***
Она внимательно разглядывает своё отражение в зеркале общественного туалета, собирая чёрные и блестящие пряди волос в свой «фирменный» конский хвост. Так её лицо кажется более взрослым и вытянутым, нежели, когда она распускает свои лохмы. Она так исхудала за последние пару месяцев. Даже удивительно, учитывая что генетически её телосложение просто не может быть тощим. Округлые бедра, вечно отекающие и от того кажущиеся массивными, икры, чуть заостренные черты лица… Раньше она даже подумать не могла, что может быть настолько визуально миниатюрной. Что это? Правильное питание? Спорт? Или все-таки стресс дает о себе знать? Конечно же, последний вариант — самый правдоподобный. — Алло, — отвечает с легким пренебрежением, приняв только что раздавшийся звонок на айфоне, — Зай, да успокойся ты уже. Хватит паниковать, а. Везде успеем. Мужской голос на том конце провода явно недоволен её долгоиграющим «самолюбованием» в женском туалете. — Боже, какой ты душнила, — бурчит себе под нос, будто специально искажая свой голос чересчур эпотажной манерностью, — Посадка только через пять минут. Мы же не идиоты, чтобы стоять в этой бесконечной очереди два часа. Подойдем попозже, последними. Зато быстро и без нервов. Но собеседник явно не собирается успокаиваться. Даже незнакомкам, прихорашивающимся рядом с ней, уже ясно: её бойфренд из тех, кто тревожится по любому поводу. — Да всё, всё, — не в силах выслушивать его недовольства, всё-таки идет ему навстречу, — Выхожу. В ускоренном темпе заканчивая с прической, ленивой походкой выходит из уборной. Его усталое и, кажется, негодующее личико бросается ей в глаза в ту же секунду. — Ну что опять случилось? — интересуется, плохо скрывая раздражение, — Ты как всегда задолбался меня ждать, да? — Зай, ну какая же ты медлительная! — отвечает, словно бурчащий пенсионер, — Что можно столько делать в толчке? Понимая, что это каверзный вопрос, по-женски наигранно вздыхает и закатывает красивые глазенки. И, разумеется, она могла бы в ту же секунду пойти на посадку, но… Кажется, на сегодня у нее другие планы. — Ки-и-иис, — неожиданно, наверное, даже для самой себя, поглаживает парнишку по голове, плавно переходя к шее, — А может немного задержимся, мм? Опошленным жестом указывает на уборную, из которой вышла полминуты тому назад. — Ты это… Ты… — растерянно заикается, будто придумывая качественную отмазку, — Ты серьезно? Она лишь молча кивает, переходя на еще более обнадеживающую улыбку. — Здесь народу куча, ты же сама видишь, — закапывая себя все глубже, отнекивается, — Да и куда мы пойдем? В женский, в мужской? Что там, что там палево. По-прежнему не обронив ни слова, прожигает его интригующим взглядом, опуская шаловливую руку все ниже и ниже по торсу. — Зай, я вообще тебя не узнаю, — твердо стоит на своем, будто пытаясь надавить на её совесть, которой давно нет, — То ты переживаешь, что нас увидят, то сама набрасываешься на меня в общественном месте… Но его бубнёж лишь сильнее забавляет её, заставляя дожимать его все увереннее. И, конечно же, она получает свое. — Ай, хрен с ним, — отчаянно отмахивается, понимая, что от него уже не отстанут, — Пошли. Только быстро. Кабинка для запрещенных утех находится так же быстро, как ломаются их принципы. Последующие три минуты уходят на то, чтобы полностью возбудить и поднять его «агрегат», а далее — словно в не самом качественно снятом порно. Он быстро стягивает с нее тонкие шорты и ловко пролазит под кружевные трусики, которые не так давно сам ей подарил. — Мм, ты такая мокрая, — шепчет так тихо, как только может, — Я готов. Она улыбается еще шире, чем прежде, умоляя поскорее достать презерватив. Что дальше? Ну как что? Это ведь «не самая качественная порнушка», правда? — Блять! — восклицает громче, чем нужно, — Я забыл. Все гондоны в багаже. А багаж они, разумеется, уже сдали. Никто и не сомневался, что очередная проблема настигнет эту, и без того проблемную парочку. В её крашенной голове в ту же секунду промелькивает сразу несколько вариантов разрешения неловкой ситуации. Но выигрывает один: забить на всё толстенный болт. — Насрать, вставляй так. Он удивлен. Даже слишком. — Без защиты? — на всякий переспрашивает, чтобы потом не отхватить порцию её недовольства, — Ты уверена? Но ей не до разговоров. Она намерена поскорее перейти к делу, а не пустословничать. — Вставляй уже, говорю! Звучит как приказ. Иногда кажется, что это возбуждает его даже больше, чем когда она в его подчинении. Послушно входит в нее, таким резким и убедительным движением, заставляя её заглушить накативший от дикого удовольствия стон. Во время процесса им ни раз приходится безжалостно заткнуть друг другу рты, в прямом смысле этого слова. Ведь быть пойманным за постыдным дельцем не хочет быть никто. Около пяти минут райского удовольствия, которое никогда не сравнится с банальнейшим сексом в уже затраханной постели, и его член уже заливает унитаз частичками их неродившихся бейбиков. И все бы ничего, если бы не… — Подожди! — еле сдерживается, чтобы не сорваться на крик, — Ты что наделал? Его глазенки разбегаются в непонимании. — В смысле? Что не так? Но ничего не объясняя, она лишь поспешно отрывает бумагу, буквально «запихивая» ее в его, уже дрожащие от стрессняка руки, и торопится удалиться. — Вытирайся и жди меня снаружи. Более ничего не добавляя, выметается вон отсюда, игнорируя его вопросы, которые звучат уже прямиком в её спину. Спустя еще пять минут он уже на выходе, разыскивает её во всех точках злосчастного аэропорта, лишь бы успокоить душу. Что произошло? Почему она психанула? Куда ушла? Ответа ни на один из этих насущных вопросов у него нет. — Пошли живее, — и вот, в спину ему звучит прямая просьба, на самом деле больше подходящая на приказ, — Опоздаем. Вздрагивая, он оборачивается на женский, разве что еще ни разъяренный голосок. Её физиономия дает понять, что все еще хуже, чем он думал. — Ты где была? Особо не смотря в его сторону, безразлично и даже слегка фригидно отвечает: — Таблетки покупала, — в ту же секунду осознает, что короткая фраза не даст ему шибкого понимания ситуации и потому добавляет, — Господи. Таблетки для экстренной контрацепции. Его лицо искривляется в эмоции, очень похожей на стыдливость и смятение. — Зачем? — единственное, что его сейчас волнует, — Всё же нормально, я успел вытащить. Но она стоит на своем. — Нихуя ты не успел, — резким движением хватает часть сумок и, больше ничего не объясняя, движется в сторону выхода на посадку, — Снова мне истекать кровью из-за того, что кто-то забыл гондоны. Да, моментами её грубости нет предела. Но. В её словах нет ни доли вранья или искажения ситуации. В её еще неокрепший мозг массивным слоем еще тогда, полгода назад, впился момент, когда она пила эти сраные таблетки. Только тогда презерватив застрял прямо в ней. Так глубоко, что вытащить его удалось только пинцетом. Сколько слез от накатившего стресса она тогда полила… И как корчилась от болей в животе и подтирала кровь после того, как выпила эту таблетку. Её организм слишком сложно переносит такие препараты, даже при том, для большинства они кажутся безопасными. — Да хватит уже психовать! — срывается на баритоновский выкрик, — Я заебался весь день выслушивать твои недовольства! Сколько уже можно то, а? На мгновение его резкость заставляет её замолкнуть. Но это как всегда временная акция. — А с хуя-ли я должна молчать, Камиль? — вызывающим жестом скидывает с себя рюкзак, с претензией заглядывая в его голубые и напуганные глазенки, — Сегодня не самый лучший день. Сначала мы проспали, потом я час выслушивала твои недовольства на счет того, насколько подорожало такси, а теперь ты забываешь резинки в ручной клади и кончаешь в меня. Это фиаско, мой хороший! Или ты не согласен? Его ноздри мгновенно раздуваются, будто вот-вот готовящиеся к атаке. Темно-русые, почему-то отливающие рыжиной, волосы приподнимаются к небу, словно антенны, а слегка припухлое пузико втягивается, как бы давая понять, что так профессионально мозг ему еще не делали. — Слушай, может ты уже успокоишься, психованная? — хватает её за плечи, в надежде умерить женский пыл, — Во-первых, я не виноват, что день сегодня выдался настолько хуевым, а во-вторых, с чего ты так уверена, что я не успел из тебя вытащить? Я всегда контролирую этот момент. А ты никогда мне не доверяешь. — Это я то тебе не доверяю?… Бессмысленная и беспощадная перепалка затягивается надолго. Они срутся, когда идут на посадку. Срутся, когда стоят в очереди. Срутся, когда заходят в самолет. И только на вылете хватка обоих значительно ослабляется и наступает почти гробовая тишина, которая впервые нарушается только через час, когда их сосед по сидению решает выйти «припудрить носик». — Леся, — задерживает взгляд на её зеленых, как лето, глазах, — Ну хватит дуться. На миг в её голове возникает вопрос: «Он вообще собирается извиняться?» Ей так хочется проигнорировать его. Но здравый смысл берет верх над женской логикой, и вскоре она осознает, что извиняться то ему, по большей части, не за что. Она сама раздула скандал из мелочей, которые накапливались весь день. И сама же уже успела об этом пожалеть. — Да не дуюсь я, — отходчиво и мягко реагирует, наконец полностью разворачиваясь к нему, — Просто заебала эта сраная череда каких-то максимально нелепых неудач. То одно, то пятое, то десятое… Я устала. Никак не комментируя ее слова, он лишь спокойно интересуется: — Ты уже выпила таблетку? В ответ она молча одобрительно кивает, чем успокаивает его. Успокаивает, потому что, ни для кого не секрет, что незапланированный ребенок не только для нее, но и для него сейчас не лучшее, мягко говоря, развитие событий. Ей только-только стукнуло двадцать один. Ему чуть побольше - двадцать четыре. В современности в этом возрасте еще гулять и гулять. По крайней мере, им так кажется. Последующие четыре часа пролетают почти мигом. И вот, сумасшедшая парочка уже в жарком Сочи. Освежающий воздух приятным потоком бьет в лицо, а все еще теплый, хоть и вечерний асфальт, профессионально прогревает ноги, так и заманивая снять с себя обувь. — Ну что, детки, я договорилась. Пока поживете у Андрея. А ближе к концу недели посмотрим, может смогу перевезти вас к себе. Но пока доделываю ремонт. Суетная брюнетка под сорок, встретив пару из аэропорта и усадив в свой белый мерс, уже распланировала им весь отдых. Кстати, эта самая суетная брюнетка — её тётушка Саша. По маминой линии. Дерзкая и беспринципная. Когда Лесе только стукнуло 17-ть, Саня сразу потащила её по клубам. Только вот отжигала в них вовсе не Леся, а сама Санька. По сравнению с племянницей, она — высшее проявление тусовничества и балагурства. И даже в тридцать восемь огонь в ней не потух даже наполовину. Спустя пару часов парочка уже попрощалась с тёткой, вежливо познакомившись с Андреем и его супругой Олей, в доме которых они должны будут прожить на протяжении, как минимум, пяти дней. Тут и рассказывать нечего. Знакомство прошло настолько безукоризненно и спокойно, что выделить какие-то детали трудно. Приятная замужняя пара, лет так под сорок пять. Красивая, ухоженная жена и галантный, эрудированный муж. Все могло и дальше протекать хорошо, если бы не одно но… — Что? — челюсть молодых отвисает до плинтуса, — Поиграть в «правду»? Парочка постарше лишь умиротворенно улыбается молодняку, кивая и заинтриговывая еще больше. — Да чего вы, соглашайтесь, — нежно уговаривает Ольга, — Будет весело! — Вот именно, — подтверждает и Андрей, — Тем более, чем вам еще заниматься в семь часов вечера? Ни туда, ни сюда. Молодая парочка нервно переглядывается, как бы мысленно принимая решение. И, естественно, желание познать неизведанное их поглощает. — Окей, мы согласны.***