Спаси нас

На часах — почти двенадцать. Дождь немного стих. Наён закрыла глаза, оказавшись в парке Каскейд. С каждым шагом становилось не по себе, тело подрагивало, сердце бешено колотилось, и тугой ком в горле так и вырывался наружу. Она знала, на что подписывалась, но кто со спокойствием примет всю человеческую жестокость? Наён замерла в паре шаге от трупа: вокруг безжизненного тела стояли те, кто обнаружил бедную Кортни Уилсон, с ужасом в глазах рассказывая всё агенту Хану, пока криминалисты изучали местность и сам труп. Ужас в глазах стоял и у Наён. Она сдерживала, приказывала себе смотреть и принять то, что ее жизнь кардинально изменилась. Сжав кулаки, закрыла глаза, сделав пару глубоких вдохов и подошла ближе к трупу. Наён показала свой значок криминалисту, легонько оттолкнула его и медленно села на корточки, игнорируя обеспокоенные взгляды братьев и подавляя рвотные позывы. Чан подошел к Джисону, решив вместе с ним разузнать хотя бы мелкие детали у свидетелей, а Чонин остался с Наён. — Кортни Уилсон была убита примерно два часа назад, — криминалист убрал камеру, а Наён надела перчатки, чтобы осмотреть шею. — Ее душили, но умерла она не от асфиксии. Нанесли не смертельный удар ножом. Наверное, тот, кто сделал это не хотел ее убивать, однако всё случилось наоборот. — Что-то было при ней? — Чонин поднялся на ноги, открывая блокнот. Он записывал всё: в чем был труп, имена свидетелей, найденные улики и свои теории. — Нет, не было ничего. Я нашел только черный волос на ее теле. Отправлю в лабораторию. Наён, дрожащими руками прикоснувшись к холодному телу, начала рассматривать гематомы и мелкие царапины. Тот, кто совершил с ней такое не человек — он монстр, хладнокровный, без каких-либо чувств. Кем себя возомнила эта банда убийц? Вершителями судеб? Кортни Уилсон, возможно, ожидала совсем другая судьба, она только-только вступила во взрослую жизнь. В чем провинился невинный подросток, что у него запросто отняли душу? Прикусив губу до крови, чтобы не заплакать, Наён уже хотела встать, но замерла, заметив в кучерявых волосах Кортни маленький сверток бумаги. Нахмурившись, она придвинулась ближе, запустила пальцы в кудри и взяла найденное, надеясь, что это поможет их делу. Отряхнувшись от земли, Наён, поймав взгляд Чана, подозвала его вместе с Джисоном, раскрывая сверток. — Пусть их взор и глаза мертвы, но страшнее всех… — дальше шло многоточие, а внизу послание, которое разозлило Наён, стиснувшую зубы до скрежета. — Надеюсь, что с вами не будет скучно?! — вскрикнул Чан, вырвав из рук сестры бумажку. Он смял ее от злости и отвернулся, с необъяснимым желанием разорвать в клочья всех. — Ублюдок конченый. — Пусть их взор и глаза мертвы, — повторил Чонин, постукивая ручкой по блокноту. — Что бы это значило? — Мне кажется, — Джисон, зевнув, почесал затылок и упер руки в бока. Он был абсолютно расслабленным, чего не скажешь про других, — это загадка. И оставил ее тот, кто убил Кортни Уилсон. — Но зачем? Чего он хочет добиться этим? — Я не знаю, Чан, но вам лучше поехать домой и переварить это всё, — устало вздохнув, сказал Джисон и достал телефон из кармана джинсов. — Завтра обсудим на свежую голову, идите. Я прослежу за тем, чтобы тело доставили в морг и доложу всё Адаму. Джисон ушел, но никто не сдвинулся с места, уставившись на труп перед ногами. Домой-то они поедут, но вряд ли смогут уснуть.

***

Дорога обратно заняла чуть больше времени, потому что Чан не торопился, он витал в своих мыслях, как и все, кто был там. Странное чувство опустошенности охватило их. Они не успели, смерть оказалась быстрее них. И от одной мысли, что этих смертей в будущем может быть больше, бросало в дрожь, все органы внутри сжимались. А потому желание остановить ублюдков и наказать самым жестоким образом нарастало всё сильнее, что Чан, сжав руль, вдавил педаль газа в пол, набрав скорость. Они справятся со всем. Вместе. Оказавшись дома, Чан и Чонин разбежались по своим комнатам, сказав тем самым, что сейчас они не в состоянии обсуждать что-либо. Наён же, вздохнув, повесила плащ в шкаф, переобулась в домашние тапочки и направилась на кухню, захватив из комнаты ноутбук и небольшую коробку, в которой находилось всё о банде Сиванг. Спать она точно не сможет, потому что, как только закрывались веки, Наён видела мертвую Кортни. Она не заслужила такого конца. Поставив всё на стол, Наён взяла свою любимую кружку с принтом кота в очках, насыпала чайную ложку растворимого кофе, один кубик сахара и залила кипятком, как только щелкнула кнопка. Она не особо любила горький кофе, но сейчас послала всё глубоко в задницу, направив внимание и мысли на дело. Включила ноутбук, сняла с коробки крышку и достала первую лежащую папку с досье тех, кого ФБР успело поймать. Однако каждого из них после раскрытия находили убитыми. Двенадцать парней, ступившие на неправильную дорогу, просто так отняли жизни, побоявшись за раскрытие и остальных. Но все действуют по приказам, они марионетки в чьих-то руках. Их может два-три, а то и один. Если последняя мысль правильная, то кем он себя возомнил? Богом? Наён вытащила фотографии всех убитых бывших членов банды и, сделав глоток кофе, побежала в гостиную, чтобы перенести на кухню доску. Помощь не помешала бы, но сейчас она хотела поработать в одиночестве. Зажала между зубами черный маркер, начав закреплять маленькими магнитами фотографии жертв. А не убьют ли и Ли Феликса и Кан Джинни? Или они важные фигуры? Наён сняла колпачок, обвела маркером их фотографии, написав внезапно появившийся вопрос. А, прежде чем идти дальше, стоило бы заварить еще одну чашку кофе, что она и сделала, решив разбавить горькость брауни. — Томас Симпсон, — Наён взяла самоклеящие стикеры розового цвета, начав расписывать причину смерти. — Был найден убитым четырнадцатого августа, с перерезанным горлом недалеко от Капитолия, — рука, держащая маркер, опустилась вниз. — Лиам Санчез — найден мертвым через два дня после Томаса в том же месте с пулей в голове. Заключение: самоубийство. И так в течение получаса Наён клеила к фотографиям стикеры, выискивая в базе данных ФБР причину смерти. Брауни съеден, выпито три чашки кофе, а она даже не думает о том, чтобы остановиться. Окунулась целиком и полностью в расследование, напрочь позабыв обо всём. Это именно то, чего Наён хотела — не думать ни о чем, кроме работы… не думать о Хёнджине. Где он сейчас? Почему не выходит на связь, если находится в Таллахасси? А может он еще не знает? Она мотнула головой, вытесняя все мысли, не связанные с работой, вернула взгляд на монитор ноутбука, открыв файл с показаниями свидетелей. Тех, кто попал в их клетку, но смог найти ключ, было очень мало. Но, к сожалению, никто не смог дать нормальное описание того, кто напал на них, пытался подсунуть наркотики или переманить к себе. Попытки составить фоторобот так и остались попытками, а, может быть, они поленились копнуть поглубже. Вчитываясь в каждое слово, Наён наткнулась на показания одной девушки, утверждавшей после самоубийства Лиама Санчеза, что именно он весной чуть не изнасиловал ее. Прибывая в шоковом состоянии, она так и не смогла описать его. Однако один момент заставил нахмуриться. Наён полезла в коробку за фотографиями Лиама, сделанными в школьные года, начав вновь пересматривать: на одной он сидит за партой, держа ручку, на следующей в столовой, кушая булочку, затем гладит кошку во дворе школы, протирает доску, общая фотография класса на выпускном, где они держат стаканы с соком. И на всех снимках задействована была левая рука, а на общей все, кроме него, держали стаканчики в правой. — По словам жертвы, Лиам Санчез сам раскрыл эту тайну, — Наён забралась на кухонный островок и подползла к доске. — Если он был левшой, тогда почему пистолет в правой руке? Из раздумий ее вывел неожиданный звонок. Приняв позу лотоса, она, думая, кто может быть в такое время, взяла телефон и с облегчением выдохнула, увидев знакомое имя. — Прости, подумал, что ты еще не спишь. — Да, я не спала. Решила изучить всё заново и нашла очень много интересного, — зажав телефон между плечом и ухом, Наён обвела фотографию Лиама в круг, написав внизу вопрос: «Самоубийство ли?» — Я рассматривал фотографии Кортни Уилсон и, — протянул букву Джисон, клацая по клавиатуре. — Перекинул тебе файл на почту. Наён быстро придвинула к себе ноутбук и открыла почту. Пролистала все фотографии, удивляясь, что не так остро реагирует, внимательно рассматривая каждую деталь, и поставила телефон на динамик. — Мне удалось в морге поближе рассмотреть труп. Порез примерно шесть сантиметров, нож вошел достаточно глубоко, но меня смутило малое количество крови. И если удар был не смертельным, она как минимум должна была бороться за жизнь, даже маленькая дорожка крови отсутствует. — Хочешь сказать, что ее убили где-то и бросили в парке Каскейд? — Не хотелось бы, чтобы мои догадки подтвердились, однако больше склоняюсь к этой версии, — Джисон вздохнул. — Что ты думаешь о той загадке? Есть предположения? Наён кинула взгляд на доску, снова прочитала слова, оставленные убийцей, и закрыла глаза, зарывшись в волосы. Голова гудела от полученной информации, а былая энергия испарилась. — Абсолютно ноль предположений. Завтра на свежую голову подумаю об этом. И Джисон не стал ее задерживать, пожелав спокойной ночи. Но утро наступало мучительно долго. Наён смогла поспать пару часов и, проснувшись раньше будильника, решила принять душ. Сегодня светило солнце, лучи которого наполнили душу Наён надеждой и силой. Вчерашняя картина всё еще стояла перед глазами, но теперь не так сильно пугала. Рано или поздно им пришлось бы столкнуться с этим. Обмотав волосы полотенцем, Наён вышла из ванной, столкнувшись с Чонином, который, держась за живот, залетел внутрь, закрыв дверь на защелку. Опять начнет ныть и настаивать на графике посещения ванной комнаты. Но больше недели никто этого не выдержит, а потому Наён лишь закатила глаза на собственные мысли, направилась на кухню, чуть пританцовывая, решив взять приготовления завтрака на себя, так как Чан до сих пор спал. Но стоило ей коснуться ручки холодильника, раздался звонок в дверь. Кто приперся так рано? Без десяти семь только. Наён кинула подозрительный взгляд на входную дверь, оказавшись в коридоре, взяла из кобуры пистолет Чана, который небрежно валялся на полу, первым делом взглянула в глазок, но увидела лишь темноту, что сильнее напрягло. Сняла пистолет с предохранителя и, резко открыв дверь, направила дуло на нежданного гостя. — Давай, застрели меня, чтобы я не мучился. Наён чуть дар речи не потеряла, испугавшись, но Минхо, стоящий напротив, был абсолютно спокоен и даже бровью не повел. Тогда уже не на шутку разозлилась Наён, снявшая один тапок, кинув в него. — Ты с ума сошел? Да я чуть не убила тебя! На кой хер приперся в такое время и глазок закрываешь?! — тараторила она, жестикулируя руками, всё ещё держа пистолет, снятый с предохранителя. — Эй, — Минхо, положив пакет на пол, схватил ее за запястье и отобрал пистолет. — Так ты всех тут перестреляешь, — он вынул обойму, положил на тумбочку и снова повернулся к Наён. — Впустишь? Какие у него манеры. Просит впустить в дом, уже находясь в нем. — Если только они не выкинут тебя обратно, — усмехнувшись, отчеканила она, намекнув на Чана и Чонина, невзлюбивших его. Даже одно упоминание приводило их в гнев. Пока Наён возилась с разбросанными вещами в коридоре, Минхо разулся, взял обратно пакет и пошел в сторону кухни. Наверное, его выпрут отсюда, но попытать удачу стоило. Как и стоило выполнить задание, чтобы обеспечить всем безопасность. Оказавшись на кухне, Минхо застал сонного Чана, стоящего к нему спиной и жадно пьющего воду в майке и боксерах с розовыми сердечками. На оба плечи сели два дьявола, шептавшие запечатлеть столь прекрасный вид. И Минхо поддался этому желанию: достал из кармана джинсов телефон и сделал пару снимков. — Класс, — привлекая внимание Чана, Минхо убрал обратно в карман телефон и поставил пакет на стол. — Трусы отпад. Сон вмиг как рукой сняло. Чан, резко обернувшись, выплеснул воду прямо в лицо Минхо. Такого исхода он не ожидал. Чан удивлен, это во-первых, во-вторых, взбешен, а в-третьих… какого хрена? Что этот придурок тут забыл? Истинная причина известна только Минхо. Зашедшие на кухню Чонин и Наён тихо наблюдали за напряженной, но в тоже время веселой сценой. А когда Чан с грохотом поставил стакан на стол, то улыбки с лиц исчезли, и потому Чонин подбежал к нему и, схватив под локоть, потащил в спальню, игнорируя его попытки освободиться. — Ушлепок, иди сюда! — вскрикнул Чан, схватившись за косяк дверь, пока Чонин держал его за пояс. — С этими трусами тебя никто всерьез не воспримет! Когда они скрылись, Минхо сжал руки в кулаки и мысленно начал обратный отсчет, чтобы успокоиться. Он зол, но так или иначе ему насрать на них и их расположение. Главная цель — Наён, которая на данный момент копошилась в ящике, выискивая полотенце. — Ух ты, — Минхо, чье внимание привлекла доска, вытер тыльной стороной ладони лицо и подошел ближе, мысленно улыбнувшись. — Эстетично. — И это всё, что ты можешь сказать? — Наён таки нашла полотенце и встала рядом с ним, протянув. — Я на это всю ночь угробила. И нашла очень много несостыковок, к сожалению. Минхо, открепив фотографию Феликса, скользнул взглядом и по Джинни, однако лица других убитых парней вызвали странное чувство вины и отвращения, что он поспешил отвернутся. — Как продвигается расследование? — натянув дежурную улыбку, Минхо опустился на стул. — Напали на след преступников? — Даже не думай, — Наён грубо вырвала фотографию Феликса, прикрепив обратно на доску, и скрестила руки на груди. — Я не стану выдавать подробности расследования человеку, с которым вижусь второй раз. И вообще, тебе не нужно об этом знать. — Эй, как это не нужно? — Минхо ткнул пальцем в ее плечо. — Ты о чем вообще говоришь? А если сегодня мне перережут горло?.. Я должен защитить себя. Может я этот… — он, опустив голову, почесал щеку, погрузившись в мысли, а потом щелкнув пальцами, улыбнулся. — Агент ЦРУ. — Агент ЦРУ в футболке с надписью «я люблю котят»? — Наён поджала губы, чтобы не улыбнуться, и, отдав ему полотенце, обошла Минхо, решив таки взяться за завтрак. — И это говоришь мне ты, у которой брат в труселях с сердечками по дому щеголяет? Он точно агент ФБР? — Я сейчас выброшу тебя из квартиры в этих самых труселях. Минхо резко обернулся, услышав грубый голос Чана, уже переодевшегося в футболку и джинсы. Он вновь одарил его не совсем доброжелательным взглядом, сев за стол. Градус ненависти повышался с каждой минутой, а Минхо, подливая масло в огонь, улыбнулся, отсалютовав. Сел за островок, раскрыл пакет и достал круассаны с пончиками, что Наён мысленно поблагодарила его, но вслух озвучивать не стала. Обойдется. Она налила всем кофе, кроме Чонина, который предпочел сок, и тоже присоединилась к трапезе, по очереди кидая на всех взгляд. — А чего не в пять утра приехал? — Чан сделал глоток кофе и взял еще один круассан. — Я хотел, но кондитерская была еще закрыта, — Минхо улыбнулся, поймав удивленный взгляд Чана, и продолжил: — Решил угостить вас в знак благодарности. Вы спасли мне жизнь и этот поступок очень ценен для меня… — он закрыл глаза, вспоминая дальнейшие слова. По дороге несколько раз репетировал речь, но уже успел забыть. — Я был совсем один, но внезапно появились вы, и вновь появилось желание жить, — Минхо поджал губы и шмыгнул носом, всеми силами пытаясь пустить хотя бы одну слезу. — Вы… — Господи, — Чонин скривил губы. — Он сейчас всех соседей затопит. — Эй, как тебя там?.. — Чан встал из-за стола. — Минсо… — Минхо, — поправила Наён. — Это наша обязанность — защищать людей. Не стоит нас благодарить. Лучше береги себя и своих родных. Современная Мать Тереза. Ее дерзость и эта мягкая сторона даже по душе. Минхо кивнул, смахнув еле заметную слезу, и взял пончик с тарелки. Дальше завтрак прошел в напряженной тишине. С Чонином немного легче, но Чан непробиваемый, никому не доверяет, и Минхо задавался немым вопросом, как он вскружит голову Наён, если везде за ней по пятам следует этот бугай-братец. Но сегодня вселенная оказалась на его стороне. Адам поручил Чану и Чонину заняться поисками, а Наён — поехать в Панам-Сити и проследить за неким Уком, торговцем наркотиков, который ранее был замечен при передаче промедола одному из членов банды, позже убитому в съемном номере мотеля. Камеры засекли, как Феликс Ли на стальном «Бьюике» покинул Таллахасси, направившись в Панам-Сити. Эта новость вызвала негодование. Чан пытался переубедить Адама отправить его, вместо сестры, на что лишь получил совет не смешивать семью с работой. Сама Наён не стала выслушивать Чана, который не понимал, что она уже взрослая и самостоятельная девушка, способная защитить себя. Пытался уберечь, принять все удары на себя, но на сей раз никто не стал его слушать. Невольно став свидетелем всего произошедшего, Минхо ушел первым, пожелав им всем хорошего дня. В голове уже созрел четкий план, но кое-что всё-таки беспокоило — в этот раз ФБР контролирует каждый их шаг. Им всем следует быть осторожными, особенно Феликсу, который в одиночку поехал принять товар, не став слушать босса, просившего взять с собой Сынмина.