Гусеница и Копатыч

По своему обыкновению тихая ночь сегодня была будто еще тише. Это гробовая тишина казалась пустой, будто никаких звуков природы больше не осталось,вот только сотворенные человеком звуки тишина поглащять не хотела. Любые звуки тысячу раз отскакивали от стен создавая звонкое эхо. Кажется будто любой вздох Копатыча слышыт вся долина. Как раз сейчас дыхание Копатыча сперает от возбуждения. Заниматся сексом под покровом ночи так банально, но так приятно, осознавать что вас точно никто не застукает. Прямо сейчас есть только ты и твой партнер, никого в целом мире больше нет. Полумрак добавляет интимности, вся обстановка в целом идеальная для плотских утех. Вот только Котатыча уже давно не заботит ничего из этого. Романтичные атмосферы им успешно игнорируется. Страх быть пойманым во время секса сошел на нет когда секс стал чем-то обыденным, вся эротика давно покинула его спальню, уступив место похабщене. Секс для Копатыча встал на уровень потребностей наравне с приемом пищи, в самом плохом смысле. А партнер Копатыча и не против, ей вообще на все похуй. Она ничего не понимает в жизни, ей долики все ее прелести, весь смысл ее существования заключается в поедании разной еды. А Копатыч для нее просто напросто человек делающий ей приятно и позволяющий ей жить за его счет. Хотя чего еще можно было ожидать от огромной Гусеницы. Толстенная от вечного обжорства Гусеница в человеческий рост постоянно лежит на кровати, вставая с нее только чтобы в очередной раз поесть. Бедняжка стала лабораторной крысой для Лосяша, и вследствие эксперимента стала отдаленно напоминать человека. Увидев ее Копатыч испытал самое сильное в своей жизни возбуждение, и не сумев отказать себе забрал Гусеницу к себе домой. *** Лениво что-то пожовывая Гусеница лежала на кровати, совершенно безразлично относясь к пыхтяшему под боком Копатычу, который без успешно пытается удовлетворить себя сам. Бесспорно кончить от своих собственных рук у него получалось но когда он начинал думать о Гусенице в низу живота приятно стягивало. Повернувшись на бок Копатыч приобнял Гусеницу, он хотел ее. А ей было наплевать, после эксперимента она стала немного человечнее только на вид, внутри она осталась той же гусеницой которой была раньше. Копатыч поднялся, навесая над ней. Смотреть Гусенице в лицо не имело смысла, ей не нравились поцелуи, поэтому можно было приступить к растягивантю. Анальное(?) отверстие каждый раз, сжималось до прежних размеров, поэтому требовалось много времени чтобы ее растянуть. Копатыч достает из прикроватной тумбочки смазку, выдавливает не большое количество на пальцы. Входит сначало одним пальцем и начинает двигаться внутри. Уже сейчас Гусеница начала тяжело дышать, и тихо стонать. Когда палец начинает свободно двигаться Копатыч вводит второй. Он двигает пальцами быстрее, разводя их как ножницы, вводя их полностью и вытаскивая наполовину. Стоны становятся громче, Гусеница потихоньку начинает насаживаться на пальцы, поэтому Копатыч вводит третий палец. Когда уже Гусеница была достаточно растянута мужчина вытаскивает пальцы, готовясь войти в нее. Он выдавливает еще смазки, размазывая ее по всей длине. Головка проходится по анальному отверстию, упираясь в него. Копатыч входит аккуратно, стараясь преченить как можно меньше боли. Гусеница протяжно простонала, сделала глубокий выдох и сглатнула слюну. Мужчина толкаться в нее. Толкается он медленно, ретмично, с большими интервалами. Копатыч шипит через зубы, еще через несколько толчков начиная наращивать темп. Гусеница стонет во весь голос, налаживаясь на член. Вскоре Копатыч так ускоряет что начинает вдалбливать Гусеницу в кровать, постоянно меняя угол проникновения. Он входит в нее полностью и почти полностью выходит, после чего снова ускоряет темп. Раздаются шлепки кожи об кожу. Гусеница стонет как никогда громко, почти срываясь на крик, но Копатыч не обращает на это внимания, сейчас его заботит лишь секс. Через несколько толчков Копатыч кончает прямо в Гусеницу, падая на нее и тяжело дыша. Лежит так несколько минут, и только когда его собственно сердце успокаивается осознает... Гусеница совсем не дышит. Он судорожно вытаскивает из нее обьмякший орган и проверяет ее пульс. Тишина. Понимание того, что тот с кем Копатыч провел довольно долгое время умер, не заставляет себя ждать. Но почему-то у Копатыча нет ни капли сожаления. Он поднимается с кровати, надевая на себя хоть какую-то одежду, берет остывающее тело на руки и выходит во двор. Взяв лопату и переложив Гусеницу на плече, Копатыч отправляется к лесу. Там он выкапывает могилу и хоронит Гусеницу. Делает все это он с таким равнодушием будто вобще никогда не испытывал эмоции. Копатыч возвращается домой, ложится на кровать где буквально недавно занимался любовью с насекомым и засыпает... Засыпает с осознанием, что завтра он придет к Лосяшу с новой гусинецей и попросит его снова провести свой эксперимент.