***
Лунный свет освещал девичье лицо, что внимательно рассматривала осыпанное маленькими звёздами небо. Голубые глаза ярко блестел, а её мягкий голос отзывался в голове Шинадзугавы, когда она находила чью-то фигуру из звёзд, соединяя их в созвездия. Чёрные, как смоль, волосы были заплетены в лёгкую косу. Передние прядки небрежно свисали, и она ловко заправляла их за ухо. Санеми за последнее время ещё никогда не чувствовал себя так уютно и… комфортно? Хотелось ещё больше времени проводить с Сумико, отдать ей всего себя, поделиться теплом, уберечь от всех проблем. Сумико по истине была очень доброй и искренней девушкой. Она любила помогать людям просто так, даже не думая считать их должными. Ей это было только в радость. На собрании Столпов она усердно старалась защищать оставшихся из семьи Камадо. — Как бы поступил ты, Санеми? Если бы Генья превратился в демона. Ты точно не смог бы его убить, ведь он — твой родной брат, и ты будешь защищать его, несмотря на то, демон он или нет, — Шинадзугава вспоминал слова Сумико. Она была права. Хоть он и врал, говоря, что Генья не его брат, но он просто хотел уберечь его и выгнать с истребителей, чтобы тот зажил нормальной жизнью. Сумико напоминала ему его маму. Такая же добрая, но в то же время отважная. Санеми вспоминал, как мама защищала своих детей от разъяренного отца и подставляла своё тело под удары. Сумико любила ромашки. Он постоянно ходил на поляну и срывал побольше цветков, а потом с небольшим румянцем дарил их девушке. Он был готов сделать всё, что она захочет, лишь бы видеть её счастливой и такой же жизнерадостной. — Санеми, это… мне? — девушка в недоумении глядела на парня, но, увидев его лёгкий кивок, громко крикнула какие-то неразборчивые слова от счастья. — Какие же они красивые! Спасибо, Санеми! — Сумико встала на носочки, так как ростом она была не слишком высокая, в отличие от Шинадзугавы, и чмокнула его в губы. Лицо вмиг стало красным, поэтому он резко развернулся, чувствуя, как сердце бьётся в несколько раз быстрее. Напоследок он тихо бросил: — Пустяки. Когда эти завянут, подарю тебе ещё. Сумико хихикнула и вдохнула любимый запах ромашек. Улыбка расцвела на её лице и, когда Санеми начал уходить, она счастливо крикнула: — Я люблю тебя, Санеми! Огромное спасибо! Санеми очень любил её. Как бы странно это не звучало. Даже такой человек, как он, способен полюбить. Она была его надеждой, лучиком света, а сейчас её нет и никогда больше не будет. Во время заданий и убийств демонов Сумико была серьёзна и сосредоточена. Но она всегда жалела демонов, которых убивала, и его это сильно раздражало, смириться с этим он никак не мог. Это было непозволительно. Демоны едят невинных людей, повинуются Мудзану, а она их жалеет перед смертью. — Что ты делаешь? Ты совсем умом тронулась или как? — Санеми старался быть спокойным и сильно не вспылить на девушку, которая прислонила руку к голове демона, которая постепенно рассыпалась. — Это — демон. На кой чёрт ты его жалеешь?! Сумико смирила его грустным взглядом, наконец отпустила руку, когда голова полностью пропала, и тяжко вздохнула. — Они ведь тоже были людьми, Санеми. Я их убиваю, но… мне также их жаль. Не думаю, что многие из них стали демонами по своей воле. Перед битвой с Высшими Лунами и Прародителем Сумико пригласила Санеми прогуляться под лунным освещением. Его счастью не было предела. Сам предложить он скорее… стеснялся? Наконец-то Шинадзугава сможет провести с ней побольше времени, но кто знал, что это их последняя прогулка. — Хэй, Санеми, — Сумико обратилась к нему, крепко держа его за руку и не смея отпускать. Парень перевёл на неё взгляд, наполненный любовью. Такие прогулки несомненно ему нравились: так беззаботно гулять вдвоём, болтая на совершенно разные темы. Рядом с ним Сумико чувствовала себя в безопасности. — Пообещай мне, что после победы над Кибуцуджи ты женишься на мне, — губы расплывались в нежной улыбке, предназначенной только ему. Для неё было слишком неожиданно, что он крепко обнял её, подарив ей аккуратный поцелуй с невероятными любовью, страстью и желанием. Рукой он зарылся в длинные шелковистые распущенные волосы, чувствуя её запах. Запах вишни с примесью мяты. Он так дурманил и будоражил. Отстранившись, он прижался своим лбом к её, переводя сбитое дыхание и дыша ей прямо в губы. Одной рукой он крепло сжимал тонкую талию. — Обещаю. — Клянись на мизинцах! — Сумико выставила мизинец и палец Шинадзугавы, по сравнению с её, казался уж слишком огромным, но ей даже нравилась такая разница. Крепко скрепив пальцы, Санеми произнёс: — Я обещаю, что после битвы с Мудзаном возьму мою дорогую Сумико Накаяму в жёны и буду жить с ней долго и счастливо, — последний раз поцеловав её в лоб, он крепче прижал её к себе. — Люблю… — едва шёпотом говорил Санеми, но девушка его услышала и улыбнулась, утыкаясь ему в ключицу. Он понимал, что ни в коем случае не должен её потерять.***
Санеми очутился в каком-то чёрном пространстве, не замечая тут никого, пока немного не повернул голову вправо. Где-то вдалеке он различил фигуру своих младших братьев и сестёр. — Они все тут, — Санеми обратил внимание на ещё одну низкую фигуру. — Почему ты не со всеми, мам? — Пойми, мне нет пути туда, — ответил тоненький голос Шизу Шинадзугавы. — Почему? Пойдём вместе. — Я не могу пойти с тобой. Я убила собственных детей. Для меня небеса… — Шизу прижала ладошки к лицу, сдерживая слёзы. — Хорошо, тогда я пойду с тобой. Давай, мам, я понесу тебя и мы пойдём вместе в ад, — Санеми держал руки своей мамы, нежно улыбаясь ей. — Отпусти. Шизу пойдёт со мной, — неожиданно появившийся отец Санеми — Кёго — оттолкнул сына. — Ах ты ублюдок! Чёртов папаша! — громко кричал Санеми, будто бы падая в бездну. — Убери руки от моей матери! — Успокойся и лучше погляди, кто пришёл с тобой попрощаться. Невестка твоя, — небрежно бросил Кёго и, недовольно фыркая, головой махнув в сторону скрытой фигуры. Санеми перевёл взгляд с отца на неизвестную фигуру, но, как только он услышал слово «невестка», сердце забилось сильнее. И правда. Перед ним стояла она, целая и невредимая, без единой царапинки. Волосы распущенные, а одета она в своё любимое чёрное кимоно. Яркая улыбка расцвела на её лице при виде своего возлюбленного, и она раскинула руки. Шинадзугава, не долго думая, кинулся к ней, утопая в таких приятных и родных объятиях. Из глаз потекли слёзы. Крепко сжимая чужое кимоно в своих руках, он прижимался к её животу, и слёзы тут же впитывались в ткань, оставляя после себя мокрые пятна. Сумико нежно поглаживала его по белым волосам, чувствуя что-то мокрое в области живота. — Суми, любимая моя, пожалуйста, забери меня с собой, — Санеми встал и стал намного выше неё, смотря красными глазами сверху вниз. — Санеми… — она погладила его по щеке и притянула к себе на желанный и последний поцелуй, вкладывая в него все свои чувства к нему. — Пожалуйста, не оставляй меня… — Санеми прижался своей щекой к её, и она чувствовала, как капли слёз капают на неё. — Ещё рано, Санеми, рано, — последний раз полностью оглядев его, она толкнула его назад и со слезами прошептала: — Прощай, любовь моя. Дальше пустота… — Он приходит в себя! Шинадзугава-сан очнулся!