```
Всё происходит в субботу вечером. Они едут в клуб в центре города — потому что как никто другой заслуживают отдыха в свой законный выходной. Немудрено, с такой-то работой. Тадаши — за барной стойкой, потерявший Цукишиму в море людей около часа назад — лениво потягивает через трубочку цветастый коктейль и с завидной упорностью пытается не обращать внимания на… весьма необычную девушку, вьющуюся около него уже который час. Сначала — когда та налетела на него, кое-как пробравшись сквозь толпу на танцполе, и растянула бледные потрескавшиеся губы в совершенно жуткой улыбке — Ямагучи подумал, что она немного странная. Десятью минутами позже — когда та, усевшись за барную стойку рядом с ним, с добрых полчаса сверлила его взглядом неестественно светлых глаз со зрачками, практически полностью пожравшими радужку — Ямагучи подумал, что она обдолбалась. Ещё через двадцать минут — когда та, внезапно вцепившись в его запястье, куснула его за пальцы — Ямагучи подумал, что она долбаная психопатка и, схватив со стойки свой коктейль, присоединился к мелькающей среди множества чужих голов макушке Цукишимы. Цукишиму — после рассказа о произошедшем только что пиздеце — приходится держать обеими руками, — настойчиво пихнув какому-то мимо проходящему парню свой коктейль — потому что тот, преисполнившись подозрений, решительно собирается на всякий случай снести незнакомой девице голову. «Потому что нормальные люди так себя не ведут.» Успокоить Кея удаётся, хоть и не сразу. А когда они выходят на задний двор клуба покурить, Тадаши вдруг очень об этом жалеет. Потому что земля под их ногами оказывается сырой. — Блять? — Блять. И даже не из-за дождя. — Обязательно в наш ёбаный выходной, а? — раздражённо шипит Цукишима, вытягивая из-за пояса джинс пистолет. Она, земля под их ногами, просто залита кровью. Человек, — хотя то, что от него осталось, уже трудно так назвать — который удобрил сухую почву текущей по венам жизнью, лежит в двух метрах от них. А над ним, изогнувшись в неестественной позе, сидит, смачно чавкая его внутренностями, та самая девушка, что настойчиво липла к Тадаши пятнадцатью минутами ранее. — Ты бежишь в одну сторону, я в другую, кто попался — тот трупак? — серьёзно предлагает её несостоявшийся ужин. — Прекрати цитировать свои идиотские сериалы и займись делом. И тогда — тогда Тадаши вздыхает и тоже достаёт пистолет. Как раз вовремя, потому что девчонка отвлекается от трапезы и резко вскидывает голову. На них смотрят абсолютно белые, жутковато светящиеся в полумраке глаза. Она поднимается на ноги — Тадаши неприязненно морщится от щелчков, с которыми выбитые суставы встают на место — и делает шаг вперёд. Они делают два назад. — Постой, подожди, эм… — Ямагучи встряхивает головой, откидывая с лица волосы. — Давай поговорим. Мы можем тебе помочь. Девчонка хрустит шеей и рычит. — Вендиго не нужна помощь. Нам нужна еда. Она говорит правду — эти монстры — что чистокровные, что обращённые — не испытывают вины, сочувствия к жертвам или угрызений совести. Они лишаются всех эмоций. Остаётся лишь жуткий, нечеловеческий голод. Она бросается вперёд. И тогда — тогда Цукишима всё-таки сносит ей голову.```
На следующий день Кей поднимает Тадаши ни свет ни заря и велит собираться, да побыстрее. Ямагучи, едва продравший глаза, пытается уснуть обратно, и Цукишима берёт на себя ответственность за его внешний вид, упаковывая парня во что-то, найденное в шкафу меньше, чем за минуту. Судя по тому, как по-дурацки в итоге выглядит Тадаши, под руку Кею попалась его собственная толстовка. — Ну. — он окидывает парня оценивающим взглядом и вздыхает. — Ладно, сойдёт, у нас нет на это времени. Ямагучи смиренно кивает, не понимая даже, о чём тот говорит, и позволяет сначала волоком потащить себя прочь из квартиры, а затем без вопросов заталкивается в машину, моментально отрубаясь на переднем пассажирском. Полчаса сна в дороге возвращают дееспособность бессознательному телу, и то, едва придя в себя, умудряется обругать Цукишиму последними словами за то, что тот нарядил его, как клоуна. — Если хотел сводить меня на свидание… — недовольно ворчит Тадаши, зевая и выбираясь из машины. — То это не лучший выбор. Ставлю три из десяти, учти, оценка может повыситься от предложенных развлечений. Они в лесу. В сраном лесу. В воскресенье. В семь часов утра. — Хм-м-м… Как тебе идея найти и уничтожить гнездо грёбаных вендиго? — Понизиться может тоже. Два из десяти, Цукишима Кей. Ты ходишь по лезвию ножа. — Заткнись. — Кей забирает из машины рюкзак и перекидывает его Ямагучи. Внутри звенит оружие. — Пошли. И они идут. Правда идут! Идут в чащу стрёмного леса! В воскресенье! В семь часов утра!```
Через двадцать минут пути Ямагучи заявляет, что его заебала кислая мина Цукишимы, и сворачивает в подлесок, клятвенно пообещав не уходить далеко. — Тадаши? — зовёт Кей, пиная носком кроссовка мелкие камни под ногами. В ответ тишина. — Эй, Тадаши?... Цукишима напрягается, крепче сжимает пальцы на рукояти пистолета и… — …Я нашёл объедки! Кей выдыхает с плохо скрываемым облегчением и резко встряхивает почти онемевшей рукой. — Очень мило. Тогда предлагаю остановиться на утренний перекус. — у них же всё-таки свидание! — Что там у нас в меню? — Трупные черви, огрызок руки и.. э-э-э, кажется, это печень.```
Пристанище вендиго они находят довольно быстро — спасибо кровавым следам. И тем людям, что героически пали их жертвой, конечно же… — Ненавижу этих тварей! — Как никогда согласен. У них уходит полтора часа, чтобы перебить всех. — …Сколько у тебя? — Восемь. — не громче шёпота выдыхает перемазанный в крови и грязи Цукишима. — А у тебя? — Семеро. — отвечает такой же красивый Тадаши, пытаясь выровнять дыхание и не умереть. — Это все? — Все. — Замечательно. — Ямагучи соскребает себя с камня, на который облокотился, и швыряет рюкзак, больше напоминающий огромный ком грязи, Кею. — Значит, поехали домой. Как можно скорее. — К чему спешка? — К тому, что я безумно сильно хочу тебя поцеловать, но и пальцем к тебе не притронусь, пока ты в таком виде. — О. Значит, едем домой. Как можно скорее.```