А-Цзе

Юйши Хуан любит, когда А-Цзе рядом. Участь у первой богини литературы, совершенной владычицы Линвэнь, далеко не завидная — каждый день она утопает в бесконечном количестве документов, ведёт официальные беседы с упрямыми богами войны, а иногда часами бродит по чужим необъятным дворцам, подсчитывая магические артефакты. А ведь Линвэнь по прежнему остаётся богиней! и между делом ей всегда приходится следить за пожеланиями своих последователей — куда более придирчивых и требовательных, нежели у богов войны и стихий. Помимо этого в последнее время поползли слухи, что Линвэнь могут отдать пост новой небесной императрицы. Если они подтвердятся — покоя бедняжке А-Цзе в ближайшие несколько столетий уж точно не видать. Именно поэтому Юйши любит, когда Линвэнь рядом, держит её за руку и говорит о чём-то отвлечённом, никак не связанном с работой в небесных архивах. Например, о потрясающем сервизе из цветного стекла, который на днях получил в подарок от любимого мужа Его Высочество и которым он тут же поспешил поделиться в сети духовного общения. Или, может быть, о последних сплетнях про земную жизнь Ши Цинсюаня, решившего податься в певцы несмотря на отсутствие музыкального слуха и чувства такта. — На днях брошь Наньяна подобрала работница публичного дома в Призрачном городе. Они бредут вдоль скромных владений Повелительницы Дождя и время от времени останавливаются, чтобы поздороваться с крестьянами, работающими в полях. Линвэнь украдкой заводит диалог об очередной презабавной сплетне, будто спрашивая у своей спутницы разрешения продолжать. — И что же? — интересуется Юйши Хуан. — Ему пришлось оббежать все бордели в округе. Когда генерал вернулся в столицу, на нём лица не было. — Неужели он всюду успел наследить? — ахает Повелительница Дождя. — Да нет же, — беззлобно отмахивается Линвэнь, тихо хихикнув в кулак. — Её Превосходительство, должно быть, запамятовала, кто такой генерал Наньян? По собственному желанию он к женщине ближе, чем на метр, не приблизится. — Аа. Юйши Хуан в самом деле запамятовала, однако в словах Линвэнь нет и капли насмешки. Это Её Превосходительство тоже любит. А-Цзе обожает сплетни, но не так, как обожают их рябые простолюдинки или знатные наложницы в книгах, написанных мужчинами. Она любит их, как богиня, добросовестно наблюдающая за миром денно и нощно, но от скуки находящая увеселение в маленьких безобидных историях про богов и людей. И хотя Юйши Хуан плохо осведомлена о происходящем в Небесной Столице, свою ненаглядную А-Цзе она всегда слушает с неподдельным интересом. Из рассказов Совершенной Владычицы Юйши Хуан постепенно узнаёт, кто есть кто и каким характером, повадками обладает каждый небожитель. Однако когда разговор заходит о Пэй Мине или Его Высочестве — в диалог включается сама Повелительница Дождя, и тогда Линвэнь заводится только сильнее, говорит активнее и больше, хотя и пытается этого не показывать. Юйши Хуан нравится это. Если бы не работа, съедающая почти всё время А-Цзе, Её Превосходительство была бы готова слушать её часами напролёт, устроив голову на чужих острых коленях под раскидистым клёном. Юйши Хуан любит, когда она может позаботиться об А-Цзе. Любит подолгу расчёсывать длинные волосы перед сном, втирать в голову дражайшей Цзе ароматные, душистые масла, чтобы спалось легче и беспокойные сны не докучали Совершенной Владычице. Конечно, спать небожителям вовсе необязательно, а уж Линвэнь в этом нет нужды и подавно, однако Юйши Хуан всегда настаивает на том, чтобы любимая хотя бы несколько часов уделяла сну, и сама каждый раз неизменно делит ложе с ней. На случай, если Наньгун Цзе понадобится помощь, конечно же. Руки у Юйши Хуан грубые, смуглые и совсем лишены женственности. По ней и не скажешь, что раньше Повелительница Дождя была принцессой. Её кожа давным давно привыкла к земле и тяжкому сельскому труду, позабыли о невесомых императорских кистях для калиграфии и веерах из самой нежной ткани, игриво ласкающей ладошки молодых женщин. Такими руками касаться девушек — преступление, и если за прикосновением к Наньгун Цзе последует незамедлительная казнь, Юйши Хуан готова украсить свою шею новым шрамом. Но на деле за прикосновением следует прикосновение, за поцелуем — поцелуй, и ладони Повелительницы Дождя слегка царапают чужие плечи, так, что Линвэнь, не сдержавшись, выдыхает ей в губы какое-то слово на диалекте Сюйли. — Ваше Превосходительство слишком строга к себе, — жалуется дражайшая Цзе, когда после поцелуя Юйши Хуан продолжает расчёсывать её длинные волосы. Женщина силится не показать своего смущения, однако губу всё равно неловко прикусывает. Как тут не быть строгой? Руки у самой Линвэнь, конечно, тоже мозолистые, но нежности в них столько, что, едва оказавшись в их плену, Юйши Хуан тут же хочет растаять. А вот её грубые культяпки совсем ни в какое сравнение с Совершенной Владычицей не идут! Словно читая её мысли, Линвэнь тихо усмехается и нащупывает ладони Юйши Хуан на своём затылке, нежно берёт их в свои собственные и начинает выцеловывать — медленно, с трепетом, каждый раз как-то по-особенному. — А-Цзе, не нужно, — шепчет Повелительница Дождя. — Ты не должна переступать через себя только для того, чтобы успокоить эту бессмертную. — Кто сказал, что я переступаю через себя? Может, мне и самой хочется расцеловать Её Превосходительство. И в подтверждение своих слов Линвэнь мягко целует запястье богини: — Вот здесь, например, — а потом её губы скользят выше по руке, собственные пальцы помогают приподнять одежду, и Наньгун Цзе касается кожи уже в другом месте, напротив маленькой родинки. — Или вот здесь. — Негодница, — с улыбкой выдыхает Юйши Хуан. Она наваливается на Линвэнь сзади и обнимает её, выпутывая руки из чужой хватки, зарываясь носом в волосы женщины. Кожа у А-Цзе холодная, но для горячей от смущения и безграничной любви Хуан это в самый раз. Совершенная Владычица в её руках — погибель и спасение, и что с этим делать Юйши Хуан не знает. Да и нужно ли ей задумываться об этом, пока Линвэнь рядом? Юйши Хуан любит, когда А-Цзе её касается. Любит сидеть у неё на коленях, льнуть к тёплым прикосновениям и ничего не говорить. Линвэнь лучше всех знает, как трудно ей подбирать слова, и потому не требует их, вылавливая просьбы и комплименты в нерасторопных движениях Повелительницы Дождя. Столетия, проведённые в Небесной Столице, многому её научили, и так приятно теперь осознавать, что возня с младшими богами войны, не умеющими заявлять о пожеланиях своих владык в лоб, не прошла в пустую. Юйши Хуан могла бы принять любую форму, будучи бессмертной небожительницей — могла бы стать худой и изящной, с белоснежной кожей и тончайшими кистями рук, такой, какую бы вмиг возжелали все мужчины Поднебесной и какой она в миру никогда не была. Но Её Превосходительство предпочитает не тратить время и духовные силы на перевоплощения, и остаётся в теле, которое застало её земную жизнь. Юйши Хуан по-крестьянски смуглая, но при этом по-аритократически тучная. У неё мягкое тело, его много, и Линвэнь так любит засыпать, положив голову на её рыхлый живот, что Её Превосходительство совсем не может ей воспротивиться. Единственное, что беспокоит Юйши Хуан — не тяжело ли дражайшей Цзе от её немалого веса в моменты близости? Однако удовлетворённое выражение на лице у Линвэнь говорит само за себя и о таких смущающих вещах Юйши Хуан вслух предпочитает не спрашивать. Вместо этого она позволяет А-Цзе остаться зажатой между своих бёдер подольше, а после заботливо вытирает с лица подруги слюну и остатки того беспорядка, что сама Её Превосходительство и устроила. Только вот у Линвэнь иногда бывают проблемы с тем, с чем Юйши Хуан справляется без особого труда, и хотя сама Повелительница Дождя никогда не осуждает свою дорогую любовницу, в такие моменты она позволяет себе запоздалый усталый вздох. Занятая поцелуями, Юйши Хуан не сразу замечает, как тело под ней становится немного больше, ласкающие её руки теряют острое женское изящество, плечи делаются шире, а губы, которые она так жадно смакует, наоборот — тоньше и холоднее. Изменения Хуан ощущает только когда ей в ягодицы начинает упираться небольшой бугорок. Она сразу отстраняется, хмуро поглядывая на Линвэнь. — А-Цзе, как это понимать? — спрашивает Юйши без неприязни, но и без возбуждения в голосе. — Её Превосходительству что-то не нравится? — искренне уточняет Линвэнь в ответ чужим, рокочущим голосом. А Юйши Хуан даже не знает, что ей ответить. Она любит свою А-Цзе любой — и женщиной, и мужчиной, — но на бедре у Хуан широкая ладонь Совершенного Владыки Линвэнь слегка вздрагивает, и она понимает, что дело вовсе не в желании А-Цзе привнести в их сексуальную жизнь разнообразие. Она мягко обхватывает лицо Линвэнь обеими руками и целует её в лоб так нежно и невесомо, что тело под ней слегка вздрагивает, будто уличённое в обмане. — Тебе снова стало страшно? — тихо спрашивает Юйши Хуан. И ответом ей служат две руки, крепко обнявшие Хуан за спину, да мокрый далеко не от поцелуя лоб, которым Линвэнь зарывается в чужое плечо. — Извини меня. Не могу. Повелительница Дождя вздыхает. Её собственные ладони мягко поглаживают А-Цзе по спине, пока щекой она потирается о тёмные волосы, занимающие широкие мужские плечи Совершенного Владыки и его спину. — Тебе не нужно перевоплощаться в мужчину каждый раз, чтобы провести со мной ночь, А-Цзе. Так я не получу больше удовольствия. Она целует Линвэнь в макушку. — Если ты хочешь, чтобы ночь была незабываемой, есть только один способ добиться этого, — шепчет Юйши Хуан в чужие волосы. — Какой же? — таким же вороватым шёпотом спрашивает Линвэнь, чуть расслабив пальцы на спине небожительницы. — Очень сложный и в то же время невероятно простой. А-Цзе, ты сама-то хочешь касаться меня исключительно как мужчина? Юйши Хуан чувствует, как Линвэнь под ней задержала дыхание. Она несогласно качает головой, всё ещё утыкаясь в ткань на плече Её Превосходительства. — Тогда не нужно. Оставайся такой, какая есть, — пожимает плечами Юйши Хуан. — Я ведь тоже на этом не настаиваю. Женщина чувствует, как её ханьфу, а вместе с ним и тело крепче сживают в руках. Тело Линвэнь снова становится немного меньше, исчезает заветный бугорок, и Совершенная Владычица вжимается в Юйши, словно провинившаяся. — Хуан эр, — зовёт Наньгун Цзе таким голосом, будто Юйши Хуан в любой момент может выскользнуть из её объятий, — я люблю тебя. Юйши Хуан тоже любит А-Цзе. Поэтому, подцепив чужое лицо кончиками пальцев, она его нежно целует и тихо-тихо посмеивается.