🌼🌼🌼
За окном стоит глубокая ночь. Дом наполнен приятной тишиной. В соседней комнате спит маленький Ёнджэ, а рядом, обнимая омегу со спины и умостив на круглом животе большую тёплую ладонь, мирно посапывает Тэхён. Чонгук лежит в постели, утомлёнными глазами глядя в потолок, а гнетущие мысли не дают ему покоя. Уже несколько дней подряд омега мучается от бессонницы. Каждый вечер он ложится в кровать, нежась в мягких объятиях любимого мужа и вдыхая его морозный аромат, который всегда успокаивает и даёт ощущение безопасности, но даже так тягостные раздумья мешают юноше уснуть. Крутятся в голове дьявольской каруселью, вызывая тошноту и приступы неконтролируемой паники. Инсок напоминает о себе ежедневно, названивая или присылая сообщения с требованием поторопиться с продажей квартиры, иначе последствия будут необратимыми. Гук пробовал блокировать его номер, но бывший жених каждый раз звонит с нового. Это изматывает, и омега не перестаёт думать о том, как избавиться от тяжёлой ноши на душе и вернуть спокойствие в свою жизнь. Юноша осунулся, с лица исчезла улыбка, под глазами залегли тёмные круги, пропал аппетит, а вместе с ним и хорошее настроение. Тэхён заметил все эти изменения и начал беспокоиться. Старался разговорить супруга, но тот упорно молчал, ссылаясь на уже немаленький срок беременности и банальную усталость. Чонгук понимает, что так продолжаться не может. С каждым днём становится всё труднее скрывать свои страхи и беспокойство. Он должен всё рассказать мужу. Знает, что только откровенность и поддержка любимого альфы помогут справиться с проблемой, но отчего-то медлит. Оттягивает этот разговор, каждый раз находя для себя всё новые отмазки: у супруга и так много дел на работе, перед праздниками не сто́ит портить ему настроение, а может, Инсок всё-таки успокоится и сам отстанет. Омега поднимается с постели, осторожно выпутываясь из крепких объятий Тэхёна, чтобы не потревожить его сон, и на цыпочках, босыми ногами пробирается на кухню. Включив лишь маленький настенный светильник, Гук наливает себе стакан воды и начинает медленно пить, пытаясь успокоить расшатанные нервы. Слёзы непрошено подступают к глазам, и он отчаянно сжимает свободную руку в кулак, снова ругая себя за эмоции и собственную трусость. Сердце колотится, не в силах выносить напряжение и чувство ненависти ко всей этой ситуации. Юноша тяжело опускается на стул и зарывается холодными пальцами в волосы, облокотившись на обеденный стол. Он сидит так некоторое время, пока не слышит тихие шаги у себя за спиной. Тёплые ладони ложатся на хрупкие плечи, а мягкие сухие губы оставляют на щеке ласковый поцелуй. – Птенчик, ты почему здесь? Что-то болит? – хриплым ото сна голосом спрашивает Тэхён, обнимает, наклоняясь ближе и согревая его в своих надёжных руках. – Нет, всё в порядке, просто захотел пить, а воды в спальне не оказалось, – хлюпает носом, поспешно вытирая мокрые дорожки слёз, чтобы их не заметил муж. – Ты зачем встал? – Почувствовал, что тебя нет рядом, – альфа наливает себе воды из графина, что стоит на столе, в тот же стакан, из которого пил омега, и делает несколько глотков. Гук прижимается к супругу спиной ещё сильнее, ощущая уют и заботу в его объятиях. Сердце замедляет свой бешеный ритм, а тревога отступает на короткий миг, давая возможность сделать полноценный вдох. Омега в очередной раз мысленно благодарит судьбу за ту случайную встречу в парке с этим замечательным человеком и старается взять себя в руки, чтобы, наконец, всё рассказать. – Мне кажется, тебя что-то беспокоит последнее время, – Тэхён хочет заглянуть в любимые глаза, но чувствует, как напряглись чужие плечи. Альфа знает, что его драгоценный мальчик практически не спит последние ночи. – Нет, всё хорошо. Просто малыш часто, очень сильно и подолгу пинается, – вновь уходит от разговора омега и глаза под мокрыми тёмными ресницами прячет. Тэхён на это только молча кивает и привычно опускается перед супругом на колени, расстёгивая пуговицы на его пижамной рубашке и оголяя круглый животик. Он оставляет нежные поцелуи на натянутой горячей коже и тихо-тихо шепчет: – Кроха, ну что же ты мучаешь своего папочку? Он устаёт от футбольных матчей, которые устраивает его маленький пузожитель, – гладит большими ладонями и не настаивает на разговоре, хоть и понимает, что с его омегой что-то не так, чувствует его беспокойство. – Я знаю, ты уже хочешь поскорее появиться на свет, и мы всё тебя очень ждём, но надо ещё немного подрасти, – едва не мурчит от удовольствия, щекой касаясь любимого тела. Чонгук плавится от этой безграничной нежности и заботы, которую получает от своего альфы буквально каждую минуту. Он путает изящные пальцы в чёрных волнистых волосах мужчины, тянет носом его морозный аромат и запечатывает в памяти этот интимный и такой трепетный момент. – Спасибо, что ты есть у меня, – юноша слабо улыбается уголками губ, а душа его наизнанку выворачивается от отвращения к самому себе за враньё и собственную трусость. – Я люблю тебя, мой драгоценный мальчик, – Тэхён тянется к желанным губам, целует совсем невесомо и бережно, желая забрать себе все страхи и тревоги. – Что бы ни случилось, я всегда буду на своей стороне. И всегда буду рядом, даже если кажется, что я совсем далеко, помни об этом, – смотрит в любимые оленьи глаза так пронзительно и искренне, что у Гука сердце замирает. – А теперь идём спать, нам рано вставать, – мужчина поднимается с пола, аккуратно подхватывает мужа на руки и несёт в их спальню. Чонгук молчит, только теснее прижимается к сильному телу своего альфы, обвивая руками его шею. Дойдя до комнаты, Тэхён укладывает омегу в мягкую постель и сам ложится рядом, укрывая их пушистым одеялом. Обнимает своего птенчика со спины, готовый защитить от любых невзгод этого мира. Нежно перебирает длинными пальцами мягкие взъерошенные волосы, целует в свод плеча и шеи, пуская по телу россыпь мурашек. В ночном полумраке царит спокойствие и умиротворение, будто напоминая, что не нужно ни о чём беспокоиться, когда ты находишься в объятиях любимого человека. Гук засыпает первым, слыша лишь ровное дыхание и тихий стук родного сердца рядом. Тэхён же продолжает гладить тёмную макушку, долго лёжа без сна и тихо шепча слова извинения за всё, чему ещё предстоит случиться.🌼🌼🌼
– Гук-и, мы с отцом уже собрали мой чемодан, – Ёнджэ врывается в комнату маленьким уроганчиком и застывает на пороге. – А ты почему ещё в пижаме? – маленький омежка удивлённо хлопает чёрными ресницами, а затем забирается на кровать к старшему омеге, который едва успел проснуться. – Сколько времени? – сонно потягиваясь, Чонгук пытается найти телефон. – Почти десять утра, – ребёнок жмётся ближе, требуя свою порцию привычной утренней ласки. – Как? – теперь настало время взрослого удивляться. – Мы с отцом уже и позавтракать успели, а ты всё спишь. Разве ты не едешь с нами? – щурится, глядя на взрослого. – Еду, конечно, еду, – Гук мягко треплет мальчика по голове и оставляет на детских щёчках несколько звонких поцелуев. – Выспался? – в спальню, улыбаясь квадратной улыбкой, заходит Тэхён и открывает плотные шторы на окнах, впуская в комнату утренний свет. – Как ты себя чувствуешь? – альфа садится рядом с мужем. – Неплохо, наверное, – притирается щекой к раскрытой ладони. – Почему ты меня не разбудил? Мы же хотели выехать пораньше… И почему ты в деловом костюме? – омега рассматривает супруга так, словно первый раз в жизни видит. – Планы немного поменялись, – мужчина наклоняется, целуя круглый животик сквозь тонкую ткань домашней рубашки. – Что-то случилось? – Чонгук вмиг напрягается, а в его голосе слышатся нотки беспокойства. – Просто отцу сейчас нужно на работу, – откликается Ёнджэ, обиженно дуя губки, прежде чем Тэхён успевает что-либо объяснить. – Ёни, мы же договаривались, – строго смотрит на сына и уже собирается продолжить разговор с мужем, но снизу слышится звук дверного звонка. – Это Намджун и Джин приехали, беги встречать, мы с Гук-и тоже скоро придём. Маленький омежка тут же сползает с высокой родительской кровати и уносится на первый этаж, совсем позабыв свои обиды на отца. – Тэ, что происходит? Зачем тебе нужно в офис? – Гук садится, опираясь спиной на подушки и придерживая большой живот. – В смете по новому объекту ошибка, заказчик требует всё исправить, – альфа ласково заправляет за ушко растрёпанную прядь волос, гладит большим пальцем по щеке и любуется своим тёплым, ещё немного сонным мальчиком. – Почему за тебя это не может сделать кто-то другой? Есть же менеджеры, инженеры… – произносит слегка капризно, смотрит на супруга совсем растерянно, но по-прежнему ластится к родным рукам. – Я дал всем сотрудникам компании дополнительный выходной. Никто не думал, что так получится, но заказчик дотошный и не хочет ждать, – объясняет терпеливо, а сам родным сладковато-тёплым ароматом надышаться не может. – Хорошо, поедем чуть позже. Это ведь не займёт много времени? Я как раз успею собраться, пока ты будешь в офисе, – Гук тянется к вишнёвым губам за желанным поцелуем, но альфа останавливает его, лишь обнимая и ближе к себе притягивая. – Птенчик, послушай, я не знаю, сколько времени просижу с документами, поэтому ты и Ёни поедете с Намджуном и Джином, они уже здесь. Хосок сейчас в магазине покупает продукты, он догонит вас на трассе. А я приеду сразу, как освобожусь, – шепчет куда-то в шею и неосознанно больше своих феромонов выпускает, словно стараясь всего омегу ими укутать. – Мы можем дождаться тебя и поехать все вместе, – протестует слабо, а у самого необъяснимое чувство зарождающейся тревоги где-то в желудке соляной кислотой булькает. – Гу, я не хочу везти тебя и сына по темноте. К тому же вечером наверняка будут пробки в ту сторону, вы устанете, – уговаривает, словно маленького ребёнка, прекрасно понимая нежелание мужа ехать без него, у самого кошки на душе скребут от этой необходимости. – Я приеду сразу же, как освобожусь, постараюсь не позже восьми вечера. – Но я хочу быть с тобой. Мне не нравится, когда я подолгу не могу чувствовать твой запах и не имею возможности тебя обнять, – тяжело вздыхает Чонгук. – Я положил в твою сумку мою толстовку. Надень её, как приедете, так будет казаться, что я рядом, – Тэхён нежно гладит его по спине, пытаясь успокоить. – Ты уже и вещи мои собрать успел, словно заранее готовился, – бурчит обиженно куда-то в подкачанную грудь. – Просто кто-то, наконец, смог нормально поспать, а я встал рано и не знал, чем себя занять, – тихо рокочет мужчина и оставляет дорожку лёгких поцелуев от тёмной макушки до самых ключиц. Альфа расцеловывает шею, покусывает тонкую кожу и тут же зализывает свои укусы. Он находит желанные губы, целует трепетно, но жадно сминает их своими губами, влажным языком в чуть приоткрытый рот омеги проникает. Чонгук с охотой отвечает на ласки супруга, утопая в его морозном аромате, и сильные плечи изящными пальцами сжимает. Тэхён нежит его в своих объятиях, будто баюкает, и безмолвно просит поверить, что всё будет хорошо. Он слышит, как бьётся беспокойное сердце его птенчика, чувствует, как усиливаются его феромоны, и старается сохранить эти ощущения в каждой клеточке своего тела. Поцелуй выходит долгим, тягучим. Пара наслаждается им, желая продлить как можно дольше. Но первым отстраняется Гук, когда воздуха в лёгких перестаёт хватать. – Ладно, если ты считаешь, что так будет правильно, – кивает скорее сам себе, понимая, что не стоит спорить с мужем, – мы будем ждать тебя в доме у моря. – Мой драгоценный мальчик, – в глаза оленьи доверчивые смотрит, – Намджун и Джин позаботятся о вас, а я постараюсь приехать как можно скорее. Мне уже пора. Ты завтракай и тоже поезжайте, – с этими словами альфа встаёт с кровати и выходит из спальни. Практически всю поездку Чонгук молчит, силясь скрыть свою тревогу и переживания от друзей и маленького Ёнджэ. Навязчивая мысль о том, что он не должен был соглашаться ехать без супруга, прочно засела в его голове. А сердце требует быть вместе с любимым человеком в любое время и при любых обстоятельствах. Омега не может объяснить себе этого состояния, но на уровне инстинктов чувствует приближающуюся беду. Джун уверенно ведёт машину, изредка бросая обеспокоенные взгляды на своего тонсена через зеркало заднего вида. Сокджин старается вовлечь друга в беседу, предвкушая замечательные выходные и строя грандиозные планы, чем они будут заниматься в эти дни, но получает лишь невнятные односложные ответы. Его сердце болит оттого, что маленький Гу такой напряжённый и совершенно закрытый. Это абсолютно не типично для младшего омеги, обычно он делится всеми своими переживаниями. Дорога занимает около трёх часов. Поэтому, когда две машины, наконец, останавливаются у высокого забора с автоматическими воротами, Ëнджэ с нетерпением расстёгивает ремни безопасности на детском кресле и бежит изучать всё вокруг, пока взрослые разминают затëкшие от долгого сидения мышцы. Дом оказался не таким уж и маленьким, каким себе его представлял Гук, и омега с интересом осматривается в новом месте. Двухэтажный коттедж со своей небольшой территорией, мангалом и детской площадкой на заднем дворе расположился у самого берега моря. До воды было буквально рукой подать. Внутри всё отделано деревом в светлых тонах с тёмными акцентами. Просторная гостиная, совмещённая с кухней широкой аркой, манит своим уютом: мягкий диван, несколько кресел винного оттенка в тон тяжёлым шторам на панорамных окнах, телевизор и рамки с фотографиями ближайших окрестностей на стене, а главное – большой камин и перед ним ковёр с высоким ворсом. В каждой детали чувствуется безупречный вкус хозяина этого жилища. Хосок, занося пакеты с продуктами, сетует, что они всё-таки попали в пробку, как ни старались её проскочить. Альфа не остаётся надолго внутри. Закончив таскать провизию из машины и забросив свою сумку с вещами в одну из спален на первом этаже, он идёт на улицу, чтобы поиграть с маленьким омежкой. Ёни сразу же утягивает мужчину на качели, и со двора теперь то и дело доносится заливистый детский смех. Намджун приносит щедрую охапку сухих дров и разжигает огонь в камине. Поленья, ласково облизанные языком жаркого пламени, тихо потрескивают, и всё помещение вскоре наполняется теплом и приятным запахом древесной смолы. Сокджин возится на кухне, делая на скорую руку сэндвичи, чтобы все могли перекусить и дальше заниматься своими делами, дожидаясь ужина. Поведение тонсена по-прежнему не даёт ему покоя, и старший омега решает, что нужно поговорить с ним наедине, вот только бы выбрать подходящий момент. Чонгук сидит в плетёном кресле-качалке на открытой веранде, глядя на бескрайнюю голубую даль морской глади. Он уже успел разложить немногочисленные вещи, заботливо собранные для него Тэхёном, и нашёл среди них толстовку альфы, которую тут же надел. Хлопковая ткань пропитана любимым морозным ароматом, отчего омега чувствует себя чуточку спокойнее. Но его мысли бесконечно возвращаются к тому, что он оставил супруга одного в городе. Каждая секунда, проведённая без него, сейчас ощущается очень остро и кажется нестерпимым мучением. Будущий малыш, перенимая состояние папы, беспокойно пинается под рёбра, то и дело вышибая из лёгких весь кислород. Инсок сегодня подозрительно молчит, хотя обычно к этому времени уже даёт знать о себе, неизменно требуя денег. Это ещё больше заставляет волноваться: неизвестно, что у этого человека на уме. Нервы Гука на пределе. Он в очередной раз корит себя за то, что так и не решился рассказать мужу о внезапно воскресшем бывшем женихе. Внутреннее ожидание неминуемой опасности необъяснимо нарастает. Сомнения и страхи накатывают на него, словно волнами, буквально заставляя дрожать. Уставший от мыслей омега закрывает глаза и попытается сосредоточиться на ласковом шуме прибоя, который доносится до его слуха с морского побережья, и сам не замечает, как проваливается в тревожный сон. Просыпается он лишь тогда, когда на улице уже заметно темнеет. Заботливо укрытый пледом, Гук сидит несколько минут, приходя в себя, а потом срывается в дом, надеясь увидеть там приехавшего Тэхёна. Но застаёт на кухне только Джина, который вытирает бумажным полотенцем вымытые овощи. – Проснулся? Я уже собирался тебя будить, – старший омега убирает с глаз мешающую розовую прядь волос и мягко улыбается другу. – Поможешь мне сделать салат к ужину? – А… да, – Чонгук, поняв, что его альфа ещё не приехал, расстроенно плетётся ближе к широкому столу. – Гук-и, что с тобой происходит? Ты весь день сам не свой, – Сокджин принимается резать огурец, но при этом внимательно смотрит на младшего. – Всё в порядке, – снова запрещает себе поделиться хоть с кем-то своими страхами. – Просто скучаю по Тэ… – Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой, – перебивает друга на полуслове. – Ты не сможешь меня обмануть своими отмазками о том, что всё хорошо. Давай, выкладывай, что случилось? Юноша молчит, нервно перебирает в пальцах веточки зелени, которую хотел покрошить в салат. Колеблется, но всё-таки делает несколько глубоких вдохов и, собравшись с мыслями, рассказывает другу всё, что творится в его душе. К горлу подступает противный ком, руки мелко дрожат, а голос периодически прерывается резкими всхлипами. – Почему ты ничего не сказал Тэхёну?! – Джин ошарашенно смотрит на младшего, пытаясь понять логику его такого поведения, но никак не может найти этому объяснения. – Я хотел… но не смог. Он видел моё беспокойство и несколько раз пытался вывести меня на разговор, а я молчал и врал, что всё в порядке, – признаётся совершенно разбито. – Так скажи ему правду, – строго требует старший омега. – Не понимаю, почему ты этого до сих пор не сделал… – перекладывает с разделочной доски в большую стеклянную чашку нарезанные овощи и серьёзным взглядом сверлит лицо своего тонсена. – Я испугался, что Тэхён всё неправильно поймёт, откажется от меня и малыша, когда узнает, что объявился его настоящий отец, поэтому молчал, – опускает виноватый взгляд в столешницу. – Ты не представляешь, как я себя чувствую, когда вру ему. Просто ненавижу себя, – плачет уже в голос, не в силах больше бороться с собственными эмоциями, которые так долго скрывал. – Глупый! – Джин обходит стол и обнимает тонсена за плечи, содрогающиеся от скопившегося в теле напряжения. – Твой супруг любит тебя и вашего будущего альфочку, он никогда не откажется от вас. Тэхёну уж точно хватит ума, чтобы разобраться в ситуации и решить проблему. А ты столько времени испытывал стресс, вместо того, чтобы просто поговорить, – мягко журит младшего, поглаживая круглый животик и выпуская чуть больше своих феромонов, стараясь успокоить. – Да, ты прав, хён, – швыркает мокрым носом. – Я всё расскажу ему, как только он приедет, – брюнет переводит взгляд на настенные часы, которые показывают десятый час вечера, – что-то долго его нет, – тянет растерянно. – Возможно, задерживается на работе. Перед Рождеством всегда суета, все стараются решить текущие вопросы до праздника, так ещё и выходные выпали. Каждый хочет отдыхать спокойно, – подбадривает Сокджин. – Я попробую ему позвонить, – Чонгук достаёт из кармана толстовки телефон и набирает наизусть выученный номер мужа. – Абонент недоступен… – обеспокоенно лепечет омега, услышав в трубке противный автоответчик, и убирает гаджет обратно. – Телефон мог разрядиться, а зарядка остаться дома или в офисе, – размышляет старший, понимая, что его тонсен сейчас буквально за мгновение накрутит себя до очередного приступа слёз. – Не переживай, Тэхён скоро приедет, он ведь обещал. – Да, обещал… – Гук неуверенно берёт в руки нож и начинает шинковать зелень, чтобы отвлечься от дурных мыслей. – Ёнджэ я уложил, – слышится из гостиной бодрый голос Хосока, – этот юный омежка имеет неиссякаемый запас энергии, во что мы с ним только не играли, – улыбается альфа и включает телевизор, плюхаясь на мягкий диван и щёлкая пультом каналы. – А что у нас с рисом и овощами? Мясо у меня уже готово, – на кухню заходит Намджун и ставит на стол большую тарелку со стейками, которые он жарил на гриле на заднем дворе. – Рис готов, салат практически тоже, – отзывается Джин, улыбаясь мужу. – Но, думаю, нужно дождаться хозяина дома и поужинать всем вместе. – Разве Тэ ещё не приехал? – удивляется Джун, на что получает лишь отрицательный жест головой от супруга. – Странно... Я звонил ему часа четыре назад, он сказал, что выходит из офиса и едет к нам, – альфа видит встревоженный взгляд Чонгука. – Возможно, пробки... Думаю, многие захотят отметить праздник и провести выходные за городом, – пожимает плечами, спеша пресечь страшные предположения своего тонсена, которые уже явно закрались в его голову. – Я ему позвоню. – Его номер не в сети, я звонил минут пять назад, – едва шелестит беременный омега, продолжая рассеяно водить ножом по разделочной доске. – Сегодня в пятнадцати километрах к югу от Чинджу произошла крупная автомобильная авария. Водитель погиб на месте, – доносится до слуха голос диктора местного канала новостей. – Подробности этого инцидента у нашего корреспондента. Гук откладывает нож, идёт в гостиную, с опаской глядя на экран телевизора, и видит кадры с места происшествия. Покорёженный автомобиль, пробив дорожное ограждение, обнимает своей передней частью столб линии электропередачи. Пожарная бригада, залив транспортное средство густой белой пеной, сворачивает длинный красный рукав, завершая свою часть работы. Врачи скорой помощи грузят на каталку чёрный пакет с безжизненным телом того, кто находился за рулём, а сотрудники полиции осматривают место ДТП. Машина, попавшая в аварию, слишком похожа на ту, что водит Тэхён. И именно по этой трассе альфа сегодня был должен приехать сюда, на море, где сейчас его ждут семья и друзья. Липкий страх мелкими мурашками расползается по спине Чонгука, постепенно охватывая всё тело. От мысли, что тот, кого упаковали в плотный пластиковый пакет, может оказаться его супругом, в венах кровь стынет. Нет, нет, нет… Этого не может быть! Омега гонит прочь от себя эти ужасные догадки и сосредоточенно вслушивается в слова журналиста, который берёт интервью у следователя. – В ходе предварительного расследования нами установлено, что данный автомобиль принадлежит известному строительному магнату Ким Тэхёну, – говорит худощавый парень с мятными волосами, подвязанными тёмной широкой банданой, и серёжкой в виде крестика в ухе. У Чонгука едва не перестаёт биться сердце. Крик, вырвавшийся из лёгких, застревает в немом ужасе где-то в горле, и юноша медленно оседает в руки успевшего подскочить к нему Намджуна. Альфа усаживает своего тонсена в кресло, что-то говорит, но тот его не слышит. Джин, остановившись в дверном проёме, в оцепенении смотрит на экран, не в силах сдвинуться с места. Хосок, еле переставляя ватные ноги, несёт с кухни стакан воды, чтобы хоть как-то привести в чувство беременного омегу. – По имеющимся у нас данным, мужчина не справился с управлением и вылетел с трассы. По-моему всё очевидно: авария по нелепой случайности на дороге и невнимательности водителя… – продолжает корреспондент, но его дерзко перебивает полицейский. – Следствие не исключает умышлено подстроенной аварии и версии заказного убийства, – омега, да-да, омега, кажущийся слишком молодым и неопытным для должности следователя, с вызовом смотрит в объектив камеры. – Мы будем выяснять причины ДТП и проведём весь комплекс необходимых мероприятий, направленных на установление причин этого происшествия. И тот, кто в этом виновен, будет привлечён к ответственности по всей строгости закона. А репортёров я бы попросил не распространять ложные слухи до завершения следствия, – щурит лисьи глаза, смотря на журналиста. Чонгук с трудом осознаёт происходящее вокруг него. Сердце бешено колотится, отдаваясь шквальным гулом в ушах, а стеклянный взгляд прикован к экрану телевизора. Слова следователя звучат как отголоски эха в далёкой пустоте, слабо проникая в сознание омеги сквозь пелену шока и ужаса. Непослушные ледяные пальцы кое-как достают из кармана толстовки телефон и снова набирают номер мужа. В трубке слышится лишь механический голос автоответчика, сообщающий, что вызываемый абонент недоступен. Омега не может поверить в то, что Тэхён погиб. Не хочет осознавать то, что жизнь его любимого альфы так внезапно оборвалась. Всё это кажется бредом, чей-то нелепой злой шуткой. Гук бессильно пытается сдерживать слёзы, но они всё равно прорываются, заливая его глаза и щёки жгуче-горькой солью. Красивое лицо вмиг сереет, становясь безжизненной маской бескрайней печали. Привычный мир юноши снова рушится, разбиваясь о суровую реальность в крошечные осколки. Все чувства блёкнут перед палящим пламенем тоски и горя, что выжигают душу дотла, оставляя после себя скорбное пепелище невосполнимой утраты. Хосок находит пульт, выключает телевизор. Сам несколько раз пытается звонить другу, не в силах принять шокирующую новость, но номер по-прежнему не в сети. Он опускается на колени перед Чонгуком и предлагает ему воды, тот отказывается, лишь молча мотая головой из стороны в сторону и захлёбываясь слезами. Альфа тихо шепчет слова утешения, обещая, что они вместе попробуют преодолеть это ужасное испытание. Его собственное сердце разрывается на части от того кошмара, что произошёл с его лучшим другом, но он старается держать себя в руках и не давать волю эмоциям. Джин всё ещё как вкопанный стоит в дверях, пытаясь осознать происходящее. Он тоже плохо справляется с собой. Прикрывает рот ладонями, заглушая сдавленные всхлипы, и борется с чувством бессилия перед несправедливостью судьбы. В тот момент, когда остальные в комнате замерли в оцепенении и страхе, только Намджун остаётся сдержанным и даже немного хладнокровным. Он успокаивает Сокджина, усаживая того на диван и, принеся ещё один стакан с водой, заставляет выпить. Размыто обещает, что скоро всё это закончится, что всё будет хорошо. Омега немного приходит в себя, затихая в медвежьих объятиях супруга. Комната погружается в густую звенящую тишину, которая тяжёлой бетонной плитой давит на натянутые, словно тетива лука, нервы. Тревожное тиканье настенных часов, напоминающее звук метронома из старого громкоговорителя, угнетает ещё больше. Но никто не решается нарушить это тягостное молчание. Да и неизвестно, какие сейчас можно подобрать слова, чтобы не тревожить кровоточащую рану. Тягучий напряжённый воздух режет мелодия телефонного звонка. Чонгук не сразу понимает, что именно в его руках гаджет разрывается от настойчивой трели. Омега заторможено опускает расфокусированный взгляд на ярко загоревшийся экран и видит входящий вызов с неизвестного номера. Сердце от страха ухает куда-то в пятки. Юноша делает несколько рваных вдохов и растерянно переводит глаза на Намджуна, инстинктивно ища в нём поддержку. Дрожащими пальцами касается гладкого стекла, нажимая зелёную кнопку ответа. – Алло, – севшим голосом говорит Гук анониму в трубке. – Привет, малыш, – притворно-мягким тоном откликается звонящий. – Инсок?! – покрасневшие от слёз глаза распахиваются в нервном ужасе, а лицо резко бледнеет, словно его щедро припудрили цинковыми белилами. – А ты ожидал услышать кого-то другого, Гук-и? – наигранно удивляется альфа. – Я… да… – теряется омега, его мелко трясёт, словно от сильного озноба, а дыхание окончательно сбивается. Намджун в доли секунды оказывается рядом с тонсеном и встаёт за его спиной, жестом прося Джина и Хосока молчать. Альфа обнимает Гука за плечи, чувствуя, как того пробирает дрожью буквально с головы до ног, и старается хоть немного успокоить, а затем наклоняется ближе к не занятому телефоном уху юноши и еле слышно что-то шепчет. Чонгук оборачивается к Джуну, смотрит на него ничего не понимающим взглядом, на что тот немного отстраняется и уверенно кивает. Омега медлит, но всё же выполняет просьбу. Он кладёт телефон на свои колени, включая громкую связь и ставя разговор на запись. В тишине комнаты из динамиков разносится хриплый прокуренный голос: – Ну что же ты замолчал, малыш? Я думал, ты будешь рад меня слышать, особенно теперь, когда твоего мужа больше нет, – издевательски тянет Инсок. Сокджин вскакивает с дивана и едва не кричит, слыша бывшего жениха своего тонсена, но тут же зажимает рот ладонью, с трудом сдерживаясь, чтобы не обрушить на эту тварь весь свой праведный гнев. Хосок напрягается всем телом, но понимает, что сейчас важно сохранять спокойствие, поэтому подавляет в себе всплеск ярости. Он внимательно следит за эмоциями Чонгука и ловит омежьи хрупкие кисти в свои широкие ладони в попытке безмолвно передать ему свою поддержку. – Откуда ты знаешь? – Гук делает попытку говорить ровно, но к горлу подступает болезненный ком, и голос предательски срывается отчаянным всхлипом. – Малыш, ты порой такой наивный, глупый омежка, – насмехается мужчина. – По всем каналам уже разлетелась новость о том, что идеальный Ким Тэхён не умеет водить машину, из-за чего погиб в аварии. Какая жалость! – нарочито показательно хлюпает носом и издаёт звуки хныканья. – Не смей! Даже имени его не смей произносить своим грязным ртом! – протяжным рыком взрывается Чонгук, оберегая честь любимого супруга. – О, кто-то решил показать свои зубки? Как мило! – ядовито шипит Ю. – Только надо было раньше думать и соглашаться на мои условия. А теперь поздно скалиться, Гук-и, ты поплатился за свою несговорчивость. – Что… что ты такое несёшь? – едва может собрать буквы в более-менее внятную фразу от промелькнувший в голове страшной мысли. – Неужели ты рассчитывал, что я буду ждать бесконечно? У меня лопнуло терпение, и я решил свою проблему другим способом. За смерть твоего муженька хорошо заплатили, малыш, – бывший жених продолжает свою пугающую игру слов, вызывая ещё больше боли и ужаса в сердце омеги. – Нет… не может этого быть... – Чонгук мотает головой, словно стряхивая с себя злой морок. – Это не может быть правдой! Я не могу поверить, что ты мог сделать что-то подобное, – его руки дрожат, и слёзы уже неудержимо катятся по щекам, он не может даже представить, что его муж погиб из-за чьей-то жестокой игры. – Хочешь знать правду Гук-и? О, я тебе её расскажу! Мне терять нечего, да и теперь меня вряд ли смогут найти, – рычит в трубку собеседник. Намджун, слышавший каждое слово этой твари через динамик телефона, с трудом сдерживает свою ярость. Он сжимает кулаки и играет желваками, но знает, что сейчас главное – помочь тонсену пережить этот кошмар. Альфа снова обнимает его за плечи, теперь уже ещё крепче, словно пытаясь передать свою силу и уверенность сквозь это касание. Гук прикрывает глаза на мгновение, сосредотачивается на дыхании, силясь усмирить свой внутренний поток гнева и ненависти, находит в себе силы продолжить разговор с этим чудовищем. Джин медленно опускается обратно на диван, слушая эту унизительно-издевательскую речь. Его разум кричит, что нужно что-то срочно предпринять, прекратить эту пытку, защитить его маленького Гу от этого изверга, который готов уничтожить всё и любым способом, лишь бы добиться своего. Хосок сидит перед омегой, словно окаменев от горя. Он бессилен перед этими дикими, сбивающими с ног словами, перед той ситуацией, что произошла с Тэхёном. Собственное сердце альфы трещит по швам от боли за лучшего друга. Но он знает, что есть тот, кому во сто крат больнее. Все в комнате молчат, фокусируя внимание на словах, пронзительно раздающихся из динамиков телефона: – Я всегда хотел красивой жизни, чтобы было много денег и ни о чём не париться. Но бизнес не шёл, как бы я ни пытался, – горько усмехается Инсок на том конце провода. – Хах, всегда жалел, что ты не сынок олигарха… – Так зачем же ты тогда встречался и жил со мной столько лет? – дрожащим голосом задаёт вопрос Чонгук. Ему становится тяжело дышать, но омега собирает всю свою волю в кулак, видя, что Намджун жестикулирует продолжать разговор как можно дольше. – По большой и чистой любви, малыш. Хотя иметь постоянную безотказную дырку – отдельное удовольствие, – плюётся ядом альфа, стараясь больнее задеть и без того эмоционально раздавленного омегу. – В общем, я решил попытать судьбу в казино. Первый выигрыш… за пять минут я поднял больше, чем за полгода работы, – с маниакальным удовольствием проговаривает Ю, растягивая гласные. – Поймал удачу за хвост. Так я думал. Но потом не заметил, как втянулся, ни дня не мог прожить без игры. И оказался по уши в долгах, – шипит сквозь зубы, а на заднем фоне слышится гулкий звук удара кулаком в стену. – Был только один выход – исчезнуть, умереть для всех. И тогда я решил инсценировать аварию. Я был уверен, что всё сделал правильно. Все думали, что я мёртв. Но я недооценил владельца того самого казино… – альфа замолкает на полуслове. – А как же твои часы, которые нашли? – всхлипывает Гук, не в силах бороться с эмоциями, что льются бушующим потоком через край. Джун, стоя за спиной своего тонсена, держит большие тёплые ладони на его плечах и напряжённо вслушивается в каждое слово