Пушиночка

Папа – дом.

Папа – семья. Папа рядом… до конца...

Динар Рахматуллин

Аро вошёл в светлую и уютную комнату. — Комарик, давай ты переберёшься в гостиную, а ребята соберут здесь вещи? — обратился мужчина, присев перед читающим на кровати ребёнком. — Хорошо, дядя, — с улыбкой ответила девочка и закрыв книгу живо покинула комнату. Вампир последовал за ней. В гостиной на кресле разместился мужчина с альбомом фотографий в руках. Увидев его девочка достаточно резво направилась к вампиру. Посмотрев минутку на содержание его занятия, она заговорила: — Тётя напечатала все фотографии, которые сделала мама. И старалась печатать все, что мы делали вместе, — Варя поглядела на хорошо знакомые картинки, когда разворот медленно перевернули, а затем спокойно отошла к окну, когда не получила никакой реакции от мужчины в кресле, и устремила взгляд на дорогу перед домом, парк и озеро в нём. Её личико было умиротворённым, с лёгкой улыбкой. — Она очень похожа на тебя, Марк. Гораздо больше, чем ты думаешь, — совсем тихо, так, чтобы не услышала Варя, произнёс брюнет. Маркус лишь перевернул альбомную страницу, — Ей больно и тяжело. Она понимает тебя, как никто. Она нужна тебе. И ты ей нужен, брат. Как никогда и никто другой, — пытался достучаться Аро, но ответа снова не получил. Аро прожег тяжёлым взглядом спокойно сидящего брата, когда тот так и не удостоил его и ребёнка своим вниманием. В комнату вошёл Кайус вместе с Хайди, оценил обстановку, глянул в альбом, что он уже смотрел, и подошёл к девочке. — Я видел много фотографий с тобой в этом парке. Он тебе нравится? — спросил вампир, смотря на пейзаж за окном. — Да. Тётя очень любила в нём гулять, бродить по дорожкам, рассказывая о детстве, и собирать какие-нибудь травы. Мне это не очень нравится, но бывать там я люблю, — с улыбкой малышка подняла голову на второго своего дядю, — А вы любите гулять? У вас есть парк рядом с домом? — Да, есть. Ещё есть собственный сад, а недалеко от города большой лес. Надеюсь, что тебе понравится, — он нежно провёл по маленькому плечеку в желании преободрить. Воцарилась для кого-то уютная, для кого-то нет, тишина. — Скоро нужно будет ехать. Варвара, ты всё собрала и проверила для концерта? — нарушила тишину Хайди, что и пришла об этом спросить. — Да, всё, что нужно для концерта, я собрала и проверила, не беспокойтесь, — спокойно ответила девочка. — Ты взяла, во что переоденешься после него? — спросил Кай. — Да, дядюшка. Я положила её в фиолетовый рюкзак в бело-красный пакет. Можете посмотреть. Вроде правильно. В Италии же тепло, но в самолёте прохладно, да? — Да, но я всё же пойду посмотрю. На всякий случай. Может, положу ещё шарф, — Варя просто пожала плечами, как бы говоря "Твоё право", и продолжила смотреть в окно. Кай погладил плечики, чмокнул малышку в залаченную макушку и ушёл вместе с вампиршей смотреть рюкзак. Аро ушёл разбираться с копошением в спальне ребёнка и другой комнате. Гостиная снова погрузилась в тишину, нарушаемую редким шуршанием страниц. Поразглядывав одну фотографию, Маркус поднял взгляд, увидел немного изменённое изображение с только что просматриваемой фотографии и так и застыл. Варвара стояла полубоком и смотрела в окно, тёмно-русые волосы были убраны в строгий концертный пучок и зафиксированы лаком, чёрная с золотым логотипом ансамбля футболка давала увидеть бледные ручки, что сложились на груди, гордая, утончённая осанка без торчащих лопаток не натягивала на спине футболку, тёмно-синие спортивные штаны были по размеру и слегка приоткрывали голые белые щиколотки, что не закрывались короткими белыми носочками и тёмно-изумрудными спортивными кроссовками. Но его привлекло другое. Личико было скрыто концертным макияжем, но это не мешало видеть тонкие, как у него, черты лица, прямой аккуратный, как у него, нос, высокий лоб, скрытые под яркой красной блестящей помадой тонкие, как у него, губы, глаза цвета штормового моря, как у неё, с отсветами тёмно-красного на солнце, как у него, длинные тонкие ресницы, точёные, как у него, почти каштановые брови и аккуратные маленькие, как у неё, ушки с простыми золотыми серёжками, как когда-то у неё. Алая помада подчёркивала мягкую, как у неё, застывшую улыбку, а с синими тенями не сливался печальный спокойный, как у него, взгляд в пустоту. Маркус тихо закрыл и отложил альбом на поручень, бесшумно встал и приблизился к дочери. — Ты любишь смотреть в окно? — Варя даже не вздрогнула от неожиданности, — Я нашёл фотографию, где ты стоишь в такой же позе, — её взгляд стал более сфокусированным. — Да, я люблю смотреть на парк, даже больше, чем гулять. Мне нравится видеть его жизнь и жизнь в нём. Можно заметить детали, на которые никто не обращает внимания, — они понаблюдали за оглядывающейся по сторонам в поисках свидетелей, а затем падающей в высокую зелёную траву улыбающейся девушкой, — А ещё можно подумать не думая и отдохнуть душой, — добавила девочка и ловко запрыгнула на подоконник, садясь по-турецки.

В это время в другой части дома

— ... Он не понимает, насколько делает больно и себе и ей. Не видит, какая она сильная, но хрупкая, — рассматривая музыкальную шкатулку говорил Аро. — Марк боится потерять Варю, как потерял её, — качнул головой Кай. — Но признай, что в нашей семье ей было бы лучше, — брюнет кинул взгляд на брата. — Варвару Марковну отправят в приёмную семью? Она не будет жить с нами, господин? — влез в разговор, сидящий на высоком вампирском громиле и собирающий книги с верхних полок домовой, — Я могу переехать с ней? — на королей теперь смотрели все присутствующие в помещении вампиры, даже те, кто собирался выйти или войти в комнату застыли в дверях в ожидании смотря на правителей. — Варя не отправится в приёмную семью, нет. Всё лето она будет жить с нами, а затем уедет в школу-интернат для леди, — снова опуская взгляд на фигурку балерины в шкатулке ответил Аро. — Но она же не щенок, чтобы когда ненужно отпихнуть ногой со словами "Отстань", а потом ждать, что она радостно прибежит обратно! Она ребёнок! У неё... — возмутилась Челси, судорожно сжимая в руках цветочный горшок. — Это решение Маркуса, он отец девочки и ему решать, что для неё лучше, дорогая, — безэмоционально оборвал брюнет, взглянув на девушку пустым взглядом, и закрыл шкатулку. — Тогда господин никогда не услышит от принцессы обращение на ты или папа, — тихо бубнил Деметрий, — А она так мило не знает, как к нему обратиться... — продолжая принимать фолианты грустно вздохнул он. — Мы могли бы стать для неё семьёй... Если господин Маркус не хочет заниматься юной госпожой, то ею могли бы заняться мы... — заматывая стопку ручек резинкой в воздух произнесла стоящая у комода Джейн. — Повторюсь, это решение Маркуса. Он решил, что в интернате для дочерей аристократов её обучат и воспитают лучше, — ответил Кай. — Да, среди таких же брошенных и ненужных девочек, как и она, ей будет значительно лучше, чем с кем-нибудь из нас недалеко от замка, например, — огрызнулась блондинка и захлопнула ящик. Аро пренебрежительно скривил губы на такое поведение, но в принципе был согласен. В их клане было достаточно преданных вампиров, что могли не только достойно воспитать ребенка, но и защитить, раз брат не желал принимать в этом личного участия.

В гостиной

— Мне нравится проводить время на крыше башни нашего дворца перед восходом солнца. Вокруг тишина, свежесть и покой. Люди ещё не начали даже просыпаться. Ночные жители уже ушли спать, а утренние только вылезают из своих жилищ. Холодное солнце подсвечивает туман у реки и росу на просыпающихся бутонах. Такое спокойное начало жизни. — Красиво, — закрыв глаза ответила Варя, — Хотела бы я увидеть такой рассвет. У нас всегда видно только закат. Иногда такой захватывающий и такой быстрый, что не успеваешь насладиться. Словно художник уронил свою палитру и спешно закрашивает холст синей краской, — синий взгляд снова стал слегка пустым, уносясь в воспоминания и мечты. Тёмно-русая голова только и успела осторожно прислониться к стене, как нерешительная широкая холодная ладонь легла на плечико и потянула к себе, давая облокотиться к боку. Они помолчали, думая о своём и наслаждаясь природой за окном. — Знае.. те.. тётя говорила, что я очень похожа на маму, поэтому вы и не приезжаете, но всегда твердила, что характером пошла в тебя. Такая же спокойная, сильная, терпеливая и мягкая, но если разозлить уничтожу, что и мокрого места не останется. Говорила, что такая же тёплая душой, как вы, но более живая, как мама, — Варя, словно котёнок, немного, почти незаметно, потёрлась щекой о пиджак, — Она всё никак не могла взять в толк, почему я родилась тёмно-русой, если мама была платиновой блондинкой, а вы тёмным шатеном. А мама гордилась моим цветом и лёгкими волнами, я это помню. Говорила, что я родилась серединкой своих родителей, — девочка говорила это с лёгкой ностальгической улыбкой не замечая, как сжалась на руке прижимающая её ладонь, — А ещё у меня нос, как у вас, только поменьше и не такой бледный. Я по фотографиям сравнивала, — малышка незаметно положила правую руку на край пиджака и сильно сжала, но расслабленный и спокойный голос не изменился, — И что бы ни было дальше я хочу, чтобы вы знали, что я всегда буду любить тебя, пап, как бы всё не повернулось, — медленно разжала ткань и убрала руку обратно, снова сцепляя пальцы в замок. Маркус, всё это время разглядывающий дочь через отражение в окне, с болью прикрыл глаза, видя каким самообладанием владеет его чадо. Она любила его, хотя и не видела с трёх лет. Семь лет прошло. Варе уже десять. Семь лет нет её. И семь лет есть она, а он не рядом и никогда не будет рядом. И всё равно дочь его любит. Даже таким. А он её нет. — Я тоже, тыковка. Я тоже, — осторожно положив голову на светлую макушку вампир провёл по ней щекой туда-обратно, стараясь не разлохматить чужую причёску, и устремил взгляд в зелёное море парка. Так они и сидели. Варя сидела на подоконнике, прижавшись боком к отцу, а Маркус стоял, обнимая и прижимая дочь за плечо и прижавшись щекой к тёплой макушке. Аро и Кай с грустными улыбками понаблюдали за картиной из коридора и решили дать ещё немного времени их спокойствию. Спустя время в гостиной появился Кай и Аро: — Пора ехать, солнышко, — с тёплой улыбкой произнёс брюнет, направляясь к окну. Варя повернулась на голос, когда Марк поднял голову, и увидела идущего к ней вампира с рюкзаком и Кайуса с кофром в руках у двери. — Конечно, — с искренней улыбкой ответила девочка, позволяя взять себя на руки. Аро легко посадил её на бок и отдал рюкзачок с балетками и косметичкой, — Ты точно не поедешь с нами? — спросила Варя, зацепившись за шею Аро рукой. Марк отрицательно покачал головой и извиняясь улыбнулся, — Тогда пока, пап, — она наклонилась и невесомо поцеловала шатена в щёку. Кай покинул комнату, а Аро понёс племяшку к выходу. Уже в дверях он развернулся и дал девочке посмотреть на провожающего их взглядом Маркуса: — Пожелай удачи, пап. — Удачи, тыковка, — под выжидающим морским взглядом тепло и уверенно улыбнулся он.

***

В концертном зале стоял гул. Родители переодевали детей в костюмы. Старшие танцоры помогали младшим, успокаивали или рассказывали смешные истории, поправляли скрытые от внимания хулиганские части костюмов, как у себя, так и у младших. Кто-то повторял движения, кто-то искал потерянные штаны, кто-то пришивал оторваные пугвицы. Везде была суета и занятость перед концертом. В зал вошли четыре вампира и одна девочка и осмотрелись. — Мы справа переодеваемся, — показала в нужном направлении девочка. Они направились в нужном направлении, но успели сделать всего несколько шагов: — Варя! — окликнул их женский голос. Компания повернулась и увидела спешащую в их сторону ведьму. Аро быстро опустил племянницу на пол, а она с радостной улыбкой подбежала к женщине: — Татьяна Николаевна! — впечаталась она в объятья. — Как ты? — спросила преподавательница, — И кто это с тобой? — Со мной всё хорошо, — с улыбкой ответил ребёнок, — А это мои родственники. Дядя Аро, дядя Кай, сестра Джейн и Корин, она помощница дяди Аро, — представила всех Варвара, держа преподавательницу за руку. — Добрый день, — улыбнулась ведьма, подавая вампирам руку. — И нам приятно с вами познакомиться, мадам. Мы родственники Варвары по отцу. Теперь она будет жить у нас, — ответил на незаданный вопрос Аро, когда девушка поздоровалась со всеми и перевела взгляд на него. — Хорошо. Я украду Варю на минутку? — спросила рыжая. — Конечно, — кивнул брюнет. — Варюш, как ты? — отойдя от толпы к стене и присев перед подопечной спросила Татьяна Николаевна. — Хорошо, — улыбнулась девочка, — Правда. Всё в порядке, — она тепло улыбнулась. — Хорошо, — растянула губы в улыбке женщина, внимательно смотря на ребёнка, — Помни, ты... — Звёздочка. Я – центр. Я всё смогу. У меня всё получится. Я справлюсь. Я помню, Татьяна Николавна, — перебила Варя. — Хорошо, — уже легче улыбнулась ведьма, — Ты – ведьма, а они всё могут, — она взяла ладошки ребёнка в руки и проницательно посмотрела в глаза, — Без волнений? — Без волнений, — также отвечая уверенным взглядом твёрдо ответила Варвара. — Хорошо, — улыбнулась краешками губ Татьяна и встала, — А теперь переодеваться, а то скоро танцевать. *** Шёл концерт. Стоило одному танцевальному номеру пройти, как с объявлением выходил второй. Оттанцевавшие бежали переодеваться в новые костюмы, чтобы вернуться на сцену через несколько номеров. Зрители смотрели концерт, не видя происходящей вакханалии на задних рядах. На сцене выступает старшая младшая группа с танцем снежинок. Музыка заканчивается и объявляется антракт. Дети спускаются со сцены в зал, чтобы получить похвалу родителей и переодеться. По проходу переодически останавливаясь у своих мест для переодевания летят такие похожие в летящих серебристо-голубых платьях снежинки. Высокий мужчина стоит в конце зала и начале этого прохода и безрезультатно пытается отыскать свою снежинку среди таких же и их родителей. Одна из дочерей метели видит знакомый силуэт в начале прохода. Её глаза расширяются, а губы растягиваются в радостную улыбку. Девочка начинает рьяно пробираться между подружками и их мамами и бабушками, чтобы добраться до цели. Пихается, пролезает, пытается бежать, но лишь медленно приближается. Мужчина пытается высмотреть дочь среди девочек в центральном проходе, но тоже там не находит её. Малышка устаёт всех распихивать и со злобным энтузиазмом и драконьей упёртостью взбирается на поручни кресел и перепрыгивая с одного ряда на другой бежит к отцу, чтобы с громким и радостным воплем "ПАПА" на половину зала и прыжком через два ряда влететь в объятья быстро повернувшегося на голос вампира. — Ты пришёл! Я знала, что ты придёшь! Я знала. что ты не пропустишь! — кричала в отцовскую грудь заплакавшая от счастья Варя, — Я так рада, папочка! Рада, рада... — она полностью уткнулась лицом в рубашку между вырезом жилетки, что слов уже было и не слышно. Маркус чувствовал, что малышка плачет и всё крепче пытается его обнять всеми конечностями. Он же держал дочь под попой, чтобы не сползала, и гладил другой рукой по спинке, даря единственной в доступности макушке быстрые и любящие поцелуи и успокаивал: — Я здесь, пушиночка. Я Здесь и не уйду. Всегда буду рядом с тобой. Клянусь тебе, с этого момента я всегда буду рядом. Я не брошу тебя, не отдам никому. Клянусь тебе и твоей маме, что всегда буду рядом с тобой, — он пытался укрыть дочь собой от мира обняв и положив щёку ей на макушку. Они так и стояли, пока Варя громко, чтобы отец услашал, не пробурчала в заплаканную рубашку: — Я люблю тебя, пап. — И я тебя, пушинка, — с долгим поцелуем в головку ответил он. — И ты не отправишь меня в интернат? — Не отправлю. Буду тебя сам растить и воспитывать. — Ты справишься, — улыбнувшись в папу ответила Варя. — Без тебя у меня ничего не получится, поможешь? — с улыбкой спросил Маркус, поднимая голову. — Конечно, — посмотрев на отца ответила девочка и чмокнула его в нос. — У тебя вся тушь размазалась, — с мягкой улыбкой заметил шатен, смахнув с чужого носа капельку. Варя утёрла щёки после слёз, шмыгнула носом и улыбнулась: — Я знаю. Просто снежинка решила растаять. Отнесёшь меня вниз? Говорят, что шоколад помогает снежинкам не таять. — А пушинкам? — с хитрой улыбкой спросил Марк, — Знаешь, таким лёгким и невесомым. Они танцуют, словно летают. — Такие красивые и синеглазые? — застенчиво улыбаясь спросила Варя, уже более удобно сидя на руках. — Да, такие красивые и синеглазые. Они пьют шоколад? — Пьют, — гордо заявила Варя, — И не перемазываются, — вампир хохотнул и слегка подбросил дочь, направляясь прочь из зала. — Я видел как ты танцуешь. Это было прекрасно... Аро и Кай наблюдали за этой картиной издалека, зная, что теперь всё будет хорошо и их племянница останется с ними и ближайшее разногласие с братом будет нескоро, и то скорее они его поддержат, когда Варвара приведёт в дом жениха. За счастливой картиной наблюдала также и Татьяна Николаевна, что, как и многие в зале, услышала девичий радостный возглас, была рада за воссоединившуюся семью и спокойна душой.

Конец