Обещание

... — Ои, повар, открывай! Зоро еще раз постучал в дверь, но не получил никакого ответа. На повара это было непохоже — чтобы он закрыл свое кафе в середине дня? Впрочем, Ведьма догадывалась о таком, раз вручила ему запасной ключ. То, что у нее были запасные ключи от всех их квартир и рабочих мест, несколько смутило гонщика, но он не стал вдаваться в подробности. Да и вообще не до этого. — Бровастый, я тебя спрашиваю! Кафе было пустым, парень не заметил даже привычных украшений на столиках, которые блондин расставлял перед каждым открытием. В цветочной зоне с листьев уже высохла влага – то есть, закрыто было совсем не из-за ухода за цветами, а он просто не хотел, чтобы кто-то видел его в таком состоянии. А еще был отчетливый запах сигарет. Зоро скривился, но щелкнул замком двери и потянул на себя жалюзи, закрывая окна. Так и с улицы кафе будет выглядеть более закрытым, а не какая-то непонятная дурацкая табличка, да и солнце не так будет резать глаза. Он не пьян — хотя и надеется к концу дня выпить столько, чтобы не лезли в голову навязчивые мысли — но сегодня, как и в тогда, точно также светит солнце, а это раздражает. — Маримо, если в твоем случае природа решила, что тебе не нужен фотосинтез, это не значит, что он не нужен твоим собратьям. — А я думал, что повара не оставят людей голодными. — Ты ходячая водоросль, а не человек, — фыркнул Санджи, выезжая из небольшой кухни за стойку. Вид у него был хуже обычного — волосы растрепаны, вместо рубашки футболка, но самое главное — свисающая изо рта сигарета, которую, впрочем, он быстро затушил. Он признавал, что даже инвалидность не смогла переубедить его бросить курить, даже с мрачным прогнозом Ло (и добавившейся паникой Чоппера), что это в его состоянии может быть критично. — Как ты вошел? — Ведьма вручила, - гонщик потряс ключом. — Выпивка есть? Владелец нахмурился, но только молча развернулся к шкафам, где и хранился алкоголь для близких друзей. Зоро же, подходя к своему привычному месту за стойкой, сильнее напрягался. Санджи, который не поправил его, когда он назвал Нами ведьмой? Санджи, который без возражений дает ему выпивку? Санджи, который в разгар рабочего дня закрыл свое кафе? — Ты в порядке? — Задай себе этот вопрос, мох, — фыркнул повар, наливая саке и подавая другу. — Ты выглядишь хуже обычного. — Это не я веду себя тут странно, — саке не обожгло горло, как он ожидал. Вряд ли выпивка была испорчена — владелец внимательно следил за качеством всего, что он подает — а значит, его просто уже стали догонять события дня. — Поставь еще два стакана. — Ты позвал еще кого-то? — Просто поставь, — гонщик встретился с Санджи взглядом, и, поймав что-то знакомое, коротко кивнул. Повар, начав что-то неслышно бормотать под нос, развернулся в сторону полки. Парень закрыл глаза, стараясь унять поднимающиеся эмоции. Если бы в тот день все пошло совершенно в ином направлении, он сейчас не сидел бы здесь. Вероятнее всего, он где-нибудь праздновал годовщину победы и пытался выхватить титул уже у нее, а не Михоука. Если бы только... — Кто? — Ты о чем? — Зоро быстро поднял взгляд на говорившего. Тот нахмурился, подливая ему еще саке и кивая в сторону уже наполненных, стоявших рядом. — Это мой способ почтить их. — Кого? — Тэтч, — гонщик указал на первый стакан. — Куина, — у второго он мягко обвел пальцем края – совсем как она, и зачем так делала, спрашивается? — Мото Гран-При в Малайзии два года назад. — А, — что-то в этом простом звуке заставило Зоро напрячься, но он подавил инстинкты узнать, что так встревожило повара. Он продолжал водить пальцем, стараясь вспомнить, как это делала она. — Ты... они были важны для тебя? — Тэтч был напарником Эйса, — он старался говорить как обычно, но апатия и боль проникали в его голос все сильнее. — Для него это была последняя гонка, он собирался завершить карьеру. Куина, — горло гонщика сжалось, но он сглотнул и осторожно продолжил. — Куина была фаворитом гонки. Это были первые соревнования, где не было деления по полу, и она в них блестяще побеждала. А потом этот случай... — Некачественное покрытие... — еле слышно пробормотал владелец, но этого хватило, чтобы Зоро поднял на него взгляд и нахмурился. Санджи сидел напротив него, опустив голову и спрятав глаза, с силой сжимая край футболки. — Откуда ты... ах, да, ты же много про нас знаешь, — усмехнулся парень, залпом выпивая свой стакан и с шумом ставя его обратно. Что-то внутри обжигало горло, поднимаясь все выше. — Да, эти придурки сказали, что из-за некачественного покрытия случилось повреждение полотна, бла-бла-бла, и вся эта авария — нелепый несчастный случай. Всего лишь нелепость, которая стоила жизни двум прекрасным людям. Ты представляешь. — Зоро, подожди... — Нелепость, правда? — Зоро рассмеялся, хватаясь за куртку. — Какая-то глупая вещь забрала ее. Ошибка каких-то мудаков, которые решили сэкономить, стоила ей жизни. Она хотела стать величайшей — о, она смогла бы. Никто ее не остановил бы, если бы... — ...оро... — ...они не ошиблись. Она бы выиграла ту гонку и взяла титул. Я бы сейчас сражался вместе с ней, я бы шел к вершине вместе с ней. Но ее блядь нет, ты понимаешь это? Она ушла, оставив меня одного. Как будто я ничего не стоил, как будто я... — Зоро! Гонщик удивленно заморгал. Щека начала неметь, пока он хватал ртом воздух, смутно осознавая, что ему трудно дышать. Что... — Пришел в себя? Зоро, посмотри на меня. Смотри мне в глаза. С трудом повернув голову, парень встретился с взглядом с Санджи. Кажется, ему было больно, лопнул сосуд, добавляя белку кровавую паутину. А еще, оказывается, у него был не ровно синий цвет, а с более бледными вкраплениями. — Молодец. Дыши как я, вдох – выдох... Он послушно выполнял просьбы, медленно приходя в себя. Почувствовав себя в более ясном состоянии, гонщик проморгался. Теперь его интересовал не столько цвет глаз Санджи, сколько боль и волнение, которые не ушли с осознанием, что незваному гостю стало лучше, а лишь усилились. А еще щека стала гореть еще сильнее и парень свободной рукой осторожно прикоснулся к ней. — Ты ударил меня. — Не мог достучаться до тебя, — тихо произнес повар, отводя взгляд. — Ты не слышал, как я тебя зову. — Прости, — Зоро покачал головой, осторожно опуская обе руки. Он и не понимал, что все это время продолжал сжимать куртку на сердце. — Из-за меня ты нарушил обещание. — Спасибо Нами-сан, если уж она не сломала об тебя свою изящную руку, то и я справлюсь, — гонщик выдавил слабую улыбку на эту попытку шутки, пока владелец наливал ему очередной стакан. — Ты любил ее? — это было добавлено гораздо тише, но он все равно почувствовал, как вопрос тяжело ударил его по голове. — Мы росли вместе, — он подхватил стакан, но не отпивал из него. — Вместе разбирали и чинили мотоциклы, вместе пришли в этот спорт. Среди девушек ей не было равных, да и среди мужчин тоже. Я всегда пытался ее победить, но не смог ни разу. И теперь уже не смогу. Повисшая тишина разбавлялась звуками, доносившимися с улицы, но Зоро казалось, что и их не существует. Он не говорил этого никому — даже обязательному психологу, на котором настояла Перона сразу после гонки — но с тех пор он стал плохо слышать некоторые звуки, замечать окружающие вещи, ведь их стало слишком много. Парень старался отключать эти чувства, лишь бы справиться с чем-то, пережить этот приступ и идти дальше. Потому что так бы сделала она. Потому что так делает он. — Мы поспорили, что один из нас станет величайшим гонщиком и выиграет турнир девять раз подряд. Она должна была начать серию в тот день. Теперь это сделаю я. — Тебе пришло подтверждение? — голос у Санджи странно дрожал, но парень тут же постарался отключиться от этого — это лишнее, сейчас это не имеет значения. — Забрал пару часов назад, — криво усмехнулся гонщик, выпивая стакан и ставя его рядом с тем, что отдал за Куину. — А еще забрал письмо о возобновлении расследования. — О чем ты? — «Некачественное покрытие»? — язвительно произнес Зоро, глядя на растерянного повара. — Чепуха. Я уверен в трассе, и по всем фото видно, что покрытие на момент начало последнего круга было целым. Там случилось что-то другое, что-то, что и стало причиной аварии, которая забрала ее. — Ты понимаешь, что звучишь как параноик? — скривился владелец и, бросив взгляд на бутылку саке, забрал ее и направился к полке. — Ты пьян. Я позвоню Луф... — он внезапно запнулся и покачал головой. — Я позвоню Френки, он заберет тебя. — Если бы ты упал, ты бы поверил в то, что виноват асфальт? — Ты хочешь кого-то обвинить? — голос Санджи стал опасно опускаться — верный признак того, что он стал медленно впадать в настоящую ярость. — Тэтча? Или даже Куину? Почему бы не поверить, что несчастья случаются потому, что просто так происходит? — Да потому что это глупо! — с Зоро с силой ударил рукой по стойке, заставляя повара вздрогнуть от неожиданности. — Я даже был готов принять правду, что это она виновата в этой аварии, но не то, что ее забрала случайность, ошибка, которая могла случиться с каждым! Я три месяца досконально собирал всю информацию о произошедшем — слишком много несостыковок, слишком много... — Зоро, ты пьян. — Ты говоришь, как Луффи или Перона! — А ты не думал, что они могут быть правы? — владелец с грохотом закрыл дверь шкафа, спрятав бутылку. — Ты видишь то, чего нет. В авариях такого уровня всегда будут несостыковки — всегда! — Не такие! — зарычал гонщик. — Не такие глупые! Френки подтвердил пару моих сомнений, как и Изо! Не такое расследование, которое свернули на полпути без каких-либо причин! И у меня наконец есть шанс начать его заново. — И как ты это сделаешь? — прошипел Санджи, подъезжая ближе и хватая гостя за ворот куртки. — У тебя ее мечта — так иди к ней. Неси вашу мечту, а не оглядывайся на тех, кто позади. Не тревожь мертвых. — Да потому что они бы этого хотели! Они хотели бы знать правду! Хотели бы знать, что забрало их мечты! — Не хотели бы, — тихо прошептал повар, отпуская Зоро и отворачиваясь. — Они не хотели бы знать, смирившись с случайным несчастьем. — А тебе-то откуда знать? — сплюнул гонщик, с гневом глядя на пустой стакан. Выпить хотелось до безумия, но этот придурок забрал выпивку. — Ты не знаешь их, Куина бы не смирилась, она была невероятно сильной. — Знаю... Зоро хотел было огрызнуться на неуместный комментарий, но стиснул зубы и отступил. Споры с тем, кто не понимает, всегда будут бессмысленными. Хотя, в глубине души, он надеялся, что Санджи поймет — тот всегда был достаточно проницателен, и чем-то напоминал Куину. Но теперь... — В Малайзии есть пара свидетелей, — хрипло произнес парень после особо долгой паузы. — Те, которые вскользь упоминались в протоколе, а потом пропали из него. Я дал себе слово, что когда доберусь до гонки там, то найду их. — Я знаю, что ты не глуп, чтобы отбросить свою мечту, но оставь мертвых в стороне, — место стакана заняла небольшая кружка с жасминовым чаем. — Сконцентрируйся на гонке. — Одно другому не помешает, — заупрямился гонщик, отпивая чай. После довольно крепкого саке чай казался... странным, но, как ни странно, ему это даже понравилось. — Я добьюсь и титула, и правды. — Зоро, Тэтч мертв. Куина мертва. — Думаешь, я этого не знаю? — прорычал парень, с грохотом ставя кружку на стойку. — Я два года живу с этим, я два года иду дальше с нашей мечтой. Ее мечтой. Ты хоть представляешь, как тяжело одному... — Проваливай. — А? — ожидавший очередной вспышки ярости, Зоро нахмурено поднял взгляд на Санджи. Тот, опустив голову, сжимал и разжимал кулаки, что-то бормоча себе под нос. — Думаешь, я предпочел бы сегодня быть здесь, с тобой? Я был бы с Коширо, если бы не... Блондин тут же поднял взгляд, и он осекся. Раздражение вынужденной поездкой в один из худших дней его жизни, резкие слова того, на чью поддержку он надеялся — все это снова начало кипеть внутри гонщика, но в тут же миг утихло, стоило заметить взгляд собеседника. — Если бы не я, верно? — тихий, даже в какой-то мере ласковый голос Санджи, который он иногда использовал с Чоппером, сейчас не приносил покой, а лишь сильнее скручивал непонятный узел чувств внутри Зоро. — Не то чтобы я тебя ждал сегодня, но знаешь что? — боль, которая так и плескалась в глазах повара, уступила место ярости, заставляя гонщика слегка отпрянуть назад. — Я устал. Я просто блядь устал тебя терпеть. — Послушай, я... — Тэтч мертв. Куина мертва. А я жив. — О... о чем ты? — парень нахмурился, но все-таки смог подавить большую часть раздражения в голосе. — Ох, тебе же плевать на окружение, если оно не связано с тобой, верно? — а вот Санджи не отказывал себе в том, чтобы открыто показывать свои настоящие эмоции. — А я никогда не был его частью, действительно, зачем заботиться об этом. — Я вообще не говорил о тебе сегодня, ублюдок! — не выдержал Зоро, вскакивая на ноги. Стул с грохотом упал на пол, но на него никто не обратил внимая. — Это ты постоянно думаешь, что все должно крутиться вокруг тебя! Так извините, Ваше Высочество, что побеспокоил вас, ведь остальные возле тебя на цыпочках ходят, лишь бы ты не расстроился лишний раз! Знаешь, как бесит постоянно фильтровать речь рядом с тобой или отменять планы из-за тебя? — Ох, не переживай, больше не придется, — раздражение и гнев исчезли из голоса Санджи, оставив лишь усталость. Гонщик с каким-то ужасом заметил, что тот ему улыбался на протяжении всех его слов. — Ты же читал протоколы, сам сказал, следил за расследованием. Так скажи мне, Зоро, сколько участников было в той аварии? — Чт... Зоро схватился за стойку, как только начал осознавать смысл произнесенных слов. Он читал отчеты – он лично просил всех, чтобы все детали расследования шли через него. Он запомнил их чуть ли не наизусть. Участников он знал лично. Тэтч и Куина. Тэтч и Куина. Тэтч, Куина и... И кто-то еще. Кто-то третий, кого он не знал. Кто-то третий, который после исчез отовсюду, словно его не существовало. Кто-то третий, кто тоже не выжил. — Ты говорил, что они хотели бы знать, будь они живы. Так вот, — каждое слово, произнесенное тихим, надломленным голосом, в голове парня сейчас било отбойным молотком. — Расследование прекратил я. Потому что согласился с результатами. Потому что не хочу верить, что всех моих мечтаний меня лишил кто-то, а не что-то, Зоро. Убирайся отсюда. — Да харе заливать! — зло огрызнулся гонщик, лихорадочно вспоминая протоколы расследований. Имя, имя... Имя третьего участника никогда не всплывало, потому что он выступал под псевдонимом, но это... Это совершенно не мог быть Санджи. Он же сам говорил, что его мечта – кулинария, так что ему делать на гонках? — Я выступал под псевдонимом, — бесцветно произнес повар, осторожно выезжая из-за стойки к выходу. — Так и мне, и Джаджу было удобнее. Носил маску, красил волосы — я люблю гонки, но спокойно готовить для меня всегда было важнее. Я пообещал Куине-чан и Тэтчу, что вне зависимости от результатов гонки приготовлю им их любимые блюда. Они пообещали познакомить меня со своими друзьями. — Это... — Я провел две недели в коме, после чего столкнулся с остальным. Знаешь, — криво усмехнулся Санджи, щелкая замком. — Рядом со мной не было никого. Братья не знали, как меня утешить, Рейджу ругалась с отцом. Усопп и Зефф остались здесь, изредка получая информацию от сестры о моем состоянии. И когда я проснулся, я один разбирался со всем. Абсолютно со всем, во что превратилась моя новая жизнь. — Ты сбежал, как трус, — Зоро снова не успел прикусить язык, и слова повисли в воздухе. Заметив, как напрягся владелец, он попытался подойти ближе. — Черт, послушай, я... — Да, я трус, — повар поднял голову и внимательно уставился на собеседника. — Я не хочу знать, что случилось в тот день. Я не хочу знать, что убил в тот день тех, кто впервые отнесся ко мне с добротой. Я не хочу знать, что меня убили те, кого я мог назвать другом. Если это трусость — смириться с произошедшем, то так тому и быть. Убирайся отсюда, Зоро. — Послушай, — он лихорадочно соображал, стараясь справиться и с новой информацией, и со своими собственными эмоциями. Вот почему никто не хотел оставлять его сегодня одного! Вот почему Нами и даже Луффи настаивали, чтобы он сегодня приехал сюда! — Я не умею говорить, и... — Так просто соберись и молча уйди! — закричал Санджи, указывая на дверь. — Я достаточно от тебя услышал, оставь меня уже в покое! — Ты... — Ну извини, что я выжил, а они нет! — повар с силой сжал кулаки и наклонился ближе. — Извини, что я не хочу знать, извини, что сломал твою жизнь тем, что запретил тебе искать ответы! Ты думаешь, что мне так просто, да?! Как ты там сказал, тебе надоело, что все вертится вокруг меня? — Какое это имеет отношение... — Так вот, представь, мне тоже это не нравится. Но теперь это — моя реальность! И ты правда думаешь, что я ее выбрал? Ты веришь в то, что я хотел этого?! Вот этого?! — владелец наклонился еще ближе и на какой-то момент Зоро показалось, что он сейчас встанет на ноги, но вместо этого он с грохотом свалился с кресла и с силой ударил по полу. — Черт! Черт, черт, ЧЕРТ! Я ХОЧУ БЫТЬ СВОБОДНЫМ, ПРИДУРОК! Я НЕ ХОЧУ ЖИТЬ В ЭТОЙ ЕБАННОЙ КЛЕТКЕ! — Ой, — справившись с оцепенением, гонщик подошел к Санджи, но тот с силой ударил его по руке, стоило тому прикоснуться. — Давай я тебе просто помогу, я... — Я ХОЧУ БЫТЬ РАВНЫМ ТЕБЕ! РАВНЫМ ТЕБЕ, РАВНЫМ ЛУФФИ, РАВНЫМ ВСЕМ ВАМ! — повар не замечал, что рыдает, но пресекал любые попытки помочь ему вернуться в кресло, отбиваясь от помощи Зоро или стуча кулаками по полу. — Я ДО СИХ ПОР ЕГО СЛОМАННАЯ КУКЛА, ДО СИХ ПОР! — Санджи, — осторожно произнес гонщик, надеясь, что имя его успокоит, но тот, посмотрев ему в глаза, лишь сильнее начал отмахиваться. — Я хочу тебе помочь. — ПРОВАЛИВАЙ! НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ КО МНЕ! — Хотя бы дай... — ОСТАВЬ МНЕ ХОТЬ КАКУЮ-ТО ВОЗМОЖНОСТЬ НАЗЗЫВАТЬ ТЕБЯ ДРУГОМ, МУДАК! УЙДИ! Зоро, закусив губу, осторожно встал на ноги, и, бросив последний взгляд на рыдающего на полу владельца, как можно тише вышел за дверь, закрыв глаза и прислонившись к ней. Даже шум улицы не перекрывал рыдания, которые начали раздаваться лишь сильнее. Вот же черт. — Зоро, а ты где? — голос Луффи в телефоне резал по ушам, он даже сам не заметил, как набрал его номер. — Эйс сказал, что не может поехать без тебя, и... — Эй, капитан, — гонщик интуитивно почувствовал, как напрягся друг на другом конце трубки, услышав прозвище, даже не нужно было видеть или слышать. — Я облажался. Я чертовски облажался. — Где ты, Зоро?

***

— То есть, ты можешь приготовить все, что угодно? — Для столь очаровательной меллорин — безусловно, — улыбнулся Санджи, получив достаточно ощутимый подзатыльник от смеющейся Куины. — Поговорим, когда я заставлю тебя глотать пыль за собой, — рассмеялась девушка. — А ты не такой холодный, как о тебе говорят. — Это странно? — он захлопал глазами, заставляя и Тэтча, и Куину фыркнуть от смеха. Так он до жути напомнил Луффи обоим, и это лишь рассмешило сильнее. — Что-то не так? — Ох, не переживай, — замахал руками Тэтч, жалея, что не может сфотографировать его таким вот. — Ты просто кое-кого нам напомнил. — Он жуткий обжора, — кивнула Куина, растрепывая волосы нового друга. — Ох, у тебя светлые корни. Ты красишься? — Да? — Тогда, раз ты все равно приготовишь нам наши любимые блюда вне зависимости от результатов, в случае моей победы я хотела бы увидеть тебя с твоим настоящим цветом волос! А тебе, Тэтч, пойдет ярко-розовый! — Эй, это нечестно! — Что, мальчики, боитесь проиграть? — Ну, в любом случае, это гонку выиграю я! — рассмеялся Тэтч, направляясь к выходу. – Так что бойся за свою прическу, Куина. Уверен, цвет твоего бедового подойдет и тебе! — Бедового? — Санджи удивленно переводил взгляд с одного на другого, а затем нахмурился. — Так, стоп! Ты про мою прическу ничего не сказал! — А меня устраивает условие Куины! — Эй! — Ждем твоих блюд, Ст... — девушка нахмурилась, внимательно осматривая парня. — А как тебя зовут на самом-то деле? — А вот это я скажу, когда выиграю у всех вас, — рассмеялся Санджи, надевая маску на лицо. — А то так совсем неинтересно. — И это твое условие? — Это мое условие себе, а вам я загадаю...