One Night/All Night

— Авантюрин?.. Первые секунды она подозревает, что ошиблась номером: дверь по коридору — верная, но человек напротив неё — не тот, «не смазливый, раздражающий ублюдок, которого поставили ей в пару». Но хитрая улыбка, отпечатавшаяся на губах незнакомки, её светло-розовые очки и, в конце концов, фиолетово-голубые радужки глаз — практически всё в этой девушке было от него. Будто её напарник, оказавшись в Грёзах, просто-напросто сменил пол. — Ну? Что скажешь? Он ставит на пол свою ровную, почти модельную ногу — знакомые Топаз мужские туфли сменились похожими, но на более высоком каблуке — подходит к ней, подчёркнуто виляя увеличившимися бёдрами. Тот же плащ — но ужатый в плечах и уменьшенный под стать новому росту; фирменная жилетка с вырезом-сердцем оголяет зону пупка и подчёркивает его округлые груди — «звенящая пошлость». Единственное дополнение — изумрудная, объемная серёжка на мочке правого уха. Поравнявшись с ней — оказывается совсем немного выше ростом. — Тебе мою реакцию или мнение? На лице Топаз — ничего, кроме замешательства и внутреннего отвращения. Ей не слишком приятен Авантюрин и в реальном мире — что уж говорить о нём же, принявшем обличие девушки в Грёзах. — Одно другому не мешает, — сбрасывает плащ на пол и, уперев руки в пояс, показательно рассматривает себя от стоп до груди. — Готов услышать от тебя и то, и другое. Топаз догадывается: крутясь перед ней, «ублюдок» сравнивает новую внешность с её. По её скромной оценке — «может рассчитывать на раздражающие подкаты от парней и на предложения разделить с ними постель». Сама, правда, не уверена, что Авантюрин стал женщиной ради этого. — Хорошо. Давай начнём с... Какого хрена?! Он никак не реагирует на эмоциональный выпад Топаз — ставит на свидетельство того, что чем-то задел её в новом обличии. В какой-то момент — задаётся вопросом: «трахнулся бы я с самим собой, перемести теперешнюю себя в реальность?» — не уточняя, на месте кого предпочёл бы оказаться в постели. — Простой интерес, — отвечает односложно, вместо лишних пояснений — рассказывает суть своей трансформации: — За дополнительную плату Семья готова переработать аватар клиента в Грёзах, как тот пожелает. Я попросил смоделировать мой в... таком виде. Топаз, мягко говоря, не интересует прозвучавшая информация. Она не планирует вываливать половину жалования, чтобы узнать, какого это: уменьшить нагрузку на спину и увеличить нагрузку на пах, если ей понравится девушка. — Ты не ответил на мой вопрос: зачем? — строго продолжает стоять на своём. — Если из-за груди — потеряю к тебе остатки уважения. С таким «красноречивым» вырезом жилетки Авантюрин слишком походил на девушку лёгкого поведения — впрочем, даже в обличии мужчины «лёгкое поведение» было вполне про него. — Не только. — Из-за вагины? Топаз важно перебрать все физиологические различия, чтобы добраться до причины, из-за которой Авантюрин пригласил её в Грёзы. «Какой очевидный бред он хочет мне рассказать? Грудь больше третьего размера не так уж и хороша, когда она на тебе?» — Ты слишком мелко плаваешь, Топаз, — шумно фыркает и разворачивается к ней спиной, отстукивая каблуками в сторону широкой кровати. «У него раньше стояла кровать?» — Иной пол — это в принципе иной опыт, а не отличное от твоего настоящего тело. «Слишком высокопарно для такого меркантильного придурка, как он», — та в ответ ставит все его слова под сомнения. — Долго простоял у зеркала? Топаз уверена: первое, что сделал бы человек, оказавшись в теле другого пола — избавился бы от одежды и принялся искать отражающие поверхности рядом. Поступила бы так же сама? Уверена, что нет — тут же стала бы искать способ вернуть всё на круги своя. В противном случае, напугала бы Счетовода. — Не раздевался. Пока. «Пиздит. Жилетку точно расстёгивал», — почти не сомневается она, сверля спину Авантюрина, и вновь силится вспомнить, была ли в его номере кровать. — Тогда в чём смысл твоих... изменений? — подходит к нему, желая вновь пересечься взглядами. — На Пенаконии у нас нет заданий «под прикрытием». Едва приблизившись, встретившись с его сверкнувшими в приглушённом свете глазами — понимает: Авантюрин специально подвёл её к постели. — Ты — «смысл моих изменений», Топи, — ухмыляется ей с очевидным намёком на злорадство; снимает очки и, сложив дужки, бросает на изумрудное покрывало. — Хочу провести с тобой... небольшой эксперимент. Он наклоняется и запускает руку под кровать — достаёт миниатюрный фиолетовый кейс, не внушающий Топаз ничего хорошего. Впрочем, таковым был весь тренд её теперешнего разговора со сменившим пол напарником. Тот, подняв защёлку вверх, открывает кейс — и уже при первом взгляде на содержимое опешившая Топаз испытывает жгучее желание послать на него Авантюрина. Только так, чтобы он не сумел испытать удовольствие. — Ч-что за нахрен?! — закономерно реагирует, отступая на шаг назад. — Ты где это достал? «Пенакония — планета удовольствий», говорили они. С забитой головой она даже не предполагала, насколько всестороннего. — Выбил в Гачапоне, — спокойно сообщает, будто держал выбитую в тире мягкую игрушку, а не аналог «утраченного им» в теперешних Грёзах. Топаз, конечно, видит в его словах очередную идиотскую шутку. — Издеваешься? Не выдаёт он таких «призов»! «Точно не двусторонних!» — еле сдерживается, лишь бы не выбить эту «жуть» из тонкой руки Авантюрина. Она знакома с индустрией секс-игрушек: и по досугу вечером — приобретала одну в сетевом магазине, и по своей работе — когда позже требовала от этого магазина долг. Следующую игрушку пришлось заказывать уже в другом. — Тот, что на «площади развлечений» — нет. Но в «Золотом мире» расположены и взрослые заведения — с такими же игровыми автоматами. Те, у которых на входе стояли пепеши, требовавшие у подходивших особый пропуск — Топаз и с ним не подумала бы переступить порог подобных мест. Но не Авантюрин — в нём всё кричало о желании стать их завсегдатаем. — Утешительный приз? — хмурит она брови. Авантюрин в ответ заливается звонким, девичьим смехом, как «истинная богатая фифа». — Насмешила, — поправляет выбившуюся прядь за ухо, вновь сверкает глазами, подтягивая уголки тонких губ в улыбке. — Джекпот, детка. Топаз ненавидела это обращение — хотела пнуть Авантюрина за каждое его произношение, и он это знал. — Не называй меня так, если хочешь сохранить голову на плечах, — отвечает угрозой вернуть наглеца в реальность, в «бренное мужское тело». — Скажи, что хочешь опробовать её со мной — и мой хохот услышит весь отель. «На что он вообще рассчитывал?» — старается понять в короткой паузе. «Открыл в себе тягу к имитаторам в женском теле — и решил, что все девушки по ним фанатеют? Что за примитивная индукция?» — А говорила, что не вызываю у тебя положительных эмоций... Вздыхает с наигранным облегчением — чем лишь сильнее злит Топаз. — Ты их и не вызываешь, гондон. Это сраный сарказм, — подходит к нему вплотную, выглядя рассерженной как никогда. — Хочешь, чтобы я легла с тобой в постель, опробовать секс-игрушку? Пошёл ты — лесбийского порно пересмотрел?! Претворяй свои извращения в реальность с другими — я пас! «Мог для этого и не становиться женщиной», — взбудораженная, разворачивается к нему спиной. «Засунула бы ему этот «выигрыш» в задницу и так, и так — после подобного предложения». Уже заносит ногу по направлению к выходу — но чувствует женскую руку на своём запястье. Не руку своего напарника — девичьи, даже хват пальцев лишён свойственной прежнему Авантюрину твёрдости. Войди сюда с завязанными глазами — даже свойственный панибратский тон Авантюрина не навёл бы её на подозрения. — Топи... — Сокращение имени её бесит, но вкрадчивый женский голос необъяснимо расслабляет. — Ты не подневольный винтик машины под названием «КММ». Ты молодая девушка, которой свойственны мысли о постыдном — не будешь же вечно их подавлять. Теперешний Авантюрин не пахнет для неё потом, грязью или «ядрёным» мужским одеколоном — он пахнет приятными духами с характерным женским ароматом, что Топаз могла бы использовать и сама, пожелай сходить с кем-нибудь на свидание. Эти ощущения заставляли её мозги закипать: она ведь уже решила, что перед ней — её прежний напарник, «вздумавший от скуки временно отложить свой член на полку». — Тебе интересно, мастурбирую я или нет? — переводит его пространные объяснения в прямой вопрос. — Ответ утвердительный. Дальше что? Лицо Топаз непроницаемо — но его мышцы напряжены. Авантюрин гипнотизировал её: приятными запахами, невинным лицом, тонкими пальцами на её запястье — в какой-то мере он становился женщиной внутри на её глазах. «Парень-Авантюрин» — её главный источник раздражения, пусть и с голым сердечком в районе возникших грудей, но что же до «девушки-Авантюрин»? — Я и сама не прочь узнать, — как некстати и назло, он начинает ассоциировать себя с женщиной. Даже обращается к ней по полному прозвищу: — Топаз, что дальше? Как долго ты будешь удерживать в себе нереализованные фантазии? Впрочем, его аргументы для неё всё так же слабы. — Какое тебе дело до моих фантазий? Мои тараканы — в моей башке. Я не виновата, что своих ты выпускаешь «погулять» за дополнительную плату Семье — и пытаешься меня с ними подружить. Авантюрин соглашается гнуть свою линию с введёнными ею образами. — «Головным тараканам» лучше ладить, а не враждовать. В случае с коллегами — поспособствует налаживанию рабочих отношений. Их рабочим отношениям далеко до статуса «налаженных». До дружеских — как до самой дальней планеты во Вселенной, до просто равнодушных — несколько ближе, до враждебных — «попробуй не оступиться с края пропасти в сантиметре от тебя». — Будь моя воля, я бы уже давно разорвала их с тобой, — заявляет вполне искренне, но не вкладывает в слова прежней злобы. Топаз устала препираться: заявившись к нему — и так была не на пике сил, а для полноценного выяснения отношений их и вовсе не остаётся. — Знаю. Думаешь, мне не сообщали о твоих запросах перевода в другой отдел — с кратно меньшей зарплатой? — молчаливо одаряет её вопросом, на что та лишь показательно фыркает. — Если занимаешься подобным, тебя очевидно не устраивает коллектив. «Его первый нормальный вывод за этот вечер», — иронично замечает она. — Всё верно. И? — И? — Ему кажется, будто он изъяснился понятно. Из-за неудачи в построении цепочки — говорит прямо: — Почему до сих пор не подстроила мою смерть? Если дело во мне, тебе хватит мозгов организовать её так, чтобы не словить подозрений. «Понижение в должности из-за допущенной смерти напарника»? Тебе на них наплевать: понял по твоему провалу с Ярило-VI. В рамках их работы он словно видел Топаз насквозь. Своим анализом её подхода и намерений — наконец выбил напарницу из колеи. А стоило всего-то превратиться в женщину и подключить дедукцию. — Меня... не интересует постель с тобой, Авантюрин. Она выбита из сил: женские духи напарника её дурманят, грудной вырез — необъяснимо притягивает, а его рука на запястье подталкивает её взять в ладонь вторую — просто чтобы почувствовать. Почувствовать, насколько сильно ей будут бросаться отличия от его привычного образа — если всё же готова продвинуться дальше поверхностных впечатлений. — Почему? Чем бы ты занялась сегодня без меня, Топаз? Очередной генерацией несбыточных образов — с рукой в нижнем белье? Привычный ей Авантюрин всё равно давал о себе знать — своим мышлением «весь досуг — ради любимого себя». У Топаз, к слову, альтернативой их встрече в Грёзах было желание выспаться — без посещения заранее настроенного Мира снов. — Не обязательно. — Тогда — чем? На ответ «поспала бы», вопреки усталости от допроса, не идёт — решается на очередную колкость в его адрес. — Отдохнула бы, блядь, от тебя. Авантюрин пропускает смешок. Невинный, девичий, от которого растаял бы любой мужчина — впрочем, даже и девушка. Топаз становится невольным примером последней. — Приняв моё приглашение в Грёзы с оговоркой «это не по работе»? — обольстительно улыбается, замечая несостыковку в словах и действиях напарницы. Она сама забывает, почему променяла мирный сон на «немирный» диалог с Авантюрином, сменившим пол. — Нам нередко приходилось разделять времяпровождение в командировках — однако в этот раз ты согласилась провести его со мной. Единственное объяснение для Топаз: «с ним не соскучишься». «Всегда выкинет такое, что провокациями отвлечёт тебя от рабочей суеты». — Я не по девушкам, — напрямую затрагивает планы Авантюрина на себя. — К твоему ёбанному сведению. Его девичьи пальцы несмело пробегают по её идеально белым прядям, касаясь тыльной стороной одиночной красной — ладонь, с которой Топаз хотела их переплести, проходит к её уху, источая предательски приятное тепло с подушечек. — То есть в моём привычном обличии ты бы со мной трахнулась? Комнату разрывает оглушительный хлопок — Топаз, даже не задумываясь, даёт пощёчину Авантюрину, которого всегда знала. Излишне нахальному и самоуверенному. — Больно, — его щека пылает от удара. Разница в боли, в сравнении с мужским телом — нулевая. Его персональное равноправие от Топаз. — Прости, вырвалось. Она в ответ отмалчивается, уводя взгляд — не принимает, ни отвергает его извинения. Когда возвращает ладонь к её волосам — всё равно позволяет тонким пальцам их касаться. — И всё-таки: почему не разделишь постель с женщиной? — интересуется более спокойно и вкрадчиво. Топаз, в свою очередь, не видит в вопросе смысла: «почему меня должно интересовать то, о чём я даже не задумывалась?» — Не хочу. И никогда не хотела. — Но никогда не пробовала? Авантюрин хочет надавить на её скрытое желание к неоднозначным открытиям — экспериментам с окружающим миром. В условиях работы на корпорацию со строгими регламентами Топаз, очевидно, личностно тянет выйти за рамки — дальше своих полуночных фантазий. — Как ты можешь выглядеть ещё более искушающим подонком, чем раньше? Топаз фактически признаёт отсутствие за собой аргументов. Опускается на край постели — молча анализирует собственную реакцию на всё, связанное с Авантюрином-женщиной, пытаясь предугадать дальнейшее развитие событий с «ним-ей». — Не знаю, ты мне скажи, — аккуратно садится рядом, накрывая ладонь Топаз своей. «Переплести пальцы или не переплести?», рассуждает та, но в конце концов оставляет руку неподвижной. — Почему тебя тянет ко «мне-девушке» больше, чем ко «мне-парню»? Топаз напряжённо молчит — не может дать ответ, в первую очередь, самой себе. «Его самодовольный характер лучше сочетается с женским лицом?», «более приятный тембр голоса?», «не выделяет при мне токсины своей маскулинности» — перебирает разные варианты, но не может не остановиться ни на одном. — Как ты... планировал нашу «постель»? — неуверенно поднимает взгляд на Авантюрина, с намерением прояснить некоторые моменты. — Не сразу же с твоего ебучего приза начинать. Если бы начал с чего-то вроде «ну-у, вообще-то...» — отхватил бы вторую пощёчину, что свалила бы его с кровати, и вышедшую за дверь Топаз. К счастью — мысленное разделение эротических фильмов и серой действительности имеет. Подаётся к уху напарницы и томно шепчет: — Ложись — и разведи ножки пошире. По спине пробегает ощутимая дрожь — слышать подобную фразу от «женщины» Топаз и вправду не приходилось...