Когда Цветы Заговорят

***

— Эй, куда же ты спешишь! — маленькая девочка с сиреневыми глазами бежала за красноволосой подругой по тропинке в лесу. На небе ярко светило солнце, а кроны деревьев отбрасывали большие черные тени. — Тебе не стоит идти за мной! — кричала та в ответ, задыхаясь, — или тебя тоже все будут ненавидеть! — Ну и пусть! — .ен. Сяо Чен, — послышался сквозь гул знакомый голос Бай Му и Старейшина Сяо вздрогнул, выныривая из своих спутанных мыслей, — Сяо Чен. — Что? — А ты не думаешь, что я пошла вместе с тобой и тем демоном за просто так. Надеюсь, — как бы между делом сообщила девушка ему на ухо, указывая пальцем на Фэн Гу. Истинный демон явно решил проигнорировать столь невежественный жест, продолжая идти чуть впереди бессмертных старейшин, оглядывая коридор. Они только что вышли сюда из зала. Новая обстановка не стала более обнадёживающей, зато помогла немного успокоить беснующиеся чувства. Бай Му до сих пор было больно от потери дорогих учениц, но лучшее из того что она могла сделать — сделать вид сильной женщины. Притвориться, будто ничего не случилось. Третий фыркнул и холодно процедил: — Я затащу брата на пять собраний подряд. — Месяц он будет ходить. — Шесть и дарю его старый альбом, в котором он рисовал подростком, — мужчина улыбнулся уголками губ, прикрывая глаза. Если бы не их перепалка-аукцион, то можно было подумать, что эти двое о погоде говорят, умиротворённо улыбаясь. Фэн Гу был примерно такого мнения, наблюдая за ними краем глаза. — Идёт. — Старейшина Сяо, — позвал Фэн Гу, оборачиваясь и протягивая свою руку без перчатки, — если вы снова используете силы, то так ведь не надо будет беспокоиться, что раните меня? Сяо Чен спокойно вложил свою руку в чужую. На сей раз решение это далось намного легче. Больше не терзали душу негативные мысли. Да и не мог он сейчас об этом думать. Не то место, время. От его собранности зависит их выживание. К тому же, пора заканчивать с работой тут. — Эта тварь посмела вторгнуться на территорию под юрисдикцией школы Весеннего Ветерка горы Бай, нести мучения и горе, убивать людей. Ничтожный, презренный дух сам постучал в нашу дверь — ну так пускай не жалует, когда мы покараем его! — Бай Му… Третий отступил на шаг от неё, сжимая кулак до хруста в костяшках. Ему нужно было закончить это дело, поймать этого демона и перейти к следующей сюжетной линии своей жизни, наконец-то встречаясь с отцом. Страшно было представить эту встречу до дрожи в ногах. Однако, он уже привык, поэтому смысла пугаться больше не было. Даже сейчас, когда Сяо Чен стоит не напротив отца, а демонической твари, пытаясь удержать свою жалкую жизнь в руках и вновь не совершить череду непоправимых ошибок, он всем сердцем ненавидит, и боится этого человека. — Когда я шла сюда, то попала в комнату рисования, — задумалась Вторая, рассматривая валяющиеся на полу предметы обихода, кувшины и прочую мелкую утварь, — там стояли холсты, на столе кувшины да фрукты и рисунок женщины дивной красоты. Неужто при жизни тварь была художником? Сяо Чен замер. Точно. Их наряды постоянно менялись, словно от рук художника. Да и смерть девочек была до того странной, что не задуматься об этом было невозможно, но они не задумались! А это значит… — Старейшина Сяо, снова дверь, — Фэн Гу открыл дверь. Это снова был холл храма. Выбора не было. Им нужно было идти. — Сяо Чен! — закричала девушка. Стоило Третьему обернуться, он понял причину ее крика. Она не успела зайти за ними в зал, когда дверь неведомым образом стала исчезать, не давая ей пойти за ними. Значит, дух хотел их разделить. Убить по одному. Хватит. Больше он не позволит твориться здесь всему, чему хочется духу. Пора прекращать играть. Сяо Чен отпустил руку истинного, отпрыгивая к открытой двери на противоположной стороне храма, откуда тогда ворвалась Бай Му. Фэн Гу в ужасе застыл на месте, тут же срываясь в след за ним, но он уже не успевал. Дверь стала таять. А зал трясло, предметы падали, мешаясь на его пути. — Не переживай, я разберусь со всем да вернусь. — Старейшина Сяо! Дверь исчезла. Теперь заклинатель стоял один в пустой комнате с кроватью да огромным зеркалом. В котором виднелась душа. Он чувствовал в комнате остаточную энергию двух учениц. От понимания, что тут они вели неравный, смертельный бой, скрывая дрожь страха, негодование поднялось из глубин души. — Так и знал, что это были вы. Госпожа Су Си. Душа в зеркале улыбнулась, перестав стучаться своими искривлёнными руками. — Вы догадались… — Не принимайте меня за идиота, — фыркнул Сяо Чен, — ваша подруга убила стольких людей, а вы даже не попытались ее остановить, когда пришли в сознание. Су Си пораженно замерла. Третий Старейшина Сяо с горы Весеннего Ветерка действительно был сильнейшим из тех, кто приходил на эту гору. Никто не мог раньше даже догадаться, что Су Си была лишь плодом демонического художника, что обрел сознание. Даже родной отец не признал этого. Ах, поэтому ему… Ему она могла доверить это. — Да, я… — Су Си немного замялась, — когда-то давно, когда мне было еще лет восемь, то сдружилась с девочкой-сиротой с края деревни. Ее ненавидели все жители, ведь ее волосы были багряны, словно кровь. Многие считали, что она была отродьем демона. А звали ее Ко… В то время отец был еще только заместителем старосты да прав имел намного меньше, чем полагалось по должности. Тем более, что родная дочь связалась с Ко. Многие жители Сё ненавидели их дружбу. Только вот девчата были неразлучны. Су Си защищала Ко от нападок, иногда сама страдая под градом летящих камней… Си и Ко часто скрывались в лесу в горах. Там они однажды нашли заброшенный храм. Ко стала жить в нем. Однажды Су Си пришла немного раньше, чем обычно. Тогда она застала подругу за рисованием. То была совсем необычайной красоты картина мрачного леса за окном спальни храма. Су Си не могла смотреть как та губит свой талант, поэтому договорилась с подругой под своим именем продавать эти картины, чтобы в будущем они могли много заработать да сбежать прочь из Се. Идея оказалась стоящей. Отец Су так же посчитал, поэтому отобрал от дочери картины, продавая от себя. Сколько бы Су Си не билась против, ее просто заперли в комнате, что она даже не могла сбежать к подруге. Но Ко сама спустилась с горы за ней. Что стало роковой ошибкой. Отец Су желал сохранить тайну, поэтому натравил жителей деревни на Ко. Они гнали ее до самого храма, который после подожгли. Сгорая в пламени, волосы Ко почернели от ненависти и злобы. Она пообещала отомстить им всем, после чего стала демоном. Су Си не знала правды того что сотворил отец, лишь позже узнала о смерти подруги, когда жители деревни решили сделать его старостой после гибели бывшего главы Се. Отец решил убить дочь, чтобы скрыть все секреты. Однако, Су Си успела убежать от его ножа. В храме, она нашла Ко. Только вот поздно. Оказалось, что отец успел отравить ее и Су Си умерла на руках подруги, слёзно моля спасаться да простить за столь неудачно выбранную дорогу жизни. Ко не смогла пережить смерть подруги, поэтому нарисовала ее живой. Вот только для исполнения заклинания на оживление, нужна была святая сила. Поэтому Ко стала убивать ненавистных ей жителей для привлечения внимания экзорцистов. Теперь же осталось чуть-чуть до воскрешения, Су Си вернула свою личность, перестав подчиняться Ко. Но все равно не могла остановить подругу от затеянного. В тайне надеясь, что хотя бы один из экзорцистов остановит демона. Су Си обращалась в маленькую девочку, прося помощи у тех ночью, заманивая с собой. Но кто шёл с ней попадался Ко, что мешала подруге с ее планом, обращая все себе в пользу под крики Су Си. А коли экзорцист нападал на маленькую девочку, то Ко так же выходила из тьмы для убийства. Сяо Чен был первым, кто сказал девочке вернуться самой. Это поставило обеих подруг в ступор. — Вижу, моя история ни сколько не тронула вас, заклинатель, — слабо улыбнулась Су Си, нежно касаясь кандалов на своей шее. Глядя на них, Сяо чувствовал отчаяние. Ощущал, что они с Су Си похожи. Оба в кандалах дорогих им людей. Только вот в руках ее мучителя был ключ, а в руках его был острый шпик. И если девушка была в какой-то мере рада находиться рядом с тем, кто ее заключил, то Сяо Чен же желал заковавшему его в оковы человеку умереть мучительной смертью, гордо приняв свою учесть. Рис. 1. Су Си. Рис. 2. Сяо Чен. — Где Ко? Только вот по совершенно разным причинам. — Пока что Ко сражается с демоном, который пришёл с вами… — Фэн Гу! — сердце Сяо Чена забилось немного чаще, но он тут же вернул маску хладнокровия на лицо. — Прошу вас, остановите её! Я не хочу воскрешения за счет стольких убийств. Пусть, они сотворили такое со мною да Ко, но их должен ждать честный, справедливый суд. — Только вот вряд ли кто-то это сделает, — покачал головою мужчина, — но все же, кое-что из вашей истории немного расходиться. Почему же тогда ваш отец нисколько не удивлён тому, что вы живы? Пускай сердце взволнованно билось от испуга за Фэн Гу, Сяо Чен знал, что тот силен и сможет выдержать нападки твари без чьей-либо помощи. Поэтому он решил уточнить момент из истории Су Си, который его очень волновал. — Лекарь деревни был нарисован Ко. Благодаря лекарю, я смогла притвориться, будто меня нашли в лесу без сознания и что я ничего не помню о прошлом, поэтому отец был столь безрассуден, чтобы оставить меня в живых рядом с собой. Ведь раз я ничего не помню, то зачем убивать? За красоту можно выгодно продать, чтобы получить больше власти. А насчет мести… На небесах его покарают, даже если этого не сделают на земле. Как она могла так говорить, когда ее родной человек причинил столько боли? Сяо Чен так не мог. Он до глубин мрачной души боялся своего отца, ненавидя всё, что тот сотворил. Только не надеясь, что небеса покарают. Ведь будь Боги настоящими, то ещё в первой жизни не дали бы разрушению мира свершиться. — Что ж. Теперь все ясно. И почему он не убежал, когда пришёл во владения этого демона, понимая, чем ему это грозит? А что ему оставалось делать? Мир, что контролировал этот демон, стал для заклинателя клеткой. Беги, не беги — в конечном итоге все равно придется встретиться лицом к лицу с врагом. Учитывая, что мир демона искажает временное пространство и ощущения, то тем более не удастся так просто сбежать. Разделяй да властвуй — девиз демона. Только вот, враг зря решил обратить внимание на спутников, а не на главную закуску. Потому что эта закуска сама может укусить в ответ. Чудовищной силы аура, переполненная жаждой убийства, горела, яркими языками синего пламени скользя по мечу белоснежного цвета, что одним стремительным движением вырвался из ножен в руку заклинателя. Сяо Чен же остался спокойно стоять, не пошевелив и пальцем, пока аура захватывала все больше пространства. Крик Ко был слышен во всём храме во всех отдельных мирках, где находились разделившись компания. Старейшина Сяо не обращал внимания на крик, усиливая своё давление. Только зря он решил упустить ее из виду. Спина Ко показалась из-за зеркала, резко выгнулась, и она с криком бросилась вперед. Взметнулись одежды, и кроваво-красные и острые как бритва когти вонзились в спину мужчины. Нападение было слишком внезапным для него, не было времени уклониться или защититься. Кроме того, почти не было места для действий, учитывая, что почти все в комнате замёрзло под действием его силы. Отвлекись хоть на миг, пока уворачивается, энергия взбунтуется. Когти демонической художницы глубоко до кости вонзились в его плечо. Сяо Чен привык терпеть боль, поэтому не закричал, а лишь сжал до побеления свои губы, напрягаясь всем телом. Его тело всё ещё светилось энергией, поэтому он усилил действие, заставляя руку Ко покрываться ледяной корочкой прямо внутри его тела, терпя боль. Царапая и разрывая, когти второй руки впились в плоть в том же месте дабы вытащить замерзающую руку. Здоровая рука засветилась глушащим заклинанием, когда он резким движением прижал два пальца к губам, блокируя вскрик, который мог издать. Кровь потоком лилась из разорванного плеча, но он не проронил ни звука. Прижатая к его спине Ко не могла видеть его раны или выражение лица, но ясно чувствовала дрожь его тела… Ни один живой человек не смог бы не закричать, испытав такую боль. Почему же тогда он терпел? Девушка не могла понять. Ее когти замёрзшей руки еще глубже вонзились в чужое плечо. Потом одним движением она повернула руку, разрывая плоть и царапая кости в попытке разработать отмирающую руку. Она уже сорвала с него часть рукава да верхних одежд, оставляя в белоснежно-белых нижних, только уже давно окрашенных багряной кровью. — Да что ты за человек такой! — закричала Ко, — умри уже, наконец! Чтобы Су Си смогла жить! Умри! Сяо Чен содрогнулся от боли, его одежда вмиг пропиталась холодным потом, но он только сильнее закусил губу. В этот момент он как будто стал бесчувственным живым трупом, которых раньше гордо уничтожал одним ударом клинка. — Но ты даже не спросила ее, а хотела бы она себе такую жизнь за счет многих других невинных. — Невинных?! Эти твари со мной такое сотворили! Они ее убили! — Ну а как же экзорцисты? В чём их вина? — Сяо Чен почувствовал как храм содрогнулся и ввысь ворвалась темная энергия. Он ее сразу же узнал. Фэн Гу. Демон помогает в уничтожении храма. Ко взревела, ещё раз проворачивая в плече заклинателя руку. Только вот ее шею обняли нежные руки, заставив замереть. — Хватит, Ко, — нежно прошептала Су Си, светясь приятным, окутывающим все своим ярким светом. — Пора отпустить этот мир и уйти туда, где мы вместе будем снова играть да рисовать от рассвета до заката! — О… О-о ч–чём ты? — Дочка старосты улыбнулась, растворяясь в воздухе разноцветными пузырьками, — Су Си? Сяо Чен выплюнул сгусток крови. Демоническая художница с удовлетворением убрала руку, смотря на скривившееся на мгновение лицо старейшины. Однако тут же обеспокоенно стала звать подругу, пытаясь до нее докричаться. Третий услышал чавкающий звук пальцев, скользящих по плоти и костям, от которого волосы встали дыбом. Как только демоница выдернула свои когти из тела мужчины, силы сразу же покинули его. Тихо выдохнув, он отпустил свой меч из рук, оседая на одно колено. — Су Си отдала свою душу, чтобы забрать твою негативную энергию, — Сяо Чен встал, придерживая рану. — Теперь ты не сможешь её воскресить тем способом, которым хотела да и вообще теперь нельзя никак это будет сделать. — Су Си… — Ко обессиленно упала на колени, закрывая руками лицо, — н-нет. Как же так… — Ты совершила много грехов в попытке ее воскресить. Твоя подруга забрала часть из них, чтобы дать тебе возможность переродиться в будущем. Возможно, она надеялась, что вы обе сможете это сделать и встретитесь в следующей жизни. Ко долго молчала. Храм горел от силы двух людей, был слышен свист хлыста Бай Му, что пролымывала стены да крышу им. Даже были слышны крики Фэн Гу, что искал старейшину. Только Сяо Чен больше ничего не говорил. Просто стоял позади девушки, не пытаясь что-либо сделать. — Уходите. Запах крови в комнате уже был просто удушающим. — Позволь вопрос. — Ко слабо и как-то отчаянно кивнула, — зачем приходили те прислужники хаоса? — А. Те уроды вечными улыбками на лице? Они хотели, чтобы я присоединилась к ним. Только вот мне это было не нужно. Они отказались прилипчивыми и я для них создала лабиринт. Ясно. Значит, Сяо Чен с Ли Шу случайно оказались в том лабиринте, находясь не далеко от тех неудачников. Теперь хотя бы понятно, что пока они не вошли в храм, про их существование не было известно Ко. В то время она наверняка уже начала бой против сестёр. Когда Сяо Чен убил ту двоицу, то лабиринт исчез, ведь был создан специально для них. — Благодарю, — отдал ей вежливый поклон Третий, не смотря на боль в плече, — желаю вам мирной дороги. — Проваливай. Ко махнула рукой и вокруг Сяо Чена поднялся густой красный туман, смешанный со странным благоуханием… Стоило тому рассеяться, как оказалось, что всю троицу перенесли на холмы перед величественным старым храмом. Туман окружавший эти горы постепенно уходил в сторону храма, который сгорал в синем да оранжевом языках пламени. Благодаря своему зрению, старейшина видел, Ко вышла на лестницу храма, ставя рядом с собой баночки краски да кувшин с саке. Она даже не пыталась спастись, желая скорой встречи со своей подругой. — Старейшина Сяо! Фэн Гу стоял в красных простых одеждах, очень похожие на внутренние, которые явно создала Ко, когда с ним сражалась. Его распущенные тёмные волосы трепал ветер. Глаза были красными, словно кровь. Обеспокоенный взгляд скользил по рваным одеяням заклинателя. Он мог разглядеть опущенные ресницы мужчины и влагу в его глазах. Но даже затуманенный болью, взгляд старейшины все еще оставался непреклонным и решительным. — Фэн Гу, — поклонился ему Сяо Чен, — благодарю тебя за помощь. Во взгляде демона пробежала какая-то беспомощность. И много ещё каких-то незнакомых эмоций да чувств, которые заклинатель просто не мог понять. Демон хотел что-то сказать, но, посмотрев ему за спину, покачал головой, и исчез в лепестках персика. Удивленный, Третий обернулся. Из деревни к нему поднимались заклинатели их секты. Их вели два учителя с его пика и Верховный Старейшина Гао… Плечо резко перестало болеть, пока стук сердца заглушил все звуки вокруг. *** — Вы опоздали, — прошептал Третьему на ухо Гао Ци, пока они на мече Верховного спускались с горы в Сё. Сяо Чен поспешно отвел взгляд. Мысленно вздохнул, осознавая, что дело пахнет теми самыми нравоучениями и лекциями, которые так любил читать Верховный Старейшина ему. Заклинатель знал только один возможный способ заткнуть мужчину и поспешил им воспользоваться. Заклинатель вдруг с самым послушным видом, на который только был способен произнес покорным тоном: — Я понимаю, Верховный Гао. Постараюсь больше не доставлять вам неприятностей. Эта миссия непредсказуемо затянулась. Как и ожидалось, Гао Ци мгновенно умолк, во все глаза уставившись на него. Тот лишь невозмутимо передёрнул плечом, словно желая сбросить чужую руку. Они приземлились прямо перед Хэ Ланем. Сяо Чен быстро подошёл к лекарю, взмахнул веером и поклонился, тем самым намекая на завершение их разговора. — Мастер Хэ, рад приветствовать вас снова и видеть в добром здравии. Благодарю, что пришли, — тотчас последовал примеру третьего Гао Ци, выставляя руки перед собой. Хэ Лань поклонился в ответ. — Верховный Старейшина горы Бай, я заберу Третьего Старейшину Сяо для обработки ран, — несвойственным ему прохладным тоном ответил вежливостью на вежливость Хэ Лань и перевел вмиг потеплевший взгляд на Сяо Чена. — Третий Старейшина Сяо, как твое самочувствие? Стоило ли идти на миссию, если ты совсем недавно был без сознания? — Мастер Хэ, надеюсь, на вашу помощь, — ещё раз поклонился Сяо Чен, игнорируя вопросы. Они ушли в дом старейшины Су, где Хэ Лань тут же достал из зачарованного мешочка лекарственные травы да пилюли. Сам старейшина деревни отсутствовал, но это было только на руку Третьему, ведь ему было отвратно от мысли увидеть этого лицемера. Засучив рукава и обнажив белоснежную кожу, юноша ловким движением дотронулся до бледного запястья Сяо Чена и прикрыл глаза. — Я всё вспомнил, — сказал Хэ Лань, отойдя от заклинателя и начав рыться в травах, — наконец-то. Старейшина вздрогнул, поднимая взгляд своих серых глаз на него. Кулаки до побеления сжались на рваной ткани одежды. — Прям всё? Хэ Лань принёс натолченные травы, начиная смазывать плечо. — Ну… Нет. Что-то всё ещё не очень чётко, но одно могу сказать точно, — голубые глаза Хэ Ланя были полны решимости, прожигая ещё одну дыру в раненом плече, которое с трепетом натирал, — я благодарен, что в этой жизни ты забрал меня из этого ада раньше, чем я сбежал сам. И мне жаль, что раньше я считал, что ты сам жил в том месте, наслаждаясь жизнью, ведь не видел этой самой жизни и как ты жил, а уже все решил для себя. — Это не важно. — Разумеется важно! — Хэ Лань, в первой жизни, что, в прочем, и в этой, я как был пугливой куклой, так и остался ей, — Сяо Чен тяжело вздохнул, мысленно удивляясь собственному неожиданному порыву поделиться накипевшим с ещё одним запуганным человеком. Взяв себя в руки, он быстро принял привычный хладнокровный вид: — Любые мои решения и попытки исправить что-то, выходят мне же боком. У тебя и так много дел, не стоит со мной возиться, Мастер Хэ. Стоило этим словам повиснуть в воздухе, как лекарь тотчас отвернулся, потупив взгляд. Хэ Лань был одним из слуг поместья Сяо. Именно третий старейшина выкупил его у своего же отца, отправив учиться в школу Бай, где Хэ Лань, будучи немного помня свои прошлые знания лекаря, смог по воле главы школы в столь юном возрасте занять пост Главы Горы Прохладного Озерка. Поэтому, конечно же, ему было очень тяжело да дел невпроворот: бесконечные встречи, налаживание связей с другими отделами школы, решение вопросов и проблем горы, постоянные просьбы о помощи с лечением трудных ран, поступающие от подконтрольной территории ордена, и еще много-много всего — перечислять можно до бесконечности. Это лишь небольшой список тех дел, с которыми ежедневно сталкивался юноша. Однако, он не сдавался. Хэ Лань хотел скорее доказать свою состоятельность, чтобы помогать Сяо Чену. — Но именно благодаря вам я смог так скоро стать главой! Старейшина Сяо, хватит принижать себя! Теперь я понимаю почему ваши братья с учителем так опекают вас! Вы похожи на маленького ребёнка больше, чем я! Из нас двоих — это я обычно обливаюсь слезами да соплями стоит чему-то случиться плохому, а вы всё стойко переносите в себе! Может, в первой жизни вы были плохим человеком, но теперь я думаю, что это просто было недопонимание с моей стороны! И я думаю, у вас получится всё изменить! Все будет хорошо! Сяо Чен ничего не ответил. Как только плечо было перевязано, а сверху ему дали накинуть чужой плащ, мужчина рванул прочь из дома Су в частный домик, где, как ему сказали другие, находился Ли Шу. Стоило, конечно, поискать Гао Ци да отправляться к отцу, только вот не мог он просто улететь, не повидав мальчишку. Веер прилагал к его спине, спрятанный в поясе. Но подходя к старому домику, где должен был быть Ли Шу, сердце предательски сжалось. Оттуда были слышны крики Гао Ци. — Стоило только брать с собой такого бездарного ученика! — Бранился Верховный, судья по звукам, толкнув ребёнка на пол, — мало того, что ты нисколько не помог, так еще задержал его! Когда вернёмся, я обязательно поговорю, чтобы выгнать такого хулигана прочь! — Не вам это решать! Я знаю, что бездарен, но именно Старейшина Сяо принял меня, дав шанс и именно ему меня прогонять, коли окажусь обузой! — Ах ты! Гао Ци достал свой меч, желая ударить им негодного мальчика. Ли Шу съёжился на полу, закрывая голову руками. По его лицу потекли слёзы. Но удара не последовало. Открыв глаза, Ли Шу с удивлением заметил закрывающего его в своих объятиях Сяо Чена, который принял резной удар на свою спину. Кровь потекла, однако, мужчина не издал ни звука боли, хотя открылась рана на плече из-за удара. — Старейшина Сяо! — Ли Шу вцепился в одежды заклинателя, с ужасом рассматривая появившееся на спине кровавое пятно. — У нас больше нет времени, — Гао Ци схватил Третьего за руку, выводя прочь из дома под крики Ли Шу, который побежал за ними, — обработаем раны по прилёту. Итак твои выходки обходятся всем боком. Сяо Чен проглотил обиду, смиренно принимая все обвинения. Хотя, по сути, он был совсем не виноват, но его сердце все равно болезненно кольнул укол совести. Мужчина, не сдержавшись, тяжело вздохнул, но промолчал. Он позволял себя волочить. Лишь когда Ли Шу упал, в попытке ухватиться за лацкан его одеяния, Сяо Чен немного воспротивился, желая помочь мальчику встать. — Прошу, не торопись, я останусь на столько, сколько отец захочет, только, прошу, не обижай Ли Шу. — Хватит, Сяо Чен. Верховный силой затащил заклинателя на меч, схватив второй рукой за волосы. Третий на миг скривился от боли и унижения, тут же возвращая свой холодный облик. Они улетели. Ли Шу смотрел на небо, держа в руке маленький кусочек ткани от одежды старейшины, который оторвался от него, когда тот воспротивился. Мальчик видел, как летающий меч с двумя людьми постепенно уменьшался в размерах, пока не исчез в светлом небе, оставив после себя только бесконечное море белых, пушистых облаков. На мгновение и только на мгновение он ощутил чувство потери.