[Отрицание]
Джисон допил последний глоток айс-американо и нервно отставил стакан в сторону. На кухне пахло кофе и свежими тостами, которые Хан успел съесть за время ожидания. Глаза то и дело магнитило к телефону, который предательски молчал, хотя уже давно должен был принять долгожданный вызов. Минхо редко опаздывал и ещё реже опаздывал без предупреждения, так что Хан до последнего откладывал звонок со своей стороны. Ожидание томительное, почти мучительное, тянулось слишком долго. Это было странно. Вечер неожиданно освободился, и Джисон с Минхо, почти не сговариваясь, решили сходить поесть в новый ресторанчик недалеко от общежития. Обычно Ли заходил за Джисоном и мог во время ожидания зависать в комнате Хёнджина или просто сцепиться языками с Чанбином. Ни в общении с коллегами по шоу, ни с танцорами, ни со стаффом, ни с мемберами он не вёл себя как-то необычно или чересчур заинтересованно. У Хана не было с этим проблем, ведь он всегда чувствовал себя центром его вселенной. Но однажды в голове Джисона мелькнула мысль, что его слова о «золотой рыбке» были обыкновенной бравадой. Он стал замечать кое-что странное. Вернее, «кое-кого». Под действием непонятной тревоги Хан сам набрал нужный номер по видеосвязи, чтобы недовольно поныть о нерасторопности хёна и убедиться, что его опасения были беспочвенны. Вот только обыкновенный вызов неожиданно превратился в конференцию, в которую его подключили без предупреждения. — Я же говорил, что Хани меня потеряет, — хохотнул Ли Ноу, активно чем-то занимаясь за кадром. — Куда ж он без тебя, — согласился его собеседник и тут же обратился к самому Джисону: — Хан, привет! Как дела, дружище? Это был Пак Джун – один из ближайших друзей Минхо из его города. Джисон был знаком с ним, как и с остальными друзьями, довольно давно. Ли Ноу познакомил его со всеми ещё во времена, когда их отношения только набирали свою глубину, и они оба боялись сделать решительный шаг в нечто большее. Пак Джун был хорошим парнем, который искренне переживал за Минхо и всегда был готов прийти к нему на помощь. Но, оказавшись втянутым в разговор с ним, Джисон отчего-то ощутил неслабый импульс раздражения. Опасение подтвердилось. Опять он. — Привет! Отлично. Я жду хёна, а вы тут секретничаете, — частично в шутку возмутился Хан. — У твоего хёна просто руки из одного места, — хохотнул Джун. — Ты заговорил меня! — отозвался Ли в ту же секунду. — Он пролил на себя кофе, — пояснил друг. — Всё лучше, чем мисо-суп из забегаловки возле моего дома. — О боже, оно воняло неделю! — с чувством поддержал его Минхо. — Помнишь лицо того официанта? Клянусь, я увидел в нём омерзительный страх, и боялся он вовсе не твоего гнева. — О да, весь гнев как рукой сняло, когда увидел его физиономию, — посмеялся Ли. Джисон слушал разговор, не имея возможности даже вставить слово. Он был там лишним. Зачем Минхо подключил его? Почему не завершил разговор с другом, прежде чем ответить ему?! Он всё равно ничего не понимал: друзья обсуждали какие-то свои ситуации и шутили странные шутки, которые, наверняка, были забавными при знании контекста, но не для посторонних. Джисон в их компании был посторонним, и это внезапно задевало. С трудом сдерживая себя от раздражённого комментария, он попросил Минхо поторопиться с переодеванием и сообщил, что направляется к нему. Настроение было испорчено без видимой на то причины. Оставалось только пытаться его реанимировать смешными видео из тиктока и оправдывать себя интроверсией. Ему просто некомфортно с малознакомыми людьми, он не был готов к общению с чужим человеком, дело вовсе не в друге, с которым Ли созванивался и переписывался до смешного часто. Хан Джисон – интроверт до мозга костей, а не жадный до внимания Минхо эгоист. Это началось недавно. Чем больше Хан обращал внимание на общение Минхо с его другом, тем меньше ему это нравилось. Доходило до абсурда, поэтому он старался не придавать своим чувствам большого значения. Глупо было жаловаться: Минхо буквально купал его в своей любви, баловал, уступал там, где другие остались бы ни с чем. У Джисона был эксклюзивный доступ к переживаниям Ли, его мыслям, мечтам, страхам, планам, телу и даже к телефону, который всегда был под паролем. Занимаясь «воровством» фотографий из его телефона одним поздним вечером в общежитии младших, Джисон пропустил момент, когда селфи сменились фотографиями котов и семьи Минхо, а потом и его друзьями. Десятки изображений с весёлыми улыбками сменяли друг друга под его пальцами, однако одна фотография приковала внимание: на ней Минхо во время рыбалки аккуратно держал Джуна за талию, пока тот пытался вытянуть из воды какой-то особо увесистый улов. Маленький огонёк обжёг лёгкие, и Хан не смог сдержать вздоха. Невольно нахмурившись, он увеличил фотографию, чтобы получше рассмотреть её, но чем больше деталей он замечал, тем сильнее разгоралось нечто жгучее в его груди. Нервно промотав несколько фотографий дальше, он только ещё лучше рассмотрел, насколько тесным бывал контакт Минхо с его другом. Это бесило, хоть и признаться в этом было равносильно смерти. — Тоже мне рыбаки, — раздражённо буркнул Хан себе под нос и отбросил телефон в сторону. Гордость, что была внезапно уязвлена, на мгновение выдала тревожный сигнал: «ты ревнуешь». Но Джисон быстро отверг эту мысль. Ревность к другу – это глупо, это удел слабых, неуверенных в себе неудачников. Он же бриллиант группы, великолепный ас своего поколения. Да, Минхо тоже был хорош собой во всех отношениях, но какой ему резон менять бриллиант на подножный камешек?! С этой мыслью Хан подскочил на ноги и уверенно направился на кухню, где Минхо занимался приготовлением мисо-супа для них двоих. Джисону не требовались никакие слова или предупреждения, чтобы привычным движением обвить талию Минхо и расположить подбородок на его плече, заглядывая в кастрюльку. А мягкий вопрос «совсем проголодался?» только лишний раз подтвердил его убеждение – он не может ревновать, он просто всегда слишком голоден до контакта с любимым. В конце концов, он ведь не какой-то неуверенный в себе слабак?![Гнев]
Всё должно было закончиться ещё на той дурацкой фотографии, которая так не порадовала Джисона, однако, чем больше времени проходило, тем чаще он думал, что сходит с ума. Странным образом именно с того момента Минхо стал ещё чаще общаться со своим другом. — Вы стали частенько гулять. Чего остальных не зовёте? — словно из праздного интереса уточнил Хан, когда Ли Ноу рассказал о новом ресторанчике, который заметил во время прогулки с Джуном. Тот в это время складывал вещи в сумки для поездки в Японию, которая им предстояла для проведения концерта, но на пару минут остановился и завис с майкой в руках. — Тебе кажется. Он бывает в Сеуле всего пару раз в месяц, и лишь в малой части случаев нам удаётся пересечься. Других мы зовём, только вот они в Кимпхо, если ты забыл, — сбито с толку пояснил Ли. Хан всё прекрасно знал и мог бы поклясться, что Минхо пересекался со своим другом чаще, чем это рисовал. Ну совсем недавно же это было! — Хочешь с нами - так и скажи! — насмешливо фыркнув, Ли Ноу ударил майкой Джисона, который всё это время расслабленно лежал на кровати. В его голосе слышалось игривое возмущение, и оно не имело ничего общего с настоящим чувством. — Я могу обсуждать тебя и при тебе, — подытожил старший и продолжил складывать вещи в сумку. А вот Джисон невольно напрягся. — Ты меня с ним обсуждаешь? — вздёрнул брови он. — Что именно? — Жалуюсь ему на то, что ты невыносимо… — Минхо почти угрожающе навис над Ханом, — раздражающе… — ещё ближе, их носы почти коснулись друг друга, — до опизденения хорошо сосёшь. Закончив фразу, Минхо легонько чмокнул застывшего от шока Хана в губы и быстро отстранился, чтобы не быть пойманным. Он обожал эти игры, а Джисона каждый раз словно раскалённой лавой окатывало. Чёртов кот! Он ещё и издевается?! — И как, он тебе сочувствует? Или, может быть, завидует? — подхватил начатую игру Джисон, приподнявшись с кровати. — Он мне не верит, — безразлично пожал плечами Ли, даже не взглянув в его сторону, а из Хана вырвался бесконтрольный смешок. Свалившись обратно в постель, он уже не сдерживал смеха, что рвался наружу всё сильнее. А видя то, что Минхо тоже тихо скрывал свою довольную улыбку, он только расслабленно вздохнул. Пусть Ли Ноу хоть каждый день встречается со своими друзьями – все его мысли и жизнь заняты им. Джисон смог наконец-то расслабиться, а не греть голову понапрасну. Жаль, продлилось это недолго. Несмотря на то, что Хан каждый день видел, как его парень нередко щипал за задницу всех мемберов, а некоторые из них умудрялись делать то же самое в ответ, даже минимальный контакт с другом из Кимпхо будил в нём неконтролируемый гнев. Он понял, что теряет контроль над ситуацией, когда тот однажды пришёл в общежитие Минхо в гости. Поначалу это была обыкновенная дружеская посиделка с пиццей, жареной курочкой и литрами газировки, но потом Джун предложил всё разбавить парой стопочек соджу, которое, к слову, было Минхо по вкусу. Он, в отличие от Хана, имел довольно хорошие отношения с алкоголем и умел наслаждаться им без последствий на следующий день. — Кто вообще пьёт соджу с пиццей?! — неодобрительно фыркнул Хан, пока Джун разливал напиток всем желающим. К удивлению Джисона, помимо Минхо напиток решил попробовать макне, с самого начала сидевший в их компании. В отличие от остальных жителей общежития, которые лишь изредка могли заглянуть в гостиную, где они разместились, чтобы украсть кусочек курицы или пиццы, Чонин очень быстро нашёл общий язык с Джуном, и они активно обсуждали всякую ерунду. — Да, кимчи не хватает, — согласился Минхо. — Могу принести из холодильника, — предложил Чонин, принимая свою стопку. — Забей, и так нормально будет, — отмахнулся Джун, из-за чего Джисон только недовольно выдохнул. Ему хотелось, чтобы они отказались от идеи потребления алкоголя в этот день, но он понимал, что в меньшинстве не мог ни на что повлиять. В конце концов, вечер стал более шумным, полным дурацких историй и стыдных признаний. Джисон нашёл для себя утешение в порозовевших щеках Минхо и его очаровательной манере говорить, которая появилась после третьей стопки. Как ни странно, пьяный Ли Ноу совсем не раздражал, а наоборот очень умилял и будил желание его оберегать. Возможно, именно поэтому, когда во время прощания Джун игриво шлёпнул Минхо по заднице, Хан буквально дёрнулся в его сторону, чтобы убрать беспардонные руки от своего парня. Всё нутро его обдало таким ужасающим жаром гнева, что ему пришлось прикусить губу и опустить взгляд. Нельзя было допустить, чтобы это кто-то заметил – его сочли бы шизанутым собственником и наверняка подняли бы на смех. Единственным выходом было закинуть руку на плечо Минхо и словно невзначай поменяться с ним местами, чтобы оказаться между «друзьями из Кимпхо». Под градусом никто этого не заметил, весёлое прощание наконец-то закончилось уходом друга из общежития, а всё чего хотелось Джисону – это чтобы Джун больше никогда не возвращался. Никогда.[Торг]
— На выходных мы с Джуном хотим слетать в Японию, — словно из-под воды донеслось до Джисона, заставив его запоздало вздрогнуть и отвлечься от серфинга в интернете. — А? Что? — почти испуганно выдохнул он, уставившись на Минхо, который лежал рядом с ним и переписывался с кем-то. Было уже поздно, и, судя по необычной тишине, они остались последними в общежитии 3Racha, кто ещё не спал. Слишком увлечённые друг другом, они смогли перевести дыхание только ближе к середине ночи. Обнажённые и уставшие, они лишь накинули на себя одеяло, чтобы не мёрзнуть. Услышав о планах Минхо, Хан приподнялся на одной руке, чтобы рассмотреть его лицо в полумраке, но сам надеялся, что его собственное замешательство осталось незамеченным. — Думаем сгонять в Фукуоку или Осаку, ещё не решили. Ты же как раз в те дни будешь с семьёй, — напомнил Ли. Вспомнив о встрече с родными, Джисон замялся, не зная, что сказать. В отличие от Ли Ноу, он ещё никак не намекал семье о своих отношениях. Минхо мог бы быть с ним рядом, будь он чуть посмелее, так что он не мог жаловаться на такое решение старшего. Но демон, сидящий внутри него, всё равно нашёптывал, что Минхо нельзя в поездку. Не с этим чёртовым другом. — Я думал, мы хотели с тобой вместе слетать в Японию. Даже выбирали горячие источники, — напомнил Джисон. — И с тобой слетаем, как будет время. Одно другому вроде не мешает, — по-простецки отозвался Ли, переведя взгляд на Хана. В темноте под светом экрана телефона его глаза блестели в десятки раз сильнее, чем днём. Джисон невольно проваливался в любование этими омутами, но в этот раз тревога была сильнее его чувств. — Но, хён-а, я хотел, чтобы наша поездка была особенной. Вы же можете просто встретиться в Кимпхо. К тому же, вы и так совсем недавно встречались, — заканючил Хан нарочито комично. Он всеми силами скрывал тот факт, что сделал бы всё, чтобы эта поездка не состоялась. От одной мысли о том, чем Минхо мог заниматься с этим другом, у него сжималось сердце и хотелось кричать. Наверняка же будут ходить по ресторанчикам, даже зайдут в тот самый, который был для их пары любимым. Джисон не хотел, чтобы их особенное место стало обычным для Ли Ноу. Ещё друзья наверняка будут пробовать саке, а Хан уже видел, что случается с руками Джуна, когда тот напивается. А если Минхо будет не в состоянии остановить лишние касания? Если и сам будет не против? Злость на ситуацию и на самого себя обжигала точно кислота. Она плавила лёгкие и разъедала внутренности до самых костей. Хану пришлось наконец-то признаться себе, что он иногда ревновал Минхо. Но это было не без повода – так он себя обелял. — Хани, мы просто прогуляемся, ничего такого. Я не поведу его в наши места, — заметив странную смену настроения, заверил Ли. Он также приподнялся на одной руке, а второй ободряюще коснулся обнажённой груди Джисона. — Я привезу тебе твои любимые конфеты. Хан изобразил кривую улыбку одним уголком губ, но та получилась вытуженной. Хотелось кричать о том, что Минхо не место рядом с его другом, но разум ещё не мутнел до такой степени, чтобы устраивать сцены. Приходилось мириться. — Обещай, что вы не пойдёте в источники без меня. Что просто будете гулять по туристическим местам, — выпалил он на одном дыхании, чем удивил Ли. Тот на мгновение вздёрнул брови, но потом расплылся в улыбке. — С ним просто прогулки и банальные забегаловки, с тобой — источники и всё чего ты пожелаешь, — рука Минхо огладила шею Джисона, а потом стала опускаться вниз по груди и торсу. — Иногда мне кажется, что ты ревнуешь меня к друзьям. — Что за глупости, — фыркнул Хан нарочито безразлично и невольно задержал дыхание, когда рука старшего проскользила по его прессу и ниже. Разум, что потихоньку мутился от возбуждения, посылал тревожный сигнал – «Осторожно, зона уступки»! Всё его естество кричало о том, что он делает ошибку, соглашаясь поверить в заверения Минхо. Покой, который он себе выторговал, был иллюзорным и мог развеяться точно дымок от спички. Легко и без следа. И всё-таки это было не так страшно, как признать собственную уязвимость. Когда Ли толкнул его в плечо, вынуждая завалиться в постель на спину, он на чистом инстинкте сковал чужое тело в объятиях, а губы его тут же поймали губы старшего. Минхо навис над ним, притираясь всем телом и напоминая о том, что они оба были по-прежнему голыми. Чувствуя, как быстро твердеет, Джисон позволил Ли Ноу начать покрывать свою шею влажными поцелуями, а сам воровато лапал его бёдра и задницу. Он хорошо чувствовал влажную головку, которая то и дело проскальзывала по его бедру – Минхо был готов перейти к действиям и уже третий раз за ночь проникнуть в готовое тело без ненужной возни с подготовкой. Однако огненный шар, который образовался у Хана внутри после неожиданной вести, требовал иного. Углубив поцелуй и сделав его ещё более влажным, Хан усыпил бдительность Ли Ноу и силой перевернул его на спину, тут же оказываясь у него между ног. Заняв позицию сверху, он недвусмысленно двинул бёдрами и услышал удивлённый вздох. — Я тебя утомил за сегодня? — мурлыкнул Ли ему губы. Он никогда не был против инициативы Джисона. — Посмотрим, кто кого ещё быстрее утомит, — хрипнул Джисон, и рука его без промедления двинулась к заветному колечку мышц. — Можем потом помериться, у кого будет свободнее. Грязный намёк, а потом и первый палец, заставили Минхо жарко выдохнуть и оцарапать упругую грудь Джисона. На губах его расцвела довольная улыбка. — Занятный чемпионат, — усмехнулся Ли едва слышно и призывно раздвинул ноги ещё шире. В ту ночь они так и не определили победителя, но Джисон смог утолить свой голод. Стоны Минхо, жар его дыхания и тела, вкус искусанных губ стирали все неприятные мысли и гасили ядовитый огненный шар в его груди. Все тревоги меркли рядом с ним, стоило только заглянуть в его блестящие омуты и поцеловать влажные губы. Других нет. И засыпая под утро на широкой груди, слушая мерное биение сердца, Хан ни разу не вспомнил о том, чьё присутствие рядом с Ли Ноу последнее время ужасно напрягало.[Депрессия]
Джисона пугало это ощущение: абсолютное понимание того, что он не незаменим. Он ежедневно наблюдал за тем, как Минхо играючи обходился без него. Он то и дело пропадал где-то с Хёнджином, а потом Хан находил их за тихим душевным разговором где-то в комнате Хвана. Порой Ли мог по несколько дней не появляться в его общежитии, а Феликс потом рассказывал Джисону, как те хорошо прогулялись по магазинам на днях. Джисон даже привык читать какие-то новости о дружбе Минхо с его коллегой по шоу – Чону. Первичная неловкость между ними уже давно развеялась, и теперь они даже периодически списывались по разным поводам. Так что Хан не удивился, когда Ли рассказал о бенто-тортике, который Чону ему прислал на день рождения. Он никогда не станет его центром вселенной. Кот ходит где вздумается и гуляет сам по себе. Его нельзя приручить или приковать насильно. Хан и сам не знал, почему это понимание так отравляло его. Он часто уговаривал себя быть разумным, смотреть на вещи объективно и не принимать мелочи близко к сердцу, но всё это словно только ещё сильнее погружало его в странную тьму. И в какой-то момент печаль от бессилия и гнев стали хаотично сменять друг друга, превращая Джисона в неуравновешенного. Это происходило как минимум несколько раз, и каждый раз Джисон чувствовал себя чёртовым животным. Он корил себя после произошедшего снова и снова, но в следующий раз поступал аналогичным образом. Глупая жестокость была ему несвойственна, так что Хан даже и не знал, как самому себе противодействовать. Апогей этому наступил в одну тёмную ночь, когда он несколько часов кряду дожидался Минхо, который обещал прийти с ночевкой. Однако часы шли, а Ли не появлялся. Беспокоясь за его безопасность, Хан несколько раз пытался связаться с ним, но сообщения и звонки оставались без ответа. Он даже списывался с Феликсом, который тратил ночь на компьютерные игрушки, но тот сообщил, что Минхо не было в общежитии уже достаточно давно. Он мог поехать по делам, а мог повстречаться с кем-то знакомым из своего танцевального прошлого – Джисон хорошо знал, что подобных знакомств у того было полно. И всё-таки раздирающая душу тревога не позволяла сомкнуть глаз, так что, когда дверь в его комнату отворилась, он ещё не спал. Хорошо знакомая поступь, а затем и тихий шорох одежды, сменились аккуратным движением одеяла. Матрас рядом с Джисоном прогнулся, и спустя пару мгновений после этого его торса коснулись прохладные руки, желающие обнять со спины. Хан развернулся лицом к гостю до того, как это произошло. — Где ты был? — без промедления спросил он, вглядываясь в любимые черты, которые освещал только тусклый свет от уличных фонарей, проникающих в окно. Тон, возможно, получился чересчур требовательным, так что Минхо чуть отшатнулся, но рук с тела Джисона не убрал. В глубине глаз его затаилась растерянность, но губы на автомате напряглись в едва заметной улыбке. Он искренне не понимал причины такой реакции, и это лишь ещё больше злило Джисона. Он, чёрт возьми, волновался! — Мы пересеклись с Джуном, он завтра уезжает в Кимпхо, — тихо, чтобы не спугнуть ночного покоя, признался Ли. — Что такое? — Ты не отвечал на мои звонки и сообщения! — выпалил Хан. — Прости, я лишь возле общаги заметил, что телефон на беззвучке. Менеджер тоже много звонил, да и Чан. Надеюсь, ничего важного, — Минхо постарался примирительно обняться и втянуть Хана в поцелуй, но тот увернулся от просящих губ. Только после этого тень улыбки пропала с лица Минхо. — Эй, я ведь не специально! — Я думал, с тобой что-то случилось! Звонил Феликсу, Чану, менеджеру, а ты даже не потрудился сообщить, что снова встречался с этим… Джуном! — пылко прошипел Джисон ему в лицо. Несмотря на то, что напряжение от бесконечного ожидания наконец-то сменилось облегчением, вместе с ней пришла и острая обида. Ли Ноу не считал своё опоздание важным, и тем более не считал, что с ним могло что-то случиться. И самое главное, в этом всём снова фигурировал его друг. Даже слышать о нём уже было невыносимо. — Этим? Мы с ним близкие друзья, — озадаченно заметил Ли. — Тебе не нравится, что я с ним вижусь? — Мне не нравится лежать полночи без сна и гадать, жив ты ещё или уже нет, — отчасти соврал Джисон. Сознаваться в собственной ревности он был не намерен. Минхо ответ, к счастью, удовлетворил. Его губы изогнулись в понимающей улыбке, а руки мягко расположились на шее Джисона, чтобы вскоре сжать его в крепких объятиях. — Прости. Я буду внимательнее в следующий раз, — мягко пообещал Ли Ноу, по-хозяйски закидывая руку Джисона себе на шею, чтобы тот тоже обнял его в ответ. Он ластился, точно котёнок, пытался заполучить прощение. Но Хан и сам понимал, что повод был ерундовым, он не имел права строить из себя обиженку – всё ведь закончилось хорошо. Минхо наконец-то объявился, объяснился где пропадал и пообещал больше так не делать. И всё же жадность, которой было мало сладких поцелуев и жарких прикосновений, требовала большего. Когда Минхо уже стал потихоньку проникать пальцами под резинку его пижамных штанов, Джисон навалился на него сверху, прижав шаловливые руки к кровати, и принялся терзать нежную кожу шеи. Ли Ноу под таким давлением только испустил побеждённый вздох. — Хани, останутся следы, — прошептал Минхо, не предприняв никаких действий к тому, чтобы по-настоящему его остановить. Джисон продолжал исцеловывать его шею, оставляя влажные следы на всей её площади. Он специально отпустил контроль и не рассчитывал силу засосов – его целью было оставить как можно больше следов. Плевать на последствия! Визажистки наверняка найдут способ всё замаскировать. — Джисон, — позвал ещё раз Минхо, чтобы привести его в чувства, но вместо этого был втянут в глубокий тягучий поцелуй. Такого было достаточно для того, чтобы он окончательно разомлел и расслабился. Неожиданный переворот на живот заставил Минхо удивлённо охнуть. — Оу, — многозначительно испустил он в подушку, куда его буквально впечатали лицом. Прижатый возбуждённым телом сверху, он почти лишился возможности двигаться. Твёрдое доказательство желания Джисона недвусмысленно потёрлось о ложбинку между его ягодиц, и Ли, распаляясь всё сильнее, только попытался подмахнуть навстречу, но Хан накрыл его всем своим весом. — Хани хочет власти? Последнее время ты это очень любишь, — кокетливо обратился к нему Минхо, попытавшись обернуться за спину. Джисон исцеловывал его шею ниже затылка, покрывал поцелуями лопатки и спину, не прекращая дразнящих фрикций. Ответить ему было нечего, ведь всё, чего ему хотелось – это овладеть Минхо и сделать его своим хотя бы на десяток минут чистого удовольствия. Из мыслей так и не уходил раздражающий образ из воспоминаний, где дружок Ли Ноу абсолютно наглым образом хватанул его за задницу. И чтобы от него избавиться, Хан пытался забыться в ощущениях. Спешно стянув с Минхо бельё, Джисон припечатал обе ягодицы двумя мощными шлепками, вынуждая того болезненно простонать. Он не осторожничал, сжимал упругие половинки со всей силы, любовался открывающейся картиной, когда разводил их в стороны. Он мог бы подготовить Ли Ноу собственным языком, но гнев, всё ещё тлеющий в груди, поторапливал просто погрузиться в податливое тело и напомнить ему, кому тот принадлежал. Благо бутылёк смазки был в непосредственной близости от кровати. Выдавив немного геля в центр колечка, Хан приспустил свои пижамные штаны и размазал немного по своей длине. Он растягивал Минхо одной рукой, а второй продолжал стимулировать себя, чтобы немного сбить напряжение. Тихие вздохи со стороны подушки слишком сильно распаляли одним своим звуком. — Поцелуй меня, — простонал просяще Ли Ноу. Ему не хватало их привычных нежностей, а Джисон намеренно мучил его холодом. Вместо того, чтобы подтянуться вперёд и подарить своему парню самый жгучий поцелуй, он опустился к ягодицам и оставил влажный чмок на одной из них. — Хани! — капризно заёрзал Минхо, чтобы тот перестал над ним издеваться. — Губы! Несмотря на то, что подготовку стоило бы продолжить, Джисон высвободил свои пальцы и подтянулся вверх, чтобы исполнить каприз Минхо. Тот уже был нетерпеливым, тянулся к нему губами всеми силами. Хан был больше не намерен оттягивать желаемое. И когда он впился в губы Минхо кусачим поцелуем, одновременно с этим он беспардонно толкнулся в него сразу наполовину. Тот от внезапного вторжения громко простонал в поцелуй и напрягся всем телом. — Полегче, — полушёпотом скомандовал Ли, но сам же подмахнул навстречу, углубляя проникновение. Проникая всё глубже в жар любимого тела, Хан потихоньку терял связь с реальностью. Поначалу неторопливые движения сменились более ритмичными и размашистыми. Комната быстро наполнилась шлепками голых тел друг о друга и заглушенными стонами напополам с шипением. Джисон делал всё, что требовало его уязвлённое эго: терзал губами и укусами шею Минхо, который глушил себя подушкой, мял и исследовал всё его тело, не заботясь об аккуратности, брал так, как ему хотелось. В какой-то момент Ли Ноу удалось привстать на четвереньки, и он попытался обернуться через плечо, чтобы получить желаемый поцелуй в губы, но Хан с силой надавил ему между лопаток, припечатывая грудью к постели. — Так грубо. На тебя не похоже, ах, — задыхаясь от интенсивности толчков, заметил Минхо. Джисон его реплику пропустил мимо ушей. Ли был прав: из них двоих именно Минхо любил добавлять в секс немного доминирования или жёсткости. Хан редко находил в себе желание как-то довлеть над Минхо, даже находясь в топовой позиции, он предпочитал лаской и чувственными поцелуями доводить его до состояния удовлетворённой лужицы. В такой ситуации Ли Ноу хватало очень ненадолго, практически всегда он умудрялся кончить минимум два раза. Но в этот раз всё шло не по плану. — Я хочу видеть тебя, Хани, — простонал он, не прекращая тянуться пальцами к торсу Джисона, но тот только перехватил руку и завёл её ему за спину, практически сковывая в захвате. Хан наконец-то смог полностью освободить свой разум от раздражающих мыслей о ком-то другом рядом с Минхо, он чувствовал абсолютное единение с ним, каждое вздрагивание, каждый ноготь, впивающийся в его кожу. Ли пытался освободить неудобно вывернутые руки, хотел выпрямиться и, может быть, сменить позу, но Джисон был слишком увлечён собственными ощущениями и вакуумом, который заглушал гнев и обиду, что разъедали его сердце уже довольно продолжительное время. Эти чувства погружали его в отчаяние. Но внезапно всё остановилось. — Стоп! — Минхо быстро и без особых усилий высвободился из неудобного положения и довольно грубо толкнул Джисона в плечо, вынуждая того прийти в себя. — Ты меня совсем не слышишь?! — А? — Хан был растерян, он и правда провалился слишком глубоко внутрь своего разума. Он даже не слышал, что Ли ему до того говорил. — Я сказал, мне неудобно, плечи болят от тренировок. Что с тобой не так?! — возмутился Минхо. — Прости, я… наверное это от усталости. Ничего не получается последнее время, — неловко оправдался Джисон, игнорируя лёгкую тошноту, которая подкатывала к горлу. Он знал, что Минхо без вопросов примет такое объяснение. Примет и попытается отвлечь от тлетворных мыслей. В его отношении он всегда был до смешного лояльным, всепрощающим и поддерживающим. Поэтому, когда Минхо недовольно цыкнул, но прижал его к своей груди, лишь пригрозив дать по лбу, если такое ещё раз повторится, Джисон ни на секунду не удивился. Он только внутренне корил себя за несдержанность, что впервые был так неаккуратен с любимым и даже сделал ему больно. Ревность превращала его в монстра, злобного и унылого, омерзительно эгоистичного. Поэтому обнимая Минхо в ответ и бесконечно извиняясь, Хан только пытался внутренне понять, от чего ему так тошно: от самого себя или от страха по-настоящему потерять Минхо. Он впервые был так близок к этому.[Смирение]
Джисон понимал, что происходило что-то странное, но не мог заставить себя изменить собственное поведение. Уже какое-то время он то и дело избегал Минхо. Иногда осознанно, а иногда почти инстинктивно. Он больше ничего не спрашивал о прогулках Минхо с его друзьями, не интересовался, как раньше, чем они вместе занимались. Наоборот, он предпочитал оставаться в сладком неведении и довольствоваться ролью «не единственного». Это был наименее болезненный вариант для него. Он смирился. Он наконец-то принял факт того, что совершенно не умел справляться с ревностью, которая словно смертоносный смерч сносила всё на своём пути и ломала то, что было с такой любовью построено за несколько лет. Вот только Ли Ноу был совершенно сбит с толку его поведением и стал частенько задавать вопросы, на которые Джисон не знал, что ответить. Вариант «честно признаться в патологической ревности» он отметал сразу. Ситуация обострялась тем, что Минхо решил во что бы то ни стало выяснить причину происходящего. Он поджидал Хана в свободные минутки на мероприятиях, пытался поймать после репетиций, но Джисон успешно спасался работой в студии, пару раз он буквально ускользал от Минхо, когда тот пытался застать его там. Пока однажды тот не заявился в общежитие посреди ночи. Проникнув в комнату без стука, он аккуратно прикрыл за собой дверь, повернул защёлку и укоризненно уставился на Джисона, который в это время просто мирно смотрел документалку про африканские баобабы. Поняв, что попал, Хан только громко сглотнул и отложил телефон в сторону. Он уже знал, в чём будет основная претензия – он не отвечал на сообщения уже пару часов. Но Минхо слишком хорошо его знал, чтобы решить, что он уснул. Хан Джисон ложится спать ближе к утру. — В чём дело? — наконец-то начал Ли. — О чём ты? — попытался притвориться дурачком Джисон, но Ли Ноу это ни капли не убедило. Он только прошёл к кровати, сел на её край и устало потёр лицо. — Ты пытаешься меня бросить? — удивительно спокойно спросил Минхо, не оборачиваясь к Хану. Вместо этого сам Джисон подорвался с подушки и поспешил сковать его в своих объятиях. Расставания ему никак не хотелось. Он лишь надеялся, что со временем его душащая ревность чуть ослабнет. Думал, что побыв немного вдали от Ли, он научится его с кем-то делить. — Не говори глупостей, мне ж без тебя никак, — тихо выдохнул Джисон, зарываясь носом в волосы за ухом Минхо. От того пахло смесью кофе и шампуня – самый умиротворяющий запах на земле. — Поэтому два часа игноришь мои сообщения? — Я увлёкся, я не специально, — соврал Хан, но Ли только тихо фыркнул себе под нос. — Кем, интересно, ты увлёкся?! — ехидно выдавил из себя Минхо. Неожиданное обвинение заставило Джисона сконфуженно застыть на мгновение и почти сразу же горько усмехнуться. Было иронично слышать полуревнивые подозрения от того, кто, кажется, без конца пропадал с какими-то друзьями и заявился домой глубокой ночью. — Никем, у меня нет «близких друзей», — тихо ответил Джисон, высвободив его из своих объятий. Минхо несколько минут вообще не реагировал, только развернулся к Джисону и упрямо смотрел ему в глаза, пытаясь найти в них какие-то ответы на свои неозвученные вопросы. И лишь когда стало ясно, что ответов не будет, он удивлённо вздёрнул брови вверх, выражая крайнее недоумение. — По-твоему, я трахаюсь с Джуном? — без лишних эмоций уточнил Ли. — Я не знаю, — пожал плечами Джисон. На лице Минхо залегла потрясённая полуулыбка. Ему не верилось в то, что он слышал. — Получается, я был прав? Ты реально ревновал меня к нему? Ты поэтому такой загруженный последнее время? Джисон ничего не ответил, только неопределённо двинул плечами. Он чувствовал себя обманутым и ненужным, когда Минхо предпочитал компанию кого-то другого, но в то же время сомневался в том, что имел право на эти чувства. Было в них нечто ядовитое, отравляющее. — Нет, ты серьёзно?! — ещё раз для верности переспросил Ли Ноу, а когда получил в ответ прячущийся взгляд, внезапно разразился заливистым смехом. Джисон из-за него даже испуганно вздрогнул. Минхо завалил их обоих на кровать, наконец-то занимая своё законное место между разведенных ног Джисона, и тут же затянул его в тягучий, ласковый поцелуй. Ему было жизненно необходимо доказать этой ревнивой заднице, что ему попросту нет смысла искать что-то на стороне. Откуда возьмутся силы на кого-то ещё, когда одним никак насытиться не можешь и как наркоман пытаешься добыть новую «дозу»?! — Наверное, ты прав. Я реально увлёкся, — разорвав наконец-то поцелуй, выдохнул тяжело Минхо, а Джисон от этих слов напрягся всем телом испуганно. Его главный ночной кошмар начинался примерно с тех же слов. — Я так много времени уделял Джуну и остальным, что у тебя появилось слишком много времени для выдумывания всяких глупостей. С сегодняшней ночи начну выжимать тебя до последней капли. Хан громко сглотнул, предвкушая часы этой «выжимки». Судя по твёрдости, что уже ощущалась в штанах Ли Ноу, тот был настроен по-настоящему решительно. Томительное предвкушение заставляло дыхание учащаться, а кровь внутри закипать. Джисон по-свойски запустил пальцы в волосы Минхо, крепко натягивая их до лёгкой боли и любовно осмотрел лицо Ли Ноу, убеждаясь в наличии огня в его глазах. Те выдавали его с потрохами – Минхо принадлежал ему без остатка. И от этого внутри Джисона начинали расцветать цветы, его даже не пугали изматывающие часы «наказания», которые ему грозили. — Прости, что заставил в себе сомневаться, — неожиданно серьёзно прошептал Ли. — Но запомни, что сколько бы я с Джуном ни зависал, кем бы его ни называл, даже бойфрендом, единственное настоящее, что у меня есть в жизни – это мы с тобой. Понял? Джисон от услышанного невольно подтаял, улыбнулся сладко и согласно кивнул, шепнув «хорошо». Он ослабил хватку в волосах Минхо и сместил руки к его лицу, сжимая ладонями похудевшие щёки. Даже если этот заверительный эффект пройдёт позже, в этот момент он остался совершенно уверенным и довольным. Вот только Ли Ноу этого было мало. — А теперь готовь задницу, господин доминант, все свои разы на этот месяц ты уже истратил. Моя очередь перегибать и кому-то что-то доказывать, — стал дразниться Минхо, стягивая с Хана его домашние шорты. — Для начала докажу тебе, что мне не до других. Могу поставить сто тысяч вон на то, что у меня на эту потрясную задницу встанет не меньше пяти раз только за эту ночь. Поспорим? Но это в любом случае продолжится и завтра, и послезавтра, и так до тех, пор пока ты не усечёшь: мои друзья для меня – это просто друзья. Точка. Чувствуя странный мандраж на грани испуга и предвкушения, Джисон помог стянуть с себя бельё и мысленно убедился, что не забыл купить новый бутылёк смазки. Было немного волнительно каждый день получать такого рода «доказательства» верности Минхо, но тело уже горело от нетерпения. Наконец-то настал момент расплаты за свой эгоизм и глупость, и он был этому только рад.