Мне понятна твоя вековая печаль

Декабрь начался очень неожиданно. Кажется, только несколько дней назад тропинки в парке были засыпаны листьями, а уже снег накинул свое одеяло почти на всю страну. Когда только первая снежинка попала на холодную землю, Минск начал готовиться к Новому году. Елки появились в каждом торговом центре, на каждой площади и площадке. Город готовился к наступлению праздника. Артем Новый год не любил. Почти с детства каждый раз с ним случалась какая-то неожиданность. То мать заболеет, и они с папой просидят около ее постели почти неделю. То экзамены в университете поставят традицать первого декабря и второго января, к которым он естественно не подготовится и попадет в список на отчисление. То Нина решит расстаться за час до боя курантов... Однако этот Новый год бесспорно занимает первое место по количеству негатива. Артем впервые за долгое время влюбился. Сильно, безповоротно, неправильно. В друзей. Которые уже второй год находятся в отношениях. Такая любовь вообще невозможно в России. Каждый новый закон запрещает все больше и больше. Через время даже думать об однополых отношениях будет нельзя. Беларусь в этом плане свободнее. И поэтому, как только прозвучала последняя фраза: "Стоп. Снято!", Артем мгновенно купил билет на поезд и через день был на Родине. И сейчас он четвертый раз слушал плейлист "Лепшае. Роднае. Каханае". И пытался не выйти из окна. Друзьями на этот печально-серый вечер стали четыре бутылки "Каляднага цуда" и "Знічкі". Конфеты – это очень странная закуска к пиву, но мужчине было все равно. Он их покупал скорее символично, чем как реальную еду. Последний год Артем чувствовал себя падающей звездой, которая летит к земле и сгорает в воздухе. Чувства зажгли огонь, который сжигал изнутри, больно собираясь у разбитого сердца. Жить не хотелось от слова совсем. А счастливые Максим и Сергей с каждым днем одним своим видом провоцировали на последний шаг. Поехать в родную страну для этого была вершиной циничности и символичного эгоцентризма. Однако хотелось сделать все красиво. Не хватало только кофе с коньяком на подоконнике и песни ЛСП для трагичности момента. Вдруг очень захотелось курить. Склонности к этой плохой привычке у него никогда не было. Однако сигареты всегда лежали в ящике на всякий случай. Взяв пачку, Артем вышел на балкон. Тонкая никотиновая палочка смотрелась в длинных пальцах непривычно. Серый дым поднимался к небу красивыми завитками, сочетаясь со снежинками в печальную метель. Тишина приятно окутывала долгий холодный вечер. Мужчина был готов к последним минутам его бессмысленной жизни и только ждал красивого сочетания цифер на часах. Из горы мыслей его вырвал дверной звонок. Кто-то настойчиво рвался в его квартиру. Первую минуту Артем не сдвинулся с места. Однако же гость был очень активен и настойчив. Когда звонок не помог, неизвестный человек начал стучать. Мужчина резко и сердито дошел до двери и намеревался послать всех, кто бы там ни был, однако открыв ее, Артем впал в ступор. На пороге стояли Макс и Сережа. И не одни, а с высокой ёлкой. Не дождавшись предложения войти, мужчины сами зашли в прихожую. – Мы решили, что Новый год праздновать одному не очень привлекательная идея, поэтому приехали к тебе, – Максим снял ботинки и прошел без предложения в гостиную, – мдааа, праздником здесь и не пахнет. Однако настроение имеется. Мужчина заметил начатую бутылку пива и улыбнулся. Сергей, однако, был не такой бесцеремонный, он смущенно опустил глаза в пол, отдавая удивленному другу елку. – С наступающим праздником, Тëма. Пустишь? Артем махнул головой, забирая дерево у друга. Когда они вдвоем зашли в гостиную, Макс уже открыл вторую бутылку "Калядного цуда" и съел две конфеты. – Я очень надеюсь, что елочные игрушки и гирлянды у тебя есть, ведь мы взяли только мишуру и дождик, – Максим выпил уже половину бутылки и теперь смотрел на Артема блестящими глазами. – Эммм, нет... – Артем устало сел на диван – какого хрена здесь происходит? – Не страшно, снежинки можно из бумаги сделать. И фантики от конфет в бантики свернуть, – вопрос был проигнорирован, а Макс уже лазил по дому в поисках листов. – Мы просто решили, что тебя одному будет скучно. Год выдался тяжелый, поэтому его завершение должно быть веселым. Ты так быстро ушел, как будто что-то случилось. Мы волновались, вот и поехали к тебе, – Сергей положил руку на запястья Артема и мягко улыбнулся. Артем несколько секунд смотрел на чужую руку, но ответить ничего не успел. Вернулся взъерошенный Макс с белой бумагой, ножницами и белой нитью. – Вот. Только снежинки я резать не буду. У меня руки не из того места растут, – Максим сунул бумагу ничего не понимающему Артему, а нитки и ножницы Сергею и сел рядом. – Чего расселся? Иди тогда елку собирай, мандарины чисти и шампанское в холодильник положи, – Сережа начал крутить бантики, а Артем резать снежинки. Все это казалось мужчине какой-то сказкой, в которой точно не будет хорошего конца. Мысли взлетели очень далеко, однако пальцы по какой-то старой памяти очень красиво вырезали зимние узоры. Он вдруг вспомнил, как резал снежинки в детстве с мамой, а папа собирал и начинал украшать елку. Вся эта атмосфера напоминала ему дом и семью. От этого стало еще больнее. Как бы Артем не хотел, чтобы Сережа и Максим были его семьей, это было невозможно. Они – семья, а Артем – третий лишний. Мужчина резко сжал пальцы и не заметил, что режет уже не бумагу, а себя. – Тëма, осторожнее! – Сергей заметил кровь на пальцах друга и мгновенно выхватил ножницы из чужих рук, – как же ты так?.. – Да что-то задумался и не заметил. Все хорошо, не волнуйся, – Артем попытался вытянуть руку из чужой хватки, однако Сергей держал крепко. – Где у тебя аптечка? – Сережа смотрел строго и серьёзно. – В ванной в шкафчике на верхней полке, – Артем немного сжался от этого взгляда. – Мааакс, а принеси аптечку из ванной. У нас тут парень неуклюжий, – Сергей взял салфетку и промокнул рану, – быстрее! Через минуту вернулся испуганный Максим с аптечкой в руках. Сережа очень быстро залил палец йодом и заклеил пластырем. Однако руку не выпустил, а наоборот развернул и переплел пальцы. Максим сел рядом и положил свою руку на предплечье. И Артем потерялся. Остатки сознания орали, что нужно все это прекратить, но мужчина даже не понимал, что конкретно нужно прекращать. Он обессиленно откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, надеясь, что это сон. "Аргентынскае танга – экзатычная кветка А над вёскай віруе і зацягвае нас. У духмяную цемру. У салодкую пасту. У аксамітную вагну. На бяздоннае дно". Эмоции затягивали Артема в бархатную болотную топь также, как людей затягивал танец в этой песне. Потерялся счет времени. Собирая последние силы, он тихо спросил: – Что здесь происходит?.. – Тëм... "Мая любоў запальвае кроў. Ёсць толькі ты. Ёсць толькі танга. Твой позірк як вецер, мой позірк як цемра. У вачах тваіх зоркі. Хачу быць з табой!" – Ты нам нравишься. Не как друг или коллега. Мы влюбились, довольно давно. Все ждали лучшего момента. Однако после твоего отъезда испугались, что времени больше не будет. Не знаю, что нами управляло, однако казалось, что этот шанс последний. Мы поймем, если ты откажешь, однако больше держать чувства в себе мы не можем... Сергей говорил очень тихо, на грани шепота. Было слышно, как голос дрожит. Артем также чувствовал, как волнуется Максим, сжимая чужую руку сильнее, чем следовало бы. Смысл сказанных слов доходил очень долго и тяжело. Артем не понял ничего. Дыхание стало громким и тяжелым. Вдруг мужчина резко поднялся и через секунду выскочил на балкон. – Сережа? – Максим выглядел расстерянно-отчаянным. – Все будет хорошо, Макс, – Сергей легонько улыбнулся, сжал ладонь мужчины и вдруг потянул его с дивана, – пойдем. На балкон они зашли почти бесшумно. Артем курил, красиво выпуская дым на морозный воздух. Мужчины аккуратно положили руки на плечи друга. – Зачем вы это делаете? – Мы любим тебя. – Я не верю... – Почему? – Потому что желания не сбываются. Даже на Новый год. И мои чувства не могут быть взаимными... Артем закрыл глаза, даже отказываясь принимать все, что здесь происходило. А Сергей и Максим наоборот,быстро приняли ситуацию, и их лица засияли. Они сделали последний шаг и втянули ничего не понимающего Артема в теплые успокаивающие объятия. – Тëм, расслабься, это все реально, – шепот Макса чувствовался где-то в волосах около уха, а легкий поцелуй в щеку от Сережи разарушил последние тени сомнения. - Я тоже вас люблю... А во дворе тихими шагами приближался Новый год.