Новое Пламя

Она открыла глаза в полной темноте. Сердце колотилось так, что грозилось сломать ребра изнутри, а воздух никак не хотел проходить в сжавшиеся легкие. Она только что умерла. Перед глазами все еще стоял последний кадр её, как оказалось, такой короткой жизни - темное небо без звезд, какие-то дома. Уличный фонарь, который постоянно мигал и его никак не могли починить уже лет пять. И темный силуэт человека с занесенным в очередной раз ножом. Силуэт человека, оборвавшего её жизнь. Больно. Страшно. Холодно. Она ведь еще ничего не успела сделать из всего что планировала - ни полететь на Бали, ни поплавать с китами в Канаде, ни даже отпустить ту боль, что принесла ей её собственная мать. Она только перешла на третий курс университета. И все закончилось... Или не всё? Сердце колотится. Она только сейчас обратила на это внимание. Не зная, сколько уже лежит так, пялясь в темноту, но... Она дышит. Сердце стучит. Ей холодно, а мертвецы не способны хоть что-то ощущать. Она начала потихоньку успокаиваться. Похоже, смерть оказалась не такой уж страшной штукой, по крайней мере в её случае, ведь она жива. Хотя звучит просто по-идиотски. Она умерла, но все хорошо, ведь она жива. Бред какой-то. Однако, бред или не бред, а мир вокруг не изменишь, сколько не сомневайся в его реальности. Она прислушалась. Похоже она лежит в какой-то комнате, на большой мягкой кровати, под тонким одеялом, которое не особо её спасало. Слышались звуки улицы, но приглушенно, как через стену - ветер, шелест деревьев. Какая-то птица истошно заорала, словно на неё кто-то сел... Да что за бред?! Не может этого быть! Однако прояснить что с ней случилось надо. В конце концов, в бога она не верила никогда особо, а вот в перерождение - более чем. Хотя и не считала, что в таком случае память прежней жизни остается. Да и тело, по идее, должно быть новорожденным... Но эти мысли текли как-то вяло и словно тоже где-то за стеной, вместе со снова заоравшей птицей. И чего ей не спится? А тем временем, она пошевелилась. Руками, ногами, втянула живот. Напрягла мышцы. Тело. Живое и даже целое, не болит. Хотя боль от ударов ножом все еще мерещилась на подкорке, но похоже шок перекрыл пока это жуткое чувство. Она села в постели, стянула с себя одеяло и потихоньку поползла к краю кровати, который оказался на удивление далеко. Или она выбрала не ту сторону? Не важно. Пол под босыми ногами оказался холодным и каменным, но это воспринялось даже с радостью - раз она чувствует, значит жива. Встав с кровати, она вытянула руки перед собой и неуверенно сделала первый шаг. Потом второй. Третий. Спотыкаясь о предметы мебели она дошла до стены, откуда шли звуки, нашла тяжелые ставни, закрывающие окно и с трудом открыла их, впустив в комнату яркий лунный свет. За окном обнаружился темный город и море. Видно было плохо, луна освещала только верхушки домов и бескрайние водные просторы, однако было заметно, что город явно не её. Словно она попала в какое-то средневековье и вообще смотрит на это все из замка. Но думать об этом не хотелось, мозг работал со скрипом, словно она до этого хорошенько посидела с кальяном и теперь в голове у неё остался сплошной дым. Поэтому она отвернулась от окна и осмотрела комнату. Достаточно просторное помещение было заставлено дорогой на вид мебелью, Был камин, почему-то не затопленный, ковер, который она умудрилась не заметить. На мягких лавочках лежали какие-то комки тканей, инструменты, кажется для вышивки?, и много-много других предметов. Но привлекло её не это все. А зеркало, чей блеск мелькнул в углу. Она уже явно осознала - она не дома. И тело это не её, оно ощущалось по-другому, более тяжелое, крупнее чем её прошлый скелет - как шутил Кевин, бывший, не брезговавший однако этот скелет трахать. Волосы на голове явно были длинными и тяжелыми, хотя в прошлой жизни она носила длину до плеч и не могла похвастаться особой густотой. В общем, что бы ни произошло, это тело не её. Эта жизнь и комната не её. И, похоже, даже мир не её. Она сделала первый шаг к зеркалу. Второй. Третий. В этот раз было еще страшнее, ведь она не знала что увидит – единственное ощущалось, что она по-прежнему женщина, но остальное... Она подошла вплотную к огромному ростовому зеркалу в углу комнаты, но не решалась поднять глаза, смотря пока только на белые ступни с аккуратными пальцами, которые от окружающей темноты словно светились. Чужие ступни. Её были не такими. Но думать и бояться можно бесконечно, поэтому она сделала то единственное, что должна была - взглянула в глаза девушки напротив. Чужие глаза. Её глаза. И задохнулась, узнав эти черты.