Let your body talk to me

Запах кофе, молока, корицы и сливок приятно оседает в лёгких. Юнги смотрит на посетителей, сейчас касса была пуста, а это значит, можно облегчённо выдохнуть. Но как быть спокойным, когда уже два часа дня, а причудливого, и въевшегося в самую душу посетителя нет? Мин садится на стул, не спуская взгляда с проклятой двери, которая так и не открывается. — Что, снова ждёшь того чудаковатого паренька? — Угу, - сухо отвечает кассир. Каждый день, без исключений, сюда приходил парень. Он играл разные роли, но заказывал одно и то же. Горячий шоколад, посыпанный корицей. Это было, с одной стороны, очень странно видеть человека, который каждый день вёл себя по-разному. Но, с другой стороны, забавно. Этот клиент очень успокаивал что-то внутри. Всегда, когда у Юнги было плохое настроение, приходил парень, имя которого Мин не побоялся спросить, и кидался разными странными фразами. Было много интересных случаев, но в голове отпечаталась пара самых ярких. » — Холоп, а ну-ка принеси мне мой горячий шоколад, посыпанный корицей.» Такое было совсем не оскорбительно. И Юнги сам рад подыгрывать клиенту. И не потому, что он обязан это делать из-за своей работы, а потому, что это было, как минимум, интересно. Эти моменты были словно яркие краски, что разбавляли серый и рабочий день кассира. Мин поджимает губы. — Не придёт. Тихо шепчет Юнги и снова смотрит на часы. От осознания того, что он не увидит Чимина, день потерял смысл, и в голове промелькнула надоедливая фраза: « день прожит впустую. Мин почему-то, словно маленький ребёнок, хочет плакать. — Эх, Юнги, Юнги, когда же ты поймёшь, что в клиента влюбляться глупо, так ещё и в парня? — Да не влюблялся я в него! Сколько раз говорить? Юнги смотрит на Чонгука, что мирно расставляет одноразовые стаканчики. — Да? Ты мне врёшь? — Да! Не раздумывая, шикает Мин, не осознавая, на какой вопрос ответил согласием. Он так сильно переживает о том, что Чимин не придёт, и поэтому, совсем не задумываясь отвечает. Возможно, Пак давно поселился в сердце Юнги, но сам Юнги не хочет признавать этого. Он гей, что усложняет его жизнь сильно. Ведь нет никакой гарантии, что понравившийся парень ответит ему взаимностью. Хотя о какой взаимности может быть речь, когда в мире столько гомофобов? — Я так и знал, что ты мне врёшь. С довольной и хитрой улыбкой говорит Чонгук. Этот человек всегда пугал и пугает Мина, потому что только Чон мог вытянуть незаметно то, что хочет скрыть человек. — Что? Юнги в непонимании начал хлопать глазами. — Ничего. Расслабься. Чонгук больше не хочет что-либо говорить, он услышал то, что хотел, а это значит, что мучить коллегу больше нет смысла. И снова наступила тишина. Хотя тишина в общественных местах — понятие растяжимое. Для Юнги это когда никто не жужжит над ухом и не разговаривает с ним. Пусть там стучат своими ложками по стенкам кружек, вилками по дну тарелок, это уже не важно. Главное, эти звуки не были направлены только на кассира. Сделав глубокий вдох, Юнги поёжился. Он не осознаёт то, насколько часто он думает об этом парне. — Да сколько же можно… Тихо пробормотал Мин, прикусив губу. Дверь в кофейню открылась, задевая колокольчики над ней. Режущий звук ударил по ушам, и Мин тут же подпрыгнул, чтобы встретить нового посетителя. На лице кассира появилась широкая и чуть ли не по-детски счастливая улыбка. — Вы пришли… Юнги начал быстро бегать глазами по телу Чимина, пытаясь понять, кого тот снова играет. Хотя внешний вид этого парня никогда не выдавал его роли. Но сегодня было что-то странное. Белая рубашка, облегающие бежевые штаны и, что самое странное, ярко красный платок, повязанный на шею. — Мне как обычно, - спокойно говорит Чимин, засовывая руки в карманы. Он начал оглядывать заведение, как будто впервые в своей жизни видел его. — Конечно. Юнги тут же передал заказ Чонгуку, после чего сосредоточил всё своё внимание на клиенте. — Господин Пак, кого вы сегодня играете? Мин и правда не понял, что за роль сегодня была у Чимина. Поэтому рискнул спросить. Пак посмотрел на Юнги. Он обдумывал ответ, ведь именно сегодня он пришёл без роли. Но раз его спросили, нужно было срочно сымпровизировать. Чимин прочищает горло и поправляет платок на шее. — Сегодня я Трой Сиван, — Пак тут же улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и тихо, словно это предназначалось только Юнги, запел. — Let your body talk to me. Юнги в непонимании хлопает глазами и смотрит на Чимина. Но, как обычно и будто бы назло, Чонгук слишком быстро сделал заказ и поставил его перед кассиром, который и должен передать стакан клиенту. — Что? — До встречи, Юнги. Пак ухмыльнулся, посмотрев в очередной раз на бейджик, что был на груди Мина. Чимин отдаёт деньги за какао и спокойно покидает полюбившееся заведение. Пак играл в театре и, дабы развлечь себя в свободное время, он приходил в любимую кофейню и показывал своё актёрское мастерство. Но вот кто знал, что такие походы заставят его сердце трепетать от симпатии к какому-то парню? Чимин никогда не замечал за собой, что его привлекает собственный пол. Но это стало очевидно, когда всё внутри сжималось от волнения или, как называют девушки, «бабочек в животе». Хотя эти самые бабочки в животе означали лёгкой возбуждение. Чимин часто воспроизводил в памяти внешность кассира. Его тёмные волосы, бледная кожа и хитрые кошачьи глаза. Хотелось узнать человека чуть ближе. Но как это сделать так, чтобы не получить твёрдый отказ, Пак не знал. Взглянув последний раз на кофейню, Чимин направился на автобусную остановку. Сегодня он своим внешним видом и принятой на себя неожиданной ролью Трой Сивна хотел показать свою недавно открывшуюся ориентацию. А строчкой из песни вышеуказанного человека он хотел сказать о заинтересованности в личности Юнги. Пак отпил горячий шоколад с привкусом корицы. Это успокаивает и даёт всё же надежды на продолжение хорошего дня.

***

Всю ночь Юнги не мог заснуть. Он думал о том, что сказал ему Чимин. Он не знал никого с именем «Трой Сиван». А напетая строчка из какой-то песни намертво отпечаталась в памяти. — Говорила мне мама учить английский… Мин тихо шикнул на себя и схватил телефон в руки, начиная искать информацию о названной личности. Певец. Актёр. Юнги нервно провёл ладонью по шее, прикусив при этом губу. На глаза бросилась строчка из статьи «Открытый гей». Дыхание перехватило от волнения. Мин долго и пристально смотрел на телефон, не понимая, как связать Чимина и открывшуюся информацию о Трое. Мин выключил мобильный и закрыл глаза. Он хотел уснуть, ведь завтра на работу, но о каком сне может идти речь, когда в голове огромное количество мыслей? И везде главной фигурой был Чимин. Юнги понимал, что очень сильно пожалеет на рабочем месте. Его будет клонить в сон, он будет совсем неповоротливым. Но как бы то ни было, сейчас хочется снова и снова воспроизводить в голове внешность своего любимого клиента. Эти блондинистые окрашенные волосы так прекрасно подчёркивают миловидную внешность парня. Красивая и подтянутая фигура была идеальна. Юнги понимал, что идеализировать человека глупо и у всех есть минусы. Но этот парень, что не даёт ему уснуть, был для Мина чем-то важным, тем, кого так хочется защитить. На работе, как и предполагалось, Юнги был очень невнимателен. Он порой совсем забывал, кого обслуживал, а кого нет. Но Чонгук, как хороший друг, помогал коллеге. — Ты чего такой сонный? — Всё думал о том, чьё имя при тебе нельзя называть. Чон тихо посмеялся. Он потрепал чужие волосы, пока никто не видел. — Да? И о чём же ты думал? — Вчера он назвал мне свою роль… Это совсем на него не похоже. Обычно он играл, например, русского царя, слугу какого-нибудь барона или, как бы странно это ни звучало, Ромео. А когда я его вчера спросил о его новой роли, он назвал какого-то актёра и певца в одном лице. Трой Сиван. Чон присвистнул и посмотрел по сторонам. Он как будто боялся, что их кто-то услышит. Но всем вокруг было плевать, о чём говорят сотрудники кофейни. Чонгук наклонился к самому уху друга и тихо прошептал: — Он же гей. — Да я знаю уже, посмотрел вчера, кто это. Но… Юнги хотел спросить о строчки из какой-то до боли знакомой песни, но друг его перебил. — Let your body talk to me. Я слышал о том, что тебе напел он. И перевод этой строки «Позволь своему телу разговаривать со мной». Мин замер, удивлённо хлопая глазами. Он смотрел на друга, как баран на новые ворота. — И что это значит? — Либо с тобой хотят познакомиться поближе, либо же он слишком вжился в роль. Юнги обречённо выдыхает и смотрит на кассу, не зная, куда деться снова. Но прежде, чем Мин начал тонуть в непонимании, дверь кофейни открылась, и снова звук колокольчика ударил по ушам. Чимин вальяжной походкой проходит в помещение. И снова у него на шее этот красный платок. — По-моему, раньше красный платок на шее парня говорил о его нетрадиционной ориентации. Напоследок сказал Чонгук и тут же пошёл молоть корицу. — Мне как обычно. Спокойно проговаривает Пак свой заказ Юнги медленно кивает, но не говорит напарнику по работе ни слова. Он пристально всматривается в лицо Чимина. — Ваша вчерашняя роль… — Да, это то, что вы подумали, Юнги. Мне эта роль очень близка. Мин прочищает горло и выпрямляет плечи, чтобы стать более уверенным в чужих глазах. — А строчка из песни? — Надеюсь, вы правильно её поняли, и мы сможем вскоре увидеться за пределами этой маленькой кофейни. Мин быстро закивал и, как только Чонгук передал ему заказ, он тут же протянул Чимину стакан горячего шоколада. — Да. — Тогда я буду ждать вас вечером перед закрытием. До свидания. — До свидания. Юнги провожает взглядом парня, что так въелся ему в душу и сердце. Всего стакан горячего шоколада мог спокойно выстроить мост между двумя очень похожими между собой людьми. Теперь что Мин, что Чимин смогли обрести то, чего боялись. Понимание между друг другом. Одна роль и строчка из песни смогли закрыть ущелье страха между двух парней.