Мысли путаются в клубок и отказываются распутываться, пока перед глазами пляшут противные, яркие фонарики на черном полотне – такие же, когда чересчур сильно жмуришь глаза. В добавок к этому, голова как будто раскалывается, накатывает неприятная слабость, когда я пытаюсь распахнуть веки. Я совсем не понимаю, где я, да и голос в голове озвучивает мысли несвязно и спутано. Меня слегка охватывает паника, и я задаюсь вопросами, не мертва ли я сейчас? Может, все-таки, тот стрёмный вожатый меня таки прирезал, и сейчас моя невесомая душа находится где-то за пределами вселенной уж точно. Очевидно, конечно, что не в раю, но не очень бы хотелось сейчас открыть глаза и очутиться в бурлящем лавой адском котле. В моем представлении ад – вечная пытка, которую я наверное и заслуживаю за свое чересчур сильное желание узнать то, чего не должна. Любопытство погубило кошку, как никак. Моя мама сказала бы, наверное, что-то вроде «— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». Ох, или же–… Погодите-ка.
«—Надеюсь ты скоро придешь в сознание...» – Женский голос эхом отдается в ушах. Я слышу тихо, все еще тяжело обработать информацию, но в итоге понимаю основную суть. Дорогая незнакомка, как бы я сама сильно не надеялась на собственное пробуждение, мне бы для начала узнать кто ты. Хоть и волнует меня это намного меньше, чем обеспокоенность за моих друзей… Воспоминания потихоньку возвращаются. Видимо, я по-прежнему в лагере! Вот класс, судя по всему, меня сейчас заживо сожрут, как кальмара или еще какую-нибудь мелкую дичь.
«—Полина…» – Зубы слегка скрипят, когда от головной боли я морщусь. Мои мысли заполняет ее голос, и мне так и хочется сказать ей, чтоб наконец-то отстала от меня! Постаравшись, я слегка приоткрываю глаза, но не полностью, потому что попросту не в состоянии – как будто на моих глазах шоры, мешающие мне оглядеть помещение, и делаю я это без особой внимательности. Я лежу в медпункте, но не в том, что меня пырнули. Он какой-то… Нормальный? Совершенно обычный, как будто бы школьный – ну, как минимум в моем училище медпункт точь-в-точь такой же – приятно пахнет аптечными препаратами, поодаль от меня стоят еще несколько пустых коек. Единственное отличие — это большое и красивое окно, сквозь стекла которого на меня падает солнечный свет, прошедший через фильтр листвы прям рядом с этим окном, который приглушал его и делал не таким раздражающим, а скорее приятным, добавляющим атмосферы. Около этого окна спиной ко мне стояла утонченная фигура девушки, которая видимо и звала меня по имени до этого.
— Катя, – решила я обратить на себя внимание этой прекрасной, осыпанной солнечными лучами, девушки. Катя, оживленно улыбаясь, сразу подбежала к моей койке. —О Господи, ты как?! – Спросила девушка, перепугано схватив меня за руку. В горле противно пересохло, мешая мне ответить ей, и она сразу поняла, что мне нужен стакан воды. Когда Катя скрылась за дверью, мне оставалось только лежать и ждать, пока мои глаза блуждали по медпункту. Приятный ветерок скользил мимо моих плеч, помогая расслабиться в слегка душном помещении. Смотря в окно, можно заметить двух зябликов, чирикающих между друг другом характерную им песню. Надхвостья зябликов зеленоватые, сливающиеся с листвой деревьев, а брюшко и щеки красновато-коричневые. Мое внимание с птиц переходит на открытую дверь, в проеме которой стоит Денис Дмитриевич, а за ним шла Катя со стаканом воды в руках. Она подошла, подала мне стакан и быстренько, увидев кивок вожатого, убежала из медпункта. Я выпила залпом воду, осушив стакан. Пришлось держать в руках стеклянную кружку, ведь столика поблизости не видать, а вставать сейчас мне особенно неудобно и не хочется, ведь в комнате находится парень, который является коллегой человека, который некоторое время назад хотел меня убить.
— Ты потеряла много крови, но, к счастью, ты была в не сознание всего пару дней, – Денис замолчал. Он облокотился на стол и смотрел на меня. — Неважно выглядишь. Ты проспала три дня и каждый день к тебе приходили ребята. Немногие заметили твоей пропажи. А скорую главный вожатый отказался вызывать, сама знаешь по какой причине. – Он вновь выждал паузу, но уже не смотрел на меня. Резкие лучи освещали его лицо, оставляя некоторые черты лица скрытыми тенью. Хотелось задать тысячу и один вопрос, но язык не поворачивался и слова в сторону Дениса сказать. Я улыбнулась самой себе, и вожатый это заметил. — Ты сильно меня напугала. Зря я тебя пустил в этот медпункт. Ты могла пострадать от Макса и посильнее, вот я дебил! – В глазах читалась нотка сожаления – он виновато опустил голову. —Я вытащу тебя и других ребят отсюда. Не смог других, так попробую вас. Тебя мне почему-то в особенности хочется защищать. – Я поперхнулась воздухом, и парень, посмеявшись, подошел ко мне ближе.
—А как отсюда сбежать то? И чего плохого в том, что мы тут останемся на оставшиеся дни? – Денис усмехается и садится ко мне на койку. — Знаешь, после того как вы там побывали и тебя прирезали… – С каждым словом он тускнеет, брови встают домиком, образовывая складку на переносице. —Я услышал разговор вожатых. Они говорили о том, что хотят тебя убить. Я не спал ночь, следил, чтобы с тобой ничего не случилось. Я дурак, Полина. – Он выдыхает, оборачивается и уходит, не давая мне ничего сказать. Странный вожатый ушел прочь, совсем оставляя меня одну с мыслями. Конечно, я была не против, но мне хотелось узнать от него все, что он знает об этом лагере сам, и мое любопытство с каждым диалогом пожирало меня изнутри. Обернувшись, я увидела неподалеку от себя люк. Неправильно будет туда лезть, ведь так? Но какая речь о чем-то правильном, когда вожатые это умалишённые убийцы. Посмотрев в окно, я поняла, что меня ничего не останавливает сделать этот сущий абсурд.
— Ты сходишь с ума, – сказала я в слух самой себе, чтобы утвердиться что всё реально. К сожалению, все произошедшее не оказалось просто плохим сном – этот кошмар происходил со мной сейчас наяву. Как же мне хочется домой, обнять мою собаку, погладить ее по голове и почесать за ушком, пока она довольно будет вилять хвостом. Страшно осознавать, что если б я была мертва, Боня бы больше никогда меня не увидела. Думала бы, наверное, на своем собачьем языке, о том что я ее бросила и предала, уехав неизвестно куда. Я не хочу думать об этом, поэтому, подражая Кате, которая стояла здесь до моего пробуждения, я подхожу в окно и гляжу в него. Прекрасный пейзаж приветствует меня зелеными красками, которые смешиваются с желтым светом яркого и горячего светила. Зяблики уже улетели куда-то далеко, настолько, что я даже не слышу их довольный щебет. Но зато, теперь на ветке сидит свободный, красивый и элегантный скворец. Черная, блестящая, переливающаяся на свету белыми крапинками птица ощущалась своенравной, немного одинокой особой – напоминала мне саму себя. Я вдыхаю свежий воздух и разобравшись с мыслями, я пошла к выходу. Я сильно поторопилась, и случайно вмазала какой-то девчонке по носу дверью, и из нее сразу вырвалось тихое «—ой». —Прости! Я не хотела… – Я не договорила, ведь девушка помахала головой и улыбнулась, прерывая меня.
— Конечно ты этого не хотела, — она немного потупила взгляд куда-то на дверь медпункта, а после ее что-то осенило. — Я же к тебе и шла, если я тебя не путаю с кем-то! — Она, активно жестикулируя, закончила жестом в котором направляет указательный палец вверх, так, как делают либо типичные заучки, либо Сима. Но это, в принципе, одно и то же. —Ты же Полина? – Я одобрительно помахала головой. Девушка засияла и улыбнулась ещё сильнее, показывая, то на сколько она рада нашей встрече, которая скорее всего была неизбежна. Я не особо вслушивалась в то, что она говорит – мне сейчас, если честно, до кучи на все эти рассказы. Единственное, что привлекло мое внимание – какие-то выдумки про то, что мне попали в голову мячом… Что за бред?
—Мое имя – Марина, и Денис Дмитриевич поручил меня тебе помочь! — И только сейчас я решила осмотреть человека, который стоит передо мной. Я уже поняла, что обречена на компанию с ней, поэтому я потихоньку прошлась взглядом снизу вверх по новой знакомой, которую пару минут назад я чуть ли не убила дверью в пункт помощи. Она была в солнцезащитных очках, что смотрелось странно. Стекла были оранжевыми, но сквозь них все равно не проглядеть ее глаз. Брюнетка с длинными волосами, улыбка нежная, а глаза добрые, одета как и другие девочки пионерки, поэтому одежду рассматривать я долго не стала. Она была невероятна! Искренне надеюсь, что помятая рубашка – не знак того, что пару часов назад она завалила кого-то из пионеров и заколотила ножичком. Хотя, если это сосед Симы – я только за. Она невероятно красивая, заботливая и желающая помочь всем, кроме самой себя. Но даже так, я не могу с ходу ей доверять. Пораненная нога давала о себе знать неприятными импульсами боли при движении, но это все равно не мешало мне возмущаться тому, что вожатый посчитал меня за неспособного к самостоятельному передвижению по лагерю инвалида.
— Что ж, одевайся в форму и пошли, ты пропустила уже достаточно! Мы опоздаем немного на зарядку, но Денис Дмитриевич нам придумал отговорку. – Девушка впихнула меня обратно в комнату и только сейчас я поняла, что я в каких-то шортах и слишком большой для меня белой, молочного цвета футболке. —Тебе Денис Дмитриевич футболку дал?! Главное не говори об этом другим девочкам из лагеря, они тебя на куски порвут за «их» Денисочку… – После этих слов она неловко хихикнула. Но мне, если честно, было не до смеха, что я щас стою в футболке взрослого, по сути незнакомого мне мужика. Но то что по нему текут другие пионерки, в принципе, не удивительно – он молодой, красивый, стройный и высокий. Тем самым, конечно же, демонстрируя свое отсутствие интеллекта – как вообще можно испытывать романтическое влечение к тому, кто тебя на пять лет старше? Конечно, их это не останавливает, а вот Денису Дмитриевичу, скорее всего, от этого очень неловко. Да и зачем ему вообще смотреть на маленьких девочек, когда даже среди вожатых найдется несколько вожатых? Конечно, все вожатые с небольшой особенностью в виде нескольких расчлененных тел в подвале, но, Лера все-таки очень красивая… Мне кажется, у меня слишком много мыслей от одного упоминания вожатого. Я оглядела комнату и увидела, как на тумбочке аккуратно в стопочку сложены мои пионерские вещи. Марине я сразу дала понять, что мне дискомфортно переодеваться перед ней. А вот перед Соней я бы была не против, ну, это же другое, да? Я сняла футболку и посмотрела на нее, а после не сдержалась, приблизившись носом к белой вещице... Она вкусно пахнет духами. Какой-то приятный, мужской парфюм. Прекрати! Ты нюхаешь футболку ебанного Дениса Дмитриевича, ты что дура блять?! А вдруг Марина повернется и увидит, что я как неадекватная нюхаю чужую вещь. Она подумает, что я как и другие пионерки, думаю лишь о красоте самого младшего вожатого. Да, думаю, но не в том смысле!
— Ты всё? – Я замялась и откинула тихое «почти», лишь бы заработать еще немного времени. Через пару секунд я была готова. Я тихонечко провела рукой по юбке, подправляя складки и пытаясь улучшить ситуацию, но видимо форма пролежала так три дня и без утюга тут не справится… Стоп…
«А КТО МЕНЯ ПЕРЕОДЕВАЛ НАХУЙ?!»
Я громко, недовольно выдохнула, на что Марина вопросительно на меня посмотрела. Я отмахнулась и ушла, а девочка пошла за мной, пытаясь догнать. Мысли путались, и единственное на чем я могла сосредоточиться – вопрос, который самой себе задала выше.
****
Сердце колотится со скоростью света из-за страха увидится с ребятами. Не знаю почему, просто хочется рассказать хоть кому-то, поделиться своими чувствами на счет всего происходящего. Особенно с Симой, который пережил со мной всё что происходило в подвале. Не знаю, в порядке ли все с ним сейчас вообще? Я глазела боковым зрением то на Марину, то куда-то в кусты, пытаясь найти в них хоть что-то интересное для разговора. У нас общение не шло. Марина думает только о благополучии лагеря, а я о том, как бы сбежать с этого дурдома. М-да, и это, по-вашему, каникулы? Лучше бы отправили к бабушке пахать огород, чем выживать среди сумасшедших вожатых, не считая Дениса. Мы начали подходить к месту, где обычно проводится зарядка, как тут на нас резко выскочил Дима с хмурым видом и скрещенными на груди руками. Учитывая его высокий рост, выглядело довольно угрожающе.
—Ну и где вы были? Марина, поверить не могу что ты пропустила зарядку! – Соррелл помотал головой недовольно, складывая руки на груди, но тут же на его плече оказывается тяжелая рука Дениса Дмитриевича, который помог нам с Мариной избежать их ругательств. —Денис?
—Соррелл, не переживай, они опоздали из-за меня, поэтому не стоит на них злиться и ругать. – Сзади стояла низенькая девушка, с каким-то презрением на нас поглядывая сквозь белую оправу своих солнцезащитных очков. Это была Алена. И вот перед нами предстали самые устрашающие и строгие ребята, которых сторожится весь отряд. Левая рука Дениса – маленькая да удаленькая Алена, хихикающая с глупых шуточек и называющая всех балбесами. Такой же строгий Соррелл, по совместительству правая рука Дениса и самый, наверное, ворчливый член лагеря, который, на удивление, слишком много знает про музыку и поразительно много знает про Изюма. Денис символически стоял посередине, безразлично оглядывая и меня, и Марину. Сейчас он кажется каким-то другим, даже если внешне никак не отличается, странное чувство меня теперь не покидает.
— Смотрите мне, я если узнаю что-то, то вам в следующий раз Дрейк не поможет! – Дима хмыкнул и повернулся смотреть как проходят последние минуты зарядки. Алена обошла меня и на ухо нашептала, хохоча — Не обращайте внимания, он просто с Ильей поссорился, – сказала Алёна, добавляя тихое «вот балбесы!».
Денис хлопнул Алену по плече и отправил ее обратно к Диме.
—Что ж, Марина, можно мы поговорим с Полиной наедине, мне нужно кое-что ей объяснить. – Пока шел этот нудный разговор я пыталась отыскать в толпе знакомую белую макушку. Леши не видать. —Слушай, – он встал на колено и положил свою руку мне на плечо. —Тебя не было три дня, и кое-что переменилось. И это «кое-что» относится к Леше… – Я вопросительно глянула на Дмитриевича. — Он…
Не успел что-то сказать Денис, как тут появился Максим, который испугал меня до чертиков. Он сверлил меня своим взглядом, хитро улыбаясь. Перед глазами тот день, как три дня назад он бежал за нами с ножом и то как мы уворачивались и как он меня ранил.
— Денис, тебя ищет твой батек, сказал дело срочное, – Макс казался другим и будто он ничего не помнит. Чувство странное, но от него не веет той опасностью что была ранее. —Ой, я не помешал? – Денис отрицательно качает головой, а после смотрит на меня, говоря, что мы сможем поговорить потом. Когда-нибудь, но не сегодня точно. Я кивнула, задумавшись о поведении вожатого. Не может же быть так, что он забыл всё? Начиная с лисы, заканчивая мной? Убил лису и чуть меня не прирезал как ту беззащитную Дурочку в подвале, которая писком молила о пощаде. Вдруг меня вывело из мыслей.
— Полина?! Я так рад, что с тобой всё хорошо! У тебя голова не болит? — Я посмотрела на Лешу как на дурака. А как ещё смотреть на него, когда он знает в чем причина моего отсутствия несколько дней. Он знает по какой причине я тухла три дня на койке страшного медпункта, а сейчас спрашивает про голову? Может я когда упала в обморок ударилась сильно? Или притворяется, пляшет под чью-то дудку, уверяя что верит в выдуманную кем-то историю про мяч? —Мы когда в мяч играли у леса вообще подумать не могли, что Илья ударит мяч настолько сильно, что тебя отрубит на три дня. Конечно, это дело в том, что ты упала на камень почти что виском, но всё равно, это было отвратительно.
Как бы он не притворялся, я была в шоке, если говорить грубее, то в полном ахуе. Какой нахуй мяч?! И причем тут Изюм? Я же замечательно помню, как Леша тащил меня, пытаясь удерживать равновесие на ногах со мной раненной. Не было никакой мирной игры, которая закончилась так глупо. Да кому в голову придет придумать такой бред, в который невозможно поверить! Я выдохнула очень громко, показывая то, насколько я устала. Я не могу поверить что мне это приснилось. Но стоп, тогда Денис Дмитриевич сказал бы мне тоже про игру в мяч, но он говорил, что я потеряла много крови и рана на моей ноге, она болит! Я резко посмотрела вниз на свои аккуратные ноги. Ничего. Тупо ничего. Моя рана будто испарилась, а головная боль начала проявляться, так будто, показывая, что я реально поехала головой после сильного удара об мяч.
— Сима, это шутка? Скажи же что это глупая шутка, которую вы затеяли вместе с Мариной, чтобы посмеяться надо мной. Ты бы так никогда со мной не поступил, я права? — Леша обеспокоено посмотрел на меня. Я решила, что мы должны пойти в наше место, чтобы я могла рассказать всё Симе.
****
Сима повел меня не туда, куда надо. Я сказала «пошли в наше место» он схватил меня за руку и повёл куда-то. Я думала к забору, но вместо этого мы оказались в домике Леши. Я спокойно выдохнула и смирилась, хоть беспокойство о том, что здесь кто-то может греть уши меня не покидало. Просто надеюсь, что мы одни. Я решила что расскажу всё, начиная с самого начала.
И я рассказала. На меня смотрел Сима обеспокоено, я думала он понял меня, но он лишь потускнел и сказал — Мне кажется тебе стоит ещё полежать в медпункте. – Появилось то самое чувство, которое недавно я испытала от Дениса – будто это совсем не тот человек, тот, кто не знает о произошедшем, но точно не мой лучший друг Лёша. Мне хотелось кричать о том, какой же он уебок, то что я не ебанутая, а все просто конченные идиоты, помимо меня и Дениса. Я хотела накричать на него, сорваться, как вдруг в домик вошел Ваня, сосед Симы, и Марина, которая искала меня везде, где только можно, лишь бы я не могла рассказать Леше, что уже смогла ему поведать.
— Полина, только не говори что ты…
— Не говорить что? — Я была удивлена реакции Марины, как и два парня, которые стояли друг против друга. — Ты сама понимаешь о чем я! — Она воскликнула, закрывая глаза. — Ты должна была молчать, я не уследила за тобой… — Ваня и Сима переглянулись, а я стояла как столб, раздумывая над ее словами.
Неужели я не сошла с ума? Но в чем же тогда дело? Почему Сима помнит от всей истории абсолютно ничего? Почему у него совершенно другие воспоминания, если мы вместе пробирались в устрашающий подвал, полный органов и крови, которые продавали где-то в лесу, каким-то ебанутым на голову людям. Леша тащил меня, пытаясь уйти как можно дальше и быстрее с того места. Там убили нашу Дурочку, а сейчас он как идиот смотрит в одну точку, не понимая ни слова, которые говорят ему.
— Полин, ты сошла с ума после удара? — Спросил Леша, даже не смотря в мою сторону. Он всё так же пялился на Ваню, не сводил и взгляда. Голос был монотонный и испуганный. В глазах читалось «что происходит?», а я повернулась, удивляясь всем положением. Настолько абсурдно и странно всё то, что произошло за этот день. Никто и не вспоминает про тот инцидент, пока я, как ебанутая, пытаюсь достучаться до каждого, стараясь заставить хоть кого-то мне поверить. Я Чувствую себя подростком, которого не понимает вся семья, лишь из-за одного прокола в носу. Будто я пытаюсь объяснить, что я пытаюсь так выразить свои чувства, свою значимость в этой жизни. — Уйди, Полин, я хочу побыть один вместе с Ваней. – Я уставилась на друга. Как же так?! Что я сделала не так тому, кому я доверяла больше, чем себе. — Проваливай, я, блять, не в настроении. — Он крикнул, и я подшатнулась. Марина взяла меня за руку, и мы ушли, хлопнув дверью любимого домика, где живет родной человек, который прогнал меня с позором, лишь за то, что я пытаюсь достучаться до него. Я просто хочу вернуть прошлого Лешу!
— Довольна? — Я кивнула, потирая глаза полных слез и обиды. Меня прогнали, как бездомную собаку. — Не надо было говорить ему что-то!
Вдруг возле нас появилась Соня с какой-то девочкой. Они шли по тихонько, шаг за шагом, видно что никуда не торопились. Я со слезами на глазах бросилась к Соне в объятия, рыдая ей в плечо.
— Полина? Что случилось, солнце? — Она покраснела от неожиданных объятий, в этом я была уверена. Я рыдала в ее белую рубашку, пока она гладила меня по спине. От нее приятно пахло, и я потихоньку проникала в сон, будто я не спала все три дня, а работала без остановки. Ссора с важным мне человеком вымотала меня. Глаза тяжелеют и….
