Спящая красавица
11 марта 2024 г. в 19:08
— Накахара Чуя пожертвовал своей жизнью, чтобы остановить Поля Верлена, конец доклада.
Он не тратит время впустую на объяснение зачем и почему, в конце концов, это просто совещание по итогам миссии. В его голосе нет никаких эмоций кроме всепоглощающей усталости. Носиться по всей Йокогаме составляя планы и командуя фигурами, чтобы нанести противнику шах и мат, все это ужасно утомляет разум.
И подумать только, он даже не получил достойную компенсацию, в виде возможности спокойно и радостно умереть, не смотря на все творящееся безумие. Это удручающий расклад дел.
Вдалеке все еще вьются клубы черно-красного дыма, машины экстренных служб жужжат над пострадавшими как пчелы над мёдом, чтобы стабилизировать их состояние и транспортировать для оказания необходимой помощи.
Лицо Мори наполовину скрыто в тени. Линия его рта жесткая, практически сливается с шарфом, накинутым на его шею. Над его челюстью виднеется порез, слишком большой, чтобы принять его за случайную царапину во время бритья. На его левой щеке расплывается синяк, кое-кто посмел поднять на него руку со всей своей силой и даже использовать Золотого Демона, прежде чем с достоинством изящно удалиться.
В мафии иерархия очень важна. Босс отдает приказы и подчиненные их исполняют. Босс разрабатывает планы для обеспечения выживания организации, и жизни отдельных людей тут даже не на вторых ролях.
Он делает шаг назад и наблюдает как Мори забирает папку с деревянного стола. Пять страниц, на которых холодными и нейтральными словами кратко описан конфликт, он набросал их за пятнадцать минут.
— Хорошая работа, Дазай-кун, — усталая оценка, — Что ты предлагаешь нам сделать для Чуи-куна?
Он не вздрогнул, когда упомянуто имя коротышки. Он всегда был колючим, как маленькая собачка в шубе из дикобраза, полной шипов. Но только по отношению к нему. Он кроткая овечка для тех, кого он считает друзьями, в независимости от того видят они в нем пешку или босса.
Его веки не дрожат. Он тяжело сглотнул, — Разве это важно? Этот чиби мертв, не то чтобы он может протестовать, даже если ему не понравятся приготовления.
— Как его напарник, ты знаешь его лучше всех.
Он поморщился, — Разве это не просто надоедливая часть вашей работы, Мори-сан? — он пожал плечами, хоть они и тяжелы от утомления.
…Ах, если так подумать, его тело и одежда тоже тяжелы. Этот чиби крохотный, но он мог съесть все меню ресторана за один присест и постоянно тренировался. Этот чиби слишком тяжелый для своего размера, даже его кровь и его труп очень тяжелые.
Мори кидает взгляд на его руки, на его грудь. В его глазах что-то похожее на жалость и утрату. Скорее всего, это просто огорчение босса от потери такого сильного игрока.
Тем не менее, немного неприятно находиться под этим взглядом. Его губы изогнулись в презрительной усмешке, когда он озвучил свое полное сарказма предложение, — Почему бы не сделать его Исполнителем посмертно? Самый молодой, самый низкий Исполнитель в истории Портовой Мафии. Это может вдохновить остальных вместе с его глупым героизмом.
Он знает его лучше всех, в конце концов. Смерть была среди возможных вариантов, учитывая то, насколько был силен противник. Даже несмотря на все расчеты, все-таки боги не подчиняются человеческим законам.
Он не тратит время на дальнейшие комментарии выходя из кабинета. Охранники открывают ему дверь, их глаза пялятся на его руки и грудь, это очевидно даже несмотря на тень от их темных очков.
В конце коридора он заметил Коё, несколько прядей выбились из ее всегда аккуратной прически. Она обнажила катану и преградила ей путь к лифту.
— Коё-сан, я бы не хотел сражаться с вами, — он немного сдвинул руки, показывая застывшие пальцы, вцепившиеся в его пальто, — Если хотите кого-то винить, вините этого чиби за то, что он так крепко за меня держится.
Чуя, наверное, самая кровавая спящая красавица в истории. Его перчатки потерялись и его почерневшие пальцы сжимают его пальто словно когти. Ранее, когда он поймал его падающего с неба с еле заметным пульсом в последние мгновения его жизни, Чуя вцепился в него и настаивал, чтобы он убирался оттуда, из места готового взорваться.
— Если ты погибнешь здесь, то ты будешь меня преследовать после смерти, потому что это не безболезненная смерть, чертов Дазай, — вот что он сказал с остекленевшим взглядом. Его тело не справлялось, все органы чувств отказывали ему. Он знал только, что это Дазай поймал его в свои руки, что это он бежал вперед чтобы поймать его.
— Заткнись, Чуя, — ответил он, и получил в ответ лишь презрительный смешок, прежде чем Чуя исполнил его приказ. Чуя не просыпался с тех пор. Чуя не отпускал его пальто с тех пор, Чуя не открывал глаза с тех пор.
Он не был Дазаем Осаму с тех пор.
И сейчас он несет спящее тело Чуи, тяжелое и кровавое, пока оно давит на него с каждым шагом, с каждым вдохом.
Сейчас Коё тянет к нему пальцы с обломанными ногтями.
Он делает шаг назад, крепче прижимая Чую к своей груди, — Я позабочусь о всех приготовления, — холодно ответил он, его голос не дрожит. Если его зрение размыто, то это от усталости. Если его лицо кажется мокрым и холодным, то это потому что он потеет от напряжения.
Должно быть он выглядит достаточно измученным, потому что Коё тяжело сглатывает, прежде чем убрать свою руку. Она дает ему — им — пройти, провожая взглядом полным жалости.
Он игнорирует его.
Он так сильно устал. Он так устал, что едва замечает, как отдает приказы организуя похороны. Он выбирает гроб самого безвкусного цвета и дизайна. Ярко-красная краска. Он заказал тысячу роз, все на стеблях полных шипов. Он сооружает спящей красавице гроб из шиповника.
— Это твое наказание за то, что умер раньше меня, — приговаривает он, вырезая грубые звезды на дереве гроба. Он не заботится о художественной ценности своей резьбы, так что звезды получаются едва похожи на [太]. Если это уж слишком напоминает иероглиф в его имени…что ж, это подходит. Ведь это именно он занимается организацией мероприятия.
Поскольку это наказание, ему нужно сделать процесс настолько неприятным для Чуи, насколько это возможно. Вместо того чтобы быть у своих друзей, он в данный момент лежит в кровати Дазая, укутанный в его простыни и одежды.
— Ты так популярен у своих друзей и подчиненных, — шепчет он, опуская руки в чашу дорогого вина. Он втирает его в гроб, как бы лакируя резьбу, — Так что им не позволено видеть тебя пока тебя не закопают.
Чуя обычно так полон жизни, что кажется странным, что он даже не подпрыгнул сейчас как какая-то блоха. Даже когда он похлопал по его лицу и волосам омытыми вином руками. Даже когда он ущипнул его щеки и потер его губы. Даже когда он отрезал мешающую прядь волос.
— Ты всегда высмеивал мое желание совершить идеальное самоубийство, так кто же дал тебе право умереть раньше меня?
А время все шло. И вот уже Чуя лежит на своей постели из роз и шипов, уже похоронен рядом с Рандо, лицом к морю, рассветам, закатам и всем звездам.
Мори прислушался к его саркастичному совету и посмертно назначил Чую Исполнителем. Обидно быть побежденным чиби в таком вопросе, так что он закрылся в кабинете Чуи и работал, и работал и работал.
Он возглавил отряд Чуи и взял на себя всю работу, оставшуюся от их двоих, так что не было никаких сомнений, что его скоро повысят. Этот чиби уже забрал у него смерть, он не собирается отдавать ему еще и свои достижения.
Иногда, когда он не мог заснуть, он думал о том, как разыграть Чую чтобы он на него накричал. Иногда, он разрабатывал планы, где требовалось управление гравитацией. Иногда, он смотрел на своего нерадивого подчиненного и спрашивал, — Почему ты не можешь сделать такую простую вещь? Если бы это был Чуя, он бы закончил все за пять минут.
Когда его повысили, это привело лишь к тому, что количество работы повысилось тоже. Это слишком проблематично, слишком изматывающе. Акутагава слишком слабый, его отряд слишком ненадежный.
— Все было бы так проще, если бы Чуя был здесь, — жалуется он Анго и Одасаку, напиваясь так сильно, что виски заливается в глаза и ему не остается другого выбора, кроме как сжать веки и дать ему пролиться.
Его друзья тоже смотрят на него с жалостью.
Он морщится и в конце концов, пьет прямо напротив надгробия, которое сознательно попросил сделать низким, чтобы подчеркнуть насколько мал был его владелец.
— Я так сильно тебя ненавижу, — говорит он прямо напротив надгробия, поглаживая его рукой в перчатке. Ночь холодна и сильный бриз у обрыва грозится сорвать шляпу с его головы. Вся его голова потная настолько, что даже из его глаз течет пот. Его шея тоже потная и волосы, которые он уже давно не стрижет, прилипают к ней, — Я так сильно тебя ненавижу, Чуя.
Он слышал о Книге, которая может менять реальность. Мори говорит, что это городская легенда, способность сильная, но имеющая изъян. Его миссия только заполучить ее и доставить прямиком в хранилище Мафии.
Он улыбается и обнуляет Элис одной рукой, пока второй вгоняет скальпель в его шарф. Невозможно не использовать его, когда он попал тебе в руки.
Он присоединился к Мафии чтобы узнать больше о смерти, а не уработаться до смерти. Он здесь не для того чтобы стать самым эффективным сотрудником. Он здесь не для того чтобы тренировать подчиненных для идеального выполнения его планов.
— Чуя должен жить, — шепчет он, когда наконец смог найти Книгу, — Он должен жить, потому что кто-то должен приносить мне собу, когда я голодный. Он должен чесать мне спину всякий раз, когда она чешется. Он должен избивать моих врагов каждый раз, когда я в опасности. Он должен развлекать меня, когда мне скучно. Он должен быть здесь и быть моей собакой на всю жизнь.
Когда он открывает глаза, ему снова восемь. Он пробрался на остров Сурибачи и пробежал мимо парочки иностранных шпионов, которые тоже направляются к определенному военному объекту.
Ему восемь, когда он касается двумя руками цилиндрической цистерны.
Ему восемь, когда она ломается под его обнуляющей способностью.
Ему восемь, когда он снова ощущает вес Чуи в своих руках.
Он переписал его судьбу.
Чуя снова открывает свои глаза и голос, который так долго его преследовал, наконец-то звучит снова, — …Кто ты такой и почему плачешь как идиот?
Спящая красавица проснулась и время снова течет.
— Я твой хозяин, Чуя. В этой жизни, если ты посмеешь снова меня оставить, я буду преследовать тебя вечно.
И в этот момент он наконец-то снова становится Дазаем Осаму.