Кошмар о старом.

Здесь пахло кровью и гарью. Пахло перемешанной и продавленой почвой после пары дюжин людей, прошедших по одной и той же тропе в берцах, которые под вес шли почти килограмм. Конечно у многих жутко болели ноги по началу, но сейчас, кажется, их общая усталость и желание достичь цели пересиливает это жалкое ощущение веса на ногах. До тех пор, пока руки способных держать ружьё, винтовку или пистолет - Ничего более не важно. Комиссар Дэйв стоял на небольшом холме недалеко от того поселения, что разросталось огнём. Имперские настолько отчаились, что погнали всех из поселения и сожгли его, дабы Дэйву и людям под его началом негде было переночевать. – Комиссар R-710МС! — Дэйв тут же обратил взор на своего последователя, который спешил к нему, видно желая о чём-то доложить,— Мы поймали тех, кто поджог это поселение и выгнал жителей! Поселенцы давали им отпор и ранили многих из них, вследствие чего им пришлось остановиться недалеко от поселения! Их было всего десяток, мы привели всех. Никого не упустили. Что прикажете делать с ними? — Коммиссар нахмурился. Парень хоть и говорил по делу, но слегка расплывчато. Что ж, предстояло решить судьбу десятка людей, что стояла на стороне, которая сопротивлялась ему - Комиссару R-710МС, Дэйву – и его последователям. В целях сохранения населения и избежания упрёков по свержение порядком Империи, все члены организации 'Сияние' пользовались лишь снотворными и парализующими снарядами. – Усыпить, связать и, найдя самый прочный дом или сарай, оставить их там. Убедись что оставите достаточно следов чтобы последующий отряд нашёл их и взял в плен. Желательно найди способ сообщить им. — Парниша перед комиссаром поклонился и, пробормотав про то, что всё сделает, удалился, сверкая пятками, будто забывая про вес берцев. Комиссар развернулся в сторону горящего поселения и чёткими шагами зашагал к нему, планируя проконтролировать то, насколько удачно идёт тушение важных построек поселения, таких как: Ратуша, хижина строителя и таверна — ведь поселенцы точно вернуться в это место. Ступив на территорию, недавно охваченую пламенем, Комиссар сразу нашёл причину, почему несло не только гарью. Перед полу-сгоревшим домом, который всё ещё был в лёгких объятиях пламени, валялось тело поселенца. Судя по крови и ранам его пронзили ножом или другим холодным оружием прямо в области живота. Зрелище было отвратительное, но Комиссар поймал себя на мыслях о том, что уже привык. Распахнув дверь догорающего дома Комиссар увидал колыбельную прямо перед входом с синим, явно почившим, в ней младенцем. Он не был затронут огнём, т.к не было замечено следов касания огня. Он просто задохнулся. Сзади послышались шаги и за спиной Комиссара появился один из бойцов, который, видимо сильно заинтересовавшись, заглянул в дом. Увидев младенца его тут же затошнило и парень тут же сиганул за дом, намереваясь проблеваться. Хоть искалеченые тела были уже не столь шокирующие, но мёртвого младенца им всем приходилось видеть впервые. Ужасающее зрелище. *** Комиссар с подобающей в войне, жестокостью и восхищающей точностью стрелял по врагам. Те построили баррикаду на дороге, и хоть Дэйв ребятами могли обойти её, дальше пролегали болота, так что было бы лучше пройти прям по дороге. Несколько вражеских ребят уже слегли и забылись в сладком трёхчасовом сне, после которого они окажутся связаными и сложенными у остатков воздвигнутой ими баррикады. Сзади послышались вскрики одного из последователей Дэйва, и Комиссар обернулся, сразу замечая как один из Имперцев, который, вероятно, изначально поджидал где-то с их стороны баррикады, чтобы в случае чего внести смуту в ряды, вонзил четырнадцати-сантиметровый нож в лопатку одного из бойцов под началом Дэйва. Комиссар ринулся туда, вытаскивая из сумки на поясе нож, и вонзая его во врага в ответ. Имперец, не успевший от шока даже вытащить нож из парня, которого ударил, получил удар в бок и, закричал, грохнулся назад, хватаясь за место удара и прижимая руку к ране. Дэйв ужасно не хотел убивать кого-то. Своими или чужими руками... Если того не требовала ситуация, то он ни за что не нанесёт удар, который может повлечь за собой смерть. Но понимая что их, хоть и сильное, но при этом не сразу действующее, снотворное не может остановить того парня от убийства человека под началом Комиссара... Он действовал быстро, даже эмоционально. Комиссар приказал помочь им обоим с ранами и предустматрительно выстрелил во врага снотворным. То место на дороге снова наполнилось кровью. Не толького того бедолага. Один из имперцев, поняв что они не сдержали баррикаду, покончил с собой, перерезав себе глотку и залив своих товарищей брызгами крови, которые от этого только строй потеряли, облегчая задачу Дэйву и его ребятам. После завоевания баррикады Комиссар приказал похоронить того отчаянного солдата, что, не смотря на сомнительность Империи, служил ей и был верен до конца. *** Дэйв был измотан. Они встретились с Кейт и, наконец, могли поговорить хоть чуть-чуть в более спокойной обстановке, но тут началось нападение на их базу. Дэйву пришлось идти вместе с членами Сияния на подавление напора. Они встретили их на улице прям у входа в убежище и еле успели занять удобные им позиции, как та орава людей, что пришли на завоевание, резко упала на колени с поднятыми руками, в перебой крича что они сдаются и желают присоединения к Сиянию хотя бы как заложники. Они не просили даже возможности вести бой, как другие, полностью понимая проблемы с доверием к ним. Они просили лишь прекращения этой кровавой бойни... Тогда механическое сердце Комиссара дрогнуло и он отдал указ о согласовании этого с другими главами Сияния. Спустя час Дэйв позволил ребятам войти, отобрав у них орудие любого вида и скучковав их. Они зашли в убежище и шли около пяти минут до комнат, которые были выделены для заложников хотя назвать их так язык не поворачивался, но другого слова не было ни сил, ни времени чтобы подбирать. Дэйв стоял и следил за ходом всей этой процессии, как один из сдавшихся, горестно посмотрел на Дэйва, и понесясся в сторону Комиссара, успевая вонзить в того маленький складной нож, после чего упал на колени, рыдая и, кажется, читая молитвы. Он тарраторил что-то про его семью, про то, что они грозились убить его годовалую дочь и жену... Дэйв чуть было не рассмеялся от абсурдности ситуации, ведь и забыл что на войне всегда надо быть начеку... Он сам виноват что позволил недоумению взять верх над его внимательностью. И хоть окружающие его люди, сражающиеся с ним бок о бок, так же не успели остановить нападающего и испытывали за это вину, не были единственными виноватыми. Ло почувствовал запах крови на руках, которые сначала неосознанно прижимал к месту ранения, а потом поднёс ко рту, чтобы сдержаться от нервного смеха, да так неожиданно почувствовал металлический запах, что его чуть не вырвало, а перед глазами резко потемнело. *** Лололошка раскрыл глаза и поднялся на кровати, тяжело дыша, начиная проходить руками по своему телу, в поисках той раны. Лололошка коснулся места раны, которую ему зашивали в прошлом, сейчас же там был просто шрам. Ло тяжело вздохнул. Те дни уже прошли и сейчас он находился в общежитии университета другого государства. Империя теперь открытая страна, а тех дней все стараются, из кожи вон лезут, избежать, не повторить и забыть. Приложив руки к лицу и тяжело дыша Лололошка издал вздох, который отдавал отчаянием и учищённым сердцебиением. Лололошка вскочил с кровати, устремляясь в коридор, а после в ванную, что не заметил шокированного его поведением соседа, который в час ночи, кажется, смотрел какой-то фильм прежде чем лечь. По возвращении в кровать, Лололошка наконец посмотрел на Дилана, который вопрашал лишь лицом, и немного затупил, не зная что и сказать: –Приснилось как в меня Имперец нож вонзает. Не бери в голову. — Лололошка зарылся под одеяло, повернувшись в окну, оставив шокированного своим "не бери в голову" Дилана. Дилан позже узнаёт о том, что Лолошку и правда пырнули ножом и в чём, чёрт возьми, тот участвовал. Но он это узнаёт позже, не сейчас.