Не смерти должен бояться человек, он должен бояться никогда не начать жить…
Марк Аврелий
Тэхён всегда веровал в высшую божественную силу. Иначе он не мог объяснить явления, происходящие в мире. Может, он слишком глуп и умом остался в прошлой жизни, когда о зарождении Земли не знали ничего, может, наоборот, слишком умен для своих лет. Но он неоднократно задавался вопросом, почему существуют вещи, которые научным языком не объяснить? Можно допустить мысль, что Вселенная действительно зародилась не с божьей помощью. Существовало много теорий о том, как всё началось, преобразовывалось и что в итоге там, на небосводе. Аристотель и Птолемей считали, что Земля – центр мироздания, вокруг неё вращаются планеты Солнечной системы, и вообще все заключено в небесную сферу, где располагались многочисленные звезды. Геоцентрическая модель потерпела крах. Появилась гелиоцентрическая, где в центре Вселенной – Солнце, а все остальные планеты вращаются вокруг него. И эта теория оказалась полнейшей глупостью, поскольку в итоге Солнце – обычная заурядная звезда, лишь маленькая крупица в галактике. И таких галактик бесчисленное множество. Также ученые выдвигали идеи, что вообще-то расположение звезд и галактик постоянное, назвали такую модель «стационарной», и дело с концом. Да только тоже оказалось неверным предположением. Эйнштейн обратил внимание на эту «мелочь» и объяснил, что материальные небесные объекты притягиваются и сближаются благодаря силе гравитации. Но он задался вопросом, мол, если есть притяжение, то должно быть и отталкивание. Так появилась космологическая постоянная. И Фридман, идя по стопам, выдвинул гипотезу, в которой Вселенная постоянно расширяется. И тут общественность зашевелилась, началось изучение того, как зародился мир, откуда появились звезды, планеты и всё живое. И в один из дней появилась информация о «Большом взрыве». Не существовало ни пространства, ни времени, плотность веществ стремилась к бесконечности. Назвали такое состояние «сингулярностью», из которой и произошёл тот самый взрыв. Физики посчитали, что возник всплеск энергии, который разорвал Вселенную несколько миллиардов лет назад. Отсюда зародилось время и пространство, появилось электромагнитное излучение, образовались атомы, объединившиеся в облака. Они и дали начало первым звездам, галактикам и планетам. А что будет дальше? Учёные никак не могут дать ответ, людям просто неподвластны явления природы и их изучение. Они не могут подтвердить свою теорию, не могут объяснить, будет ли Вселенная дальше расширяться или начнёт сужаться, а может произойдёт ещё один Большой взрыв. И как жить, зная, что в какой-то из дней мира не станет? Миллионы лет эволюции, борьбы за жизнь – всё пойдёт крахом. Даже если верить во все эти теории, то как появились первые живые существа? А люди? Человек – иной, модифицированный вид. Человек – вершина пищевой цепи. И Дарвин выдвинул свою эволюционную теорию, мол, жизнь зародилась в океане, то бишь появились первые живые клетки, которые впоследствии развились и образовали сложные формы жизни. Звучит вполне логично, учитывая, что живые существа действительно приспосабливаются к условиям, видоизменяются. Но как объяснить появление генетического кода или те же мутации? С человеком всё гораздо сложнее. Раньше существовало мнение, что первые люди – инопланетяне, прибывшие из других галактик. Это объясняется найденными древними рисунками. Но почему-то учёные никак не стали объяснять эту теорию и выдвинули иную: человек – мутировавшая обезьяна. Тогда появляется вопрос: а как по итогу обезьяний вид смог достичь таких больших успехов, научиться мыслить, говорить, использовать природные блага для собственного комфорта? Почему нынешние обезьяны не могут мутировать подобным образом? Человек – действительно неизученное существо. Несомненно, оно является своего рода животным, поедающим других живых существ. И настолько глуп в итоге закон, запрещающий убивать других людей или поедать их. Ведь каннибализм тоже своего рода способ выжить в этом мире. Тэхён в эти теории верит с трудом. Может, и хочет, но действительно разобраться в этих переплетениях – поистине тяжёлый мыслительный процесс, который необходимо подтверждать через опыты. Но не всё можно доказать. Поэтому Тэхён верит в Бога, точнее в того, кто стоит за мирозданием. Пусть из-за этого он и отличается от современных людей, пусть считают его наивным глупцом, пальцем тычут. Он чист и невинен, непреклонен в своей позиции. Он верит, что есть тот, кто рукой взмахнул и создал Землю, наделил её благами, посчитал, что для её поддержания нужен человек, вдохнул в него разум, позволил размножаться. Вспомнить Адама и Еву – первых людей. Отсюда можно объяснить и наличие демонических сил в образе змея-искусителя и грехопадение общества. Тэхён знает, что нынешние устои – не то, чего желал Бог. И однажды он проклянёт этот мир, уничтожит собственное создание и начнёт заново. И будет длиться это до самой бесконечности. Но люди, сталкивающиеся с подобными мыслями, интересуются одним и тем же: а кто есть Бог? Если он умеет мыслить, следовательно, является живым существом. Так почему он не умирает? Бог – самое простое существо. Его нельзя ощутить, это не альтернативная реальность, это то, что мы можем «увидеть», то, о чём мы можем рассуждать и через призму чего смотреть на мировую реальность. Невозможно дать чёткое определение, как мы привыкли это делать. Нельзя сказать, что Бог – наивысший небесный судья, впускающий во врата чистых и невинных. Таких людей априори не существует, каждый человек греховен. Всё, что мы говорим о Боге, – ложно. Такого понятия нет, но в привычной манере мы его употребляем только потому, что это выгодно нам для понимания всего сущего. Все Божьи заповеди – придуманные человеком устои и правила, которых нужно поддерживать. Церковь создана людьми, желающими избавиться от грязи и порочности этого мира. Если раньше все люди верили, молились, приносили жертвы, то сейчас святость перестала быть актуальной. Тэхён верит, но не делает то, что должен делать верующий. Он не соблюдает пост, не читает молитвы, не слушает речи проповедника, не идёт по стопам той жизни, что прописана в святых писаниях. Для него Бог – то, что сидит внутри него самого. Это мысль, это идеи, это предположения. Это неизвестность, до которой не добраться, которую нельзя коснуться. И данная позиция не утверждает, что именно Тэхён создал мир, вовсе нет. Вселенная и Бог – что-то недосягаемое и неизведанное. — Слишком рано для чтения, не находишь? — слышится шёпот за спиной, и Тэхён вздрагивает, отвлекаясь от раздумий. Тёплые руки обнимают худое тело, горячее дыхание раковину уха опаляет. И на сердце спокойно становится, ненужные мысли прочь уходят. Книга под незаурядным названием «Каин» Жозе Сарамаго отходит на второй план. Тэхён оставляет закладку на той странице, где остановился, и убирает на обеденный стол. Время только перевалило за шесть утра, а он уже упился чтением и задумался о возникновении мира. Тэхёна странным считали из-за глубокого понимания себя, своих истин, погружения в ту реальность, которую он видит. Он никогда не занимался тем, что не нравилось, говорил только ту правду, которой придерживался сам, не шёл на поводу общественности, выдвигая на первый план своё «я». Такой вот «Паинит», как его назвал возлюбленный, редкий камень мира. Драгоценность не сыскать, ей не поделиться, её только хранить и оберегать от грязных рук. — Не смог удержаться. Чонгук ловит милую улыбку, от которой в сердце щемит. Его избранный был самым привлекательным, чистым и столь невинным. Таких людей больше не существует, в прогнившем мире остались дьявольские последователи, и сам Чон относил себя к этому виду. И всё никак не мог понять, как удалось приманить к себе ангельское создание. И пусть порой не мог разобраться в чужих мыслях, не принимал упорство или же благосклонность своей пары, не соглашался с жизненной позицией, но бесконечно любил. И любовь эта была чиста, непорочна, искренна. — Планировал понежиться с тобой в постели, а ты умудрился удрать из-под носа, — Чонгук пробурчал в плечо недовольно и потёрся лбом о мягкую ткань футболки. Тэхён смеётся тихо, руку протягивает и зарывается пальцами в растрепанные тёмные локоны. Длинные пряди путаются, струятся к земле благодаря силе притяжения. А возлюбленный котёнком ластится, выпрашивает утреннюю порцию внимания, что ценней любых денег. — Не думал, что, как ты выразился, «удрать» окажется так просто, — Тэхён голову поворачивает и вдыхает родной запах шампуня и кондиционера для постельного белья, исходящий от волос. Жмурится от того, как ему действительно хорошо рядом с этим человеком, спокойно настолько, что все волнения уступают, во тьму уходят. Душа расслабляется. — Теряю всякую бдительность с тобой, — ворчание поистине веселит. Кому-то утреннее пробуждение давалось легко, кому-то приходилось прилагать особые усилия. Некоторые в раннее время особенно активны: занимаются самореализацией, горы сворачивают. А некоторые еле глаза продирают, как Чонгук, любят поворчать и сделать несколько колких замечаний, стараясь найти своё утешение. И сегодня Чон проснулся в особенно тревожном настроении. Мало того, что не выспался, так и ощущал внутреннее волнение. Оно было таковым, будто важное событие могло изменить целую жизнь, наслать беду на их семейное гнездышко. — Сделать кофе? — и божье дитя всю тревогу себе забирает, целует в макушку с трепетом, подавая невербальные сигналы, мол, я рядом, ничего страшного не произошло. Чонгук мычит в согласии и отстраняется нехотя. Нравилось ему вот так прижиматься к мужу, которого хотелось называть именно таким образом, пусть даже в Корее нельзя было оформлять однополые браки; нравилось касаться и слышать низкий голос, проникающий не только в уши и разум, но и в самое сердце. А то бьётся как умалишённое, к своему истинному человеку, предначертанному самой судьбой, рвётся. И всё никак поверить не может, что вот оно, рядом совсем, никуда не уходит и навсегда остаётся. Пока один в ванной скрывается и себя бодрит утренним душем, второй не спеша делает самый лучший кофе, на который только был способен. Специально обучился этому мастерству, чтобы любимого радовать, пусть даже это мелочь несусветная. Тэхён засыпает молотый кофе в турку и слегка трясет, равномерно распределяя частицы. Следом воду добавляет и ставит на средний огонь. Думает о том, что действительно ненавидит этот напиток. Ему по душе тёплый чай с лимоном, желательно, чтобы напиток был из свежезаваренных листьев. Нравилось чувствовать горечь на языке, согреваться о чашку. А вот Чонгук, хоть и любил крепкий кофе, да только просил всегда делать его сладким. Стоило один раз попробовать, так удалось запомнить эту сладость на всю жизнь. И первое время Тэхён даже вопросом задавался, а не слипается ли у любимого ничего ниже талии, на что получал издевательский смешок и привычное «можешь проверить». Взгляд цепляется за холодильник, на дверце которого была примагничена их с Чонгуком фотография. Тогда они отправились в небольшое путешествие на своём автомобиле, объездили половину Южной Кореи, побывали в знаменитых местах, в основном наслаждались природой и времяпрепровождением друг с другом. И решили оставить о себе воспоминание в виде ленточек на ветке самого большого дерева в стране – гинкго. Тэхён как сегодня помнит, как восхищался могучим стволом, золотистыми листьями. Местные жители сказали, что этому дереву исполнилось восемьсот лет, и Ким восхитился, потому что это действительно многолетнее творение природы. По сравнению с ним все люди, находящиеся рядом, казались маленькими букашками. Конечно, в глаза бросалась старость дерева, но оно по-прежнему было захватывающим. И возлюбленные посчитали, что вместо бракосочетания закрепят свою любовь желтыми ленточками. И она будет длиться так же долго, как и жизнь этого дерева, и не угаснет, даже когда гинкго не станет. Тэхён подушечками пальцев касается фотографии и не замечает, как кофе выливается из турки и портит плиту. Подскочив, молодой человек аккуратно убирает напиток, давая ему полминуты на остывание. А пока достаёт любимую кружку Чонгука, добавляет в неё сахар, как бы не эстетично это ни звучало, заливает горячим кофе и посыпает корицей. Вид презентабельный, аромат дурманит, а на вкус слишком приторно. — До сих пор не верится, что ты так старательно готовишь мне кофе по утрам, — улыбается подошедший Чонгук и забирает напиток из рук Тэхёна, оставляя ему благодарный поцелуй на лбу. Тот застенчиво убирает прядку светлых волос со лба и отворачивается, пряча лёгкое смущение. А он всё никак не может привыкнуть к чужой ласке и вниманию. И пусть они вместе уже не первый год, прошли все невзгоды и радости, но каждый день кажется особенным, будто они вчера встретились и влюбились. Чонгук усаживается за обеденный стол, бросает взгляд на позабытую книгу и хмыкает. Тэхён любит произведения, содержащие в себе идеи о смысле жизни, сотворении мира, о Боге и о том, что стоит за всем человеческим. Он поистине глубоко мыслящий человек, смотрит за грань бытия и пытается найти то, где эта грань заканчивается. Таких людей обычно называют либо учёными, либо безумцами. Впрочем, эти две вещи легко совместить. Но Тэхён не делает целью своей жизни открыть что-то непостижимое, решить земные задачи и получить общественное признание. Он мыслитель, творец, одухотворенное сознание, чья душа блуждает по миру и наблюдает. Он тот, кто раздумывает, наблюдает, делает в своей голове выводы, но не делится ими. Если только Чонгуку и если только в особо тяжёлые дни, когда сдерживать себя труднее всего. И эти минуты являются самыми ценными, поскольку тогда удаётся прикоснуться к обнажённому сердцу, ощутить всю его тяжесть и нежно сжать в ладонях. Тэхён перед ним обнажается полностью, становится таким ранимым, чувственным и искренним, и его обидеть ни в коем случае нельзя, иначе закроется, спрячется в коконе и ни за что больше не вылезет. Доверяет безгранично. И Чонгук ни разу не подвёл, не опорочил своими острыми словами, не противоречил и принимал. Не потому, что дóлжно, а потому что хочется. И для столь чистого создания Чонгук не пожалел выделить отдельную комнату для личной библиотеки. Она забита под завязку, порой кажется, что все лучшие произведения мира находятся в обычном загородном доме. Некоторые книги лежали на полу или подоконнике, и Чонгук подумывал о том, чтобы купить ещё одну полку. Одно удовольствие было наблюдать, как Тэхён порой прятался в этой комнатушке и бережно убирал пыль, расставлял издания так, как считал нужным. Он выглядел счастливым. — Я хотел съездить на кладбище, — тоскливый голос немного беспокоит, и Чонгук поднимает задумчивый взгляд. — Мы же ездили туда несколько дней назад. Посещать родителей Тэхёна было особой традицией, на которую отводился один день в месяце. Любимый сын, потерявший в юном возрасте всех самых близких людей, бережно относился к месту погребения, приносил свежие цветы, чистил местность и протирал плиты. Любил рассказывать о Чонгуке, делился своими проведенными днями. Всегда говорил только самое хорошее, не желая беспокоить родных своими незначительными трудностями. Их можно решить, обдумать, обсудить с живым человеком, а вот взваливать на обеспокоенные души – чистейший грех. Тэхён не хотел брать такую ответственность, не хотел показывать себя со слабой, уязвимой стороны, а посему делился исключительно радостями. — Сердце мечется, — отвечает и прикусывает нижнюю губу, делая самые простые бутерброды себе на завтрак. Чонгук утренний приём пищи пропускал. — Хорошо, отвезу. Тогда после заедим к Чимину, просил помочь с перестановкой мебели. Всё-то ему не так, прикупил какой-то диванчик, а старый решил выкинуть. Чёрт его дернул завести собаку, теперь мучается не только он сам, но и меня дёргает, — Чон хмурится, делает глоток кофе, смакуя вкус на языке. Чимин – друг со школьной парты. То ещё дьявольское создание, любящее дёргать по делу и без дела. Ему действительно скучно жилось, поэтому искал приключений на свою пятую точку. То переезд надумает устроить, то поломает себе все ноги, то собаку заведёт, то поругается со своей девушкой. А помогать должен лучший друг, у которого, между прочим, работа и семейная жизнь. Он надышаться Тэхёном порой не успевает из-за занятости, посему не хотелось растрачивать себя на других. Но и отказать не в силах, Чимин сделал слишком много. И в первую очередь Чонгук благодарен за то, что тот стал причиной знакомства с любимым ангелом. Им тогда только исполнилось двадцать лет, поступили в один университет, сняли одну маленькую квартирку в центре Сеула на двоих. Жизнь тогда была беззаботной, студенческие годы были наполнены всевозможными волнениями: вечеринками, случайными знакомствами, отношениями. Чонгук тогда перепробовал все грехи этого мира, пал в пучину грязи и разврата, потерял самого себя. И в один из дней по чистой случайности Чимин заявил, что съезжает. Как он сам говорил, нашёл любовь всей жизни, переезжает к ней. И сумел найти идеального соседа для своего лучшего друга, который будет помогать с оплатой, спокойный сам по себе и вообще интересный парнишка. Странный немного, но это ничего. Чонгук тогда злился и на друга, и на этого нового соседа, о котором ничего не знал. Но переубедить никак не мог, а потому в назначенный день заезда напился знатно, забылся. И очень удивился, когда в квартире увидел новое лицо. Тэхён смотрел тогда заинтересованно, вовсе не испуганно. Он, кажется, чувствовал себя крайне уютно, хозяйничал на кухне, рассказывал самому себе биографию какого-то писателя, готовясь к сдаче теста в университете. И больше не обращал внимание на пьяного, пропахшего алкоголем, сигаретами и женскими духами соседа. А тот стушевался моментально. Никогда он не чувствовал себя настолько пристыжённым. Осознал, что обида его – детский пустяк. И на следующее утро искренне извинился, удивляясь тому, насколько Тэхён красив и приятен в общении. Так и познакомились. Чонгук слышит звонок телефона и хмурит брови. Кто додумался беспокоить его в столь ранний час? На экране показалось имя того самого Чимина, о котором только что шла речь, и недовольный выдох вырывается из самого сердца. Не хватит слов, чтобы описать этого надоедливого человека. А Тэхён лишь усаживается рядом, плечом к плечу, ладонью проводит успокаивающе по плечу и за завтрак принимается. Он к чужим порывам раздраженности привык, знает, что это всё напускное и мимолётное, пройдёт совсем скоро. И знает, что любимый человек хочет хотя бы свободный выходной посвятить ему, Тэхёну, обласкать всего и оставить самые приятные воспоминания о проведенном дне. Разговор выходит неприятным. Это выдаёт волнение на чужом лице, дрожь тела и громкие крики, доходящие до ушей. Разобрать, о чём речь, оказывается невозможным. Но это и не является необходимым, поскольку разъяснение оказывается на поверхности. Чонгук вызов сбрасывает, в интернет заходит и новости читает. Его брови вверх взмывают, а сердце бешено бьётся. Сначала кажется, что это какая-то шутка от государства, но сегодня не первое апреля. Наружу рвётся ошарашенный, немного истеричный смешок. Тэхён чужие эмоции считывает, хмурится и за руку берёт. — Что-то не так? — спрашивает столь невинно, потому что действительно интересно, что могло повлиять на смену чужого настроения. И Чонгук показывает статьи и миллион сообщений, кричащих только об одном – конце света. Тэхён много размышлял о смерти, о том, сколько ему отведено в этом мире. И всё никак не мог ответить на поставленный вопрос. Смерть – незримое понятие. Она появляется в момент, когда её совсем не ждёшь, когда жизнь налаживается, а беды отходят в сторону. Разрушитель всего живого. В детские годы она казалась устрашающей, а после того, как удалось лицезреть её воочию, страх испарился. В мире каждые пятнадцать секунд на земле рождается один человек, а каждые восемнадцать секунд один человек умирает. Итого, каждый год в среднем исчезает пятьдесят пять миллионов. А что такое смерть? Современная медицина утверждает, что понятие смерти конкретно: она наступает в момент, когда умирает мозг. Это прекращение деятельности всех жизненных функций организма. И люди боятся именно такой смерти, а страх назвали «танатофобией». Есть люди, думающие о том, что каждую секунду могут умереть, у них начинаются панические атаки, они замыкаются и задают себе вопросы: «Зачем жить, если всё равно умру?» Но что происходит с душой в момент смерти? Религия утверждает, что жизнь продолжается даже после смерти самого тела, а сама смерть – переход из одного состояния в другое. Ярые фанатики пытались доказать это, убивали самих себя, верили в перерождение душ. Те, кому удалось выжить, сходили с ума и как в бреду шептали о том, что видели лишь свет и успокоение, стремились к этому всеми силами. И Тэхён не может отрицать теорию перерождения. Может, те, кто живут сейчас, жили и в прошлом, только не помнят событий того времени. И все люди на самом деле близкие родственники, не знающие об этом. Однажды удалось натолкнуться на фразу: «Жизнь и разум творят Вселенную, а времени и пространства не существует, следовательно, не существует и как таковой смерти». И Тэхён глубоко задумался. Может, нынешняя Вселенная – плод чьего-то воображения или одна из бесконечного множества параллельно существующих вариаций. В таком случае умерший человек трансформируется в энергию, которая устремляется в параллельную Вселенную, где снова обретает жизнь. Так душа начинает новую жизнь, следовательно, ничего ДО и не существует. Эта концепция постоянного перерождения оказалась столь интересной, что Тэхён проштудировал не одну книгу, но так и не смог убедиться в её правдивости хоть где-то. Впрочем, она оказалась действительно актуальной, поскольку люди не хотели верить в конечную смерть, после которой нет ни физического тела, ни души. Люди попросту не хотят умирать, исчезать из этого мира, переставать существовать. Данная концепция полностью рушит и теорию о Большом взрыве. Учёные спорят друг с другом, с пеной у рта доказывая правдивость собственных домыслов. Но прав ли кто-то из них? — Что за бред, — как мантру повторяет Чонгук, склонив голову и сжимая в руках устройство. Ему чертовский непонятно, о чём толкует общественность, весь мир, ему хочется закрыть ладонями глазами и притвориться, что это лишь сон. Отвратительный сон, которому нет места в реальной жизни. Тэхён аккуратно устройство из чужих рук вынимает и пробегается взглядом, изучая информацию более подробно, а затем исчезает в гостиной, где впивается взглядом в работающий телевизор. Приблизительно через двадцать четыре часа на Землю придёт астероидный удар и уничтожит всё живое. Юноша встаёт с места и исчезает в гостиной. По телевизору на каждом канале крутят журналистов в прямом эфире, речь президента о том, что у человечества осталось жалкое количество времени. Некоторые надеются на то, что беда обойдёт стороной, но учёные, как один, прикладывают неопровержимые доказательства того, что астероид летит в сторону родной планеты. Столкновения не избежать. Подобное явление произошло много лет назад, оно привело к вымиранию динозавров. Посчитали, что удар полностью уничтожил место, где сейчас находится современная Мексика, повысил температуру Земли, содержание кислоты в атмосфере. Если бы не эта катастрофа, вероятно, людей бы не существовало до сих пор. Может, таким образом Вселенная и то, что стоит за ней, дали понять, что пора менять мир. На памяти с Землёй сталкивается постоянно несколько астероидов, но они настолько маленькие, что разрушаются в атмосфере, так и не долетая. Но вот два больших – Веста и Паллада – не должны были в ближайшем будущем лететь к Земле. Сил не хватает на то, чтобы держаться на ногах. И Тэхён валится на пол, который сейчас кажется безумно холодным. В груди что-то сжимается, а на глазах выступают слёзы. Первое, что испытывает человек, сталкиваясь с событиями, на которые не может повлиять, – растерянность, неверие, негодование. Затем следует отчаяние и это чувство безысходности. То, что испытывают сейчас все на планете. Взгляд бросается на окно, где не видно солнца, небо заволокло тучами. Неужели в последние часы жизни не удастся увидеть даже солнца? Этот мир крайне жесток. Голос диктора доносится через вакуум. Он вещает о том, что размер астероида превышает всякие нормы, сбить или сменить его траекторию невозможно. Обнаружили слишком поздно, нет должного оснащения, никаких предпосылок для столкновения не было. Человечество не готово к такому удару, оно просто не может противостоять природным явлением. Оно слабо. — Тэ, — Чонгук оседает рядом и тянет руки к любимому. Прижимает к себе, как единственную драгоценность, как единственное важное в этой Вселенной. Они дрожат в унисон. Один в рыданиях захлебывается, сжимая одежду, второй содрогается, не имея понятия, как быть. С шокирующей новостью ничего не сделать, ничего невозможно изменить, этому нельзя противостоять. И сердце сжимается от боли. — Солнышко, моё море, моя луна, я люблю тебя, слышишь, посмотри на меня, — бездумно произносит Чонгук и обхватывает чужое лицо в своих ладонях. Смотрит с таким страданием во взгляде, будто его режут без наркоза, успокаивающую улыбку выдавить пытается, но как можно улыбаться в момент, когда всё разваливается. И Тэхён смотрит разбито. Он ведь жить хотел, со смертью отчаянно боролся. Они ведь будущее совместное строили, мечтали состариться вместе и умереть в один день. Какой, к чёрту, конец света? Почему всё против их счастья? Почему даже Вселенная отвергает их любовь? — Я так много размышлял обо всём, — шепчет Тэхён сквозь громкие всхлипы. — Смерть – она ведь не только физическая, души вообще не существует. За гранью ничего нет, Гуки, там нет понятий о жизни, о счастье, о любви. И там не будет тебя и меня, не будет нас. Мы хотели к морю съездить, в горах побывать, в Китай слетать и посмотреть на Великую стену. Отвези меня на кладбище, прошу… Просит так искреннее, что Чонгук отказать не может. Обнимает крепко, укрывая в своих руках от внешних напастей. Он ведь всегда Тэхёна спасал: от дерзких одногруппников, пытающихся насолить одному из лучших учеников; от соседа-алкоголика, который любил распускать свои руки, караулил в лифте и чуть ли не силком пытался утянуть в свою квартиру; от противоречивых чувств; от сложных тестов, к которым приходилось готовиться совместными усилиями ночами напролёт; от бешеной дворняги, решившей однажды напасть на ангельского мальчика; порой даже от себя самого. Чонгук ведь бесконечно любит своё солнышко, своё маленькое счастье, поселившееся сначала в одной небольшой квартире, а потом и глубоко в сердце. Так почему все вокруг пытаются отобрать его? Неужели Чонгук настолько сильно провинился перед Богом – судьёй всего мира? Проведите последние часы рядом с любимыми, близкими людьми. Насладитесь последними минутами жизни. Сделайте то, о чём не осмеливались даже подумать. Покайтесь в грехах и сотворите этот самый грех. Не думайте о том, чего вы не успели, чего не сделали, что планировали. Подумайте о том, чего хотите в эту самую секунду, что можете сделать прямо сейчас – и делайте. Проживите двадцать четыре часа так, чтобы в последний раз сказать себе: «Я счастлив за то, что я жил». Альберт Эйнштейн как-то сказал: «Я научился смотреть на смерть как на старый долг, который рано или поздно надо заплатить». Кто-то или что-то даёт нам жизнь, а потом безжалостно отбирает. Всем отведено своё время. И Тэхён думает о том, что их жизнь подходит к концу. Так наивно надеяться, что им дадут ещё несколько десятков лет, о которых остаётся только мечтать. Но после смерти и мечтать больше не придётся. Получается, всё человечество задолжало? Когда? В какой момент долг оказался настолько большим, непосильным для слабых и ничтожных созданий? Тэхён кутается в тёплую толстовку и прикрывает глаза, откидываясь на сиденье машины. На улице бегают испуганные люди, не зная, что им делать. Они не понимают, чему посвятить оставшуюся часть жизни, которая резко сократилась. Они плачут, просят помощи, но непонятно у кого. В мире образовался хаос, и от этого сумасшествия хотелось скрыться. Никто их не предупредил, никто не объяснил, что делать с осознанием, что жизнь оборвётся так стремительно. Вот и маячат, пытаются сделать хоть что-нибудь: кто-то пишет предсмертные записки, кто-то проводит время с семьёй, кто-то напивается до беспамятства, кто-то решает не ждать и кончает жизнь самоубийством, кто-то устраивает бунт. Чонгук напряжен, это ощущается в воздухе. Он много думает о том, что ему делать не столь со своей жизнью, сколь с Тэхёном и любовью к нему. Приходит понимание, что они оба не хотят тратить время на терзание самих себя, на мысли о том, чего никак не изменить. Время вспять не повернуть, а даже если и хотелось – будущее уже предрешено. И хочется оставить себя без сожалений, без боли, без угнетающих мыслей. Хочется отпустить всё то чёрное, что сидит на сердце. Но это так тяжело, так больно. Неправильно. Они заезжают на кладбище, и в этом месте пахло самой смертью, тем, с чем им придётся столкнуться лицом к лицу. Здесь тихо, холодно, местами накрапывает дождь. И Тэхён ёжится от ощущения, будто бы ему в затылок дышит то выдуманное создание в чёрном плаще и косой, смеётся злорадно и выжидает свои минуты. Мужчины медленно выбираются из машины и идут по тропинке, обходя места захоронения. Ветер здесь ощущался отчетливей, пробирался под одежду, будоражил тела. От него образовывались мурашки, прокатывала дрожь. Тэхён крепче хватал руку своего возлюбленного, а тот прижимал теснее, стараясь отдать последнее тепло, что у него было. Могилы отца и матери были ухожены, родной сын убирал их совсем недавно. Но даже так он присаживается рядом на корточки, заботливо протирает платком камни, в который раз пробегается по выгравированным надписям, поправляет букеты уже иссохших цветов, но не выкидывает их. В этом нет надобности. И сегодня, кажется, впервые он приехал с плохими новостями. — Мам, пап, рад вас снова видеть, — шепчет и вдыхает побольше кислорода, задерживая дыхание на пару долгих секунд. — Вы, наверное, не ожидали, что приеду так быстро. Представляете, а у нас конец света, — расплывается в мягкой улыбке, а у самого глаза слезятся. Чонгук не может смотреть на то, как его родной человек сейчас разрывается, прощение просит за свою короткую жизнь, шепчет о надежде на скорую встречу. Он отворачивается, отходит чуть в сторону, и руки сами тянутся к мобильному телефону. Своих родителей он видел в последний раз ещё когда в школе учился. С ними у него отношения не заладились, уж больно те строгими были, запрещали абсолютно всё, на детище своём срывали усталость и плохое настроение. Чонгук как сегодня помнит тот злополучный день, когда вещи собирал, деньги, припасенные на обучение, из своей копилки доставал, с матерью ругался, с отцом чуть было не подрался. Тогда дверью хлопнул и зарекся, что порог никогда не переступит. А сейчас хотелось ещё раз услышать их голоса. Он ведь даже не знает, как те поживали почти восемь лет. Конечно, дядя, который помогал своему племяннику по жизни, иногда упоминал о своём брате вскользь, но Чонгук пресекал дальнейший разговор. И ненависть к родным разрослась до масштаба галактики, когда года три назад родители не приехали на похороны дяди. И лишь Тэхён удерживал от непоправимой ошибки приехать в отчий дом, взбучку устроить. — Слушаю, — слышится знакомый голос на том конце, и Чонгук свободной рукой ломает веточку дерева из-за чувств, которые сдержать пытается. — Здравствуй, отец. — Чонгук? — мужчина удивляется, кашлем заходится и всё поверить не может, что сын позвонил. — Неужели раскаяться решил перед смертью? Вопрос бьёт не в лоб, а в самое сердце. Туда, где сидела маленькая надежда на тёплый разговор с людьми, которые воспитали его таким, каким он сейчас является. На фоне слышится обеспокоенный голос матери, а затем её истерический смех. Женщина была не в себе, сходила с ума от того, что жизнь ей уготовила. Благодарить за столь «щедрые» подарки в этот день не хотелось, а вот яд выплеснуть – с удовольствием. — Позвонил пожелать мучительной кончины, — сплёвывает Чон и, кинув короткое «прощайте», сбрасывает звонок. Он не слышит гневные крики отца и громкий плачь матери, не слышит удары собственного сердца, в голове набатом бьёт мысль, что это действительно конец. Может, он действительно где-то нагрешил и всё вернулось бумерангом? Так наивно думать об этом, глупо. Потому что если действительно Чонгук и натворил дел, то ему не послали бы божественное создание, он не был бы самым счастливым человеком последние восемь лет. Да и самого понятия бумеранга и не существует вовсе, это выдумки людей, решивших, что все воздастся по заслугам. Но у каждого человека свои беды, своя степень страдания, через которую он в любом случае проходит. Тэхён сзади оказывается, жмётся со спины и прощения просит. Но за что? Он ведь ни в чём не виноват, он нигде не провинился, пусть и не был самым чистым, но поступки его кристально прозрачны, слова ясны, как яркое летнее солнце, а сам он тёплый и нежный, щедрый и добродушный, искренний и добросердечный. Как такого можно не любить? Как такому можно оборвать жизнь в двадцать с хвостиком лет? Тёплые касания руки, утешающие поцелуи и шёпот того, что всё обойдётся, они проживут это вместе, останутся рядом и здесь, и в другой Вселенной, если она существует. Согреют друг друга даже тогда, когда не смогут физически коснуться. Только они есть друг у друга, следует благодарить мир только за это. — Куда ты хочешь, моя жизнь? Мы хотели на море, хотели продолжить путешествовать, пожить в лесу, вырастить и собрать свой урожай, посмотреть на северное сияние, побывать в самом большом зоопарке, снять семейный фильм. Всё что угодно, моё сердце, только скажи, — шепчет Чонгук и прижимает чужие ладони к своим щекам, глаза прикрывает, ощущая какое-то облегчение от того, что он не один. — Я не дочитал книгу, — отвечает Тэхён и улыбается трепетно. Он на носочки приподнимается и нежно в нос клюет, оставляя невесомый поцелуй. Чонгук всегда был выше и шире, иногда проскальзывали мысли, что он похож на древнегреческого Бога. Уж больно черты лица и тела напоминали. Иногда Тэхён называл его своим Зевсом из-за чужой громоздкости и серьёзности, на что получал недовольное ворчание. Но возлюбленному всё равно нравилось, и он выражал это через смеющиеся глаза, щелканье по носику и любовные поцелуи. — Хочу посвятить тебе остаток своей жизни. Я не дам тебе читать, уж больно собственник, — Чонгук прижимает к себе в доказательство слов и слегка покачивается из стороны в сторону, будто бы убаюкивая. Они возвращаются в остывшей салон машины, и хозяин автомобиля первым делом включает обогреватель. Тишина не давит, она всегда была приятна обоим. В ней они находили своё умиротворение. Она помогала обдумать многие вещи, принять важные решения. И часто во время ссор они молчали, сидя вот так друг с другом. Не ругались, вовсе нет, не пытались доказать свою правоту. Тэхён избегал конфликтов и не видел смысла пытаться переубедить оппонента, считая, что у каждого человека своя реальность и свой взгляд на вещи. А Чонгук, хоть и любил быть правым во всём, всегда уступал, маленьким себя рядом с возлюбленным ощущал, задумывался о том, а действительно ли он прав, хочет ли он развивать тему. У обоих приходило понимание, что всё пустяки, важны лишь их чувства, их любовь, которой они дорожат. А потому после затяжной тишины припадали друг к другу, успокаивали касаниями, ласками, страстью, что вырывалась наружу. Им было хорошо – не это ли важно? Глубоких обид никогда не было, не существовало такой части, как «ты задел меня, мне больно». Они не говорили друг другу колких слов, не вымещали друг на друга злость. Тэхён попросту не умел этого делать, он по природе своей спокойный и уравновешенный. Выбранный им мужчина этими данными похвастаться не мог, нарывался на драки и неразрешимые порой ситуации, но выходил сухим из воды, а перед своей судьбой покорно голову склонял, принимая поражение, берёг как умел. И это та самая чистая, невинная любовь. Люди порой задаются вопросом: «Как бы я провёл последний день жизни?» Тэхён давно знал на него ответ. Как обычно, поскольку любой день нужно проживать так, будто бы больше дней не будет вовсе. Нужно уметь радоваться, прощать, сближаться с людьми и отстраняться от них. Поэтому не существовало такого понятия, как «потом», есть только «сейчас», и это неизменно. Кто-то считает, что этот день должен быть особенным, кто-то отрывается по полной, желая попробовать то, чего не удавалось до этого. А Тэхёну и не надо, он хочет уйти тихо и мирно. Хочется посвятить себя семье, а именно Чонгуку. — Испечём яблочный пирог? — спрашивает с затаенной надеждой и расцветает, получая кивок головой. Мысль попробовать что-то новое, а именно готовку пирога, возникла буквально сегодня утром за приготовлением завтрака. Тэхён никогда не готовил сложных блюд, зачастую питался доставленной едой вместе с любимым человеком, зато делал прекрасные напитки. Вот приготовление выпечки или сладких дополнений давалось тяжело, но юноша упорно учился, желая постичь эту часть жизни. Всё же хотелось удовлетворить не только своё стремление, но и порадовать своего защитника чем-то новым. Удивить его своими навыками, пусть тот и так был без ума. У порога дома их встречает Чимин, смотрит побитым щенком, носом шмыгает и за поводок держит любимую собаку по кличке «Грызун». Прозвище под стать характеру животного. Чонгук усмехается и головой качает, понимая, что его ожидает. Из машины выходит и ловит задыхающегося в рыданиях друга, хлопает утешающе по спине, понимая, что не успокоит, не поддержит. Сам еле держался два часа назад. А Чимин воет, чуть ли не падает. Он действительно растерян, теряет самого себя в этой боли, в этом отчаянии. Кажется, он с ума сходит. Просит Бога дать ему ещё немного времени, он ведь так молод, жизни не повидал. — Почему вы такие спокойные?! — пищит, хватаясь за друга, как за спасательный круг. — Вас не пугает смерть? Почему вы не бегаете, как все, не пытаетесь сделать хоть что-то? Неужели вы принимаете то, что нам всем конец? Ответьте! Вы… — и снова рыдает. — Пойдём, Чимин, — шепчет Тэхён и уводит в дом, крепко держа за руку. Истерику легко не остановить, эту боль только через себя пропустить, понять чужие страдания и принять их, как неотделимую человеческую часть. И Ким понимает, заваривает травяной чай, делится печеньем. Рассказывает о том, что видел недавно красивые цветы в саду у соседа, хотел спросить название, но было неловко вот так появляться около чужого жилища, а потом смотрел лишь издалека. И этот монолог кажется таким неуместным в существующей реалии, что на смех прорывает. Но никому из присутствующих не смешно. Они стараются смириться. — Мы расстались. Вы бы видели её, мне кажется, настолько раздавленных людей я не видел. Она призналась, что изменяла мне на протяжении трёх месяцев, что уйти и бросить не могла из-за привязанности и вины, себя корила каждый день и бороться с собственными желаниями пыталась ради меня. Но не могла. А я ради неё ипотеку взял, обои эти наклеил, цвет волос сменил, потому что не нравится моя яркость, машину планировал взять, чёрт возьми! И теперь это кажется всё настолько мелочным и бесполезным. Я не знаю, что мне делать с этим потоком чувств, — разрывается Чимин, обжигает кипятком свой язык, шипя ругательства. — Что планируешь делать? — спрашивает Чонгук, усаживаясь рядом с другом. — Не знаю, хочу к родителям поехать и с ними остаться. Со всеми этими заботами совсем забывал навещать их, они ведь ждут, надеются, что сын вспомнит о близких. Звонили вот, а я струсил, трубку не взял. Какой же я дерьмовый человек. Прости меня, друг, за всё плохое. Это так глупо сейчас звучит. Ты классный, я рад был встретить тебя. И ведь даже не скажешь банального «береги себя», «желаю счастья», — Чимин смеётся по-глупому, сглатывая собственную горечь от утраты не только одного из близких людей, но и себя самого. — Если бы мне сказали, что сегодня мы видимся в последний раз, никогда бы не поверил. Я хотел детей своих назвать в честь тебя! Тэхён головой качает, трясясь от смеха. Действительно, если бы всего этого не было, то к ним приезжал бы маленький Гуки с большими любопытными глазами, тоненьким голоском. Может, у него был бы такой же миленький носик, как у отца, может, характером буйным выделялся, а может, полагался бы на других больше нужного, как сам Чимин. Хотелось бы на миг заглянуть в то будущее, где катастрофа обошла их стороной. Были бы Тэхён и Чонгук вместе? Ответ неизменен, ведь они неразлучны. Они сцепили свои жаркие сердца, принадлежали друг другу полностью. Любовь если за восемь лет не прошла, а лишь крепла, то крайне сомнительно, что в лет пятьдесят кто-то из них скажет разрушающую фразу: «Я тебя не люблю». А может, у них и не любовь вовсе, как привыкли люди называть, может, это просто химия. Та, которую подростки всей душой ненавидят из-за сложных формул, процессов. Может, им просто удобно быть друг с другом. Но тогда откуда эти ощущения? Любовь ведь проходит. А у них всё глубоко внутри, обоюдно и навечно. Завели бы они домашнего питомца? Тэхён очень хотел иметь не кошку или собаку, не хомячка, а именно ящерку. Ему нравились создания не только из-за своей аллергии на шерсть, но они сами по себе выглядели умилительно. Гемитеконикс толстохвостый – милое существо с большими глазами. Самые привлекательные с тёмно-коричневым окрасом и жёлтыми полосками. Конечно, пришлось бы заиметь террариум и наполнение к нему, поскольку держать ящерку посреди комнаты категорически нельзя. Ему нужно своё укрытие. Также следовало бы закупить заранее насекомых: тараканов, сверчков, червей. Уход за специфичным питомцем содержит в себе много нюансов, но Тэхён был бы не против тратить свои силы и время. Чимин душу изливает, благодарит Чонгука за всё, жмётся к нему, обнимая в последний раз. Искренностью, как водой, обливает. И Тэхён чувствует, как подрагивают кончики пальцев. У него друзей и знакомых не было, все люди подозрительно косились, не принимали странного парня со своими тараканами в голове, оттого и не сближались. И одиночество в этом мире ощущалось сейчас острее обычного. Ему ведь некому позвонить, ему некого вот так обнимать, не с кем прощаться. Если бы не было в жизни Чонгука, он бы сегодня заперся в комнате и погрузился в чтение, тратя остатки жизни необдуманно, как сказали бы люди. Тэхён продукты из холодильника достаёт, заглушает чужие голоса собственными мыслями и абстрагируется от чуждой реальности. В его мире конца света нет, отсутствует понимание «добра» и «зла», есть только бескрайняя пустота, наполненная фейерверками, сценариями событий, которые могли бы произойти. Внутри него бескрайний океан, а он сам – инопланетное создание. Черная дыра-изгой была когда-то центром целой галактики. Учёные предположили, что несколько миллиардов лет назад две галактики столкнулись, и одна чёрная дыра вытолкнула чёрную дыру-изгоя. Она покинула галактику, отправилась в вечное путешествие по Вселенной. Считается самой массивной дрейфующей чёрной дырой, которая когда-либо существовала. И Ким думает о том, а является ли он сам воплощением данного явления? Отщепенец, держащийся на плаву из-за волевой черты. Его оттеснило общество, выкинуло в первозданные водные пространства жизни и оставило блуждать в неведении. Что с ним станет после смерти? Он останется тенью? Или засияет ярче Солнца? Если бы можно было сравнить Тэхёна с конкретным Вселенским явлением, то это были бы сверхрассеянные галактики – новый тип космических объектов. Они дымчатые, похожие на облака, содержат малое количество звезд. Их выделяют из-за необычности, удивляются тому, как они вообще могли сформироваться. Учёные сверхрассеянные галактики считают несостоявшимися, поскольку в момент их формирования закончился галактический материал, газ и пыль. Из-за местонахождения появились теории, что этот галактический вид был разорван гравитационным безумием, происходящем в космосе. И Тэхёну хотелось бы быть в этом хаосе, ощутить его внутри себя самого. — Лучше сразу умереть, нежели жить ожиданием смерти, — шепчет Чимин перед уходом. И Чонгук ёжится, понимая чувства друга на добрые сто процентов. Он последний раз бегло осматривает человека перед собой, обнимает и желает спокойной, тихой смерти, где не будет агонии, не будет страдания. Самая лучшая смерть – неощутимая. Как погрузиться в сон и больше никогда не проснуться. Тэхён яблоки достаёт и чистит их медленно, аккуратно, тонко срезая кожуру. Режет на небольшие пластинки и отправляет в отдельную ёмкость. Следит за тем, чтобы самому не порезаться, потому что боль не терпит, не любит её, уберегает себя от столь едкого чувства. И Чонгук, распрощавшись с Чимином, помогать принимается. Смешивает яйца, молоко, сахар, добавляет разрыхлитель и корицу. В тесто отправляются яблоки, и мужчины совместными усилиями придают форму пирогу, посыпают сверху сахарной пудрой, кладут кусочки масла. Они не разговаривают друг с другом, каждый погружается в свои мысли, желания того, чем бы они хотели заняться в оставшиеся двенадцать часов. В голове созревает удушающая мысль: им в любой момент могут урезать время. Они не знают, когда точно произойдёт столкновение, что будет с поверхностью Земли: убьёт ли их сразу или сожжёт заживо. Может, астероид увеличит свою скорость, и люди исчезнут уже через пять часов? Учёные ведь гарантии никакой не давали на то, что произойдёт всё так, как они сами вычислили. Тэхён прогревает духовку и отправляет пирог печься. Доживут ли они до момента, чтобы попробовать кулинарное творение? Остаётся надеяться, что да. Чонгук к себе любимого притягивает, в глаза заглядывает. И, затаив дыхание, наблюдает за красотой на дне чужих глаз. Там развернулся целый Космос с его планетами и звёздными телами, такими прекрасными они были и невероятными. Дух захватывал. Слов не хватит, чтобы описать то, что испытывал мужчина по отношению к своему партнёру. — Ты хотел бы детей? — спрашивает Тэхён почти шёпотом, кончиком носа притирается к выбритой щеке. — Я вот хотел бы двух мальчиков и одну девочку, чтобы защищали друг друга. Почему не придумали искусственное создание людей со встроенными генами родителей. Может, через пару сотен лет это действительно случилось бы, не будь всего этого. — И как бы они выглядели? — Мальчики обязательно были бы похожими на тебя: красивыми и целеустремленными, а ещё безумно скромными и аккуратными по отношению к избранным ими людям, — отвечает Тэхён и целует в линию челюсти ласково. — А девочка унаследовала бы от тебя вселенское спокойствие, любовь к произведениям искусства, может, стала бы великим писателем или художником, получила Нобелевскую премию. Тэхён смеётся тихо и обнимает за шею, приставая на носочки, чтобы лицом к лицу, чтобы рот в рот и один кислород на двоих. Целуются с чувством. Неторопливо, почти невинно, боясь разрушить то спокойствие, которого удалось добиться. Каждый из них помнит первый поцелуй. Вышел неловким, смущающим. В тот день всё шло по банальному и заезженному сценарию: сходили в кафе, поближе узнали предпочтения друг друга, раскрыли некоторые скелеты в шкафу, побывали в торговом центре, прогулялись по вечернему парку. Чонгук тогда был поглощен романтикой, трепетно своего будущего партнера касался, комплиментами одаривал, подарил букет живых цветов и небольшой брелок в виде мишки. Тэхён хоть и не был слащавой девушкой, ощущал себя на седьмом небе от счастья. Застенчиво улыбался, пряди волос за уши прятал, стеснялся каждого взгляда и жеста, от волнения заикался. И вроде бы жили под одной крышей продолжительное время, но всё ощущалось иначе. Они воспринимали друг друга в тот вечер по-особенному. На небе светила полная луна, Тэхён кутался в кофту Чонгука, смотрел влюбленно, хватался за ладони. И с трепетом ожидал продолжения. Губы нетерпеливо облизывал, подавая всевозможные знаки того, что он готов, что хочет. И Чонгук пошёл на поводу чужой прихоти, наклонился ниже. Да только вместо поцелуя они завалились на землю и ударились лбами. Большая собака сбила с ног, закрутилась рядом, пытаясь облизать двух молодых и влюбленных парней. Шерсть в ноздри Тэхёна забилась. Он до сих пор помнит, как из глаз и из носа потекло, как расчихался весь, заляпав по чистой случайности лицо Чонгука. А тот даже не покривился, поднял на ноги, утёр ладонями всё, что текло. И вот так поцеловал. Трепетно, немного жадно сжал чужие губы своими, к себе прижал одной рукой, а второй отталкивал надоедливого дворнягу. Не это ли любовь, когда никакие обстоятельства не мешают тебе делать с человеком то, чего сердце желает? В христианстве совершенная и абсолютная любовь существует только между тремя Лицами святой Троицы – Отца, Сына и Святого Духа. Людская же любовь – подражание, она греховна. И нельзя с этим не согласиться. Человек привык присваивать себе то, что любит. Многие сходят с ума от всепоглощающего чувства, ранят и себя, и близких, испытывают неправильное как ревность, ненависть, раздражение. Но Тэхён считает, что людская любовь – самая живая и искренняя. Люди не могут с ней бороться. Они склоняют голову смиренно, падают вниз, не желая избавляться от любви. А она и съедает их, меняет до неузнаваемости. Некоторые благодаря любви на вершину поднимаются, а некоторые убивают самих себя. И как бы не говорили, что любовь не превозносится, не гордится, не ищет своего, не мыслит зла – полная чушь. Любовь – ядовитое чувство. Но любовь Чонгука и Тэхёна живая, настоящая. Ей не нужно подтверждение, она милосердна, всему верит, все тяжбы стойко переносит, смиренно на колени опускается. И это чувство переросло в крылья, которые свободу дают, ощущение защищенности и покоя, равноденствия и счастья. — Тебе страшно? — Тэхён укладывается удобней на диване и умещает голову на крепком плече. — Ощущение, что смерть дышит в затылок, улыбается нам. Жутко, но ситуация безвыходная, поэтому и страха больше нет. Мы можем только улыбнуться в ответ и смиренно принять то, что нам уготовано, — немного лениво отвечает Чонгук, поглаживая пальцами поясницу своего любимого. — Пауло Коэльо писал: «ни жизнь, ни смерть не имеют конца, они лишь этапы вечности». Выходит, мы и есть та самая вечность, о которой пишут. Есть теория, что все люди – это «я». Мы появляемся на свет чистым листом, который заполняют сначала наши родители, затем садик и воспитатели, потом учителя и одноклассники, общественность. То есть мы принимаем ту «роль», которую от нас требуют. Для маленького ребёнка нет понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо, люди сами это придумали для оценивания себя и своих поступков. И они нацелены на то, чтобы удовлетворить интересы общества, установить ту самую добропорядочность, которую вешают на личность как «ярлык». А в итоге мы все – это «ты», мы едины. Соответственно, человек приравнивается ко Вселенной и вечности. Но с другой стороны, мы не можем быть вечностью, это абстрактное понятие. Вечности не существует. Одна жизнь исчезает, появляется другая. Тогда это не вечность, а просто круг определённых событий и явлений, которые не заканчиваются. Тэхён указательным пальцем вырисовывает на груди Чонгука замысловатые узоры, одному ему лишь известные. Вслух рассуждает об этой самой вечности, заполняя тишину своим спокойным голосом. Сколько бы жизнь ему подножек не ставила, он не ломался. Размышлял, знал пути решения, но зачастую ничего не предпринимал, чтобы понаблюдать за тем, куда повернёт его судьба. Он не боролся за свою личность, не отвечал, когда били, раздумывая над тем, как далеко сможет зайти оппонент. Смиренно принимал камни в спину и не испытывал чувства несправедливости. Её попросту нет в этом мире. И если закон бумеранга и существует, то, клянусь Богом, мы его с вами неправильно поняли. Любая пуля возвращается, но не потому, что возможен рикошет или реальность злопамятна, а потому, что выстрелить здесь можно только в себя. Точно так же как всякий раз, когда ты протягиваешь кому-то руку помощи, ты не просто повышаешь свои шансы быть спасенным однажды в ответ, а ты буквально спасаешь себя. И в этом смешном и страшном спектакле, ты попробуешь каждую роль, одну за одной. И запьёшь каждую чашу, примеришь каждую жизнь, побудешь и первым, и последним, и праведником, и грешником, и палачом, и приговоренным, пока не раскусишь, что к чему, пока не узнаешь себя, пока не поймёшь, пока не вспомнишь, чтобы опять всё забыть Смерть – это амнезия. — И как ты относишься к собственной смерти? — задаёт вопрос Чонгук. — Никак, — отвечает Тэхён, пожимая плечами. — Она просто есть и случится с нами. Скорее, меня страшит боль, которую я могу испытать перед смертью. Сожалею, потому что хотел многое повидать в этом мире, побывать за границей, почитать новые книги. Действительно хочется узнать, что будет с миром через лет тридцать, будут ли активно развиваться технологии, насколько облегчится людская жизнь. Чонгук на это лишь вздыхает тихо и обнимает крепко, прикрывая глаза. Его ангельское создание слишком спокойно, будто бы не он рыдал навзрыд ранним утром, будто бы не он стоял на коленях перед могилами родителей, будто бы не он жался к телу и спасения искал. Быстро принял, переработал в голове и осознал, что переживания пусты и бессмысленны. Слишком юн и прекрасен, чтобы вот так оказаться за гранью существующей реальности. А Тэхён думает о том, что хотел бы увидеть звёздное небо в последний раз, рассмотреть получше Большую Медведицу, помечтать о несбыточном, ощутить всю ту недосягаемость, до которой не дотянуться. Он – пыль. Его никто не видит, никто не слышит. Но всё же он есть, дышит, радуется, печалится, двигается к намеченным целям, любит. Его можно потрогать, можно ощутить тепло тела и трепет сердца, можно услышать. С ним можно смеяться над глупостями, совершать необдуманные поступки, смотреть на восхитительные вещи, покупать безделушки, ломать посуду и следом собирать осколки. Он – живой. И вот его не станет через пару часов. Каково это – осознавать, что тебя размажет и разорвёт? Тэхён и Чонгук едят приготовленный яблочный пирог, улыбаются друг другу нежно, практически прощально. Они делят последний приём пищи на двоих, запивают горячим чаем, смотря друг на друга долго, стараясь запомнить все черты любимого человека. На улице творится хаос практически вселенского масштаба, а они сидят на небольшой кухне бок о бок, делятся впечатлениями от готовки, рассуждают о том, что ещё можно было бы испечь. В доме царит гробовое умиротворение. — Когда ждёшь, время тянется очень медленно. Теоретики считают, что если долго смотреть на Вселенную или её часть, то этот процесс будет её разрушать. Темная энергия, мол, дестабилизирует нашу реальность. Эта теория опирается на квантовый эффект Зенона – парадокс, согласно которому наблюдение за объектом воздействует на сам объект. Если кому-то и удастся увидеть тёмную энергию однажды, то не следует смотреть на неё слишком долго, иначе… — Тэхён замолкает, задумчиво постукивая ложкой по дну кружки. Прикусывает внутреннюю часть щеки и обводит взглядом поверхность стола, натыкаясь на несколько пятен, которые следовало бы отмыть. — Я бы с удовольствием остановил время и бесконечно долго был с тобой. Для нас сейчас всё быстротечно. Не успеем глазом моргнуть и окажемся в забвении, — данное будущее трогает, разбивает окончательно всё, на чём держалась психические стабильность. И злость затуманивает разум. Чонгук злится на себя за то, что всё тянул кота за хвост, что раньше с Тэхёном не познакомился, нос от него воротил долгое время, за то, что не показал ему целый мир и не подарил все красивые драгоценности, за то, что не всегда мог показать свою крепкую любовь. Раздражался на мир и Бога за конец света и боль, что он доставил. Почему они должны расплачиваться за чужие грехи? Конечно, сами не белые и пушистые, но они не делали того, за что можно было бы вставать на колени и вымаливать прощения. Они жили сами по себе, двигались по натоптанной дороге, не кичились своим положением и хотели простого человеческого счастья. А у Тэхёна сердце сжимается. Его любимый человек держит самообладание на последнем издыхании, пытается себя контролировать, чтобы не портить последние часы своей яростью, своим эмоциональным фоном. Поглаживает его ласково, делится частичкой своей души, потому что ношу перенять хочет, разделить боль одну на двоих. Этого недостаточно, чтобы умереть со счастливой улыбкой, но этого хватит, чтобы не пасть в безумие. «Куда ты идешь?» – однажды спросил странник, повстречавшись с Чумой. «В Багдад. Мне нужно уморить там пять тысяч человек», – ответила Чума. Через несколько дней странник вновь встретил Чуму: «Ты сказала, что уморишь пять тысяч, а уморила пятьдесят тысяч человек». «Нет, – возразила Чума, – я погубила только пять тысяч, остальные умерли от страха». Люди в момент особого волнения сходят с ума: убивают себя и приближённых, совершают необдуманные поступки, мешают тем, кто пытается хоть как-то спастись. На внутреннее восприятие людей влияет несколько условий: физиологическое (усталость, напряжение, голод, влияние наркотических и алкогольных средств), психическое (испуг, неожиданность, волнение, бессилие), идеологическое (отсутствие сплоченности, мотивации, правильной политики). А есть они, Тэхён и Чонгук, прижимающиеся друг к другу, ищущие спасения друг в друге. Они не обращаются к Богу с проклятиями или просьбами их спасти, не дают волю своим скрытым и грязным желаниям, не убивают себя, желая не видеть конца света, не провоцируют массовую истерию и не противодействуют ей. Они просто ждут своей участи, посвящают остатки мгновения любимому человеку и надеются, что перерождение душ существует, и они в другом, совершенном мире, обязательно встретятся и полюбят настолько сильно, что никакой конец света не разлучит. Электричество сбоит. И это первый звонок о том, что время подходит к концу. В телевизоре помехи, свет в доме мигает, и Тэхён отключает питание. Он не хочет ощущать эту панику и волнение, не желает видеть то, сколько им осталось. На улице слышатся крики о помощи, мольбы дать пожить ещё пару лет. Проезжает несколько машин, а затем наступает гробовая тишина. Тяжёлый выдох вырывается со рта. Связь перестала работать. — Так и думал, никаких двадцати четырёх часов вовсе не было, — произносит Чонгук и достаёт запасы алкоголя. Наливает себе в бокал высокоградусное вино и делает несколько больших глотков. Напиться до беспамятства ему бы не помешало. — Решил упростить себе смерть? — Тэхён бутылку забирает и выливает содержимое в раковину. Он не хотел провести остаток времени с человеком, который не мог бы себя контролировать или воспринимал бы реальность проще, чем она есть на самом деле. — Вредничаешь, — констатирует факт, но не противится чужому недовольству. — У меня дрожат руки то ли от страха, то ли от ожидания. Поговори со мной, иначе я начну биться головой о стену. Тэхён усаживается на чужие колени и умещает небольшие ладони на массивных плечах. Делает что-то наподобие массажа, пытаясь расслабить возлюбленного, в чувства привести. Отдаться во власть хрупким, но в тоже время крепким рукам. — Знаешь, я никогда не думал, что влюблюсь так сильно. Для меня это чуждое чувство, я его не понимаю и не воспринимаю как то, что существует в мире. Но сейчас я как никогда осознаю, насколько это глубоко во мне и насколько прекрасно. Мне хочется тебя постоянно касаться, хочется получать твоё внимание, твою ласку, делить одно счастье на двоих, открываться тебе и изучать тебя. Будь я творческим человеком, написал бы десяток книг о любви к тебе. — Звучит как прощание, — Чонгук невесело усмехается и с болью во взгляде смотрит на человека, что настоящую жизнь ему подарил, кислород вдохнул и многим вещам научил. — Молчи, — Тэхён прикладывает палец к чужим губам, а затем ласково оглаживает их. — Спасибо, что позволил мне жить с тобой. Я тогда города не знал, боялся любого шороха. Меня обижали, а ты заступался, ночью одеялом укрывал, заботился о моём комфорте. Я знаю, как ты ненавидишь ранние подъёмы, но ради какого-то серого мышонка поднимался по будильнику, лишь бы проводить меня до университета и пожелать хорошего дня. Спасибо, что позволил раскрыться с той стороны, о которой я даже не догадывался. Ты распустил меня своими собственными усилиями, подступался ко мне медленно и аккуратно. Я ведь замечал, как ты боишься ошибиться и спугнуть, чувствовал, как ты тянулся ко мне всем своим нутром и желал только меня одного. Ты прекрасен, мой Сириус. — А ты, моё Солнце, ещё прекрасней. Чонгук целует в последний раз. Ощущает влагу то ли на щеках своего Ангела, то ли на своих собственных. Они касаются друг друга во всех местах, ощущая теплоту тел, сцепляются в крепких объятиях, тихо рыдают, не стесняясь быть непонятыми и отвергнутыми. Они прожили восемь лет в абсолютной гармонии, которой никому не добиться. Они единственные понимали друг друга и ценили то, что имели. Жалости не существует, есть лишь боль от несбыточных мечтаний и неисполненных обещаний. Каждый из нас хоть раз в жизни задавался вопросом: а что происходит при падении астероида? Ответ до одури прост. После удара в первую очередь отслаивается десятикилометровая корка, по всей Земле распространяется ударная волна. Астероид расщепляется, его обломки выбрасываются на околоземную орбиту, а следом разрушаются о поверхность Земли. Планету окружает огненный шторм, он стремительно распространяется по городам и сёлам, испаряет всё живое на своём пути. Леса сгорают, водные пространства осушаются, строения рушатся. И в течение дня, а может, даже и двенадцати часов, поверхность Земли становится непригодной для жизни. А что испытывает человек? Сначала люди испытывают ужасный жар, температура повышаются до плюсовой даже в самых холодных местах. Место, на которое попадает астероид, при его приближении сгорает. Живые существа истребляются, происходит это медленно, отчего они бьются в агонии и не могут ничего поделать. Это выглядит так, как медленно подносить раскалённый метал к оголённой коже. Мучительно больно. Противоположную сторону Земли накрывает огненной волной. Человечество задыхается, корчится от боли, плачет и просит скорейшей кончины. И никакой бункер, никакой космос не спасёт их от неминуемой смерти. Конец света безжалостен. И Тэхён с Чонгуком принимают его с достоинством. Сгорают дотла, прижимаясь друг к другу. Смотрят пронзительно, нашептывая слова о любви. Плачут и сплетают пальцы от раздирающих ощущений. И верят, что встретятся на той стороне, которой априори не существует. Жизнь – это самое удивительное, что есть в мире. Это движение роста и развития, это биение сердца, это то, что дети растут и учатся, это каждый листочек на дереве и то, что утром начинается утро. Небо розовеет, звёзды гаснут, мы это видим – это тоже жизнь. Жизнь – это очень много разных понятий, и можно выделить три. Биологическая жизнь – это все живые, живущие организмы и создания, растения и клетки, которые есть на Земле. Есть жизнь одного человека, животного, растения – оно появилось, росло, исчезло – между появилось и исчезло и была жизнь. И ещё жизнь – это всё вокруг нас. Это и есть твоя жизнь – то, что тебя окружает, ты сам, твои вещи, родные, близкие, чувства, занятия, привычки, хобби, мечты и мысли.Любовь есть жизнь. Все, все что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть Бог, и умереть — значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику.
Лев Николаевич Толстой