Мокрый огонь в чёрных глазах

      Звёзды тускло мерцают на тёмной небесной аллее. Смуглое тело, усталое от нещадного дневного зноя, приятно окутывает ночная прохлада. Золотые глаза безмятежно глядят на необъятную долину. Ступенчатые склоны замыкают бирюзовую широкую реку, глубина которой составляет несколько десятков метров. Белёсый камень обнимают кусты и невысокие деревья. Миниатюрный двухэтажный домик стоит на нижней ступени косогора. Он прячется за крепкими ветками и мягкими листьями здешней зелени. Но река иногда всё равно мелко дотрагивается до людского гнёздышка во время шаловливых приливов.       Сэнди в одних трусах лежит в просторном льняном гамаке у края каменного выступа. Его фиолетовые короткие волосы имеют взлохмаченный вид. Под подвесным ложем, крепко прикрепленным к двум деревьям, сланцы верно ждут хозяина. А в голове тихие волны внутреннего синего моря омывают песчаный мягкий берег. Однако во всю идиллию вероломно вмешивается шорох. — Опять ты тут! — с недовольством восклицает знакомый до мурашек под кожей некто. — Что ж тебя так манит этот гамак ночью? — Мне просто душно в доме. Он нагревается за день, — беспечно отвечает Сэнди. — Как будто тебя вообще здешняя жара не душит, Эдгар.       Жёлтые глаза устремляются на фигуру, показывающуюся из теней дремлющих деревьев. Лунный свет облекает светлую кожу серебром. Худой высокий юноша выходит вперёд. На нём рыжие боксеры и расстёгнутая светло-зелёная гавайская рубашонка. Чёрные волосы немного мокрые, видимо, после принятия душа. Чёлка падает на бок и прикрывает смольное око, пылающее живым огнём. Босой Эдгар крадётся по гладкому белому камню и подходит к гамаку. — Душит, конечно, — нехотя соглашается он. — Но ты вечно уходишь. И... знаешь. А я хочу... внимания от тебя.       Вдруг вся умиротворённость Сэнди канет в Лету. Его словно бьют. Огненная гроза чёрных глаз оглушает так, что волей-неволей теряешься в пространстве. Сэнди изумляется заявлению Эдгара: приоткрывает рот и нелепо моргает. Он впервые за всё время проведённое в долине слышит о данном недовольстве спутника. Сэнди даже не догадывался, что пассии чего-то не хватает! — А? — Издеваешься? — злобно фыркает Эдгар. — Мы приехали сюда отдыхать вместе, а такое ощущение, что отдыхаешь ты от меня.       Сэнди, потупив взгляд в белый камень, задумывается. Лёгкое смущение нападает на щёки, но его не видно на смуглой коже.       Парни встречались уже два года. Познакомились они в соцсетях случайно, даже не думая, что живут в одном городе. Алый огонь и голубая вода, пылкий, эмоциональный Эдгар и беззаботный, спокойный Сэнди, не подозревали, насколько рядом друг от друга находятся. Непринуждённое общение завязалось из-за художественных книг. Но когда через неделю Сэнди и Эдгар узнали, что работают на одной улице и постоянно, не осознавая этого, видятся, счастью и удивлению не было предела. Такое невероятное совпадение чудилось настоящей сказкой. Эдгар являлся баристой в кофейне, напротив которой через дорогу располагался литературный музей. В нём вёл свои экскурсии Сэнди. И, продружив пару месяцев, юноши вступили в романтические отношения. А теперь они отбросили все бытовые проблемы, городскую суету и подались спокойствию тихой, безлюдной долины. Приехали сюда несколько дней назад в отпуск.       Два трудных года Сэнди и Эдгар пытаются строить здоровые, комфортные отношения. Они трудятся над собой ради друг друга. Каждый помогает ближнему по-своему, оказывает поддержку, хочет только лучшего для общего будущего. Но иногда недопонимания и колючие недомолвки всплывают между парнями. Как сейчас, например. — Почему ты не говорил раньше? — Потому что мне казалось, что я действительно докучаю тебе. Но вчера после ужина я понял, что ты снова ничего не видишь. — А почему ты опять чего-то ждал? — вздыхает Сэнди. — Сколько раз я тебе говорил не тянуть до последнего, чтобы не травить себя и не ссориться со мной? — Ну так... Поэтому я сейчас пришёл поговорить. — А, ну... Хорошо. Говори всё, что тебя волнует.       Эдгар, закатывая глаза, выдыхает и тянется к Сэнди. Он тоже забирается в гамак, вынуждает возлюбленного потесниться. Подвесное ложе явно не предназначено для двоих, но пару оно замечательно выдерживает. Парни оказываются друг напротив друга. — Я уже упомянул вчерашнее, так что с него и начну, — сообщает Эдгар. — Я думал, мы вчера «побалуемся», а в итоге никакого секса не было. — Опять же... Надо было мне сказать. — Ну, Сэнди... Дело не в сексе. Абсолютно. Последние месяцы в городе из-за нагруженности на работах мы были вечно заняты собой и своими делами, но и там я... Жаждал отдыха, чтобы провести его с тобой.       Теперь Сэнди понимает. Он коротко кивает, как бы выражая заинтересованность в разговоре, соглашается с Эдгаром. Чтобы заработать на отдых сюда, им пришлось приложить много усилий, но они себя оправдали. Парням кажется, что в этой долине прекрасно всё. Нет ужасного шума автомобилей или электроники. Воздух всегда чистый. Бирюзовая вода приятная, тёплая, несмотря на то, что поплавать можно только у берега, на котором стоит дом. Отплывёшь чуть дальше - встретишься с бурным течением. Но любые мелочи в виде той же неимоверной жары являются пустым звуком. Уединение с природой дарует новые силы. Ты понимаешь, что все сверхурочные были отработаны не зря. — И мы разговаривали на эту тему. Ты сказал, что в отпуске всё поменяется, а в итоге... Ты всё равно отстранённый, хотя тут мы совершенно не обременены заботами!       Эдгар снова фыркает. Он обижен на возлюбленного, однако желает решить проблему. Ссориться никто из них не хочет. — Я всё понимаю. В этом есть и моя вина. Действительно, надо было раньше прийти к этому разговору, но я испугался своих ярких негативных эмоций. Мне нужно было остыть.       И Эдгар погружается в свои мысли. Нахмуренное лицо расслабляется, принимает пустой вид. На душе нет тех страшных переживаний, но осадок всё ещё горит в сердце. Эдгару давно нужно было выговориться. — Ох, я... Я понял тебя, — отзывается Сэнди. — Прости меня.       Он выдерживает паузу, заглядывая в чёрные глаза. Тела парней соприкасаются, потому что гамак стесняет их. — Наверное, я просто очень сильно отвык от какой-то романтики в отношениях и секса, потому что мы вечно работали, а теперь вроде есть свобода, но для меня как будто ничего не поменялось.       Сэнди растерянно пожимает плечами. Волны в жёлтых очах совсем стихают. Море ждёт бурной реакции огня, но не находит её. И от этого становится как-то совсем не по себе. — Тебе нужно внимание, а я отвык его давать, потому что мне комфортно и так. Когда мы просто рядом друг с другом, — говорит Сэнди. — Но это не значит, что я оставлю тебя без внимания, если ты в нём нуждаешься больше, чем я. — Хорошо. Теперь всё ясно... — То есть... Всё? Или тебя волнует что-то ещё? — Всё. Спасибо тебе, — уже слабо ухмыляется Эдгар. — Мне очень нужен был этот разговор. — Ты же знаешь, что я всегда готов поговорить, — с облегчением откликается Сэнди и обнимает пассию. — И я всегда готов поддержать, если что-то беспокоит и тревожит тебя. — Я ценю это.       И Эдгар улыбается, весело поправляя чёлку. Волнующая его проблема взята во внимание пассии, что не может не радовать. Огонь вспыхивает с новой силой, но уже по-другому. Пламя дружелюбно танцует в чёрных глазах. Эдгар в ответ обнимает Сэнди, который подмечает свежий запах геля для душа от возлюбленного. — Ты после купания? — Ага, — бросает Эдгар. — А ещё я... «чистился». — Что-что? С чего бы? — с ухмылкой интересуется Сэнди. — Ты хочешь продолжить вчерашний ужин? — Да. Хочу секса. — А вчера ты тоже «чистился»? — Нет, но я был готов, если бы у нас всё зашло дальше, — незлобно фыркает Эдгар. — Ты просто... слепой дурак.       Сэнди прыскает со смеху, как будто издеваясь над пассией. Он находит возмущение Эдгара забавным, ведь... Кто бы говорил! И говорил ли вообще! — А кто-то... молчун-ворчун! — Ах, вот как? Ты..! — А что... неправда? — продолжает подтрунивать Сэнди. — Отстань от меня!       Эдгар с негодованием смотрит на возлюбленного, в чьих золотых очах плещется шаловливая бесстыдность. Сэнди отвечает на взгляд близкого, хихикает и подмечает, как тело под ним всё ещё расслаблено. Несмотря на мелкую злость, Эдгар не отстраняется. Он открыт.       Парни завороженно окунаются друг другу в глаза. Молчат. Каждый из них не желает уводить взор куда-то в сторону, на что-то отвлекаться, разрывать такой интимный контакт. Возлюбленные любуются друг другом - заглядываются на самые редкие сокровища на свете. Их сердца стучат в унисон, на душе одно умиротворение. Но Сэнди всё-таки делает первый шаг, вынуждая гамак встряхнуться. Он совершает рывок вперёд. Язык скромно дотрагивается до тонких губ, пышущих воинственным огнём. Сэнди медлит, не торопится, и Эдгар сам утягивает пассию в пламенный поцелуй. В животе сразу же всё приятно схватывает, дыхание учащается. Эдгар тянется до растрёпанных фиолетовых волос, пуще взлохмачивает их, забавляясь с непослушными прядями близкого. Сэнди же подаётся страстному напору. Он кладёт руку на чужую ногу, играется с языком Эдгара и смакует тонкие губы. Рождающийся ниже пояса огненный ураган подхватывает морская волна. Дрожащее тепло разливается по всему телу.       Эдгар и Сэнди не хотят отрываться друг от друга, невзирая на неудобства в виде покачивающегося гамака. Они отбрасывают окружающий мир и просто наслаждаются моментом, с нарастающей сладкой тяжестью понимая, что желают большего.       Груди Эдгара касаются проказливые пальцы. Они принимаются блуждать около розовых возбуждённых сосков, сковывая томным напряжением движения и будто опьяняя. Тепло вмиг растворяется. Тело уже прошибает неистовый жар. Сэнди испытывает терпение пассии на прочность, постепенно лишает здравости. Он как бы невзначай цепляет соски Эдгара, шутливо издеваясь над возлюбленным, из-за чего огненный ураган разгорается во всю силу. Пламя опаляет игривое море. От пухлых губ Сэнди резко отстраняются. Эдгар тянет негодяя-любовника за волосы и выпячивает свою грудь. Он принуждает Сэнди прекратить глумиться, потому что хоть и приятно, но бесит. Пора бы кое-кому «нормально» приступить к «делу», а не глупо развлекать себя и мучить близкого.       Сэнди припадает к соску Эдгара и плотно захватывает его губами. Стойко удержаться на месте получается плохо из-за гамака, прогнувшегося и колыхающегося под парой, однако сохранить непоколебимость всё же удаётся. Сэнди обводит влажным языком чувствительный сосок, на что Эдгар ярко реагирует. Руки сжимают фиолетовые волосы сильнее, требовательно приказывают продолжать и не останавливаться. Они оба знают, что это одна большая игра и что каждый может в любой момент остановить процесс или не приступать к соитию вовсе, если кто-то действительно перейдёт границу дозволенного. Сейчас же и Эдгар, и Сэнди довольны и готовы развивать происходящее дальше. Их одолевает жажда испытать блаженную истому.       Плавные очерчивания тёплым языком сменяются на мокрые посасывания, которые доводят Эдгара. Он ощущает, как тесно становится в боксерах, как ниже пояса пульсирует «напряжение», которое хочется высвободить. И Сэнди тоже ловит под собой эти трепетные колебания. Он увеличивает темп стимуляции, мучает возлюбленного: то крепко сжимает губы, останавливаясь, то возобновляет потягивания соска. Эдгар неровно выдыхает, старается обвить ногами талию пассии. Всё тело горит желанием почувствовать Сэнди в себе. Голова мелко кружится. Беспорядочный взгляд бегает по веткам ближайших деревьев. — Не надо... — прекращает ласкать Эдгара Сэнди, кладя ладони на чужие активные ноги. — Тут вдвоём неудобно.       Чёрные омуты замирают на смуглом лице. Очерчивают подбородок, изучают манящие губы напротив. Почему Сэнди остановился? Неужели теснота и хаотичность извивающегося гамака им помешают? — И что... Что ты предлагаешь? — Я встану, а ты останешься тут. — Что? Подожди... — Чего? — Я не понимаю, что ты хочешь... — растерянно молвит Эдгар, уже заглядывая в глаза Сэнди. — Ну... Знаешь... Как на столе.       Но искреннее недоумение блестит в смольных очах. Да. До сих пор ничего непонятно. Ответ Сэнди не вносит той нужной ясности, которая нужна Эдгару. Он жаждет продолжить прелюдии, нежели говорить о «какой-то» позе. — Ты ляжешь поперёк, а я пристроюсь. — Ааа... Теперь я понял.       Сэнди весело хмыкает, пока Эдгар неловко анализирует информацию. Идея, конечно, неплохая, но стоя тоже же неудобно? Нет? А как же качания гамака? Ну... Это определенно лучше, чем пытки в виде поиска опоры и сохранения равновесия. — Кстати, лубрикант же в спальне? И защита тоже? — О нет, Сэнди, ты хочешь пойти за нами? — Ага, спасибо, — отзывается Сэнди, воспринимая вопрос как некое согласие. — Я пойду. — Ну Сэнди! Я умру тут от тоски, пока буду ждать тебя! — Не переживай, скоро вернусь.       Сэнди с издёвкой подмигивает возлюбленному, который обречённо стонет, а затем фыркает. Эдгар, скрещивая руки на груди, по-детски возмущается, потому что не желает чего-то ждать. Ему нужно прямо здесь, прямо сейчас. Но Сэнди своеволен. Он выбирается из гамака и скрывается в тенях деревьев, оставляя Эдгара во власти лунного света.       Хлад нагло кусает красный огонь в душе. Одному становится как-то не по себе ночью в гамаке. Природный шум, прячущийся за мнимой тишиной, напрягает: этот непрерывный шелест листьев, загадочные тени, слабое завывание ветра и неспокойное течение реки. Всё кажется недружелюбным и опасным. И как Сэнди тут расслабляется? Как медитирует? Иногда его очень сложно понять.       Эдгар смотрит на бирюзовую живую реку и вздыхает. Да, немного тревожно, но напряжение в трусах тоже не даёт о себе забыть. — Сэнди, ты чёртов придурок, — кидает в пустоту Эдгар. — Но да. Без смазки и презервативов будет... Ну... Ужасно.       Он вытягивает ноги. Хочется чем-то занять себя, отвлечься от одиночества, подвигаться. Однако Сэнди рядом нет. А на ум только и лезет чужой обнажённый торс. — Боже, как я устал.       И Эдгар решает всё-таки стянуть с себя боксеры, чтобы не терять времени потом. Как раз кожа подышит, давить ничего не будет. Одни плюсы, не находите? Так ещё... Стоит Эдгару снять нижнее бельё, как он улавливает приближающееся шуршание. Неужто призвал возлюбленного? — Ну наконец-то, — встречает непринуждённого Сэнди фырканье. — Не торопился? — Да. Специально не торопился. — Вот оно как? — с театральной надменностью спрашивает Эдгар. — Я понял тебя. Можешь уходить.       Однако Сэнди, наоборот, подходит к пассии, которая, так уж и быть, позволяет приблизиться к себе. Эдгар закатывает глаза, но затем мелко улыбается. — Мне скучно. — Сейчас будет весело, — заявляет Сэнди и кладёт в гамак тюбик и пачку презервативов. — Вставай. — Боже мой, у нас есть кровать. — Ты бы до неё не дошёл, раз уж ты канючил по поводу лубриканта и защиты. Да и к тому же... Разве такой эксперимент не вносит в нашу сексуальную жизнь перчинки? — Вносит, — вылезает из гамака Эдгар. — И мне на самом деле нравится, что ты на такое идёшь, несмотря на своё отношение к сексу и асексуальность. — Всё ради тебя, — отзывается Сэнди, невольно бросая взгляд на «напряжение» пассии, — сладкий. — Божее... Да уж. Спасибо, милый?       И, откинув всю наигранность, они оба смеются. Свободно и просто хохочут, не желая, чтобы эта ночь вообще заканчивалась. Сэнди обвивает шею Эдгара и ерошит чёрные волосы. Взор застывает на чужих устах, в глазах волнуется приветливое море. Из-за разницы в росте до тонких губ не так уж легко дотянуться. Это всегда забавит Эдгара. Ему приходится немного нагнуться, чтобы снова утянуть Сэнди в поцелуй. Но на тонкие губы внезапно набрасываются первыми, сразу углубляясь. Приходится в срочном порядке приоткрыть рот шире. Язык Эдгара вскруживают в страстном плясе, немного обхаживают внутренние стороны щёк. В этот раз чужие действия жаднее, но всё ещё не переходят границы. И Эдгару, чёрт возьми, нравится такой «лениво-бурный» поцелуй. Руки падают на талию Сэнди. Они стремятся залезть под нижнее бельё, потрогать ягодицы сорванца, в отместку за пакости с сосками пощекотать мошонку. Но в этот раз пара быстро отвлекается друг от друга. — Ложись.       И Эдгар слушается. Но перед тем, как принять нужную позу, он скидывает с гамака свои боксеры на белый камень, подаёт Сэнди тюбик лубриканта и кладёт пачку презервативов в карман рубашки. Как только Эдгар откидывается на подвесное ложе поперёк, пользуясь шириной конструкции, дух моментально захватывает. Совсем нет какой-то чёткой опоры. Ощущение полёта присутствует, но оно не кажется чем-то привлекательным. Ты словно садишься на качели без спинки, раскачиваешься и не держишься за цепи, ожидая скорого падения. Эдгар может полагаться лишь на Сэнди. — Страшно? — Ну нет... Как-то непонятно... — Если ты хочешь, то можем остановиться, — предлагает Сэнди. Он с чуткостью осматривает оробелого Эдгара, который очень широко раздвигает ноги, не зная, куда их деть. — И вернуться в дом. — Нет, не надо... Мне нужно просто привыкнуть. — Хорошо, как скажешь. Мне лично комфортно. — Ну конечно! Ты-то стоишь! — возмущённо восклицает Эдгар. — Мне бы тоже было комфортно на твоём месте. — Я просто сказал тебе. Чего ты? Всё-таки страшно? — Да! И лучше бы ты сейчас не «просто» говорил, а действовал, пока гамак вместе со мной не упал.       Сэнди вскидывает брови и застывает на мгновенье. Эдгар встревожен, что не очень хорошо. Огонь дрожит в чёрных глазах, выражающих одно волнение. Это вынуждает всерьёз забеспокоится и Сэнди. Может, всё-таки стоит дать заднюю и перейти к сексу в привычном для них месте? — Эдгар... Давай всё же... — Нет, чёртов болван, — перебивает пассию Эдгар. — Почему ты не понимаешь? Я хочу ощутить тебя. Понять, что ты действительно рядом, как и говоришь.       Сэнди теряется в пространстве, не осознавая, что всё возвращается в самое начало ночи. Неужели он делает недостаточно? Эдгар недоволен? — Но ты снова ничего не видишь и сбегаешь куда-то. — Эдгар, я просто переживаю за тебя. — Ты сам предложил эту идею. И я отступать не намерен.       Сэнди устало вздыхает, задумчиво взирая на лубрикант. Эдгар абсолютно прав. Оба, вроде бы, согласны продолжать соитие в гамаке. Оба готовы к различным конфузам. Оба хотят друг друга. И да. Это Сэнди - инициатор всего эксперимента. Менять с его стороны обстановку крайне странно. — Ладно, — Сэнди открывает тюбик гель-смазки. — Но ты говоришь, если что-то будет не так.       Эдгар кивает, полностью отдавая власть над ситуацией близкому. Он уводит взгляд в сторону, на ветки деревьев, колеблется, однако затем долгожданно чувствует склизкую прохладу между ног. Она осторожно касается промежности, после чего спускается ближе к ягодицам, но резко поднимается к возбуждённому члену, по пути задевая мошонку. Сэнди слегка, неспециально дразнит Эдгара. Он увлажняет возлюбленного, который откликается на прикосновения сбивчивым дыханием: приглушёнными вдохами и выдохами. Заряд буйной энергии то поднимается к головке, то спускается к основанию.       Сэнди убирает руку на некоторое время и возвращает её уже с новой порцией геля. Пара томительных мгновений, и Эдгар напрягается, восторженно цепенеет, когда чувствует проникновение вовнутрь. Тело охватывает очередной приятный жар, неторопливо разливающийся по бёдрам. Он запечатывает разум на время, скручивает диким желанием всё нутро особенно сильно. — Всё хорошо? — интересуется Сэнди и на время откладывает лубрикант, делая паузу. — Да... Продолжай...       И Сэнди возобновляет размеренные движения, быстро обнаруживая нужную точку. Он ритмично гладит Эдгара, из которого вылетает тихий протяжный стон. Окружающий мир растворяется, и перед глазами расстилается вязкая пелена - туман. Сэнди с чуткой осторожностью пленит пассию. Эдгару нравится это, на самом деле, странное хлюпанье, стекающая к ягодицам влажность. Он предательски потеет из-за жгучих чувств в груди, учащенно вздымающейся от ревущего огня. Эдгар обожает такие неторопливые круговые движения внутри себя, медленное сведение и разведение пальцев. Он трепещет всем здравым смыслом, растворившимся в глухих постанываниях, под активной второй рукой, которой проводят по внутренней стороне бедра... Чёрт возьми. Сэнди знает, что делать. Они не первый год вместе. Нужно ещё что-то говорить?       Гамак несильно покачивается, однако беспокойство по поводу падения уже игнорируется Эдгаром. Сейчас волнует совсем другое: ощущения, а не переживания. Пока рядом Сэнди, нет ничего страшного, правда ведь? Полная вольность. Эдгар наконец наслаждается невесомостью. Он очарован неописуемой лёгкостью, шаловливыми покачиваниями. Теперь хочется летать только так. — Сэндии... — скулит Эдгар. — Я хочу тебя... — Я ещё недостаточно тебя растянул, — говорит Сэнди. — Куда ты торопишься сегодня? — Ты... Ты же знаешь... Мне тяжело без секса... — А у нас его не было два месяца, ты к этому ведёшь? — Да... Я хочу тебя всего.       Однако Сэнди не согласен с такой спешкой, поэтому не переходит к более масштабным действиям. Он продолжает мучить Эдгара пальцами, однако изменяет темп. Поглаживания немного ускоряются. — Сэндиии... — капризно тянет имя возлюбленного Эдгар. — Я хочу тебя, а не твои пальцы... — Ну дай мне ещё минутку. Мы не в постели, чтобы можно было как-то суетиться.       Сэнди встречается со злобным выдохом, который стремительно тонет в глубоком синем море, когда вовнутрь проникает третий палец. Яркие эмоции с новой силой атакуют Эдгара. Он хватается за голову и хочет избавиться от разрушительной бури, завывающей в паху. Всё возмущение тает на глазах. Но этого явно недостаточно. Сэнди просто отвлёк внимание, скрашивая тягостное ожидание. — Сэндииии... — Ну всё, ладно... Ладно.       Эдгар чувствует, как его быстро покидают пальцы. Блаженное напряжение ниже пояса сильнее тянет, изнывает пах, противно мокрый от предэякулята, лубриканта и пота, однако само тело облегчённо выдыхает. Дурманящий туман рассеивается. Сэнди даёт передохнуть Эдгару, вытаскивая из кармана рубашки презервативы. Теперь он подготавливает себя к проникновению: снимает нижнее бельё и снова берёт тюбик гель-смазки. — Это всё так странно... В постели совсем другие ощущения. — Мне теперь самому интересно покататься, знаешь. Это всё, несмотря на ненадёжность, интересно выглядит. — Ахах... Да? — посмеивается Эдгар и расправляет руки в стороны. — Как «почистишься», можем снова испытать гамак на прочность. Ну или... Отсосу тебе тут. Почему нет? — Мне кажется, отсасывать будет проблематично. Перевернуться можно... — отмечает Сэнди. — А вдвоём в гамаке, думаю, не те ощущения. Он слишком провисает, когда мы вместе, нежели когда мы по одиночке. — Ну... Знаешь, я бы тебя поронял для профилактики. — Вот ты... Поганец.       Вдруг Эдгар слышит, как открывается упаковка презервативов, и сразу же он вспоминает про своё упрямое нетерпение. «Технический» перерыв перерывом, подготовка и все дела, но стояк и возбуждение пульсацией напоминают о себе, что не даёт адекватно отвлечься. Да и мокро, оттого мерзко и даже холодновато. Хочется двигаться дальше поскорее: забыться в ощущениях и разогреться от эмоций. Только вот у Сэнди немного иной настрой по поводу темпа развития событий. — Ну извините. Какой есть. А тебе что-то не нравится? — Нет, мне всё нравится, — хихикает Сэнди. — Я люблю тебя, и буду любить тебя любым. — Я... Я тебя тоже люблю.       Эдгар заглатывает колкость и уже смиренно ждёт дальнейших действий от возлюбленного. Сэнди всё-таки не просто так медлит. Он даже потакает пассии, за что, на самом деле, Эдгар искренне признателен. Признателен за всё. Чувственный огонь до сих пор искрится и танцует только благодаря сдержанному морю.       Эдгар пытается максимально расслабиться, когда ощущает чужое «напряжение» меж своих ног. Сэнди одной рукой щупает бледные ягодицы, проверяет готовность и предупреждает о намерениях, а второй придерживает свой большой упругий член в презервативе. Эдгар не знает, куда себя деть. И говорить тоже ничего не хочется. Он молча кивает, как бы даёт зелёный свет последующим манипуляциям над собственным телом. В Эдгара плавно входят: сперва головка, после чуть меньше половины члена. Сэнди останавливается, чтобы возлюбленный привык к первым странным и отталкивающим ощущениям. — Узковато немного. — Я тебе также скажу, когда в следующий раз буду «отдающим», — беззлобно фыркает Эдгар, стараясь ровно дышать. Из-за дискомфорта тяжело успокоиться. — Я это к тому, что, мне кажется, растяжки не хватило. — Её всегда «не хватает», в тебе тоже бывает узко... — Ну. Я не отрицаю.       Сэнди аккуратно углубляется, а Эдгар снова принимается терять трезвость во взгляде. Всё плывёт в чёрных очах. Нутро схватывает знакомый жар неукротимого огня, однако пока ничего приятного. Всё чем-то похоже на болевые спазмы. То передышка, то снова голова отключается от происходящего. — Ты как, Эдгар? — Со мной всё нормально. Ты... Ты можешь начинать...       Сэнди оценивает возлюбленного. Пробегается взором по изнурённому лицу, обводит грудь с набухшими сосками, цепляется за разведённые ноги, которые, вероятно, уже затекают. Эдгар сейчас очень уязвим, внешне беззащитен, как, в целом, обычно и выглядит в принимающей и ведомой позиции... Но Сэнди всё же верит на слово и входит до основания, после чего неспешно двигается обратно, а затем снова толкается вперёд. Ему неудобно. Вроде стоишь, а руки деть некуда. Ещё и гамак качается. Приходится усерднее работать тазом.       После головокружительных поглаживаний пальцами Эдгару необходимо перестроиться на толчки. Будто бы вязкие, глухие и сковывающие. Они выбивают что-то важное из тебя. Однако на деле движения Сэнди медленные и заботливые. Эдгару всё ещё нужно привыкнуть, потому что с такими мерзкими ощущениями после растяжки он встречается каждый раз. Членом всё-таки тяжелее доставить удовольствие, чем той же рукой. Попадать по чувствительной точке под нужным углом - кромешный ужас. Рука во многом мобильна.       Понимая, что пассии необходимо переключиться, Сэнди ладонью обхватывает член Эдгара. И тут же с уст срывается чёткий ах. В гамак впиваются ногтями, закатывают глаза. Под действиями Сэнди тело изгибается. Эдгар закусывает нижнюю губу от пламенных проблесков эмоций и удовлетворённо мычит. Большой палец несильно давит на головку члена, массирует её, что тоже вызывает пару одобрительных всхлипов. Всё-таки получилось удачно отвлечь Эдгара от неприятной фрикции, которая начинает восприниматься положительно. Темп движений увеличивается, а Сэнди убирает руки на чужие разведённые ноги. Он пристраивается совсем вплотную.       Слух ловит тяжёлое дыхание, похожее по звучанию на стоны. Сэнди получает удовольствие, также мычит, отчего сразу чувствуется какая-то родная сплочённость. Эдгар наслаждается таким возлюбленным. Наслаждается всегда. Это невыразимые понятным языком чувства. Вы будто сливаетесь физическими оболочками в одно целое, оставаясь самим собой - независимыми личностями. Вы разные, но идеально дополняете друг друга. И это сводит с ума окончательно. С каждым толчком Эдгар всё сильнее хочет впиться в его припухлые соблазнительные губы, исцарапать всю его спину, запутать его фиолетовые волосы до невозможности. Эдгар жаждет вечно внимать, как их постанывания образуют единую красную песнь в хаосе мокрых хлопков. Но живой гамак мешает так развольничаться. Один неаккуратный рывок вперёд... и можно оказаться на белом грубом камне. Однако именно подвесное ложе дарует чувственную свободу. Ты скован телом, но не душой.       Сэнди совершает пару резких толчков, после чего протяжно стонет, а Эдгар невольно ощущает тепло внутри себя, импульсивно берясь в очередной раз за голову. Огонь медленно утихает, несмотря на всё ещё присутствующее возбуждение. Сэнди осторожно выходит из пассии и облегчённо выдыхает, после чего стягивает с себя презерватив. Он выравнивает своё дыхание, не забывая про взбудораженного Эдгара. Тот ещё не пришёл к разрядке и не ощутил свой оргазм.       Ладонь снова обхватывает член: то сжимает его, то разжимает. Эдгар всхлипывает. Он толкается в чужую кисть, которая сразу же спускается к основанию, принимаясь быстро двигаться то вверх, то снова вниз. Сэнди понимает, что возлюбленный уже устал, поэтому желает довести до пика измученного анальным сексом Эдгара быстро. И это удаётся. На руку изливаются, когда член в очередной раз крепко сжимают. Окрылённый блаженным освобождением от напряжения Эдгар снова прогибается на гамаке и вскликивает. Пляшущие искры бьют в глаза. Всё тело встряхивает, после чего оно приятно обмякает. Затекшие ноги выпрямляются. В голове поселяется тишина, а на душе спокойствие. Только вот... Начинает жутко клонить в сладкий сон. — Нужно будет постирать гамак, — говорит Сэнди и устало вздыхает. — Ну это уже без меня, — лепечет Эдгар, пытаясь привести дыхание в порядок. — Без меня, чёрт тебя дери...