Дуэль на желание

Кабинет зельеварения был одним из самых любимых мест в школе для Гаррета Уизли. Волшебство смешивания ингредиентов для получения чего-то нового и неизведанного манило юный пытливый ум. И совсем неважно, что каждый эксперимент практически всегда со сто процентной гарантией заканчивался или взрывом, или неожиданными побочными эффектами. Нахмурившись, Гаррет глянул в сторону стола, где работали Минхо и Себастьян, вспоминая, как ему досталось от Сэллоу утром. Бестолковый слизеринец не мог сидеть на заднице спокойно и вечно искал на нее приключения. В этот раз, ожидая своего парня в Выручай комнате, он сунул веснушчатый нос в лабораторию, где Минхо любезно позволял Уизли иногда экспериментировать с новыми рецептами зельев. Знай Гаррет, что этот идиот решит выпить одну из его незавершенных разработок, попросил бы у комнаты самый прочный сейф для хранения. Зелье должно было помочь определить анимагическую сущность мага, но чего-то в рецепте не хватало, и Уизли отложил его на время, надеясь, что позже сможет разобраться. Кто мог подумать, что Себастьян легко поведется на короткую надпись на склянке «Выявитель анимагического зверя» и вылакает все одним махом? Ничему этого придурка жизнь не учит. Уизли фыркнул, вспоминая, как Деек появился перед ним, когда он принимал душ. Тогда эльф сказал: — Мистер Уизли, вас очень ждут в Астрономической башне по срочному безотлагательному вопросу. Перешагнув порог тайного убежища друга, гриффиндорец ошарашенно замер, глядя на то, как по залу метается злой Сэллоу, размахивая из стороны в сторону пушистым кошачьим хвостом и нервно подергивая треугольными ушами на макушке. Минхо сидел в сторонке, давясь смехом, и определенно наслаждался происходящим. Когда крики и угрозы разорвать Уизли на мелкие кусочки все же утихли, а икающий от истерического смеха Чой рассказал, что же произошло, Гаррет сам хотел свернуть идиоту шею. Чертыхаясь на все лады и поминая Годрика за то, что его шляпа распределяет таких кретинов в Слизерин, вместо того, чтобы отправить лечить голову, он пошел делать антидот. Благо, что испытав зелье на себе, Уизли уже знал, как свести на «нет» частичную анимагию, да и у однокурсника всегда все ингредиенты были в наличии. Сэллоу нервно сидел на диване, недобро косясь в его сторону и ковыряя острыми когтями обивку дивана. Минхо же заинтересованно поглядывал в сторону своего сумасшедшего парня, явно что-то замышляя и подозрительно щуря серые глаза. Уставший и злой Гаррет вручил однокурснику несколько склянок с антидотом, объяснив, как его принимать, но Чой явно не торопился исправлять ситуацию. Поблагодарив друга, он хитро улыбнулся и направился к Себастьяну, подхватил его на руки и понес в спальню. Тот кричал, сопротивлялся и даже, кажется, кусался. Уизли покачал головой, про себя поражаясь, какие же они оба придурки озабоченные. Он поспешил покинуть место, грозившее стать логовом зооразврата. Утром его перехватил Сэллоу, и только появление Оминиса спасло рыжика от неминуемой расплаты. Отделавшись парой жалящих заклятий и угрозой утонуть в собственном котле, гриффиндорец быстро ретировался, оставив психованного слизеринца на Мракса. Уже у кабинета Зельеварения его догнал довольный и счастливый Минхо, рассыпался в комплиментах его таланту, прибавив, что не прочь получить еще несколько склянок анимагического зелья. И за это готов доставать все ингредиенты для его экспериментов до конца года! — Уизли, если вы закончили варить зелье, то можете сдавать свою работу. — Вырвал его из мыслей строгий голос профессора Шарпа, и Гаррет поспешил сдать задание. На обратном пути к своему столу он заметил, что Оминис тихо чертыхается, нарезая что-то и явно не справляясь с задачей. Гриффиндорец под подозрительный взгляд учителя подошел к Мраксу и замер, улыбаясь. — Могу помочь? Помня про то, что парень из-за врожденной слепоты иногда излишне резко реагирует на всякое предложение ему помочь, Гаррет ожидал согласия или отказа. Оминис повернулся на голос, задумываясь, а потом молча кивнул, вызвав счастливый вздох у Уизли. Даже Сэллоу Мракс не позволял такую вольность, а ему, Гаррету Уизли, разрешил. Торжествующе улыбаясь, Гаррет склонился над доской, проверяя, что же не так с нарезкой, и хмыкнул. — Для Костероста скарабеев нужно растирать в мелкую пыль, китайскую жующую капусту брать только совсем молодую со свежими листьями и нарезать строго по линиям жилок на листьях. Если ты не против, я могу показать? Уголки губ слизеринца дернулись, и он едва заметно кивнул. Обрадованный еще одной позволенной вольностью, Уизли быстро закатал рукава и, подойдя со спины, почти вплотную прижался к Оминису, тихо зашептав на ухо. — Возьми лист капусты. У молоденьких растений они совсем тонкие, жилки чувствуются на ощупь. Это поможет тебе понять, как именно нарезать. Обхватив запястье слизеринца, он направил их к нужным ингредиентам, показывая, как определить подходящие по качеству. Заметив, как покраснели щеки Мракса, он чуть отстранился. — Прости. Я просто хотел показать, чтобы не пришлось объяснять. Я не мастер в пояснениях. Мракс тихо хмыкнул, усмехнувшись, и повернулся к гриффиндорцу. Близость Уизли скорее смущала, чем злила. Теплое дыхание у его уха и волосы, щекотавшие щеку, мешали сосредоточиться, вызывая недвусмысленную реакцию в районе ширинки. — Уизли, ты вроде предложил мне отношения, а ведешь себя как робкая барышня. Я не против твоей помощи и не стану кидаться непростительными, если ты нарушишь мое личное пространство. Хотя, после того, что ты вытворял в Хогсмиде, я сомневаюсь, что у меня это личное пространство вообще осталось. Гаррет смущенно отвел взгляд, но все же снова накрыл ладонями руки Оминиса, показывая, как делать правильно. Радовался, что ему буквально разрешили показывать чувства, даже на публике. Он удобно устроил подбородок на плече слизеринца и тихо продолжил шептать ему на ухо инструкцию, поясняя нюансы нарезки и добавления в зелья: — Последний ингредиент — растертые скарабеи. При добавлении их, зелье даст реакцию густым дымом. Это нормально, а, соответственно, зелье приготовлено правильно. Готов? Мракс поджал губы, вздрагивая от того, как опаляет его шею дыхание гриффиндорца, и кивнул. Добавив последний ингредиент, он сразу понял, почему Гаррет предупредил его о реакции. Раздался громкий хлопок, и Оминис, даже зная, что произойдет, вздрогнул и попятился, упираясь спиной в грудь Уизли. Сильные руки легли на его плечи, сжимая их, и он ощутил, как в бедра ему упирается внушительный стояк рыжего зельевара. Горячие губы легким поцелуем коснулись чувствительного места за ухом, отчего по телу Мракса теплой волной пробежало возбуждение. — Что я вижу! Отличное зелье и даже целый котел. Видимо, отработка пошла вам на пользу. По пять баллов Гриффиндору и Слизерину. — Шарп подошел на звук и с удивлением оглядел труды двух своих самых бестолковых учеников. Гаррет смущенно отвел глаза, запахивая мантию, а Оминис усмехнулся. — Спасибо, профессор Шарп. Уизли очень хорошо объясняет, как можно различить ингредиенты и выбрать нужные. Без его помощи я бы вряд ли справился. Гриффиндорец дернул парня за рукав, призывая замолчать. Шарп с сомнением оглядел самого непоседливого ученика и хмыкнул, снова поглядев в котел. — Что ж, если в паре вы будете доставлять мне меньше хлопот и обещаете, что обойдетесь без взрывов, то со следующего урока разрешаю вам работать вместе. — Благодарю вас, профессор. — Мракс вежливо кивнул и стал приводить рабочее место в порядок, пока ошалевший гриффиндорец смотрел вслед Шарпу и осознавал, что хитрый слизеринский змей сейчас ловко выторговал себе личного помощника. — Нам пора на урок Чар. Подхватив сумку, Оминис взял парня за рукав и потащил на выход. Уизли ошарашено топал следом, едва успев забрать свои вещи. Ему еще казалось чем-то нереальным то, что слизеринец, казавшийся ему угрюмым и нелюдимым, на деле оказался очень тактильным и ласковым: легко позволял трогать себя и даже подтрунивал, когда он тушевался, взвешивая свои слова и поступки, боясь спугнуть неожиданное счастье. Хотелось большего, но он сдерживался, стараясь держать себя в руках. До кабинета профессора Ронена они шли молча. Мракс занял по привычке ближайшую к входу парту, оставляя место рядом с собой свободными. Гриффиндорец, посчитав это приглашением, уселся рядом, ловя едва заметную усмешку на тонких губах потомка Слизерина. Достав учебник, он подпер рукой щеку, лениво скользя взглядом по однокурсникам, и едва не подпрыгнул, когда прохладные пальцы накрыли его руку, лежащую на столе. Оминис делал вид, что слушает преподавателя, легонько поглаживая костяшки. Уизли улыбнулся, переворачивая руку ладонью вверх, принимая игру. Провел кончиками пальцев от запястья к фалангам, слушая, как судорожно втянул воздух Мракс. Мягкими движениями стал растирать прохладную кожу, надавливая и массируя, отчего дыхание у слизеринца сбилось, а щеки покрыл очаровательный румянец. Судорожно выдохнув, Оминис убрал руку. На следующем уроке Трансфигурации их расписания разошлись, и Гаррет с сожалением поднялся, собирая письменные принадлежности в сумку. Мракс не торопился уходить и, когда все ученики покинули класс, резко ухватил того за галстук, притянув к себе. Замерев на секунду, Оминис улыбнулся, наслаждаясь громким вздохом опешившего гриффиндорца. — До встречи на Истории магии, — тихо шепнув, Мракс дразняще прикусил нижнюю губу шокированного Уизли и, скользнув по ней языком, резко отступил, с коварной улыбкой покидая класс. Гаррет шумно выдохнул и приложил ладонь ко рту. — Да он меня дразнит! Вот же змея хитросделанная! — с восхищением пробормотал он, поправляя ставшие тесными и неудобными штаны, лукаво улыбаясь. В эту игру могут играть двое. К черту смущение и страхи! Его Оминис сам делает первые шаги! Не в правилах смелого дома Годрика не принять такой вызов… На Истории Магии парни заняли дальнюю парту, и под монотонный бубнеж Бинса слизеринец, отчаянно зевая, положил голову на плечо соседа. Гаррет вздогнул, но не отстранился, улыбаясь и нежно целуя светлую макушку. Все в классе погружены в полудрему, и никто не видит, как Оминис хитро улыбнулся, когда рука Уизли приобняли его за талию, позволяя устроиться удобнее. Нахальные пальцы скользили по боку, вытаскивая полы рубашки из брюк и пробираясь под светлую ткань, чтобы коснуться тела. Судорожно вздыхая, Мракс прикусил губу, но не попытался отстраниться, покорно снося нежные касания. Совершенное безумие! Урок они покинули с румянцем на щеках и болезненным напряжением в области ширинки. Гаррет чувствовал себя на пределе, с трудом сдерживая желание схватить несносного слизеринца и, закинув на плечо, утащить в укромный уголок, сотворить с ним все то, о чем он фантазировал, когда они проводили ночь в Хогсмиде. Травология последним уроком. Снова Оминис сводил Гаррета с ума, закатывая рукава и открывая россыпь родинок на предплечьях. Рот сразу наполнился слюной, он желал испробовать эту бледную кожу на вкус, провести языком по каждой чёрной точке, соединяя их в созвездие под именем «Оминис Мракс». Впервые увлечение когтевранца Таккара астрологией не показались Уизли таким уж глупым. Слизеринец тихо прошипел, когда кусачая герань схватила его палец и тут же сунул пострадавшую конечность в рот. Гаррет подошел к Оминису со спины, перехватывая запястье и осматривая небольшую ранку. Они скрыты от однокурсников кустами сладкой мальвы, поэтому он позволил себе обхватить губами пострадавший палец, проводя языком по подушечке, и улыбнулся тихому стону. Прижался ближе, чтобы коварный змей понял, как действовал такой «невинный» поступок на него. — Ты просто невыносим, мой слизеринский принц. Хоть понимаешь, как действуешь на меня? — Тихий шепот на ухо вызвал у Мракса легкую дрожь и румянец на скулах, но довольная улыбка дала понять, что все это продуманный до мелочей план. Он откинул голову на плечо гриффиндорца, открывая шею, и тот сразу же воспользовался такой прекрасной возможностью, жадно прижимаясь губами к месту, где под кожей бешено билась жилка. Возможность того, что их в любую минуту могут увидеть другие, только распаляла желание. Уизли вжался в бедра своего парня, слегка потираясь и тихо выдыхая ему в ухо: — С ума меня сводишь… Громкий голос профессора Чесноук заставил их наконец отойти друг от друга, и Гаррет ловил насмешливый взгляд Минхо, от которого покраснел и, улыбаясь, пожал плечами, мол, «ничего не могу с собой поделать». Пока они с однокурсником переглядывались, Оминис покинул теплицу, оставляя на сумке Уизли записку, в которой просил прийти под лестницу к старым часам на втором этаже башни ЗОТИ. Счастливая улыбка буквально не сползала с лица влюбленного гриффиндорца. Оставшееся время до обеда он буквально сиял, как начищенный галлеон. На обеде Гаррета перехватил Леандр, приобнимая за плечи, и утаскивая к столу их факультета. Попросил одно из его зелий, взамен обещая достать редкие ингредиенты. Уизли сдался, заверяя, что к концу недели даст ему пробник своего экспериментального проекта: афродизиак на основе Амортенции был пока лучшим из всего что сотворил пытливый ум гриффиндорца. Взяв обещание, что Пруэтт не использует его в дурных целях, Гаррет сдавлено охнул, когда однокурсник в порыве благодарности крепко сжал его в объятиях. С трудом вырвавшись, он хотел было уже направиться к столу змей, но понял, что Мракса там уже нет. Досадливо покачав головой, Гаррет сел за стол рядом с Онай, которая тут же втянула его в беседу, рассуждая, как плохо, что в Хогвартсе так поверхностно затрагивается тема невербальной магии. К назначенному времени Гаррет стоял у старинных часов, покачиваясь с пятки на носок и, гадая, почему его слизеринец выбрал столь странное место для встречи. Внезапно стрелки часов пришли в движение, и распахнулась дверь, куда его ловко, ухватив за шиворот, втянул Мракс. Уизли и пикнуть не успел, как его прижали к холодной колонне в темном, слабо освещенном помещении. — Какого черта ты обжимаешься с Пруэттом посреди Большого зала? — зло зашипел Оминис, словно настоящая змея, сжимая в руке ворот его школьной мантии и недобро хмуря брови. Да уж, змеюка оказалась не только хитрой, но и до жути ревнивой. Глаза привыкли к полутьме и Гаррет осмотрелся, восхищено присвистнув. Еще одна секретная комната в школе, сколько же еще таин хранит этот замок? — Я задал вопрос, Уизли! Гриффиндорец обхватил запястье Оминиса, отрывая их от своей многострадальной мантии, и поднес к губам, мягко целуя основание ладони. С улыбкой вслушался в тихий вздох, а после резко притянул злого парня к себе, приобнимая за талию и впиваясь в сомкнутые губы поцелуем. Мракс затеи не оценил, больно прикусив нахала за нижнюю губу, и попытался отстраниться. — Знать не хочу, как ты узнал про это, но я с ним не обжимался. Леандер просто попросил одно из моих зелий, и когда я согласился провести с ним обмен, он просто накинулся на меня, как дьявольские силки на жертву. Поверь, последнее, чего бы я хотел в жизни, это объятия Леандера. Но я совсем не против, если меня, наконец, обнимешь ты. Оминис вырвался из его захвата, отходя на пару шагов, и нахмурился. Шепотки среди учеников про то, что гриффиндорцы устроили обнимашки, ему очень не понравились. Особенно выводил тот факт, что одним из виновников новых сплетен стал глупый лев. Отвернувшись, он отошел к стене, все еще дуясь, и тут же был прижат к ней горячим сильным телом. — Оминис, я, конечно, понимаю, что ты не видишь, но чувствовать то ты должен. Какой к черту Пруэтт, когда я от тебя с ума схожу? Весь день ты измывался надо мной, как хотел, а потом просто сбежал. Думаешь, можешь дразнить меня безнаказанно? Теплые ладони легли на живот, притягивая ближе, заставляя прижаться бедрами к паху, и ощутить, насколько возбужден обычно спокойный и веселый Уизли. Тихий вздох подсказал, что Мракс тоже далек от спокойствия. Прижавшись губами к атласной коже в изгибе шеи, Гаррет слегка прикусил ее, чтобы следом провести по расцветающей красной отметке языком. Ловкие руки вытянули рубашку из пояса брюк и нахально забрались под нее, поглаживая поджавшиеся мышцы пресса на животе, поднимаясь выше, останавливаясь на сосках, слегка цепляя их ногтями и легонько сдавливая. Такие невинные ласки заставляли тело слизеринца выгнуться в его хватке, и Гаррет ликовал, понимая, что Оминис совсем не против. Спустившись ладонью вниз, Уизли ловко расстегнул ширинку, смело ныряя внутрь и восторженно накрывая возбужденную плоть. Значит, его слизеринец тоже изнывал от желания. — Куда ты привел меня? Пальцы плотно обхватили твердый член, пробегаясь по всей длине. Большой палец обвел головку, слегка нажимая и размазывая капельку смазки, вызывая тихий стон. Мракс жадно хватал воздух ртом, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, и толкнулся в руку, требуя большего. Гаррет тихо засмеялся, выцеловывая шею парня, наслаждаясь податливостью и открытостью мрачного слизеринского принца. — Когда ты успел стать таким смелым, Уизли? То глядишь издалека, как влюбленная первокурсница, то нахально лезешь в штаны, словно это привычное дело, — хриплым от возбуждения голосом прошептал Оминис, прикусывая губы и игнорируя вопрос гриффиндоца. Даже в такой ситуации не терял саркастического тона и едких замечаний. И это, как нестранно, заводило еще больше. — Ох, знал бы ты, что я представлял, когда смотрел на тебя часами… — И что же? Уизли тихо смеялся, продолжая неспешные ласки, растягивая удовольствие. В конце концов, ему некуда спешить. Томные вздохи и стоны словно музыка для его ушей. Как жаль, что в то утро он так и не решился на что-то большее, чем просто взаимные ласки руками. — Твои родинки… Хочу увидеть каждую, обвести их языком, исследуя все твое тело. Хочу разложить тебя на белых простынях и ласкать, пока ты не взмолишься о том, чтобы я наконец взял тебя. Растягивать и готовить под себя, ощущая на языке приятную тяжесть твоего члена. А потом медленно войти, чувствуя, как ты сжимаешь меня, принимая до самого конца. Я бы брал тебя медленно, растягивая удовольствие, любуясь твоим лицом и слушая, как ты стонешь мое имя, умоляя не останавливаться. — Черт… — Мракс жалобно всхлипнул, прижимаясь бедрами к ширинке своего мучителя и почти откровенно потираясь о плотно натянутую от возбуждения ткань брюк. — Еще раз так сделаешь, и я воплощу другую свою фантазию. О том, как беру тебя у стены, заставляя прогнуться так, что позвонки хрустнут. Чтобы ты цеплялся пальцами за гладкую стену и стонал так, что уши закладывало бы. Вытрахать из тебя всю твою аристократичность и холодную сдержанность. Под недовольный стон он убрал руку с члена Оминиса, спуская его штаны ниже и опускаясь на колени, сжимая мраморно белые ягодицы. К черту скромность и страхи, слишком желанным был для него этот слизеринец. Испуганный вздох, и Гаррет силой удержал парня на месте, сминая мягкие округлости и слегка раздвигая их, чтобы через секунду жадно лизнуть открывшееся ему колечко мышц. Книжки Таккара были исследованы и едва ли не выучены наизусть, и сейчас он с усердием исполнял все, что яркими картинками отпечаталось у него в воображении во время чтения. Ладонь снова вернулась на член, лаская в такт движениям языка, слегка проникающего кончиком в тугое отверстие. Ошарашенный и поглощенный новыми ощущениями Мракс лишь покорно прогнулся в спине, давая больше простора своему мучителю. Волосы растрепались, влажными прядями свисая на красное от стыда и возбуждения лицо, а туманные глаза закатывались от каждой развратной ласки. К языку прибавились пальцы, отчего он совершенно развязно вильнул задницей, сам насаживаясь на них и жалобно всхлипывая, требуя большего. — Черт, какой ты горячий и тугой. Как я хочу тебя, мой Оминис, — хрипло простонал Уизли, прикусывая ягодицу, на которой заметил так любимые им родинки, складывающиеся в рисунок сердца. Так мило и так возбуждающе. — Тогда прекрати болтать! Салазар тебя раздери, займись делом. Иначе я сам тебя трахну и, поверь, сделаю это куда более уверенно и целенаправленно. Гаррет хрипло рассмеялся такой угрозе, ловко выуживая из кармана мантии маленький пузырек того самого афродизиака, который просил Пруэтт. Правда, эта формула была несколько изменена и вместо зелья в ней находилась вязкая смазка. Это должно облегчить первый раз и прибавить удовольствия процессу. Щедро вытряхнув на пальцы свое чудо-изобретение, Гаррет еще раз проник в тугое отверстие пальцами, тщательно распределяя смазку и подготавливая. — И всегда ты носишь с собой такие вещи? — тихо прошипел Мракс, нетерпеливо дергая бедрами. То, что его гриффиндорец был так хорошо подготовлен и уверен в своих действиях, одновременно и возбуждало и злило потомка Слизерина. — С тех пор, как стал видеть тебя в самых мокрых снах. Изобрел это специально для того, чтобы наш первый раз прошел максимально безболезненно. Слизеринец дернулся, услышав о том, что на нем испытывают новые разработки, и тихо выругался, делая пометку настучать этому рыжему придурку по голове за такие фокусы. — Тише, мой хороший, я бы никогда не стал испытывать на тебе то, что может навредить. Я сам не раз прибегал к ее помощи, когда представлял, как ты будешь властен и нетерпелив в желании взять меня и подчинить. И не сказать, что я сильно против такого расклада. От мысли, что гриффиндорец ласкал себя, представляя такие картины, узел внизу живота стянуло с такой силой, что Мракс едва не кончил от одной этой мысли. — Мерлин, не так я представлял наш первый раз, но ты просто не оставляешь мне выбора, мой прекрасный принц. Даже при всем своем благородстве я не найду смелости остановиться сейчас. Закончив с подготовкой, Гаррет поднялся с колен, с тихим шипением расстегивая штаны и выпуская из плена ткани свой возбужденный до боли член. Скользил им меж упругих ягодиц и, нетерпеливо вздыхая от желания, хотел овладеть этим сводящим с ума парнем. Покрывая влажными поцелуями загривок и плечи возлюбленного, он легонько надавил головкой на расслабленный и растянутый долгой прелюдией вход, легко проникая внутрь, и замер, прислушиваясь. Как бы Уизли не хотелось войти полностью до упора, жадно набирая темп выбить из несносного Мракса все стоны и мольбы, на которые тот способен, его удовольствие он ставил в приоритет. Тихий вздох и движение навстречу, как сигнал разрешения, он толкнулся глубже, прикусывая губу и плотно зажмуриваясь от удовольствия, сковывающего все тело до сладких судорог. Горячо, приятно, тесно. Давая привыкнуть, Гаррет быстро расправился с пуговицами на рубашке Мракса, оглаживая мраморную кожу на груди, лаская и отвлекая от любых неприятных ощущений, но слизеринец нетерпеливо толкнулся назад, насаживаясь глубже, и несдержанно застонал. Афродизиак работал отменно, замутняя рассудок, оставляя только чистое желание, и Оминис откинул голову на плечо любовника, закрывая глаза, позволяя все, что тот может ему дать. Следуя немому разрешению, Гаррет начал двигаться, покрывая плечи и шею поцелуями, шепча что-то нежное, вперемешку с откровенной пошлостью. Даже сейчас ему все еще трудно поверить, осознать реальность происходящего. — Люблю тебя, — прошептал Гаррет, прикусывая мочку уха и срываясь на рванный быстрый темп, от которого Оминис прогибается сильнее. Громко и совершенно развратно застонал и сам начал толкаться вперед, когда влажная от смазки рука накрыла его член, скользя по всей длине в такт их движениям. Меняя угол проникновения, Уизли нашел нужную точку и чувствовал, как в его руке пульсировал член слизеринца. В пару толчков он догнал парня в последнюю секунду, успевая отстраниться, и с громким стоном кончил на испачканные липкой смазкой ягодицы. Ноги Мракса подогнулись, когда он громким стоном кончил, пачкая вязкими белыми каплями стену перед собой. Крепкие сильные руки удержали его от встречи с полом, а мягкие губы нежно покрыли шею поцелуями. — Мой прекрасный, мой хороший… — тихо шептал гриффиндорец, разворачивая все еще ошалевшего от оргазма парня и втягивая его в долгий нежный поцелуй. — Прости. Оглядевшись, он заметил в углу небольшой ветхий диванчик. Отчистив их обоих от следов бурного и спонтанного секса, Гаррет легко подхватил слизеринца на руки и, не обращая внимания на протесты, осторожно усадил на него. Сам же присел в ногах, поглаживая колени парня и жадно впитывая прекраснейшую, на его взгляд, картину. Растрепанный, покрасневший и сбитый с толку Мракс — Уизли ничего более красивого никогда не видел. Оминис с трудом восстанавил дыхание, все еще чувствуя отголоски яркого, ни на что непохожего наслаждения, и потянулся рукой к Уизли, забираясь пальцами в золотые пряди. Жалея о том, что в ту ночь так и не решился, не сделал первый шаг, побоявшись так быстро перешагнуть эту черту в их отношениях. Если бы он знал, что это будет так чертовски, невероятно хорошо, то ни за что не ограничился одним минетом и робкими ласками. — Эти выходные проведем в Хогсмиде, — хрипло, сорванным голосом прошептал он, и Гаррет тихо засмеялся, согласно кивая. Хоть у драморога в пещере, лишь бы с ним. Уизли перехватил его запястье и нежно поцеловал тонкие пальцы, ладонь и наконец основание, где под кожей бился пульс. Оминис такой нежный, такой податливый и такой… развратный и несдержанный, когда отдается страсти. Все в этом прекрасном слизеринце сводило с ума. Мракс притянул его к себе, и Уизли послушно сел рядом, позволяя ему устроиться поудобнее в его объятиях и задремать. Нет ничего приятнее ощущать Оминиса Мракса в своих руках, мягкого, теплого и такого нежного. С этой мыслью Гаррет и сам отдался дреме, уже предвкушая, как замечательно проведет выходные в его компании.