «Капитана Ван Ибо». Немного больно, понял он. А Ибо так и не хотел разговаривать — да и о чем, собственно? Ничего Джексон предложить больше не может, кроме невесомой поддержки, в которой не нуждались, и, как порой красноречиво говорил тяжелый обиженный взгляд Ван Ибо, «лучше отъебись, пожалуйста». Что ж, быть может, Сяо Чжань станет ему лучшим другом, чем Джексон когда-либо мог. *** — А ты халат всегда носишь, или у тебя другая одежда есть? Чжан Исин появился неожиданно и без предупреждения слишком близко. За спиной. Так, что мурашки пробежали по позвоночнику — остро и горячо. — Хочешь увидеть меня без халата? — Джексон усмехнулся и бросил в рот синтетическую кукурузу. Совершенно не сладкую, а горьковатую, с привкусом почему-то ананаса. Столовая почти опустела: все, кто обедал вовремя и по расписанию, уже разошлись, в том числе Ван Ибо и ходивший за ним пасмурной тенью Сяо Чжань. — Не знаю, может, и хочу, — с серьезнейшим лицом ответил Чжан Исин и уселся напротив, поставив свой поднос с едой на стол. — Так это легко устроить, — Джексон если и смутился, то только из-за неподготовленности к подобным беседам, да еще и в самый разгар его обеда. — Хотя бы даже у меня в кабинете, устроим внеплановый осмотр и поменяемся ролями. Исин как-то странно вздохнул, но, в отличие от Джексона, смущенным не выглядел, как будто о чем-то очень усиленно размышлял или даже спорил сам с собой. Его и без того острые черты лица выделились еще резче, и Джексон мог бы поставить все свои пенсионные сбережения на то, что прикоснись он — и непременно порезался бы. Но это все яркое воображение. Такое общение продолжалось на протяжении всего их знакомства, от того самого взлома двери до, спустя два с лишним месяца, сейчас в столовой. Джексон пылал и наслаждался одновременно. Чувство недосягаемого дурманило кровь, а любование очаровательными от улыбки ямочками делало его бесконечно счастливым идиотом. — Ну, тогда я зайду вечером, — нерешительно проговорил Исин и чуть громче добавил: — Мне еще надо посмотреть на фюзеляж Сяо Чжаня и…. Разумеется, Джексон подумал, что ему послышалось. А про фюзеляж… Он не совсем дебил и прекрасно знает что это, но в устах Исина в одном предложении с Сяо Чжанем звучало сие крайне возмутительно и совсем немного будто пошло. — Зайдешь? — не выдержав, переспросил Джексон, выбрасывая лишнюю информацию из головы. Только и мог что прилипнуть к плавающему по столу взгляду Исина, будто тому от вопроса стало еще более неловко, чем он рассчитывал. Какая глупость. Взрослые мужики, ну. — Ты сам предложил. — Конечно. — Тогда до вечера. — До вечера. Они замолчали и продолжили есть, что было еще глупее, чем их обоюдное теперь смущение. Кажется, попрощаться они поспешили, а теперь, как выйти из ситуации, кто б подсказал. Также в тишине они дожевывали свою синтетическую, ненавистную Джексоном вкуснятину — то ли кукурузу на соплях, то ли вывернутые пенисы. Глядели друг на друга коротко, вздыхали еле слышно, кусали губы по очереди, мотали коленями из стороны в сторону, промахивались локтями мимо стола. По правде, только Джексон промахивался, впервые не находя слов для хоть бы и дурацкой болтовни. Тарелки опустели, как и столовая. Улыбнувшись, Исин плавно кивнул на прощание и повторил еще раз, вставая из-за стола: — До вечера?.. — Да, до вечера, — очень вежливо кивнул Джексон в ответ и пошел следом. *** Было бы странно сидеть и жевать сочные яблоки на виду у всей неспящей эскадрильи в комнате отдыха, поэтому Джексон делал это глубокой ночью, когда в третий раз протрубили отбой, а голограммные шторы показывали умиротворение звездного неба. Где доставал яблоки Исин, он не хотел знать, но был уверен, что либо тот очень богатый парень, либо торговал органами, возможно, даже своими. Джексон по-староверски терпеть не мог синтетические замены живому телу — так уж мама воспитала. И какой бы ни был из него продвинутый современный врач, ничего с этой неприязнью он поделать не мог. Впрочем, распространялась неприязнь вообще на все ненатуральное, в том числе и на еду, а тут вон целое свежее яблоко раз в неделю и довольная улыбка Исина в придачу. Что могло сделать его жизнь еще лучше? Разве что… — Ты бы хотел… — начал Исин, но тут же замолчал. Он гипнотизировал примитивный автомат с играми и опять не решался на что-то, возможно, для него новое. Гадать, почему они ведут себя как дети малые, откровенно не было желания. — Хотел бы, — ответил Джексон, с готовностью спрыгнул со стула и подошел ближе. Яблоко он забрал с собой — ну так, чтобы было за что зацепиться, если снова ничего не получится. — С тобой я бы много чего хотел. Чжан Исин усмехнулся в воротник своего комбинезона, прямо как тогда, когда они пришли после договоренности вечером в их комнату и когда у них снова ничего не произошло. Отвратительная нерешительность долбила мозги. Джексон даже снял халат в тот вечер — ну и все на этом. В конце концов, комната у них была общая, а спать в одежде как-то не удобно. Пришлось раздеваться дальше, не глядя друг на друга, по разным углам. Да и на кровать забирались молча, без лишних разговоров. Наутро же Джексон проснулся в комнате совершенно один, честь и достоинство остались на месте, как и жгучее желание неизвестно чего. Хотя, кого обманывать, конечно, известно чего. Можно сказать, у него уже созрел план по перенесению невинных заигрываний в более интересную плоскость, осталось лишь дождаться благоприятного момента. И пока он пытался оторвать себя от кровати, с удовольствием фантазируя о воплощении коварного плана, дверь в комнату открылась. Пришлось вернуться в реальность, что тоже было неплохо, особенно наблюдая такого немного на взводе соседа. — Представляешь, — без приветствий начал Исин, — У Сяо Чжаня в душе форму и полотенце украли. У вас такое часто здесь происходит? — А ты это как понял? — сонно потянулся Джексон и устроился на животе, подложив руки под голову. С высоты второго яруса наблюдать за Исином нравилось ему слишком сильно. — Он тебе пожаловался? — Чжань-эр не стал бы жаловаться, — вздохнул тот и уселся на стул, который крутился с трудом, да и вообще пора бы запросить новый у командующего. Лечить ушибы после сломанной мебели уже совсем тупо, особенно на фоне более страшной угрозы извне. — Он по твоим рассказам всегда прям святоша несчастная, неужели ты прочитал его мысли? Или, — Джексон ахнул, — ты видел его голым?! — Ты, можно подумать, ревнуешь, — закатил глаза Исин и тяжело вздохнул. — Честно говоря, видел и не раз, но за пределами душевой впервые… — Только не говори, что капитан Сяо разгуливает по части голышом! — Джексон заржал в голос, падая на подушку и утирая выступившие слезы. — Надеюсь, не простудится! — Да, я тоже… — когда приступ смеха прекратился, Джексон присмотрелся к Исин, и ему показалось, что тот подозрительно опечален происшедшим, но, разглядев внимательнее, он понял, что это глубокая задумчивость. — И что будешь с этим делать? — В каком смысле? — Ну, ты увидел капитана голым где-то вне душевых. Это не по уставу. Доложишь? — А если доложу? Что будет с тем, кто украл? — Может, это не была кража? — вопросом на вопрос ответил Джексон, но в глубине души почему-то занервничал, будто как-то был связан с этим преступлением. — Да может, хулиганство мелкое или посвящение. У вас такое практикуется? — Хм. Не припомню. А с тобой подобное разве случалось? — Мне кажется, нет, — снова задумчиво выдал Исин и потеребил край влажного полотенца в руках. — Значит, случайность. Зачем кому-то воровать форму? Тем более, форму капитана, — Джексон ловко спрыгнул вниз и хлопнул ладонью по плечу Исина. — Он даже вроде бы всем нравится, ни разу не слышал никаких гадостей. — Хорошо, если так. Но все равно странно. — Забей. Сходи лучше протокофе выпей, а то как будто не выспался. Исин скосил взгляд на лежавшую на него плече ладонь, которая не спешила убираться с чужого нагретого, но промолчал. Кивнул только и покусал губы. Словно ему было что сказать. *** Наблюдать за развитием отношений людей весьма интересно. Было бы интересно, если это не Ван Ибо и Сяо Чжань. Или нет? Джексон не знал и не отвечал себе ничего конкретного, но то и дело поглядывал в их сторону. А там, надо признаться, было на что смотреть, хоть Ван Ибо как будто не замечал все те недвусмысленные сигналы, что так откровенно посылали ему с периферии. Вот и сейчас, сидя в тренировочном зале, Джексон, не стесняясь, развалился на не самом удобном, жестком стуле, прокручивал в пальцах сто лет как просроченный блистер с аспирином — для антуража, разумеется, — и косо следил за попытками Сяо Чжаня привлечь к себе внимание. Хотя, казалось бы, куда еще менее. Вон, забрались в разваливающиеся тренировочные звездолеты и гоняют кто кого. Действительно, кто? И кого? Джексон потряс головой, осуждая себя за ревнивые мысли. Куда ему все это? И, тем не менее, он переживал. Пускай Сяо Чжань и был вроде неплохим парнем, даже как-то припер ему в кабинет сычуаньской лапши. Не забыл. Приятно, конечно. Но как о человеке это мало что говорило. Или нет? Вот сам Джексон лучше что ли? — Как будто это важно… — тихо фыркнул он себе в ладонь и решил свалить, пока не наделал глупостей. По привычке свернул в свой кабинет, вместо того чтобы изучать свежепоступившую с почтовым кораблем медтехнику для создания потерянных конечностей и современных имплантов. Как будто он что-то в этом понимал. Ну хорошо, он понимал. Но не любил. Там руками работать не надо, зашивать-пришивать, интубировать, да просто лечить ОРВИ, в конце концов. Не очень часто, но все же он злился на техновек. Ностальгия по временам, которых он почти не застал, зачем-то преследовала его чаще, чем хотелось бы. Радовало, что он не один такой. К его великому счастью, Исин тоже был из этих, так сказать, ностальгирующих. С тех пор как они нашли такой вот своеобразный общий язык, общаться стало гораздо проще. И времени на разговоры тоже тратили больше положенного, а посему каждый день оба не слишком высыпались и до обеда и новой встречи в районе столовой ходили мрачнее туч, которых, к слову, Джексон не видел с тех пор, как его отправили на другую планету. В пустом коридоре рабочего корпуса рядом с его кабинетом по обыкновению последних недель стоял Исин. Джексон постоянно удивлялся, как тому удается так подобрать время, чтобы рядом случайно никто не проходил. Быть может, он намеренно все подстраивал? Может, у него близкие связи с руководством? Или же просто дикое везение? Невозможно ведь, чтобы рядом с ними так удачно не было даже робота-уборщика. Джексон хотел выбросить дурацкие мысли из головы, что в общем-то удавалось ему без проблем, даже волнение по поводу того, что Исина могут уволить за то, что тот слишком часто болеет и посещает медкабинет каждый день. Впрочем, Джексон решил, что в случае обнаружения их тесной связи сошлется на диарею. — Привет, — услышав шаги, Исин повернулся к нему. — Ну вот, — пробормотал Джексон, подперев соседний дверной косяк. — Что «ну вот»? Это какое-то новое приветствие? — Не знаю, почему бы и нет. — Я решил сегодня исправиться. — Да неужели? — усмехнулся Джексон и приложил ключ к сенсору. — Заходи тогда, всегда рад. Кабинет встретил их мягкой интимной подсветкой по углам потолка, заливая помещение голубоватыми оттенками. Никаких разбросанных вещей или малейшего намека на беспорядок. Все чисто, даже стерильно, аж подбешивает. — Вот иду я и думаю, — заговорил Джексон после обхода по кругу своих владений. — «Исправиться» — это как? — Ну… Мне помнится, как-то однажды я сбежал, — Исин подошел слишком близко, а во взгляде читались какие-то намеки. — Или это ты сбежал? Память, знаешь, подводит. — Ближе к делу, гэгэ, — Джексон мотнул подбородком, с великим трудом сдерживая тянущиеся в стороны уголки губ. — Насчет внепланового медосмотра и поменяться ролями. Джексон водил взглядом от темных глаз до нервного кадыка и обратно к неуверенным губам. Сделал вид, что задумался. Глубоко так, до утра, наверное. Не спеша потянул руки к комбинезону Исина, легко касаясь воротника, но, словно передумав, вернул к себе, к верхней пуговице халата. Как-то так получилось, что халат оказался расстегнут. Наверное, потому что он всегда расстегнут. Какая глупость тратить лишнее время на пуговицы. Джексон стянул халат и ткнул им в грудь Исина. — Память тебя точно не подводит, — он сжал губы и зажмурился, не веря, что наконец дождался. — Как думаешь, налезет? — Исин окинул взглядом комбинезон и смешно, словно в искреннем любопытстве, продолжил: — Или снять? Дыхание сбилось у обоих, а они даже еще ничего не сделали. Джексон сглотнул, проводя кончиками пальцев по застегнутой молнии вниз до плотно стягивающего талию желтого пояса. Смеяться больше не хотелось. А схватить Исина и повалить да вот хотя бы на холодную пластиковую кушетку и заняться делом хотелось сильно. Но тот отчего-то медлил. Видимо, потому что, не дождавшись хоть какого-то ответа или помощи, действительно начал расстегивать молнию. А потом понеслось. Во всем виноваты руки Джексона, их просто некуда было деть. Тепло вспотевшие ладони как-то сами оказались на коротковолосом затылке Исина, пальцы пробрались выше, зарываясь в гладкий шелк. В одной майке и с превосходным климат-контролем все равно было жарко так, что неожиданной волной свело даже легкие. Исин не успел надеть халат, но и выбросить его куда подальше будто не решался. Зато, когда Джексон исполнил гибкую волну от самых бедер и прижался грудью, халат все же исчез в неизвестном направлении. Да ну и черт бы с ним. — Оставим на следующий раз, — рассеянно оправдался Исин и наклонился к вздрагивающим в нетерпении губам, накрывая их своими и обхватывая поясницу. Джексон успел подумать только о том, что в следующий раз одним медосмотром точно не обойдется. И удовольствие в груди разлилось жарким пламенем.