Save me (спаси меня)

Дни летят быстро, года тоже, но каждую чёртову минуту, каждую чёртову секунду ему снова становится четырнадцать. Становиться четырнадцать и он, лежа на мягкой кровати, листая ленту тик-тока слышит шаги за дверью, убиваемые тиканьем часов, слышит как тихо и осторожно, словно боясь разрушить момент, испугать и в одну секунду задушить опускается ручка двери, ведущей в комнату. Тик-так. Тик-так. Ему снова четырнадцать и он смотрит на фигуру маминого ухажёра, вошедшего в его комнату в столь поздний час. Тик-так. Тик-так. Ему снова четырнадцать и губы «отца?» в один лишь миг накрывают его, кусая, раздирая, не давая вздохнуть, массивное тело наваливается сверху, не позволяя убежать, не позволяя оттолкнуть. Тик-так, тик-так, тик-так. Снова четырнадцать и чужие, грубые, мозолистые руки сжимают его шею, грозясь вот-вот ее сломать. Кукушка на часах пробила полночь и как не в себя заверещала ку-ку, ку-ку, ку-ку. Четырнадцать, и его тело, словно безвольную, бездушную куклу переворачивают на живот, стягивая домашние штаны на хилой резинке. Тик-так. Отец навалившийся на него сверху вдалбливается в его тело, закрывая его рот рукой, не обращая внимания на слёзы, второй рукой держа руки. Хрипы, стоны боли и слёзы работают как афродизиак, возбуждая мужчину пуще прежнего. «Пожалуйста, хватит, отпусти меня!»- повисли в воздухе не услышанными. Невыполненными. Тик-так, тик-так, тик-так. Гребаные часы, хватит! Снова четырнадцать и снова адская боль и нестерпимые страдания. Тик-так, время идёт, а все повторяется вновь и вновь. Тик-так, лучше не становится. Тик-так, отстань от меня. Тик-так, все снова. Ему вновь четырнадцать и он под ледяным душем, захлебываясь в слезах, пытается смыть с себя всю кровь, всю грязь, чужие прикосновение. Стоять больно, сидеть тоже, но душа болит сильнее. Струи воды заглушают всхлипы и плач. Он больше не живой. Ниточка внутри него оборвалась, надежда померкла. Ниточка счастья и веры развязалась внутри него так же, как и огненно-красно- жёлтая фенечка на запястье. Тик-так. Мама не поверила, назвала его неблагодарным лжецом. Тик-так. Может быть так и есть? Может быть он правда все придумал и ничего не было? Может быть это всего лишь игра его фантазии? Может быть он правда неблагодарный? Просто не хочет чтобы мать его бросила? А может быть он так и не вышел из того тёмного подвала в детском доме, может быть его так и не выпустили воспитатели и тьма поглотила его? Тик-так. Чужие прикосновения не получается смыть, они продолжают жечь, заставляя сердце биться безумно быстро, а воздух заканчивается, тело покрывалось мурашками. Тик-так, это не его тело, это не его жизнь, это все сон, он лжёт. Тик-так, все повторилось вновь. Тик-так, изо дня в день. Тик-так, он не должен врать, не должен расстраивать маму, иначе его бросят. Иначе откажутся. Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.... *** Родители всё-таки развелись. Отец наконец-то съебался из этого дома. Мама долго плакала. Хотелось к Андрею, интересно как он? Не обижают ли его? Айгуль он послал через неделю после отъезда Андрюши, та постоянно спрашивала откуда у него эта фенечка, ревновала, неадекватная, она ему надоела, она не была Андреем. Ему нужен был только он. О истериках матери и тоске по другу помогал забыть и отвлечься алкоголь. Он напивался с друзьями до такой степени, что мир перед глазами плыл, голова кружилась, внутри разливалось тепло, а улыбка сама собой расплывалась на лице, было смешно не понятно от чего. За то мыслей не было вообще, ноги подкашивались. Было хорошо. Прекрасно. В этом состоянии хотелось остаться навсегда. Но время шло, быть пьяным все время- нельзя. Незачем. Надо крутиться. Марат по совету друзей постарше начал заниматься криптовалютой, риски были большие, деньги нормальные. Правда один раз он в один лишь час потерял 1000 долларов, на кону было пять. Это было уроком. Потом он наловчился, перестал наступать на одни и те же грабли. Денег хватало. Мама со временем перестала плакать. Но неизменным осталось лишь желание найти Андрея и узнать, как он вообще? Жив, здоров? Никто его не обижает, не трогает? *** -Четыре года спустя- Время пролетело быстро, но чертовски долго одновременно. Прикосновения теперь уже новоиспечённого отца смыть не удастся никогда. Фенечка давно починена, а дыра в груди, которая ранее была зашита нитями, а позже разорвана отцом, так и осталось порванной. -Куда это ты вещи собираешь?- раздражённо спрашивает отец, вырывая рюкзак из рук Андрея. -Отдай, мне нужно..- шепчет светловолосый, пытаясь вернуть рюкзак себе. Кулак с силой врезается в щеку, ноги перестают держать и он валится на пол. -Никуда тебе не нужно,- отец садится на корточки перед ним и наклоняется к лицу, почти задевая губами мочку уха. Сердце билось безумно быстро, его стук отдавался в ушах звоном,- Ты очень плохо себя ведёшь, сегодня ночью мне придётся тебя наказать, знаешь какое наказание тебя ждёт? Андрей знает. Прекрасно знает. И из-за этого познания сердце замирает. А воздух в лёгких кончается. Снова будет чертовски больно. Ничего, он потерпит, но это будет потом, сегодня надо ехать в Казань, а завтра должна будет состояться встреча с Маратом. Спустя долгих четыре года. Его потом накажет отец, вбиваясь в тело Андрея, забирая себе, но сегодня ему надо идти. Отец вызвал ужас, но Андрей не мог кому-то рассказать, попросить о помощи. Некого было просить, некому было рассказать. Наверно, это нормально. Мама же не поверила ему тогда, а если даже мама не верила, то никто не поверит, никто не сможет помочь. Мама зовёт отца и тот наконец поднимается, отстраняется он него и Андрей наконец может вдохнуть, родители идут в театр и это был его шанс. Когда Андрей слышит хлопок двери у него как камень с груди падает. Остаётся бросить в рюкзак зарядку, телефон, пару денежных купюр и проводные наушники, а потом выбежать на улицу и помчаться прочь, к остановке. Ещё светло. Всего восемь часов вечера... -Один билет до Казани, пожалуйста,- он протягивает двухтысячную купюру водителю автобуса и занимает место около окна, опираясь на него головой. От Бугульмы до Казани ехать шесть часов, он наконец сможет поспать. В теории он должен приехать в Казань где-то в час ночи, потом на автобусе до окраины города, а где ждать до шести вечера- неизвестно. Ладно, решит потом. Сейчас он думал лишь о встрече, о том насколько сильно изменился Марат, как все пройдёт и, что будет потом, когда он вернётся домой. Страх смешивается с ожиданием и надеждой на лучшее. Глаза слипаются и Андрей позволяет им закрыться... *** Интересно не забыл ли Андрей? Он наверно так вырос. Ему же уже целых семнадцать. Марат очень надеется, что с Андрюшей все хорошо и верит, что тот всё-таки придёт. Фенечка на запястье до сих пор напоминает ему о детстве и о Андрее. Квартира встречает его холодом и пустотой. Кондиционер работает на всю. Марат разувается и проходит на кухню, ставя чайник кипятиться. Отец умер три дня назад. Инфаркт. Ничего удивительного и грустного. Марату по большому счёту все равно, у него никогда не было близких отношений с ним, Марат всегда его презирал и ненавидел. За слёзы матери, за крики, скандалы, за все. Мама пришла на похороны и его с собой потащила, непонятно зачем и для чего. Диляра всегда была добрым человеком, в этом они с Андреем и были похожи... ~12 августа, 2023 год~ 17.00 Андрей идёт по когда-то знакомым местам. Вот тут раньше был его детский дом, а сейчас заброшенное, разваливающееся здание. Детская площадка опустела, заржавела, качели и горки подкосились, все заросло травой. Дуб вырос ещё больше. Здесь больше не играли дети и не звучали голоса, смех, плач, ничего из этого не было. Становилось неуютно, пусто. В детстве все было по-другому. Несмотря на яркое вечернее солнце здесь было мрачно и некомфортно. Идя по пустым улицам, где чуть ли не каждый дом был заброшен или разрушен создавалось такое ощущение, что произошло что-то неизбежное, например наступил какой-нибудь зомби апокалипсис. Хотелось сесть, обнять свои колени и забыть обо всем. К тому же мама без остановки звонила и.. отец тоже звонил. Но у Андрея не было сил ответить ни ему, ни матери, хотя, отцу отвечал вообще не хотелось. Папа писал ему, подробно расписывая, что его ждёт. От этого становилось только страшней. Потому что рано или поздно ему предстоит все это испытать, вновь. Вновь затыкать рот чем угодно, лишь бы мама не услышала, не узнала, не разочаровалась, вновь менять простыни от крови и по несколько часов сидеть в душе, пытаясь успокоиться. Андрей всё никак не мог понять почему терпит и не уходит. Ему так не хотелось потерять Кристину- свою маму, она была такой доброй, милой и хорошей. Она любила его по-настоящему и искренне. Потерять ее равно концу света. И если ему нужно потерпеть эти прикосновения отца и все то, что тот с ним делает лишь бы мама не расстраивалась и была счастлива- Андрей готов потерпеть. Он должен быть благодарен. Должен.. Он потерпит ещё годик и поступит в университет, сможет поддерживать контакт с мамой и приезжать к ней на каникулах. А если она все узнает то откажется от него, бросит, расстроится и разочаруется, а этого Андрею совсем не хотелось. Скоро все наладится, нужно лишь еще немного подождать.. Он обязательно позвонит или напишет маме, но чуть позже, сейчас он не готов. Андрей вновь не может понять чье это тело, кажется, что оно не его вовсе, кого-то чужого, отца, кажется, что это не его мысли, эмоции, движения, ощущения, что это не он... Андрей не понимает кто он, чего хочет, что чувствует и испытывает, тревога накрывает его с головой, а воздуха критически не хватает. Он раз за разом перечитывает сообщения отца и не может ничего понять. Текст расплывается, а стук сердца, словно звон разбитого стекла отдается в ушах. Андрей поднимает взгляд и осматривает местность, пытаясь прийти в себя, но становится только хуже. И.. Кажется он не может дышать вовсе. Темнота поглощает все и он присаживается на корточки, опираясь руками о асфальт. Не впервой. Андрей концентрируется на звуках вокруг: пение птиц, шелеста листвы и завываниях ветра, считая про себя от одного до десяти. И резко начинает дышать, давясь воздухом, кашляя, бегая глазами по асфальту, словно загнанное животное, темнота уходит, воздух вновь начинает попадать в лёгкие. Руки трясутся настолько сильно, что удержать телефон кажется непосильной задачей. Почти шесть. Нужно идти к дубу. Ноги дрожат, подкашиваются, не держат, это не его ноги, не его тело, не его жизнь... *** Марат уже сотню раз проклял и обматерил эти разваливающиеся дороги, с постоянным кочками, дырками, камешками. Ещё и дебильный навигатор перестал работать и приходилось рассчитывать только на свою память. Ладно, он жил тут до 18 лет, а потом поступил в университет и переехал в центр Казани. Разберётся. Любопытство поглотило Марата полностью. Как и чувство ностальгии. Наконец подъезжая к потрёпанной жизни площадке, Марат не выходя из машины смотрит по сторонам. Он замечает одинокую фигуру, сидящую на траве, которая облокотившись спиной о дуб, обнимает свои колени. Это Андрей? Марат глубоко вздыхает, сжимает руками руль пару раз, опускает голову, смотрит на фенечку и выдыхает. И так ещё несколько раз, а потом всё-таки выходит из машины. Подходя ближе к дереву Марат признает в ней Андрея все больше. Те же блондинистые и растрёпанные волосы, чрезмерная худоба, но голова парня повернута в противоположную сторону из-за чего не получается увидеть цвет глаз, а запястья скрыты длинным рукавом черного лонгслива. И вот парень наконец поворачивается и смотрит на Марата, который в свою очередь замирает в удивлении. Те самые васильковые глаза.. Светловолосый смотрит на запястье Суворова, и замечая фенечку расплывается в улыбке, поднимая руку вверх, рукав лонгслива скатывается открывая вид на запястье. -Пиздец ты вырос...- шепчет Марат, это единственное, что пришло в голову. Единственное на что хватило сил. Он утопал в своих эмоциях и чувствах, при этом совершенно их не понимая. Сердцебиение участилось, пульс кажется подпрыгнул до миллиона. Хотелось броситься вперёд и обнять Андрея, прижать к себе крепко-крепко и никогда не отпускать больше, но что-то его останавливало. Марат понимал, что прошло уже четыре года и они оба изменились, им нужно заново друг-друга узнавать и к сожалению Марат не был уверен, что получится, но они попытаются, он попытается. -Ты тоже вырос,- улыбается в ответ Андрей. С Маратом стало спокойнее, стало легче, ему сейчас начало казаться, что тело вновь принадлежит ему. Он словно впал в детство, когда все было хорошо и относительно красочно, в детстве его тело было его телом, а не отца. Марат всё-таки решается и подходит к Андрею, садясь рядом с ним на траву, но держась на небольшом расстоянии, боясь напугать как-то. И видя, как Андрей слегка вздрагивает отодвигается еще чуть дальше. -Как жизнь молодая?- спрашивает Марат, внимательно рассматривая чужое лицо. Нет, глаза не те... Те были яркие, светящиеся, выразительные, горящие добротой и надеждой, а эти.. Потухшие совсем, уставшие, наполненные страхом, но и в тех и в этих Марат тонул. Безвозвратно... -Живу с мамой и.. отцом... В Бугульме, недалеко от Казани. А ты как?- Марат прекрасно видит эту заминку и она ему совсем не нравится. Что-то не так.. Но зацикливаться на этом не хотелось и расспрашивать Андрея тем более. Возможно потом он все выяснит. -Я нормально, работаю вот, в центре живу, родители развелись всё же. Отец умер недавно, инфаркт,- пожимает плечами Суворов и видит как взгляд Андрея потухает пуще прежнего, поэтому Марат спешит его успокоить, не расстраивать,- Все хорошо, ты же помнишь какие у нас были отношения в детстве, я ничуть по нему не скучаю и не переживаю, мне плевать на него, он заслужил. -Я все равно соболезную,- Андрей вздыхает и Марат невольно думает о том, что тот делал так же как в детстве. Это забавно. Видимо какие-то привычки и вещи остаются навсегда. И Марат от этого улыбается, искренне так,- Что ты лыбишься, а? Андрей легонько толкает его в бок и тоже улыбается. С Маратом легко, хорошо, он испытывал какую-то ностальгию что ли и безумное спокойствие, защиту, безопасность. На удивление Андрей забыл о отце и обо всем. -Тут все так изменилось, опустело,- начинает светловолосый, вспоминая как выглядит сейчас эта часть города. -Люди стали отсюда уезжать, перспектив немного, тут часто свет стали выключать, воду, электричество, людям такое не нравилось. Ещё и компании многие закрылись, работы стало не хватать и денег тоже. Я точно не знаю, не интересовался особо, но что-то такое было,- хмыкает Суворов. В секунду задумываясь о том, где будет ночевать Андрей, может родители заберут? Конечно хотелось побыть с Андреем подольше, но все же Марат спешит спросить об этом прямо сейчас,- Тебя отсюда родители заберут или если что я могу тебя отвезти. Андрей замирает, задумываясь. Нет.. Домой сейчас совсем не хотелось, хотелось остаться с Маратом, общаться только с мамой, без отца. Но он ведь сам виноват... Это все было настолько запутано, что распутывать это все Андрей не хотел и был просто не в силах сделать это в одиночестве. -А..- попросить, спросить было тяжело, невыносимо тяжело, особенно когда Марат смотрит на него внимательно, ожидая продолжения,-Можно я с тобой, ну.. В Казань? Я не буду мешать честно честно.. Андрей вываливает все на одном дыхании, несмотря на Марата, глядя в траву и водя по ней рукой. Сердце билось бешено и почему-то отказ была услышать безумно страшно. И было очень стыдно. -Конечно можно, ты чего? Я один живу, щас домой поедем тогда, прохладно уже, а ты в лонгсливе одном,- улыбается Суворов поднимаясь с места, снимает с себя чёрную ветровку «Адидас» и кидает ее Андрею. Заболеет ведь. Марат останется в худи и протягивает руку светловолосому. -Поехали домой уже,- улыбается Суворов. Андрей мечется секунду- другую, но всё-таки хватается. Это шанс отдохнуть. Шанс отвлечься.