сѣмиꙗ

...они выглядели красиво вместе. Волосы Александры Брячиславны сниспадали на плечи, она мило улыбалась, подавая руку мужу. Новгородский князь улыбнулся ей в ответ, беря её за руку: бережно и аккуратно. Александр Ярославич действительно любит свою жену. Как же это... - Брат, а раз моя княжна и твой князь теперь супруги, может, и нам пожениться? Иван резко повернул голову к сестре; Полоцкое княжество смотрело на него огромными светло-сереневыми глазами и миленько улыбалась, хватая его за рукав рубашки. Резко покрасневший Новгородчина помотал головой, поправляя затем второй рукой чуть не соскользнувший шарф: - Зачем, Наташа? Та прикусила нижнюю губу: - ...мы же союзники... теперь. Почему бы не стать ещё ближе? - Мы и так семья. Куда ещё ближе? Девочка покачала головой с таким видом, будто хотела сказать "во дура-а-ак": - Оля так, например, давно не думает. И я так не думаю, - уголки стали чуть выше. - Но мы можем это исправить. Сделаешь меня своею женою, Ваня? Мальчонка покраснел ещё больше: - Я... ты же моя сестра, Наташа. Ты же помнишь ту историю про Кострому и Купало? Они же тоже были сестрою и братом... - Мне не нравится эта история, - нахмурилась Наташа. - Её, кроме нас, никто не помнит... я скучаю по тебе, Ваня, - посмотрела она ему в глаза. - Мы уже давно все не вместе. Оле плевать на нас. Я хочу, чтобы мы были друг у друга. Чтобы мы виделись не только потому, что моя княжна теперь твоя княгиня. И я не хочу быть твоей сестрою, если это мешает нам. Иван поджал губы: - Я... - он шмыгнул носом и улыбнулся. - ...я поговорю с Александром Ярославичем. И с Новгородом. Попрошу благословения, они согласятся и тут же отправлю весточку тебе... Наталья снова улыбнулась. Она обняла его, утыкаясь личиком в грудь: - Договорились. Я тебя поймала на слове. И она не заметила, как Иван поменялся в лице, оглядываясь на своего князя и его жену. "Мы не семья". Вряд ли этот временный союз Полоцка и Новгорода спасёт от очередных междоусобиц. "Не семья". (Ведь если сами потомки великого Рюрика убивают друга друга, хотя они - семья, во имя киевского стола, то что остаётся таким, как они?)