***
— Ты знаешь того парня с экономики, который одевается во всё чёрное и всегда сидит в одиночестве в самом конце аудитории? — Нил, дорогой, — говорит Элисон, её взгляд устремлён вперёд. — В классе двести человек. Тебе придётся быть немного конкретнее. — Такое ощущение, что ты знаешь абсолютно всех, — говорит Нил. — Я просто подумал, что стоит попытать удачу. Они оба пробегают ещё одну милю на беговой дорожке, когда Элисон спрашивает: — Зачем тебе? Это что-то важное? — Не совсем. Просто интересно. Элисон усмехается. — Ого, это что-то новенькое. Нил Ваймак, местный асексуал, интересуется мальчиком. Что дальше? Летающие свиньи? Честные политики? — Любопытство чисто из научных соображений, — говорит Нил, закатывая глаза. — Не всё должно иметь романтический или сексуальный подтекст, Элисон. — Хорошо, хорошо, — Элисон сдувает прядь волос с глаз, её волосы, собранные в хвост на затылке, качаются туда-сюда от бега. — Я ненавижу кардио. — Я знаю. Ты предпочитаешь надирать задницы игрокам на корте. — Я могу надрать твою тощую задницу в любой момент, так что тебе лучше быть поосторожнее. — Держи своих друзей близко, — мудро говорит Нил. — А врагов — ещё ближе, — заканчивает Элисон.***
Нил только что вышел из кабинета 101 после урока русского, когда заметил Наблюдателя в корпусе современных языков. Он стоял у торговых автоматов, яростно нажимал кнопку и чуть наклонился, чтобы забрать свой напиток. Нил рассматривает все свои варианты и в конце концов решается подойти. — Привет. Наблюдатель мгновенно замирает. Затем медленно встаёт, но не оборачивается. Раздаётся щелчок и шипение, когда он открывает банку апельсиновой фанты. Он не пьёт её. — Чем могу помочь? Нил думает, с чего стоит начать. — Как тебя зовут? — Зачем тебе моё имя? Нил поправляет ремешок своей сумки и прислоняется к стене, засунув руки в карманы бомбера. — Ну, для начала, я бы узнал, как к тебе обращаться. — Невежливо спрашивать чьё-то имя, когда ты не назвал своё, — говорит Наблюдатель. Его голос такой же, как и выражение его лица — чёрствый и бесстрастный. — Точно. Где же мои манеры? — говорит Нил с явным сарказмом в голосе. — Меня зовут Нил. Наблюдатель с громким звуком отпивает газировку, а затем тихо произносит: — Эндрю. — Эндрю, — начинает Нил. Он смотрит в коридор — тот оказывается пустым. Снова обдумывает свои варианты, но решает не тянуть кота за хвост. Не то чтобы у него хоть когда-либо было чувство такта. — Тебе нравится Кевин, верно? Мой брат. Я вижу, что ты всё время пялишься на него на лекциях. Эндрю застывает с банкой на полпути к губам. — Не волнуйся — он не заметил, — Нил продолжает наблюдать за Эндрю, но тот всё ещё не двигается с места. — Я помогу тебе, если хочешь. — Ты поможешь мне, — Эндрю говорит так, будто не до конца понимает значение этих слов. — Да, — подтверждает Нил, — я могу тебе помочь. Например, поговорить с ним за тебя, или... Я не знаю — может быть, только мне так кажется, но твой пристальный взгляд довольно очевиден. — Да ладно, — Эндрю наконец подносит банку ко рту. Сделав глоток, он говорит: — Ты уверен, что тебе не показалось? Кто знает, вдруг я смотрел на что-то другое. В конце концов, вы, спортсмены, довольно самовлюблённые. Нил издает сухой смешок. — Наверное, так и есть. Но я хорошо замечаю такие вещи, и я почти уверен, что это не плод моего воображения. — На твоём месте я не был бы так самонадеян. Дверь ближайшего кабинета открывается, и из-за неё один за другим высыпаются студенты. Нил лениво смотрит им вслед, а Эндрю очень заинтересованно разглядывает автомат с напитками. — Тебе стоит заняться своими делами. Откинув голову назад, Нил посмотрел на Эндрю. — Если ты перестанешь пялиться, то может быть и займусь. Эндрю бросает в его сторону скучающий взгляд. — Это не будет проблемой, — говорит он, разворачивается и уходит.***
Нил разговаривает по телефону с Кевином — спорит о клюшках и пропавшей паре боксеров — когда Эндрю останавливает его на выходе из корпуса современных языков. Кевин всё ещё возмущается из-за неумения Нила нормально убирать бельё, когда тот просто сбрасывает трубку и поднимает брови, глядя на Эндрю. — Чем могу помочь? — спрашивает Нил, потому что он, по словам Элисон, — мелочная сука. — О, ты можешь, — холодно говорит Эндрю, — раз уж ты так любезно сам предложил это. Уголок губ Нила дергается. Этот Эндрю довольно интересный. Он проверяет время — у него оставался ещё час до дневной тренировки. — Хорошо, давай обсудим это. Наступает секундная пауза, когда Эндрю окидывает Нила оценивающим взглядом. Затем он поворачивается и направляется к зданию Студенческого комитета, поднимаясь по лестнице на крышу. На дворе стоит прохладный октябрьский день, а голубое небо скрыто за полупрозрачными мазками белых облаков. Несмотря на хорошую погоду, на крыше никого не оказалось. Эндрю подходит к самому краю, выуживая пачку сигарет из заднего кармана джинсов. Вытряхивает оттуда одну и прикуривает, делает затяжку и выдыхает дым через рот. Нил стоит рядом с ним, опираясь локтями об ограждение сзади. — Поделишься? Эндрю смотрит на него, а затем протягивает пачку. — Я думал, что вы, спортсмены, остерегаетесь сигарет и курильщиков. — По большей части так и есть, — признается Нил. — Но я иногда выкуриваю сигарету или две, в основном ради запаха. Только не говори Кевину. Он кладёт сигарету в рот и щёлкает зажигалкой, поднося её поближе к губам. — Он за здоровый образ жизни. Несколько лет назад он даже заставил тренера бросить курить, — фыркает Нил, делая затяжку. — Но всё же он немного лицемер — не курит, но зато пьёт. — Все студенты пьют, — говорит Эндрю. — Не все, — поправляет его Нил. — Студенты-мусульмане не пьют. Бывшие алкоголики — тоже нет. Те, кто принимает какие-то лекарства, — нет. И я тоже не пью. Эндрю смотрит на него так, словно ждёт чего-то ещё. — Я несовершеннолетний, законопослушный гражданин, — торжественно произносит Нил, кладя руку на сердце. Эндрю даже не моргает. — Ладно, — сдаётся Нил. — Я выпиваю время от времени, но только когда я дома. Когда я здесь, я предпочитаю быть трезвым и следить за тем, чтобы мои бухие друзья не наделали глупостей, — он пожимает плечами, — Всё, хватит обо мне. Ты же хочешь узнать больше о Кевине, так? Просто спроси меня обо всём, что тебе интересно. А ещё я могу познакомить вас, если хочешь. Эндрю с настороженностью изучает его. У него карие глаза — нет, ореховые, осознает Нил, — и в них, кажется, почти невозможно хоть что-то прочесть. — А что взамен? Нил закрывает сигарету ладонью, поднося её ближе к лицу. Запах медленно заполняет лёгкие. — Не знаю. Что ты можешь мне предложить? — Что ты хочешь? Нил почти смеется. — Ничего из того, что ты мог бы мне дать, я думаю. Эндрю ничего не отвечает. Нил хмыкает, тщательно обдумывая это. — Как насчёт того, чтобы ты рассказывал мне о себе каждый раз, когда я рассказываю тебе о Кевине? Так я сразу вычислю что-то подозрительное и смогу убедиться, что ты, допустим, не преступник. Эндрю продолжает молчать. Здорово, думает Нил, находиться рядом с кем-то, кто не так много болтает. Ему, конечно, нравятся его друзья и команда, но иногда они бывают слишком шумными. — Откуда ты знаешь, что я слежу именно за твоим братом? — наконец спрашивает Эндрю. — Ты имеешь в виду, почему я решил, что это не Элисон? — переспрашивает Нил. Он пожимает плечами, когда Эндрю не отвечает. — Ну, она отсутствовала один раз, но ты всё равно пялился на нас, поэтому я подумал, что тебе интересен Кевин. Эндрю в очередной раз затягивается. Он не спускает с Нила глаз. — О, — добавляет Нил, — а ещё я видел твои носки. Бровь Эндрю чуть приподнимается. — Они были радужными, — объясняет Нил, чувствуя непроизвольную ухмылку на своих губах. Эндрю отводит глаза в сторону. Выражение его лица не меняется, но уши почему-то странно покраснели. — Совет на будущее: никогда не пытайся угадать ориентацию человека по цвету его носков. — Но я оказался прав насчёт тебя. — Кто сказал? — Мы договорились или нет? — спрашивает Нил. Эндрю в последний раз прислоняет сигарету к губам и выбрасывает окурок с крыши. — Очень ответственно с твоей стороны, — криво усмехается Нил. — Договорились, — отвечает Эндрю, его взгляд прикован к флагштоку во дворе. — Супер, — Нил протягивает свою ладонь для рукопожатия. Эндрю смотрит на неё, но пальцами всё ещё цепляется за ограждение. — Ладно, неважно, — говорит Нил в ответ на резкий отказ, опуская ладонь. Но прежде чем он успевает это сделать, Эндрю ловит его руку в свою. Ладонь Эндрю холодная, шершавая, но рукопожатие крепкое и быстрое. Он почти сразу убирает её, чтобы снова схватиться за ограждение, даже не встречаясь с Нилом взглядом. Нил моргает — один раз, второй — и засовывает руку в карман, теперь смотря на улицу перед собой. — Тогда, я думаю, мы договорились.***
— Предупреждаю — он может выглядеть уверенным в себе, но это не совсем так. Ну, например, он очень часто чувствует себя одиноко. Ненавидит выходить куда-то один. Если я буду проводить с тобой больше времени, чем с ним, он обязательно заметит, и, в конце концов, начнёт замечать и тебя тоже. Эндрю только хмыкает себе под нос. Нил запрокидывает голову, чтобы посмотреть на небо, и прикрывает глаза рукой. — О чём ещё я должен тебя предупредить? — Нил щёлкает пальцами. — Точно. Если ты его чем-то расстроишь, он точно накричит на тебя. Из-за этого на тренировках не бывает ни минуты покоя. У тех, кто вступает в команду, потому что вдохновляется его примером, мечты и надежды разрушаются в тот самый момент, когда он открывает свой рот. Со старшей школы ничего не поменялось. Эндрю снова лишь хмыкает. Нил вздыхает, присаживаясь рядом на корточки. — Ты, кажется, не очень заинтересован, и тем более не пытаешься сам проявить инициативу. Эндрю вертит в руках зажигалку — пламя вспыхивает и гаснет с каждым движением его большого пальца. — На самом деле, я никогда ничем не интересуюсь. — Но тебе же интересен Кевин, разве нет? Молчаливость Эндрю становится похожей на задумчивость. Нилу нравится, что он из тех, кто думает, прежде чем говорит. Он хотел бы быть таким же аккуратным со своими словами: выбирать их тщательно и точно, вместо того, чтобы просто выпаливать, как из пистолета, первое, что придёт в голову. — Не то чтобы у меня есть хоть какие-то шансы с ним. Просто слушать, как ты говоришь о нём, мне достаточно, — отвечает Эндрю своим безэмоциональным голосом. — Да? — спрашивает Нил. — Мне казалось, что люди всегда хотят большего. — Я не как остальные. — Все так говорят, — бормочет Нил. Их лиц касается лёгкий ветерок, влажный и прохладный, а сухие листья кружатся под ногами. Нилу нравится их шуршание, потому что оно напоминает ему о том ясном осеннем дне — много-много лет назад, — когда тренер сказал, что хочет усыновить его. Он скорее чувствует, чем видит, как Эндрю смотрит на него. — Спроси меня что-нибудь о нём, — говорит Нил. — Посмотрим, смогу ли я ответить. Эндрю суёт зажигалку в карман и теребит оборванную нитку на рукаве своего чёрного свитера. — Какой его любимый цвет? — Красный. Какой твой? На этот раз Эндрю молчит так долго, что Нил начинает думать, что просто не расслышал его. Когда он поворачивается к нему лицом, Эндрю отводит взгляд, прежде чем их глаза успевают встретиться; его уши горят алым. — Голубой, — тихо отвечает он.***
— По знаку зодиака он рыбы. Не знаю, нужна ли тебе эта информация. — Всё может быть, — пауза, — А ты? — Сейчас? Я голодный, — снова пауза и еле слышимое фырканье, — Козерог. По крайней мере, я так думаю. Не то чтобы это так важно. Что насчёт тебя? — Скорпион. — Мне стоит проверить вашу совместимость? Вдруг вы предназначены друг для друга судьбой. — Тебе лучше стоит проверить свою голову. — О, такое уже было. Я попал в драку во время игры и ударился. Впрочем, всё закончилось хорошо. Всего лишь сотрясение мозга. — Как обнадёживающе. — А в следующей игре мне зарядили локтем по лицу. Какое-то время я ходил с огромным синяком под глазом, но мои друзья сказали, что он «только подчеркнул голубизну моих глаз», что бы это ни значило. Сотрясение и синяк всего за месяц — почти уверен, что тренер тогда постарел минимум на десять лет. — Занимательный анекдот. — Всегда пожалуйста. Нил достаёт сэндвич с тунцом, который принёс с собой, и начинает есть. — Это что, — ровным голосом спрашивает Эндрю. — Обед, — говорит Нил с набитым ртом. Не впечатлённый ответом Эндрю стряхивает пепел со своей сигареты. — Здесь есть всё, — добавляет Нил. — Углеводы, белок, немного салата — это практически полноценный приём пищи. — Я думал, что спортсмены сидят на строгой диете, которая определённо не включает в себя это жалкое подобие сэндвича. — Что ж, ты ошибался, — Нил продолжил уплетать свой сэндвич. — Обычно я беру что-нибудь более-менее съедобное в кафетерии. Но не волнуйся — Кевин следит, чтобы каждый день на ужин я ел то, что он называет «сбалансированным питанием». — Ты готовишь? — Мы оба. Нам пришлось научиться, потому что тренер не может приготовить ничего нормального, хоть убейся, — Нил облизывает губы в попытке стереть остатки майонеза с уголков рта. Эндрю, с ушами цвета кирпича и пустым выражением лица, отводит взгляд. — Но мне не особо это нравится, поэтому я по большей части оставляю готовку на Кевине. А ты умеешь? — Только тогда, когда это требуется. — И когда это? — спрашивает Нил, немного отвлекшись на кусочек салата, который упал из сэндвича на отворот его штанов. Он поднимает его и бросает с крыши вниз. — Прощай, — мягко говорит Эндрю. А потом отвечает на вопрос Нила: — Когда наша мать не в городе и я проигрываю в камень-ножницы-бумага своему брату. — Вот это конкретика, — не удерживается от комментария Нил. — Ваша мать живёт где-то рядом? — Она работает в университетском медицинском центре. Мы всегда жили неподалёку. — Здорово, что вам не нужно переезжать. Мы тоже всегда жили рядом, так как тренер — ну, он тренер нашей команды по экси, но нам всё равно пришлось съехать, потому что спортсмены, получающие стипендию, должны жить в общежитиях. Если честно, это всё полная херня. — Ты когда-нибудь задумывался о том, чтобы перестать быть тупым спортсменом? — предлагает Эндрю. — Ещё раз, кто из нас втрескался в тупого спортсмена? — Заткнись. — Кто с самого начала семестра пялился на нас глазами-сердечками? — Я сказал замолчи. — Нет, ты сказал «заткнись». — Ешь свой грёбанный сэндвич, Нил. Нил ест свой грёбанный сэндвич, чувствуя, как на его лице расплывается широкая улыбка. Сидеть здесь, на крыше, пока ветер развевает его волосы, а Эндрю сидит рядом с ним... Очень весело.***
— Нил, — сказал Мэтт, надувшись, — Мы не обедали вместе целую вечность. Где ты был? — Мы видимся на тренировках каждый день, — говорит Нил, надевая толстовку поверх рубашки. Он закрывает шкафчик и садится на скамейку, наклоняясь, чтобы натянуть на ноги носки. — Это другое. Раньше мы каждый день ходили на обед вдвоём после русского. А теперь я вижу тебя только в спортзале и на поле вместе с этими хулиганами, — говорит Мэтт, тыча большим пальцем в направлении остальной команды. Некоторые из них протестуют с громким «эй, как грубо!». — У тебя появился новый лучший друг? Ты изменяешь мне? — Мэтт, — резко отвечает Нил, — всё не настолько серьёзно. Ты всё ещё мой лучший друг, даже если мы теперь не обедаем вместе. — То есть ты всё-таки встречаешься с кем-то. — Совершенно точно нет. — Лучше тебе не врать, — вставляет Кевин, выходя из душа с завязанным на талии полотенцем. — Я не хочу, чтобы ты отвлекался на что-то настолько легкомысленное. — Ну вот опять, — Нил и Мэтт вздыхают в унисон. — Это касается всех остальных тоже, — объявляет Кевин. Каждый в раздевалке страдальчески стонёт. — Насколько я знаю, моя девушка — капитан этой команды, — говорит Мэтт. — Не ты. Хватит указывать, что нам делать со своими жизнями. В душе Кевина кипит гнев, но он неохотно меняет тему и продолжает переодеваться, пока Нил тычет пальцем ему в рёбра. Когда они идут к своей машине, Кевин спрашивает: — Есть ли хоть доля правды в том, что говорил Мэтт? — Лол, — невозмутимо заявляет Нил. — Терпеть не могу, когда ты пользуешься интернет-сокращениями. — Я знаю. Именно поэтому я продолжаю это делать. Нахмурившись, Кевин открывает машину. По дороге в общежитие они заезжают в супермаркет, и Кевин, словно заседающий главного суда, придирчиво осматривает каждую вещь, прежде чем положить её в тележку. — Кевин, — говорит Нил, когда они проходят мимо молочного отдела. — Ты всё ещё би, да? Кевин роняет кусок сыра из рук и гонится за ним, когда тот вдруг катится дальше по полу. Стиснув зубы, он кладёт его в тележку и оглядывается по сторонам, будто проверяя, не подслушивают ли их. — Да, Нил, — говорит он, — Я всё ещё би. Почему ты спрашиваешь меня, когда вокруг так много людей? — Просто проверяю. В последний раз они говорили об этом, когда Кевин, шатаясь, возвращался домой с вечеринки в средней школе. Под впечатлением он сказал Нилу, что безумно рад быть бисексуалом, потому что это означало, что он мог целоваться с его давним крашем, Джереми Ноксом, на заднем сиденье машины его мамы. А потом его согнуло пополам и вырвало на ковёр их гостиной. Кевин смотрит на него. — Ты мог подождать, пока мы не вернёмся обратно, чтобы спросить об этом. — Ты драматизируешь. Конец света не случится, если кто-нибудь вдруг услышит нас. — Я уже говорил тебе, что... — Проще быть натуралом, — цитирует его Нил. — Я знаю. Ты говорил мне это всего-то миллион раз. Тяжело вздохнув, Кевин зажмуривается. Когда он снова открывает глаза, то смотрит на Нила с той мрачной сковывающей нежностью, которая теперь непременно ассоциировалась только с ним. — Я говорю это не потому, что хочу позлить тебя, — говорит он. — Я говорю это, потому что это — правда. Наступила очередь Нила вздыхать. — Я знаю. — Ты же должен понимать по своему личному опыту, — продолжает Кевин. — Когда ты сказал тому человеку, с которым встречался, что ты асексуал– — Я знаю, — повторяет Нил. — Я помню. Не поверишь, но я был там, когда это случилось. Кевин тянет за один из шнурков в капюшоне толстовки Нила, так что он становится значительно длиннее второго, но поспешно ретируется, когда Нил пытается укусить его за руку. Они проходят через кассу и закидывают пакеты в багажник. На полпути в общежитие Кевин вдруг говорит: — Чем бы ты ни занимался днём без Мэтта, это не должно мешать твоей игре. — Оно скорее помешает твоей, — неразборчиво бормочет Нил. — Что, прости? — Ты прощён, — Нил проводит пальцами по лобовому стеклу. — А теперь вези нас домой.***
— Кстати, он учится на историческом. Что насчёт тебя? — Классическая литература. — На какой предмет ты ходишь в корпус современных языков? — Что-то о влиянии греческой литературы на современную английскую. Какая твоя специальность? — Я ещё не определился. Думал взять какой-нибудь иностранный, но мне нравится математика, поэтому сейчас я на курсах общеобразовательных предметов, пока не решу что-нибудь окончательно. Поэтому я хожу с Кевином и Элисон на экономику, — Нил поднял свободную руку и помахал ей в воздухе. — Да-да, знаю, знаю — я тот самый обычный тупой спортсмен, который даже не может выбрать, что ему изучать. Эндрю сидит, подтянув одно колено к груди и выпрямив другое. — Это не то, что я хотел сказать. — Но ты думал об этом. — Я выбрал классическую литературу чисто случайно, — говорит Эндрю. — Тот факт, что ты не торопишься с выбором, не делает тебя глупым. Нил, лежа на спине и подложив под голову руки, бросает на Эндрю удивлённый взгляд. — Ты только что похвалил меня? — Ничего подобного. — Не будь занозой в заднице и просто признай это. — Я столкну тебя с этой крыши, если ты не замолчишь. — Вперёд, давай, — бросает вызов Нил. — Я потяну тебя за собой. В воздухе повисает продолжительная тишина. Нил поднимает взгляд на Эндрю в попытке выяснить, что случилось, когда Эндрю вдруг бесцеремонно ставит пластиковый контейнер ему на живот. Осторожно зажав его между ладонями, Нил садится. — Что это? — Открой, — просит Эндрю, смотря куда-то вдаль; его плечи напряжены и неподвижны, словно сделаны из дерева. Нил открывает контейнер — он полон еды. Рис, курица и немного шпината; замешательство вдруг исчезает на фоне искреннего восторга. — Ты сам это сделал? Эндрю едва заметно пожимает плечами, но его тело всё ещё в напряжении. Нил поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку. — Ты проиграл своему брату в камень-ножницы-бумага, когда твоей мамы не было в городе? — Бери или уходи, — говорит Эндрю, кидая пластиковую ложку Нилу в лицо. Тот смеётся. Напряжение в плечах Эндрю тает на глазах, как снег на весеннем солнце. — Хорошо-хорошо, — говорит Нил, и в его голосе отчётливо слышно улыбку. — Но здесь слишком много для меня одного. Тебе придётся есть вместе со мной. Эндрю, наконец, смиряет его своим бесстрастным и непреклонным взглядом. Нил не из тех, кто легко отказывается от своих слов — он решительно зачерпывает немного риса и подносит ложку ко рту Эндрю. — Не то чтобы я такой неблагодарный, но мне нужно быть осторожнее и убедиться, что ты не подсыпал туда что-нибудь. Прищурившись, Эндрю обхватывает ложку губами. Он снова отводит взгляд, пережёвывая. Его шея покраснела, сливаясь с тёмно-розовым оттенком кончиков ушей. Нил вдруг чувствует себя смущённым без какой-либо видимой причины. В конце концов он начинает есть свой обед, набивая желудок; но его сердце уже переполнено неизвестными чувствами.***
— Вот почему моя курсовая как раз о том, что написание фанфиков, основанных на древнегреческой литературе, может привести к успеху в писательской карьере. — Это очень в твоём стиле. Нет лучшей мотивации, чем злость, верно? Эндрю пальцами теребит железное кольцо на крышке банки апельсиновой фанты. Его взгляд перемещается с Нила на флагшток во дворе. — Не притворяйся, что тебе интересно. Эта тема довольно скучная. — Ты же в курсе, что я никогда не стесняюсь в выражениях? И не притворяюсь милым или вежливым? — Нил крадёт газировку у Эндрю и делает глоток. Эндрю в ответ с раздражением смотрит на него. — Кстати, Кевин тоже был помешан на греческой мифологии и литературе, когда учился в средней школе. Я часто слушал, как он без умолку болтает о Гомере, Гесиоде и Вергилии. Вам точно будет о чём поговорить, — Нил возвращает напиток обратно. — А ещё мне нравится слушать, как ты говоришь. С тобой никогда не бывает скучно. Банка выскальзывает из рук Эндрю, отскакивает от земли, и апельсиновая газировка расплёскивается по бетону. — Неудачный день, да? — Нил роется в своей сумке и достаёт оттуда бутылку воды. — Возьми это, если ты ещё хочешь пить. Эндрю выхватывает у него бутылку и залпом выпивает половину. — О! Пока я не забыл, — Нил снова копается в вещах и достаёт два билета из какой-то папки. — Вот, — говорит он, протягивая их Эндрю. — В эту пятницу у нас домашняя игра. Придёшь? Я взял места в первом ряду. Выражение неприкрытого презрения в глазах Эндрю неизменно приводит Нила в восторг. Он не думал, что Эндрю может быть тронут — а тем более озадачен — такой простой вещью, как экси-матч. — Соглашайся, — уговаривает Нил, — это будет весело. Ты можешь взять кого-нибудь с собой и поесть дорогущий попкорн. А ещё, — он размахивает билетами в воздухе, — ты сможешь увидеть Кевина в действии. Звучит здорово, правда? — С другой стороны, — говорит Эндрю. — Звучит как два часа пыток. — Для начала просто возьми билеты, ладно? — пробует Нил. — Ты всегда можешь подумать над этим позже. Поджав губы, Эндрю неохотно берёт билеты. Он складывает их пополам и засовывает в карман, а потом достаёт пачку сигарет. Но вместо того, чтобы достать одну, он мелко постукивает коробкой по своей ладони и пристально смотрит на Нила, размышляя. — Ты будешь играть? — Я на замене во второй половине, — Нил застёгивает бомбер, когда порыв ветра особенно сильно бьёт в лицо; день выдался ветреный, но они оба предпочитали сидеть на крыше, чем где-либо ещё. — Кевин в своей хвалебной речи говорил, что остальные нападающие — просто посмешище, поэтому я несомненно попаду в стартовый состав в следующем сезоне. — Он настолько уверен в тебе? — Он скорее настолько уверен в себе. Он играл со мной в экси с детства, в конце концов. Думает, что может лучше всего оценить мои способности. Эндрю продолжает смотреть на него своим непроницаемым и глубоким взглядом. — А ты? — А я? — Нил чуть наклоняет голову, растягивая губы в наглой полуухмылке, которую обычно использует на соперниках в разгар игры. — Я уверен, что по своему уровню превосхожу их уже в несколько раз. Пристальный взгляд Эндрю усиливается, но затем снова меркнет; он отводит глаза и говорит: — Высокомерие — непривлекательная черта. — Насрать, — говорит Нил. — Кстати, тебе что, холодно? У тебя иногда так краснеют уши, — он указывает на своё правое ухо, — Как сейчас. Ты в порядке? — Тебе кажется. У меня никогда не краснеют уши. — Ага. И небо не голубое, и солнце не горячее. — У тебя бесконечный запас колкостей, да? — Всегда пожалуйста, — Нил открывает пластиковый контейнер, который Эндрю дал ему несколько минут назад. — А теперь давай поедим.***
Пожав руки соперникам, Нил, слегка шатаясь, уходит с поля в сопровождении ликующего Мэтта и тихого, но довольного Кевина. Мэтт закидывает руку Нилу на плечо, а Кевин ерошит ему волосы в молчаливом «хорошая работа», когда он замечает на трибунах Эндрю с его привычным отсутствующим выражением лица. — Я догоню вас позже, — говорит Нил Мэтту и Кевину, подбегая к тому месту, где Эндрю стоит рядом... с самим собой. — Близнец, — заключает Нил, как только оказывается в пределах их слышимости. — Нет, — говорит Эндрю, — Это мой клон. Я в идеале овладел искусством раздвоения. Его близнец раздражённо закатывает глаза. Нил разделяет его чувства. — Тебе понравилась игра? — спрашивает Нил, снимая перчатки и складывая их внутрь шлема, зажатого под мышкой. — Мне понравилось смотреть, как тебя впечатывают в стену из плексигласа, да. — Лжец, — бормочет близнец на грани слышимости. Эндрю бьёт его локтем в живот, не глядя. — Кстати, меня зовут Нил, — говорит он, мысленно анализируя брата Эндрю в попытке найти между ними хоть какие-то различия. — Я наслышан, — следует ответ. — Я Аарон. — Вам двоим стоит прийти на вечеринку после этого, — говорит Нил. — Она будет в одной из комнат в Лисьей Башне. — Общежитии для спортсменов? — спрашивает Аарон. Нил кивает. — Вы можете выпить, поесть и... — он бросает на Эндрю многозначительный взгляд, — пообщаться. — Ужасный способ провести вечер, — произносит Эндрю, доставая сигарету и поджигая её. — Бери или уходи, — беспечно отвечает Нил. Он замечает то малейшее движение губ Эндрю, когда он слышит собственные слова в свой адрес, и это почти так же захватывающе, как забитый победный гол. Нил машет им на прощание и идёт в раздевалку. Тренер заглядывает к ним, чтобы напомнить о послематчевой встрече, которая пройдёт первым делом с утра, и сказать, чтобы они вели себя хорошо сегодня вечером, а то... Они принимают душ, переодеваются в чистую одежду и скупают почти всю выпивку в ближайшем продуктовом. Когда они добираются до Башни, вечеринка уже в самом разгаре. Нил слушает, как Кевин жалуется на игру защитников во время сегодняшнего матча, когда видит Эндрю, входящего в комнату вместе с Аароном. — Эй, — Кевин останавливается посреди своей тирады, — Это случайно не тот парень, с которым ты разговаривал после игры? Сейчас он слегка пьян, а это значит, что под действием алкоголя он чуть менее резок, чем обычно. Он вернётся к своему обычному властному и придирчивому состоянию, когда напьётся, поэтому Нил подумал, что сейчас — лучший момент, чтобы представить ему Эндрю. — Ага, — говорит Нил. — Он ходит с нами на экономику. Кевин, прищурившись, смотрит на пластиковый стаканчик в своей руке, сердито нахмурив брови. — Он... он твой друг? Нил вспоминает, как рассказывал Эндрю о том, как быстро Кевин может почувствовать себя одиноко, и желание рассмеяться рвётся наружу, как шампанское; забавно думать о том, насколько хорошо ты можешь знать человека. — Ну, я думаю, «друзья» — это слишком сильно сказано. Мы всего лишь иногда проводим время вместе. — Вот как? — Пару раз в неделю мы обедаем вместе, а на прошлой мы даже сходили на ужин. Это был спонтанный ужин в маленьком кафе рядом с библиотекой. Нил наткнулся на Эндрю после того, как написал эссе по английскому. А так как они оба проголодались, они решили поужинать вместе. Тот вечер ничем не отличался от всех остальных дней, которые они проводили вместе за последний месяц; они ели, шутили и просто сохраняли комфортную тишину, когда им больше не хотелось разговаривать. Нилу нравится проводить время с Эндрю. Он надеется, что Кевину понравится тоже. Всё ради самого Эндрю, чем чего-либо ещё. — Я не знал, что вы так близки, — замечает Кевин, смотря на свой напиток так, будто он только что оскорбил его мать. Эндрю осматривает зал, скользя взглядом по многочисленным лицам в толпе. Нил встречается с ним глазами и неотрывно смотрит, чувствуя, как что-то внутри него тянется, будто резина, чем дольше они держат зрительный контакт. — Мы не настолько близки, — бормочет Нил. — Но, насколько я знаю, он хороший человек. — Прийти сюда было отвратительной идеей, — говорит Эндрю, когда подходит прямо к Нилу. — И всё же ты здесь, — говорит Нил. — Это мой брат — Кевин, — хотя ты это уже знаешь. — Кевин, это Эндрю. Эндрю переводит взгляд на Кевина, но его лицо не выражает ничего, кроме апатии. Кевин приветствует его кивком и спрашивает: — Тебе нравится экси? Раз ты был сегодня на игре. — Почему бы вам не поговорить наедине? — говорит Нил, отходя. — Я принесу что-нибудь выпить. Пробираясь сквозь толпу пьяных студентов, он чувствует внезапную тяжесть в груди и ногах; пальцы сжимаются вокруг сердца, как тиски, пол под ним вдруг превращается в песок. Он сталкивается плечом с девушкой из его команды. Она улыбается ему, что-то говорит, бьёт его по спине. Музыка слишком громкая. Она стучит в висках подобно мигрени, не попадая в такт биения его сердца. Он добирается до места, где стоят напитки, но ему трудно сосредоточиться на чем-либо, кроме ледяного, тяжелого чувства внутри. — Ты что, собираешься отключиться в разгар своей победной вечеринки? Нил поворачивает голову. Аарон стоит, прислонившись к стене с банкой пива в руке, и вопросительно смотрит на Нила. — Я просто... — Нил потирает липкую от пота шею. Комната кажется слишком горячей, слишком душной. — Думал. Я просто думал о кое-чем. — Хм, — Аарон делает глоток пива и обводит помещение незаинтересованным взглядом. — Здесь гораздо скучнее, чем я думал. Нил вопросительно приподнимает бровь. — А что ты себе представлял? — Фаер-шоу? Стриптизёрш и диско-шар? Я не знаю — я был уверен, что вы, спортсмены, — дикий народ. Нил одаривает его долгим, полным безразличия взглядом. — Ты хоть когда-нибудь разговаривал с нашими спортсменами? — Нет, — говорит Аарон. — Я имею в виду, о чём нам разговаривать? О спорте? Мне не интересно это дерьмо. — Ты в первый раз на экси-матче? — И в последний, скорее всего. — Как Эндрю вообще удалось заставить тебя пойти? — Я буду за рулём следующие две недели. Терпеть не могу признавать это, но оно стоило двух часов пыток. — Вы двое так похожи, — бормочет Нил. — Прости, что ты сказал? — спрашивает Аарон. — Музыка слишком громкая. — Ничего. Нил осматривает напитки и находит банку спрайта. Открыв её, он подходит к Аарону, вставая рядом. Наблюдение за вечеринкой со стороны всегда было для него гораздо веселее, чем непосредственное участие. Он видит, как Мэтт подходит к Дэн, капитану команды, и приобнимает её за талию; Дэн смеётся над чем-то, что он сказал, запрокидывая голову; Элисон прижимает руку Сета к кофейному столику, победив его в армрестлинге, в то время как толпа вокруг них взрывается аплодисментами. Среди людей он ищет глазами Эндрю, чтобы убедиться, что его дела с Кевином идут хорошо. Огромное разочарование, которое обрушивается на него волной, когда у него не получается найти его, застаёт врасплох, поглощая целиком. Он избавляется от этого странного чувства и отпивает немного спрайта, прилагая значительно больше усилий, чем ему обычно требуется, чтобы проглотить ком в горле. Он наблюдает за Лисичками — чирлидершами — и соревнованием по отжиманию, в котором они участвуют с несколькими защитниками из их команды. Нил поворачивается к Аарону, чтобы спросить его о чём-то, но останавливается, когда видит, что всё его внимание сосредоточено на Лисичках. Проследив за его взглядом, Нил быстро понимает, что Кейтлин — та, за кем он наблюдает. Единственная причина, по которой Нил знает её имя, — она иногда тусуется с Элисон и, соответственно, вместе с ним. Он обдумывает свои варианты, но решает не тянуть кота за хвост. Не то чтобы у него хоть когда-либо было чувство такта. — Она тебе нравится? — спрашивает он. Аарон давится пивом и закашливается. — Я– что– это абсурд, — бормочет он после того, как кашель немного проходит. Нил остается невозмутимым. — Я могу познакомить вас, если хочешь. Он будто возвращается обратно — в другое время, другое место — и те же слова вдруг слетают с его губ, бледно-голубое небо всё ещё скрыто за облаками, а в ореховых глазах Эндрю сквозь осторожность просвечивает проницательность. — Нет, это... — Аарон вздыхает. — Спасибо за предложение, но нет. Я уже– мы уже знаем друг друга. Мы вместе ходим на органическую химию. Нил хмыкает. — Она знает, что ты сегодня здесь? Аарон проводит рукой по своим светлым волосам. Они точно такого же цвета, как и у Эндрю. — Я так не думаю. Нил пожимает плечами, опуская взгляд на газировку в руках. — Тебе стоит поговорить с ней. — Ты такой надоедливый, — говорит Аарон с оттенком презрения, морща нос. — Почему я вообще разговариваю с тобой об этом? — Понятия не имею. Но моё предложение всё ещё в силе. Аарон отводит глаза, его челюсть чуть дёргается. — Ты не знаешь, она... уже с кем-то встречается? — он краснеет, когда спрашивает это, запинаясь, и его уши моментально приобретают ярко-алый оттенок. Прямо как у Эндрю, когда он вместе с– Голова Нила пустеет, и ответ ускользает от него в последнюю секунду. Стоп– Он закрывает глаза рукой и считает до десяти на всех языках, которые знает. Этого не может быть– Это всё абсолютно бессмысленно. Эндрю сказал бы ему, если бы он ошибся. Его мозг просто делает из мухи слона. В конце концов, сегодня был тяжёлый день. — Эй, — говорит Аарон. — Ты в порядке? Нил убирает руку с лица, открывает глаза, медленно вдыхает и выдыхает. — Да, — говорит он, его голос немного хрипит. — Да, я в порядке. Насколько я знаю, она ни с кем не встречается. Взгляд, которым Аарон его одаривает, полон недоверия — скорее из-за «я в порядке», чем из-за ответа о Кейтлин. — Пойду подышу свежим воздухом, — говорит он, отталкиваясь от стены. — Думаю, ещё увидимся, — говорит Аарон, скептически глядя в ответ. Нил испытывает невероятное облегчение, покидая помещение и выходя в ночь, чувствуя, что наконец-то может свободно вздохнуть. У входной двери Лисьей Башни он находит скамейку и опускается на неё, поставив банку спрайта на землю. На улице царила кромешная тьма — ни звёзд, ни огней пролетающих мимо самолётов — лишь полная луна сияла таинственным серебром, совершенно не вписываясь в скучный земной мир. Эндрю находит его там ближе к полуночи. Это должно было стать для него неожиданностью, но не в этот раз. — Эй, — говорит он. — И тебе привет, — отвечает Эндрю, садясь рядом. — Почему ты не внутри вместе с остальными? — Мне больше нравится сидеть здесь, в тишине. Там я почти не могу нормально думать. — Я удивлён, что ты вообще умеешь это делать, учитывая, сколько раз тебя уже били по башке. — Это удар ниже пояса. — Я могу ещё ниже. Нил не сдержал улыбки. Он притягивает одну ногу к груди, подпирая щёку коленом. — А ты? Почему ты здесь? Эндрю смотрит ему прямо в глаза. — Кое-кто обещал принести нам напитки, но так и не вернулся. — Звучит ужасно, — говорит Нил, ничуть не раскаиваясь. Они оба замолкают. На парковку въезжает машина. Из неё выскакивают два футболиста с коробками еды в руках. Они громко здороваются с Нилом, заходя внутрь. Нил помнит их, но ему никогда не было дела до того, чтобы выучить их имена. Снова наступает тишина. У него немного пересыхает горло, но он просто обязан спросить: — Как всё прошло с Кевином? Эндрю несколько мгновений молчит. Нил не торопит его с ответом. В конце концов, задумчивое молчание Эндрю — одна из любимых его черт. — Ты не преувеличивал, когда сказал, что он очень самоуверенный. — Надеюсь, это тебя не оттолкнуло. — Нет, но тот факт, что ему нравится пицца с ананасами, — да. Нил лишь выдыхает тихий смешок, но ему кажется, что сейчас он мог бы рассмеяться до слёз. Он замечает, как рука Эндрю сжимается и разжимается на колене. Он засовывает её в карман своей кожанки, будто хочет спрятать, отводя взгляд от лица Нила. Вместо этого Эндрю смотрит в небо, чуть запрокинув голову. Его светлая кожа сияет в свете луны и становится почти такой же прозрачной, как и его волосы. Нил никогда раньше не замечал, но у Эндрю есть веснушки, рассыпанные по щекам и носу, подобно звёздной пыли. Нил закрывает глаза, жалея, что упустил возможность навсегда остаться в своём безопасном пузыре забвения.***
Идёт дождь. На правом плече Эндрю образуется мокрое пятно, когда вода медленно стекает с края зонта и падает на его куртку. — Ты же промокнешь, — говорит ему Нил. — Подойди ближе. Нет смысла прятаться от дождя под зонтиком, если ты всё равно позволяешь себе промокнуть насквозь. Шаги Эндрю замедляются, и Нил, уже успев пройти чуть вперёд, возвращается обратно, держа зонт над его головой. — Что случилось? Эндрю пристально смотрит на него, затем говорит: — Ничего. — Ладно, — говорит Нил, внимательно разглядывая Эндрю. — Пойдём? — спрашивает он, указывая подбородком в сторону здания Студенческого комитета. Они продолжают идти, и плечо Нила слегка касается плеча Эндрю, когда они прижимаются друг к другу. Ровный стук дождя по зонту умиротворяет, как ритм метронома. Даже завеса из унылых серых облаков и хлюпанье их промокших кроссовок странным образом успокаивают. Телефон Нила жужжит у него в кармане. Он видит сообщение Мэтта и говорит Эндрю, что остальные ждут их на первом этаже фуд-корта, за столиком между ресторанами Panda Express и Chipotle. Эндрю только хмыкает, не особо довольный перспективой пообедать с друзьями Нила. Нил же не удивлён, что он всё-таки согласился на это — как минимум потому, что погода совсем не радует, а ещё к ним присоединится Кевин. Нил чувствует, как его сердце сжимается, отчаянно пытаясь пропустить следующий удар. Холод проникает через одежду и пробирает до костей. Его пальцы, сжимающие ручку зонта, начинают неметь. Эндрю снова останавливается. Нил поворачивается к нему, подняв брови в безмолвном вопросе. — Эй, — говорит Нил, его голос почти не слышно за стеной проливного дождя. — Ты точно в порядке? Челюсть Эндрю, кажется, напрягается. Он приоткрывает рот, чтобы ответить, когда налетает сильный порыв ветра, вырывая зонт из рук Нила. Брызги воды попадают ему на лицо. Эндрю быстро вытягивает руку и хватает зонт, прежде чем тот успевает улететь дальше. Он снова раскрывает его над их головами, пока капли дождя стекают по их лицам. — Отличный сэйв, — говорит Нил. И полушутя добавляет: — С такими рефлексами ты мог бы попробовать себя в экси. Суровый недовольный взгляд, который бросает на него Эндрю, заставляет Нила прикусить нижнюю губу в попытке скрыть рвущуюся наружу улыбку. Он протягивает ладонь, чтобы забрать зонт обратно. Когда Эндрю передаёт его ему, их пальцы мимолётно сталкиваются. Нил чуть дёргается от прикосновения и чуть не роняет зонт. Он отводит глаза, прячась от изучающего взгляда Эндрю, и смотрит вниз на капли дождя, ударяющиеся о траву у их ног.***
— Нил. Нил бубнит себе что-то под нос, нажимая на кнопки на калькуляторе и записывая цифры в блокнот. — Нил. — Что? — он огрызается, разворачиваясь на стуле. Кевин скрещивает руки на груди, стоя над ним. — Я спрашивал тебя, что ты хочешь на обед последние несколько минут. — Да ладно, — Нил возвращается к своей домашке. — Неважно. Удиви меня. — Потом не жалуйся, — предупреждает Кевин. — К нам кое-кто заглянет, поэтому я надеюсь, что ты оставишь все ненужные комментарии при себе. — Серьёзно, Кевин? Серьёзно? Ты, человек, который все время бросается непрошеной критикой, советуешь мне придержать язык? Серьёзно? — Ты абсолютно такой же, как и я, — раздраженно бормочет Кевин. Нил перестаёт писать. — Подожди, к нам кто-то придёт? — Да, — говорит Кевин, направляясь на кухню, и Нил следует за ним. — Ну? Кто это? — Эндрю. О, верно. Верно. Изображая непринуждённость, Нил прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди. — Значит, вы с ним реально поладили, да? — Полагаю, да, — Кевин заглядывает в морозилку и достает оттуда курицу с горохом. — Он заинтересовался моей коллекцией роботов, и я сказал ему, что он может прийти и посмотреть сам, если хочет. — Это здорово, — говорит Нил, опуская взгляд на кафельный пол. — Очень здорово. Он возвращается к своему столу, чтобы продолжить делать домашку, но теперь его голова слишком забита мыслями, чтобы заниматься хоть чем-то помимо рисунков лисьих лапок на полях. Встав со стула, он решает выйти на пробежку и переодевается в спортивную форму. — Я ухожу, — сообщает он Кевину, проходя мимо кухни. — Куда ты пошёл? — спрашивает Кевин, наморщив лоб. Нил опускается на колени, чтобы завязать шнурки. — На пробежку. — Ты уже бегал сегодня утром, — говорит Кевин. — Стоит ли мне напомнить, что у нас сегодня тренировка? Я бы не хотел, чтобы ты перенапрягался без причины. — Я не– Его прерывает стук в дверь. Кевин бросает на Нила укоризненный взгляд, открывая. Не уверенный куда смотреть и что делать, Нил перебирает в руках свои ключи, когда Кевин впускает Эндрю. — Чувствуй себя как дома, — говорит Кевин, но смысл слов противоречит его суровому, неприветливому тону. Он — сын тренера до мозга костей. Пока Кевин возвращается к приготовлению обеда, Нил пытается вести себя как обычно и одаривает Эндрю полуулыбкой. — Привет. Эндрю осматривает его. — Куда-то идешь? — Да. Я собираюсь на пробежку. — Нет, не собираешься, — кричит Кевин из кухни. Нил закатывает глаза. — Ладно. Тогда я пойду прокачусь. Эндрю кивает. Он не отходит, уставившись куда-то выше плеча Нила. — Ты так и собираешься там стоять? — спрашивает Нил, приподняв бровь. — Когда ты вернёшься, — вместо этого спрашивает Эндрю, но его голос остаётся ровным. — Не знаю, — может быть, когда у меня в голове хоть что-то прояснится и вещи начнут обретать смысл. Эндрю снова кивает, но выражение лица у него такое же отрешенное, как и всегда. Когда Нил проходит мимо него к двери, он очень тихо говорит: — Я рад, что у вас с Кевином всё идёт как надо, — он вкладывает в свои слова столько честности, сколько может, и даже слегка улыбается в подтверждение. Эндрю ничего не говорит, но не то чтобы Нил чего-то ждал в ответ. Он выходит за дверь. Заходит в лифт. Почти забывает нажать нужную кнопку. Волочит ноги к парковке. Небо затягивает тучами, и ветер свистит между деревьями и зданиями. На сердце невыносимо тяжело. Он собирается сесть в машину, когда слышит позади себя громкие шаги. Когда он оборачивается, перед его глазами разворачивается необычное зрелище — взволнованный Эндрю, который, несмотря на своё умение держать маску безразличия, не может скрыть того, что сильно запыхался. — Эндрю? Ты в порядке? Эндрю сглатывает, горло вздрагивает, когда дыхание постепенно восстанавливается. Его плечи сгорблены и напряжены. — Мне нужно тебе кое-что сказать. — Хорошо, — говорит Нил, все ещё немного сбитый с толку. — Ты хочешь вернуться обратно? Эндрю резко мотает головой. Его взгляд жесткий и бескомпромиссный, но рот — обычно застывший, как линия, — раскрыт. — Это не Кевин, — говорит он. Проходит секунда. — Что «не Кевин»? — спрашивает Нил, хмурясь. Проходит ещё секунда. Эндрю с трудом говорит: — Тот, за кем я наблюдал. Нил моргает. Всё то время, которое они провели вместе, прокручивается в его голове, как фильм. О, думает он. — О, — говорит он. В его мозгу словно произошло короткое замыкание, а сердце начало бешено колотиться, будто он только что пробежал целый марафон. — О, — эхом отзывается Эндрю, всё так же ровно и безэмоционально. Почему-то Нилу кажется, что в его голосе звучит разочарование. — Нет, подожди, — Нил потирает лицо и закрывает рукой рот, собираясь с мыслями. — Я не хочу гадать и снова понять всё неправильно, поэтому я должен спросить — ты пытаешься сказать, что я тебе нравлюсь? — говорит он, приглушая голос ладонью. Уши и шея Эндрю окрашиваются в ярко-красный. — Я не говорил, что ты мне нравишься. Из горла Нила вырывается судорожный смешок. Его руки дрожат. — Но я тебе интересен, так? Впечатление от жесткого, непроницаемого взгляда Эндрю ломается от дрожи его губ, когда он признается: — Да. Нил убирает ладонь с лица. Руки Эндрю сжаты в кулаки, костяшки его пальцев побелели. Пальцы Нила дрожат; он протягивает руку и спрашивает: — Можно мне...? Пристальный взгляд Эндрю прожигает его насквозь. — Да. Нил осторожно берёт руку Эндрю в свою. Она холодная, мозолистая, но ни один из них не вздрагивает от прикосновения. — Я рад это слышать, — говорит Нил мягко и низко, — потому что ты мне тоже интересен. Произнося это, он наконец осознаёт, насколько это правда. Он никогда не интересовался никем раньше, даже теми, с кем встречался, и это осознание кажется одновременно глубоким, ярким и пугающим. Невероятно, но Эндрю краснеет ещё больше от признания. Щёки Нила начинают болеть от улыбки. — Почему ты не исправил меня с самого начала? — Просто говорить с тобой было... достаточно. — А теперь? — видя каменное выражение лица Эндрю, Нил снова смеётся, наклоняясь вперед, пока его лоб не соприкасается с лбом Эндрю. — Я поверить не могу, какими глупыми мы оба были. Эндрю переплетает их пальцы и сжимает руку Нила, и взгляд скользит вниз к его губам. Нил инстинктивно приоткрывает губы, опуская веки. — Вот ты где! Голос Кевина заставляет Нила подпрыгнуть, а Эндрю напрячься. — Ты внезапно исчез. Что ты здесь делаешь вместе с ним? — Кевин спрашивает Эндрю, прежде чем бросить на Нила насмешливый взгляд. — Я думал, ты собирался прокатиться. — Кевин, — говорит Нил, приподняв бровь, — сам как думаешь, на что это похоже? Кевин открывает рот, затем закрывает его, когда замечает их сцепленные руки. Он бросает на Нила страдальческий, полный отчаяния взгляд. — Папа должен был отправить тебя в другой университет.