Мама Антона

      Друзья шли после школы по посёлку, совершенно не зная, чем заняться. Бяша докуривал половину сигареты, Антон мечтательно смотрел в небо, а Рома совершенно не находил себе места. Это началось после отжившей влюблённости в Полинку Морозову, которая огрела Тоху футляром из-под скрипки, и подснежники оказались подарены маме Антона просто так. Чтоб добро не пропадало.       Добро не пропало, потому что в тот же момент Рома влюбился в улыбку Карины… Она смотрела на него с такой робостью и счастьем, словно её муж никогда не дарил ей цветов. Мама Антона даже на сына так не смотрела! Так что сердце юного Ромки быстро растаяло. Ему шёл семнадцатый год, а Карина хорошела день ото дня…       — Ай-да к Тохе, на, — предложил Бяша, забавно щурясь от зимнего солнца. Антон вздохнул, посмотрев на Рому.       — Да-а, пойду ебать маму Антона… — по инерции отозвался Ромка, а после почувствовал, как друг стукнул его по плечу.       — Хватит шутить про мою мать! — шикнул он недовольно, но, вздохнув, кивнул. — Погнали. Папа свинтил в командировку, будем в приставку играть до посинения.       В глазах Ромы тут же загорелся зелёный свет, ведь теперь он сможет аккуратно сбежать на кухню и попить чаю с Кариной. Никто не знал об его чувствах, хотя, кажется, мама Антона догадывалась. Рома любил её бережной любовью, подступался осторожно, приносил ей маленькие подарочки в виде украденных безделушек…       Боже, да такую мать иметь просто счастье!       Уже дома парни сбежали наверх, а Рома, как и планировал, спустя час игры свинтил вниз. На кухне порхала уставшая Карина, намывая тарелки. Рома подошёл к ней сзади, опёрся об столешницу и улыбнулся.       — Ой, Ромочка, привет, — мягко поприветствовала его Карина, совсем уставшая и бледная. В животе у Пятифанова скрутился тугой узел, но он постарался подавить порыв обнять женщину. — Не заметила, как ты вошёл. Чаю?       — Давайте.       Он сверлил её взглядом, долго и упорно, чтобы она поскорее раскололась. Чай был выпит быстро, чашка отставлена в сторону, но Рома не уходил. Карина ласково ему улыбалась и, Рома готов был поклясться, в её глазах мелькало что-то тёплое, похожее на настоящую любовь.       — А Борис Николаевич свинтил? — со смешком спросил Рома, склонив голову. Мама Антона задумалась, облизнув губу. Намёк был понятен ещё до того, как женщина ответила.       — Да. Ты, наверное, иди уже наверх… — прошелестела она, поднимаясь. Её ноги дрожали, едва заметно, но Рома увидел это. Он поднялся следом.       — Пойдёмте со мной. Ваша комната же тоже наверху?       Рома знал, где находилась комната Карины. Она вздохнула и кивнула, пряча своё девичье стеснение под прикрытыми веками. Почему-то им обоим стало понятно, к чему это идёт. Пускай мать Антона и была хорошей женщиной, но с мужем у неё давно не клеилось, а свежая кровь, пускаемая в дом Антоном, казалась ей безумно привлекательной. Сам Рома постарался, возвысив себя в её глазах.       В комнате Карины они заперлись на небольшой промежуток времени, но девственный Ромка постарался обласкать женское тело по-максимуму. Карина весело смотрела на парня, чувствуя какой-то азарт и адреналин, когда друг сына вжимал её в кровать.       — Ромочка, ну же… Сюда… Какой ты глупенький.       — Ух… Ах…       Рома так долго шёл к тому, чтобы первый раз у него случился с такой опытной и горячей женщиной, что долго сдерживаться не мог. Получается, теперь шутки кончились…       Вернулся к Антону и Бяше он растрёпанный, вызвав массу вопросов.       — Чё, с мамкой Тохи пересёкся, на? — весело скалился Бяша, ещё совершенно не зная, как близок был к правде.       — Ага, я ж ебу маму Антона, — быстро отзеркалил Рома, совсем не заметив в компании парней новоприбывшую Олю. Она раскрыла рот в удивлении, посмотрев на брата с таким шоком, что стало немного стыдно.       Ох, Оленька, у тебя будет второй папа…       — Тоша… А Рома правда… Ебал нашу маму? — захныкала Оля, а щёки Ромы покрыл румянец.       Он снова возбудился, порываясь сбежать с поля битвы, но Антон пресёк все его попытки и замял правду, о которой никогда не узнает.       — Оля! Не говори таких слов! Всё, Рома, давай в приставку играть, — заворчал Тоха, хлопая возле себя ладонью, чтобы Пятифанов поскорее сел.       Он выполнил просьбу, думая, что ебать маму лучшего друга было поистине незабываемо. И Рома планировал повторить это вновь.