Согреешь меня, Миу?

Каэде сидела на своей кровати в общежитии, прижав колени к груди и укутавшись в плед. Но ей даже так было холодно. В общежитии временно отключили отопление. А вот погоду на улице не отключили. Морозный ветер дул в приоткрытое окно, заставляя Акамацу ещё сильнее сжиматься в комочек, пытаясь хоть как-то согреться. Дверь громко открывается, и в комнату влетает её соседка по комнате и одновременно «любовница», Миу Ирума. Ну, это Миу говорит, что они любовницы, а на самом деле обе давно понимают, что между ними есть что-то большее, чем просто сексуальное влечение. Каэде влюблена в Миу, а та в неё. У них не было никаких признаний, предложения встречаться или чего-то подобного. Но при этом девочки чувствовали, что они — пара, пусть даже Миу не признавала это и продолжала величать свою соседку «любовницей». Ирума, кажется, вообще не чувствует холода. На ней тоненькая толстовка и черные брюки с дыркой на лодыжке. Эта дырка появилась, когда Миу зацепилась за что-то тканью брюк, но она не обратила на это внимание и продолжила ходить в рваных штанах, называя это неким «стилем». — Чего такая грустная? Хуй сосала невкусный? — спросила Миу, усмехнувшись над собственной шуткой. Конечно, это было не совсем в рифму, но Ируме всё равно. — Не смешно, Миу, — ответила Каэде с неким раздражением в голосе. Всё-таки иногда Акамацу тоже умеет злиться. Однако злость быстро сменилась другим чувством. Каэде хотела ласки и любви, а сейчас идеальный момент для этого. — Мне холодно. Согреешь меня? — невинно спросила она, смотря на Миу из-под густых ресниц. — А? Как согреть? Мне тебя поджечь, что ли? Она снова усмехнулась. Каэде обиженно надула губки. Однако Миу, кажется, поняла, чего хочет её девушка, поэтому села рядом и скинула с Каэде этот дурацкий плед, заставив её задрожать от холода. — И что же ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила она с улыбкой. Однако в этой улыбке не было никакой насмешки, какая обычно бывает у Миу. Просто она хотела, чтобы Каэде сказала прямо о своём желании. — Ну… — замялась пианистка. Вдруг Миу сейчас начнет смеяться над её просьбой? — Можешь принести какао из автомата, а потом сесть рядом и обнять меня? — Бля, мне на первый этаж спускаться, что ли? — раздражённо сказала Ирума. Автомат с напитками находился только внизу, а на остальных этажах ничего не было, кроме жилых комнат. Однако Миу всё же встала с кровати и вышла из комнаты. Она героически прошла 4 этажа, взяла этот ебучий какао и вновь поднялась в свою комнату. Как же им повезло, что комната двойная, и никто не помешает им наслаждаться друг другом. Именно этим девочки сейчас и планировали заняться. Каэде взяла бумажный стакан с какао в свои длинные пальцы и сделала глоток. Тепло разлилось по всему телу. Чувство холода прошло окончательно, когда Миу обняла пианистку, точнее сжала её тело, словно хотела сломать ей рёбра. — Эй, не так сильно, — попросила Каэде, и Миу тут же расслабила хватку. Всё же она не очень умеет контролировать свою силу. — Какая ты неженка, — недовольно произнесла Миу, однако в этих словах не было агрессии или осуждения. Её наоборот привлекало то, какая хрупкая её возлюбленная. Словно цветочек или дорогая ваза, которая разобьётся от любого неверного движения. Девочки сидели молча до тех пор, пока какао в стакане не кончился. Каэде отставила пустой стакан на тумбочку и наконец тоже обняла Миу, ведь теперь её руки были свободными. Она жалась к изобретательнице, как котёнок жмется к хозяину, пытаясь получить всё то тепло, которое готова была отдать ей Миу. — Ну чё, теперь не холодно? — спросила Ирума. Ответом стал лёгкий кивок. Ну разве обычные партнёрши по сексу могут так чувственно и нежно обниматься, греясь об тела друг друга? Вопрос риторический. Но всё же Каэде решилась спросить… — Миу… А что между нами? Ирума аж слегка закашлялась от такого вопроса. — А ты бы чего хотела? Голос Каэде перешел на шепот. Тонкий палец начал вырисовывать какие-то непонятные узоры на плече Миу. — Я хочу стать твоей девушкой… Если ты, конечно, понимаешь о чем я. — Прекрасно понимаю, — ответила Миу, перехватив руки Каэде и уложив их себе на плечи. Свои же ладони она переместила на чужое лицо и несильно сжала его, чтобы Акамацу не могла увернуться, а потом затянула девушку в поцелуй. Каэде удивлённо промычала, почувствовав чужие губы на своих, но всё же закрыла глаза и попыталась по максимуму отдаться Миу, чтобы доставить удовольствие и себе, и партнёрше. Что ж, это удалось. Когда их первый поцелуй окончился, обе девчонки чувствовали себя, словно в раю. Сердце быстро колотилось, норовя выпрыгнуть из груди, а дыхание Каэде участилось. У Миу это не первый раз, но этот поцелуй стал для неё самым волшебным и запоминающимся. — Теперь точно тепло? — усмехнувшись, спросила Миу. Всё, что могла сделать Каэде, это неловко кивнуть. Отсутствие отопления в комнате уже практически не ощущалось.