И грянула весна

Огромный сверкающий зал в мгновенье погрузился в глубокую и почти звенящую в ушах тишину, в воздухе повисло молчание. Люди с замиранием сердца сидели в мягких бархатных креслах, ожидая начала. Среди них на балконе расположились два молодых человека. Одетые в блузку и рубашку, брюки и пиджак, они смотрелись утонченно и аккуратно. И вот, дирижёр взмахнул палочкой, смычок прикоснулся к струне, и полилась светлая мелодия. Март. Взволнованный, радостный и яркий лейтмотив затопил весь зал, наполняя людей восторгом. Грянула весна. Весна из цикла "Времена года" Антонио Вивальди, если быть точнее. Сходить на концерт предложил Мика, а Шу с удовольствием поддержал идею, расслабляющая классика никогда не помешает, правда? Оркестр тем временем жил и сиял. Вот соло скрипки изображает пение птиц, а вот к ней присоединяется ещё несколько струнных, и теперь целый ансамбль журчит по воздуху весенними ручьями. Дирижёр плавно скользит руками, одетыми в белые перчатки, а люди завороженно сидят, боясь лишний раз вздохнуть. У этих двоих свой март, нежный и тихий. Изящные пальцы Шу аккуратно поглаживают чужие, такие тонкие и бледные. Легонько трёт подушечки, водит по фалангам, вызывая трепетную улыбку возлюбленного. Немного шершавая от постоянного шитья и готовки кожа проходит по мягкой. Мика слегка поворачивает голову, нежно улыбаясь, пока струны на фоне завершают первую часть. Руки сцепляются в замок, и мелодия незаметно растворяется в воздухе. Сияющий снегом март ушёл, но засверкал апрель. Раздалось высокое ларго. Виолончели и контрабасы вежливо уступили место, и все та же добрая скрипка вяжет протяжную мелодию. Она льется в самое сердце, забирается под кожу и велит полностью отдаться музыке, забыв на время о заботах и проблемах. У влюбленных свой апрель. Мика незаметно наклоняется и мягко кладет голову на родное плечо, вдыхая аромат какого-то изящного, немного пьянящего алкоголя. Какие же у него вкусные духи... Сверху раздается лёгкий вздох и шепот: "Щекотно, Кагехира". Впрочем, шепот такой ласковый и теплый, что сердце замирает. Руки сцепляются крепче, взгляд устремлён на чужие губы, мягкие и желанные, и Мика ничего не может с собой сделать, тянется, слегка облизываясь. Под безмятежную мелодию бархатные губы соприкасаются, горячий язык проходится по нежной коже, скользя глубже. Шу слегка прикусывает, как бы в ответ, и тут же приоткрывает рот, пропуская внутрь. Апрель погас, но зажёгся май. Дирижёр с энтузиазмом взмахнул палочкой, ансамбль ожил. В мае композитор демонстрирует танец, энергичный и жизнерадостный. Скрипки активно отплясывают жигу, и десятки глаз устремлены на удивительный оркестр. Но у них свой танец, страстный и горячий. Языки сплетены в поцелуе, изо рта вырываются жаркие вздохи. Щеки соприкасаются, взгляды обоих устремлены в глаза друг друга. Шу тянется рукой к любимому, мягко берет за голову, потирая нежную кожу за ушком. Спускается к шее, оглаживая бледную кожу, вызывая судорожные выдохи. Идёт дальше, ниже, порывистее трогая чужую грудь, слегка очерчивая затвердевшие бусинки сосков. Мике хорошо, он млеет в умелых руках возлюбленного. Губы нетерпеливо сминают, вторая рука гладит щеку. Как же хорошо, что сидят они выше и дальше всех, а потому шанс быть замеченными слегка уменьшается. Но от ненужных мыслей Мику отвлекло нежное прикосновение к вставшему члену и глубокий голос возле уха: "Не отвлекайся, Кагехира". Мочка тут же покраснела, рука прижалась ко рту с целью сдержать рвущиеся наружу стоны возбуждения. Шу покрывал лицо и руки любимого нежными поцелуями, мягко поглаживая чужое возбуждение через черные брюки. Горячее дыхание опаляло кожу, пальцы вызывали дрожь, пробегающую по всему обмякшему телу. Ицуки аккуратно убрал с лица парня темные пряди и заглянул в глаза, затуманенные невидящей пеленой. Месяцы летели, они перестали следить за мелодией. Музыка нещадно звенела в ушах, ещё сильнее вскруживая голову. Мысли запутались, завязались в один большой клубок желания. Желания трахнуть и быть оттраханным. *** Они кое-как заходят в дом, открыв дверь трясущимися руками. Стоило только перейти за порог, как Ицуки, обхватив Кагехиру сзади, прижимает парня к стене. И Мика не дремлет, а быстро обхватывает руками чужую шею, закрепляя пальцы в замок. Шу приближается к родному лицу, смотря прямо в глаза, заставляя таять под своим взглядом, и Мика сам тянется к желанным губам, легонько прислоняется, прикусывая нежную кожу. Пальцы блуждают по телу, зарываются в чистые волосы, вызывая мурашки, спускаются ниже, к талии, оглаживают грудь и живот. Ицуки вплотную прижимает парня к себе и углубляет поцелуй, проникает языком в приоткрывшийся рот. Мике хорошо, приятно, он тихонько стонет в любимые губы, пока одежда летит на пол, а по собственному телу блуждают ловкие пальцы, оглаживая все самые чувствительные места. Им душно, жарко, они задыхаются в этой горячей страсти, и с каждой секундой возбуждение всё растёт. Вдруг ноги отрываются от пола, и Мика не без удивления понимает, что его с лёгкостью подняли на руки. Шу быстро доносит его до спальни, аккуратно укладывая на мягкую постель. Кагехира шумно выдыхает и тянет руки к партнеру, а тот только и рад. Ицуки пододвигается ближе, нависая сверху, и нежно целует. Пальцы сцепляются в замок, пока языки исследуют друг друга, пробуют на вкус. Они двигаются рвано, быстро, и вот члены сквозь одежду скользят друг по другу, вызывая трепетные всхлипы в поцелуй. Уложенные волосы совсем растрепались и теперь неприятно липнут к лицу, но сейчас это не главное. Шу обхватывает рукой любимое лицо, пока вторая плавно ведёт по телу, задевая грудь и спускаясь ниже, пока резкие движения продолжают стимулировать возбуждение друг друга. Но после томного стона Ицуки резко останавливается, не давая кончить ни себе, ни партнеру. Мика под ним извивается, требует прикосновений. Шу приподнимается и начинает покрывать лицо Кагехиры лёгкими поцелуями, прикасается губами ко лбу, к глазам, к щекам и к шее, постепенно спускаясь всё ниже. Аккуратно снимает одежду вместе с нижним бельем, вызывая нетерпеливые вздохи. Встаёт, чтобы снять оставшиеся на собственное теле тряпки, и Мика жадно поглощает глазами каждый кусочек родного тела, любимого и желанного, как заворожённый раздвигает ноги шире. Ицуки вновь опускается, устраиваясь поудобнее, и водит руками по чужим бёдрам, оставляя следы и иногда слегка прикусывая, но не больно, а очень нежно. На пробу проводит языком по члену, слыша в ответ неразборчивый шепот: - Оши-сан, не стоит... - Чшш, тише, всё в порядке, - и берет в рот головку, аккуратно обхватывая губами ствол. Мика стонет, сдерживается из последних сил, чтобы не толкнуться в чужой рот, получить ещё больше удовольствия. Прикрывает собственный рот рукой и смотрит, смотрит на то место, где его собственный член заглатывают глубже, беря почти полностью. Но глаза смотрят в ответ, наслаждаются чужим смущением, и с тихой усмешкой Ицуки полностью берет в рот чужое возбуждение, расслабляя горло. Привыкнув к ощущениям, начинает медленно двигаться, пока руки блуждают по ногам, бёдрам и животу, и Кагехира теряется в этих прикосновениях, слегка дёргает бедрами, толкаясь навстречу. Изо рта летят неприлично пошлые звуки, и оба тонут в них. Воздух накаляется, становится невыносимо жарко. - Оши-сан, я с-сейчас... - Давай, Кагехира, можешь кончить, - Шу отрывается от члена и начинает быстро надрачивать, пока вторая рука играет с затвердевшим соском. Парень слегка трясется, приближаясь к разрядке. С громким стоном Мика изливается в чужую ладонь, и тело тут же расплывается по кровати, конечности обмякают, и он лениво поворачивает голову, пребывая в послеоргазменной неге. Сквозь туман он слышит лёгкий щелчок, но мозг отказывается думать. Вот дыхание постепенно приходит в норму, мыслям придается ясность. Внезапно Кагехиру осторожно разворачивают, ставя в коленно локтевую позу. По ягодицам нежно проходит чужая ладонь, слегка их приподнимая. Мика смотрит через плечо и осознает, что пока что здесь только он получил удовольствие, такое желанное и приятное. Но партнёр даже ни разу к себе не прикоснулся, и парень не представлял, насколько много должно быть у того терпения. Однако от мыслей его отвлёк тонкий палец, проникший прямо внутрь. Кагехира тихонько промычал от лёгкого дискомфорта, но тут же судорожно выдохнул, ведь палец прошёлся точно по простате. Ицуки знал его слишком хорошо, и ему не требовалось искать нужную точку. Вторая рука стала аккуратно надрачивать полувставший член, полностью вытесняя любые неприятные ощущения. Вслед за первым проник и второй палец, и при каждом толчке они с идеальной меткостью задевали нужное местечко, доставляя почти болезненное удовольствие. Растяжка шла прекрасно, и вскоре добавился третий палец. - А-ах, Оши-сан, можешь уже вставить?... - и Ицуки слышит его, мгновенно прекращает движения и достает пальцы. Выдавливает немного смазки, равномерно распределяя по всей длине. Мика смотрит назад, предвкушает предстоящее удовольствие. Вот ко входу приставляется головка, и руки вновь оглаживают ягодицы, расслабляя перед предстоящим. Шу толкается и проникает на пол длины, позволяя привыкнуть к ощущениям. Хочется сорваться, вдалбливаться дико и страстно, но он не хочет, чтобы любимому было больно, а потому изо всех сил сдерживается. А вот Мика не может терпеть, и слабо двигается навстречу в попытке засадить глубже. - Всё нормально? - немного обеспокоенно. - Да, пожалуйста, продолжай! - и Ицуки не нужно ещё одного согласия, он сильным толчком проезжается по простате, заставляя испустить громкий стон. Тело Кагехиры тут же прошибает заряд, и удовольствие, кажется, разлетается повсюду, мурашки табунами пробегают по ногам и рукам. А Ицуки не дремлет, берет средний, щадящий темп и начинает двигаться, аккуратно придерживая за бедра. Мике хватает и этого, чтобы захлёбываться в собственном удовольствии, своих всхлипах и стонах. Комнату заполняют хлюпающие звуки, пошлые и неприличные. Внезапно Шу приподнимает партнёра, прижимая того спиной к своей груди, и берет более быстрый темп, входя ещё глубже под этим углом, каждый раз толкаясь в комок нервов. Руки быстро блуждают по всему телу, играют с бусинками сосков, проходят по впалому животу, гладят руки. Мике так хорошо, что перед глазами пляшут звёздочки. Тело ему не подчиняется, не контролируется, само подставляется под толчки и прикосновения. Над ухом раздается тихий шепот, опаляя чувствительную кожу: - Кагехира, в тебе так хорошо... - за ним следуют тяжёлые вздохи. - Я.. а-ах, я с-сейчас... - голос срывается, хрипит, не слушается, не связывается в связную речь. - Вперед, Кагехира, - и словно в подтверждение своих слов начинает водить рукой по чужому члену в такт своим толчкам, выбивая последние стоны. Мике хватает нескольких движений вверх-вниз, чтобы с хриплым криком второй раз за сегодня излиться в ладонь. Через пару особенно сильных и глубоких толчков вслед за ним заканчивает и Шу, прикоснувшись губами к родной шее. Внутри всё заполняет горячая жидкость, даря тепло и по-своему приятный комфорт. Оба, обессиленные и размякшие, в обнимку падают на постель, пытаясь придти в себя. Переплетаются руками и ногами, пока пальцы в который раз за сегодня сцепляются в замочек. Так мягко и тепло. Ицуки осторожно пододвигает возлюбленного к себе, с нежностью покрывая его лицо лёгкими поцелуями. - Пойдем в ванну? - медленно и немного лениво говорит Шу, проводя пальцем по темным волосам. - М-мм.. давай просто полежим, - Мика пододвигается ещё плотнее, утыкаясь носом в родную грудь. - Щекотно, Кагехира!! - слегка смеётся, обнимает в ответ и целует макушку, - давай просто полежим, я не против... Теплый весенний ветерок легонько развивал прозрачный тюль, и сейчас, в абсолютной нежности, они были самыми счастливыми на свете.