***
Верный слову Северуса, он действительно появился полчаса спустя и отвел его в свой кабинет. Там все еще стояли те странные банки с водой, штуковины с глазами, которые, казалось, смотрели на него. Хорошо, что его было нелегко напугать, но это все равно приводило в замешательство. — Прочти эту книгу, она позволит тебе разобраться в зельеварении, — сказал Северус. Гарри замер, уставившись на книгу, его охватил ужас; Северус никогда раньше не отдавал ему подобных приказов. Он всегда беспокоился об этом, но до этого момента это не воплощалось в жизнь. Он не мог выкрутиться, ему пришлось бы рассказать ему правду; в горле у него встал большой комок. Он познал бы свой величайший позор, Северус понял бы, насколько он глуп на самом деле. Насколько он не подходил на роль сабмиссива, он не мог лгать, и не было никакой возможности, что он смог бы. Не только потому, что Северусу это не понравилось, но и потому, что это вышло позже и только разозлило Северуса еще больше. — Гарри? — спросил Северус, присаживаясь на корточки рядом с Гарри, чувствуя его всепоглощающий страх. Наполненные стыдом зеленые глаза встретились с глазами Северуса. — Я не могу, — выдавил Гарри, он даже двух дней не был дома, а собирался разочаровать его. Он ненавидел разочаровывать его. — Я не умею читать. — ну, он мог произносить простые слова, такие как и, если, но, все слова, которые он выучил в школе до того, как сбежал. — Успокойся, — сказал Северус, Гарри был близок к учащенному дыханию. — Гарри, мне нужно, чтобы ты дышал для меня, сейчас. — сказал он более решительно и был вознагражден тем, что его саб выполнил его приказ. Он должен был понять, что был таким дураком, что не подумал об этом. Где, черт возьми, Гарри мог научиться читать? Конечно, не на улице. — Я прошу прощения, я не задумывался об этом. — сказал Северус, отчего глаза Гарри расширились: он никогда раньше не слышал, чтобы перед ним извинялись. — Нам просто нужно начать с нескольких уроков, не так ли? — Да, сэр, — сказал Гарри, его сердцебиение пришло в норму, особенно когда не было похоже, что его Дом был зол на него или разочарован. — Хорошо, — сказал Северус, используя свою палочку, он что-то сделал с книгой, прежде чем снова положить ее перед Гарри. Открыв его на первой странице, он взял Гарри за руку и приложил палец к первому слову, и затем оно зазвучало в его голове, когда его палец проследил за другими словами, которые тоже произнеслись в его голове. Это было для глухих людей в волшебном мире, там не было такого понятия, как шрифт Брайля. Неудивительно, поскольку волшебный мир на несколько поколений отставал от мира магглов. — Так лучше? — уверенно спросил он. — Да, сэр, — сказал Гарри с благоговением. — Хорошо, я вернусь через несколько часов, — сказал Северус и вышел из кабинета, с грохотом захлопнув за собой дверь, когда вошел в класс. Ему нужно было бы взять какие-нибудь маггловские письменные принадлежности из дома или из магазина. Гарри не мог научиться писать пером, это было бы довольно сложно. После того, как он написал инструкции и зелья варились на медленном огне в течение требуемого времени, уверенный, что никаких случайностей не произойдет, он начал составлять расписание для написания и чтения Гарри. Он начал писать простые слова на пергаменте, на этот раз не своими паучьими каракулями, а четкими печатными буквами. Он никогда не думал, что будет заниматься именно этим. Он сделал бы это не только ради Гарри, но и потому, что это плохо отразилось бы на нем, если бы его Сабмиссив был неграмотным. Он чувствовал стыд Гарри, и он никогда не хотел, чтобы Гарри чувствовал то же самое. Не за то, в чем даже не было его вины. — Те из вас, болваны, кто успешно сварил зелье на первом курсе, могли бы это сделать сейчас. Разлейте его по колбочкам и поставьте на мой стол. — нараспев произнес Северус, убирая заметки в ящик своего стола, когда вставал. Начиная ходить между парт, делая резкие замечания тем, кто не смог сварить простейшее из зелий. Можно подумать, что после двух лет здесь третьекурсники смогут сварить приличное зелье. К сожалению, он просил слишком многого. Студенты не смогли бы уйти быстрее после того, как их профессор зелий отпустил их, даже если бы попытались. Северус вздохнул, убирая зелья в лабораторию в своих комнатах; он пометит их там, пока Гарри будет заниматься сегодня вечером. У него было много дел сегодня, позвать Поппи, поговорить с Минервой, узнать, знает ли она о Фигг, если нет, у него не будет выбора, кроме как забрать Гарри. Ему нужны были все рычаги воздействия, которые он мог получить против Дамблдора. — Как дела? — спросил Северус, входя в свой кабинет и видя, что Гарри уже прочитал четверть книги. Гарри поднял голову, его рука оторвалась от книги, немедленно останавливая мысленный голос. В его зеленых глазах светилось что-то, что Северус не мог до конца расшифровать. Возможно, нечто среднее между удовлетворением, гордостью, счастьем и довольством. — Я люблю магию. — он сказал, что его обожание Северуса заметно в каждой черточке его лица. — Я рад это слышать, есть что-нибудь, чего ты не понял? — спросил Северус. Сидя рядом со своим Сабмиссивом, научить Гарри, если он хочет получить образование, не составит труда. Видеть это выражение на его лице было больше, чем он когда-либо чувствовал, обучая студентов зельеварению. Вид его Сабмиссива, смотрящего на него с таким обожанием, заставил его почувствовать себя приподнятым и достаточно сильным, чтобы сделать то, что было необходимо для его безопасности. — Только то, как разделывают ингредиенты, — сказал Гарри, что, похоже, не охладило его энтузиазма. — У меня есть для этого отличная книга, — сказал Северус, чрезвычайно довольный тем, что Гарри нравятся зелья. — Ты можешь почитать ее после обеда, если закончишь до этого. — Да, сэр! — отозвался Гарри, и улыбка расползлась по его лицу, его возбуждение передалось Северусу. —Хорошо, — сказал Северус, как раз в этот момент прозвучал предупреждающий звонок, и Северус в безмолвном изумлении погладил Гарри по щеке. Он вернулся, это казалось почти сюрреалистичным, но он вернулся, и он сохранит его таким. Гарри хотел этого, и это все, что имело значение. Гарри растаял от его прикосновений, и Северус почувствовал себя по-настоящему счастливым. Развернувшись, он направился обратно в класс и сердито посмотрел на учеников за то, что они заговорили. После этого семикурсники Слизерина и Гриффиндора молча заняли свои места, не рискуя вызвать гнев Мастера зелий или потерю баллов. — Сегодня вы узнаете, как приготовить очень опасное зелье, которое взорвется, если добавить один неправильный ингредиент. — сказал Северус холодным и жестким голосом, предостерегая своих учеников от любого безрассудства. — Кто-нибудь может рассказать мне о Феликсе Фелицисе? — он огляделся по сторонам, игнорируя руку Грейнджер, как делал всегда. На удивление много студентов подняли руки. Его не должно было удивлять, что они проявили обычный интерес к этому зелью. — Мистер Малфой, — сказал Северус, кивая в сторону мальчика. — Это зелье удачи, сэр, если его выпить, все пойдет по-вашему, оно приведет вас к победе. — твердо сказал Драко. — Десять баллов Слизерину… Кто-нибудь может мне сказать, почему это так опасно? — протянул Северус. — Грейнджер? — невероятно раздраженный тем, что она была единственной, кто поднял руку. — Это может вызвать чрезмерную самоуверенность, безрассудство, которые могут привести к опасности; его незаконно использовать в любых соревнованиях: таких как квиддич или турниры, даже экзамены. Не только это, но и опасно употреблять в больших дозах, оно очень токсично. — сказала Гермиона, как всегда, цитируя учебник. — Действительно, оно также чрезвычайно продвинуто, и для его приготовления требуется шесть месяцев. От этого зелья зависит половина вашей оценки в этом году. Так что я предлагаю вам все перепроверить. — сказал Северус, забавляясь их внезапному шоку и беспокойству. СОВ были не для слабых учеников. Только одному гриффиндорцу удалось попасть в класс продвинутого зельеварения, Грейнджер. Каждый ученик, попавший в его класс, хорошо и по-настоящему заслужил свое место. — Инструкции на доске, приступайте к делу! — рявкнул Северус, указывая палочкой на доску, и инструкции действительно появились сами собой на доске.Глава 7: Приходит понимание
18 мая 2024 г. в 03:00
Гарри проснулся в шесть часов следующего утра, чувствуя себя лучше, чем когда-либо за долгое время. Он не только смог проспать всю ночь, но и провел ее в тепле, комфорте и безопасности. Северус всегда вставал рано, поэтому он медленно выбрался из своего Дома и направился на кухню. Он ухмыльнулся при виде нее; она была такой большой и просторной. Определенно, это самая великолепная кухня, которую он когда-либо видел или в которой был. Он осмотрелся в поисках предметов, которые могли ему понадобиться. Найдя все необходимое, он налил воды в чайник и поставил его кипятиться, оставив сковороду разогреваться для сосисок и бекона. Вафельницы не было, поэтому он не мог ничего приготовить. Его Дом всегда говорил, что он готовит самые лучшие вафли, но, к сожалению, он не мог приготовить то, с чем ему не приходилось работать. Вскоре все начало разогреваться, и Гарри выложил еду в смазанные маслом формы. За работой он приготовил себе чашку кофе, он любил кофе, всегда пил. Перевернув сосиски, он поискал стаканы и поставил их на стойку. В холодильнике было много сока, но оказалось, что там был только этот ужасный тыквенный сок. Он нашел апельсины и поэтому занялся их свежевыжиманием. Свежий апельсин всегда был самым вкусным, и, покончив с этим, он положил апельсин в холодильник для дальнейшего охлаждения.
Найти тарелки было относительно легко, Северус, казалось, всему предпочитал порядок. Здесь у него почти все было на тех же местах, что и в его лондонском доме. Это просто сделало все проще и комфортнее для Гарри, поэтому он не жаловался, хотя и не стал бы жаловаться. Гарри никогда ни на что не жаловался, он просто принимал жизнь такой, какая она есть, возможно, так на самом деле намного проще. Для него улицы Лондона были лучше, чем жизнь с Дурслями. Будь то улицы или самоубийство, он просто не мог больше терпеть издевательств. То, что девятилетний ребенок даже помышлял о подобном поступке, несомненно, показывало, насколько это было плохо. Когда Гарри встретил Северуса, все, наконец, повернулось в его пользу; он оставался в его доме, даже когда Северус отсутствовал в течение учебного года. Северус обязательно приезжал домой на каждые каникулы, и Гарри понятия не имел, насколько это чудо.
Накрывал приготовленные блюда, ставил их в духовку, чтобы они оставались теплыми, пока он готовил все остальное. Он задавался вопросом, вернутся ли они в дом Северуса в Лондоне или останутся здесь. Он любил дом Северуса, он был его домом два года, но все же его сердце принадлежало Северусу, и где бы он ни был, Гарри тоже хотел быть. У него был Дом, который действительно заботился о нем, и Гарри понял, насколько это редкость, и он поклялся сделать все, чтобы удержать его. На этот раз он никогда не усомнится в своем Доме, он никогда не даст ему повода снова злиться на него. Слова, сказанные им вчера, все еще глубоко ранили Гарри, и он также надеялся снова проявить себя перед Северусом.
— Когда ты проснулся? — спросил Северус, обнимая Гарри, удерживая его на месте, не то чтобы Гарри пытался вырваться. Он просто прижался к Северусу, наслаждаясь ощущением того, что его держат. За последний год к нему никто не прикасался по-доброму, единственными прикосновениями, которые он испытывал, были уличные драки и, конечно, Дамблдор и его отвратительный так называемый крестный отец. Это было кое-что еще, о чем он должен был спросить своего Дома.
— Всего полчаса назад, я думаю. — сказал Гарри, прикусив губу, когда Северус уткнулся носом в его шею, он всегда был чувствителен к прикосновениям Северуса из-за магии, но сейчас… она была в десять раз сильнее. Его тело буквально умоляло о любом внимании, которым Северус мог бы его одарить.
— Хм, — сказал Северус, он тоже почувствовал разницу в их прикосновениях, магия Гарри была захватывающей. Технически, как доминант, он должен был обладать большей властью, чтобы помогать Сабу использовать свою. Здесь дело было не так; Гарри был ненамного сильнее его. Хотя и не намного более могущественный, иначе у него не было бы никаких надежд помочь Гарри использовать его силу. Это было бы все равно, что просить сквиба помочь Дамблдору, на самом деле довольно нелепо. К счастью, Северус был чрезвычайно силен сам по себе, он просто предпочитал не показывать этого, как слизеринец, которым он был.
— Ты сегодня спокоен, что у тебя на уме? — спросил Северус, чувствуя беспокойство и любопытство Гарри через связь. Ему нужно было выяснить, какая связь у них была, что означало бы спросить Гарри об этом. Самая сильная связь указывала на то, что Дом чувствовал эмоции Саба, а не наоборот. Самая мягкая связь работала в обоих направлениях, но они не были равны или, по крайней мере, не на уровне Дом-Саб, поэтому он не видел, что это была одна из таких связей.
— Что это значит, что он мой крестный отец? — спросил Гарри, и дрожь пробежала по его телу при одном упоминании этого ужасного слова. Ему не нравилось ничего, что имело бы отношение к словам «дядя», «тетя», «двоюродный брат», «крестный отец», «опекун» или «приют».
— Ничего, теперь ты взрослый в глазах волшебного мира, как ты был взрослым в М... нормальном мире в течение года, если бы они нашли тебя раньше, он получил бы над тобой опеку. — сказал Северус, он не хотел говорить о Сириусе чертовом Блэке. Единственная причина, по которой он это сделал, заключалась в том, что Гарри нуждался в заверениях. Учитывая содрогание, когда он сказал об опеке, он был прав.
— Но сейчас он не может, верно? — в отчаянии спросил Гарри, и его сердце бешено заколотилось при этой мысли.
— Нет, он не может. — Непреклонно сказал Северус, даже если бы Гарри не было семнадцати, они не смогли бы их разлучить. Они были связаны на самом высоком уровне; можно сказать, что они были женаты с магической точки зрения. Ничто не могло разлучить их, если бы Дамблдор попытался вмешаться в естественную магию, ответная реакция была бы разрушительной. Это убило бы не только Гарри или его, но и Дамблдора. — Заканчивай здесь, потом я отвечу еще на несколько твоих вопросов, только на несколько, мне нужно подготовиться к занятиям через полчаса. — И высвободился из объятий Гарри, не желая, чтобы его тяжелая работа пропала даром и сгорела.
— Можно мне пойти? — тихо спросил Гарри. Ему не нравилась мысль о том, чтобы провести весь день одному, не тогда, когда он знал, что Северус будет всего в пятнадцати футах от него.
— Ты можешь посидеть в моем кабинете, но крайне важно, чтобы тебя никто не видел. — сказал Северус, поворачиваясь лицом к Гарри. Он мог понять, что тот не хотел оставаться один, было рискованно приводить его туда, но его не должны были видеть. Обычно никто не заходил в его кабинет, если только их не тащили туда для отработки или если его слизеринцы не хотели с ним поговорить.
Гарри понимающе кивнул; «повелительный», должно быть, означает «важный» или что-то в этом роде. Его словарный запас резко увеличился с тех пор, как он был с Северусом. Кое-что из этого он не понял, но по большей части смог понять, что тот имел в виду. Это заставило его еще больше устыдиться отсутствия у него способностей. Почему Северус хотел быть с таким идиотом, как он? Который иногда не мог понять, что он говорит? Как только яйца были готовы, он положил обжаривать один помидор, они ему не нравились, но Северусу нравились. Потребовалась всего минута, прежде чем они тоже были готовы, и он их разделал.
Северус сидел за столом в углу комнаты, все еще в пижаме, чего он обычно не делал. Он также не привык к странному платью, которое носил Северус; нужно было спросить о чем-то другом. Оно было похоже на то, что носил Дамблдор, но не на другие. Он поставил тарелку Северуса рядом с собой и сел сам. Он подождал, пока Северус сначала откусит кусочек, иногда Северусу нравилось кормить его, но в такие дни ему всегда говорили просто класть все на одну тарелку. Это случалось не часто, но ему действительно нравилось, когда это случалось, полностью отказаться от контроля и во всем полагаться на своего Домина. Он сделал второй поход чтобы забрать стаканы и кувшин с апельсиновым соком и кофе, принеся это на подносе, который он нашел.
Северус откусил большой кусок, наслаждаясь едой, мало кто мог сказать, что еда в Хогвартсе вкуснее, но он это сделал. Еда в Хогвартсе производилась массово, и к ней не относились с такой нежностью, как Гарри. К тому же, его саб точно знал, как ему нравится его еда, эльфы готовили ее для всех и не могли подать так, как все предпочитали. — Гарри, это вкусно, молодец. — сказал он, наблюдая, как лицо его саба просияло от похвалы. Казалось, Гарри так и не привык к этому, независимо от того, как часто он делал ему комплименты. Он кивнул головой, показывая Гарри, чтобы тот принимался за еду, что тот и сделал с удовольствием. Должно быть, он был довольно голоден, что его не удивило, один прием пищи - простой обед за три недели. Это то, о чем он знал, кто знает, насколько плохо было на улице.
Потребовалось всего десять минут, чтобы вкусный завтрак Гарри был съеден и тарелки убраны. Северус просто взмахнул палочкой, и пустые тарелки и столовые приборы полетели на кухню. Заструилась вода, и они начали мыться, Гарри усмехнулся, что ему начинает очень нравиться магия. Он всегда полагался на нее, чтобы выжить, но он ни разу не осознавал, насколько это удобно в повседневных ситуациях.
— Твои сны, как ты их назвал, действительно были правдой. Альбус Дамблдор действительно оставил тебя у Дурслей; они были твоей последней оставшейся семьей. То, как он это сделал, я согласен, было позорно, он должен был обеспечить твою безопасность. — сказал Северус, — К сожалению, все, что он видел, это более широкую картину, защиту крови, которую твоя тетя предложила бы тебе.
— Защита крови? — спросил Гарри, растерянно моргая, безучастно глядя на своего Дома, борясь с желанием кричать. Ему не нравилось говорить о Дамблдоре; он просто чувствовал такую ярость, когда думал о нем. Волшебство, которое должно было взорваться при его реакции, казалось, не произошло. Казалось, что он больше не мог терять контроль над своей магией. Как странно, возможно, это как-то связано с тем, что произошло вчера.
— Кто-нибудь объяснил, как умерли твои родители, Гарри? — спросил Северус, все его тело напряглось, он знал, что ему придется рассказать Гарри всю правду. В противном случае Дамблдор вполне мог бы использовать это, чтобы встать между ними. Лучше, если Гарри услышит это от него, чем искаженную версию от Дамблдора, чтобы вбить клин между ними.
— Он сказал мне, что Волан-де-Морт убил их, и мне придется драться с ним. — сказал Гарри, чувствуя себя несколько сбитым с толку, почему никто не сказал ему, почему они думали, что он должен драться с этим злым волшебником.
— До того, как ты родился, — начал Северус, пытаясь сохранять спокойствие, Гарри не следовало видеть его расстроенным. Это только заставило бы его волноваться, а это было последнее, чего он хотел. Он должен был быть сильным, как всегда хотел. Черт возьми, несколько месяцев назад он никогда бы сознательно не пошел против Дамблдора. Теперь, когда он действительно был таким, возвращение Гарри в его жизнь меняло его, сам того не осознавая. — Я присоединился к Волан-де-Морту, я был чрезвычайно зол на мир и немного наивен в том, как этот мир устроен. Я ненавидел магглов, что означает тех, у кого нет магии. Мой отец был одним из них, и он был чрезвычайно жесток как ко мне, так и к моей матери. В основном мы с матерью верили, что Волан-де-Морт был прав. Магглы не должны знать о волшебном мире, это было не то, чего я ожидал, когда присоединился. Мальчики, которые подружились со мной, не были заинтересованы, когда я присоединился, если уж на то пошло, они были скорее выведены из себя. Волан-де-Морт ввел меня почти сразу во внутренний круг, своих самых доверенных слуг. — тут он перестал оценивать реакцию Гарри.
Не было ничего, никакого осуждения, обиды или гнева, только любопытство.
— Мои способности Мастера Зельеварения и тот факт, что я был очень хорошим дуэлянтом, заставили его возжелать меня, — продолжил Северус, отпивая немного апельсинового сока, чтобы смочить пересохший рот. Глубоко вздохнув, он продолжил. — Я не видел выхода и продолжал делать то, чего от меня ожидали. Всего несколько дней спустя я случайно услышал кое-что, что повторил Темному Лорду, и он был, мягко говоря, в восторге. Темный Лорд был одержим желанием выяснить, кто это был. Слова, которые я сказал Темному Лорду, были словами Пророчества.
Чувствуя замешательство Гарри, он подробно остановился на пророчествах. — Пророчество – это предсказание будущего. Я услышал только три строчки из него, но для него этого было достаточно. Он приказал мне сблизиться с Дамблдором, стать преподавателем защиты, это было больше года спустя, после того, как я пересказал ему слова, которые подслушал. Я не верил в предсказания и не ожидал, что Темный Лорд тоже воспримет их всерьез.
— Что там было сказано? — спросил Гарри, как только Северус замолчал, он не стал перебивать Северуса, его Дому это не понравилось. Он не понимал, какое отношение это имеет к нему, но у него было предчувствие, что скоро узнает.
— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… — сказал Северус немного глухим голосом.
Гарри резко втянул воздух, внезапно не желая больше ничего слышать.
— Он решил, что ты подходишь по всем параметрам, Гарри, потому что ты был полукровкой, как и он. Полукровка – это тот, у кого нет бабушек и дедушек - волшебников и ведьм. Твоя мать была магглорожденной, волшебницей в обычной семье, на них смотрят свысока некоторые чистокровные семьи. Я пошел прямо к Дамблдору, чтобы рассказать ему все, если он спасет твою мать, Лили. — осторожно сказал Северус. — Он поставил мне ультиматум: я шпионю для него, или он отправит меня в Азкабан за то, что я Пожиратель Смерти. Азкабан - это волшебная тюрьма, ад на земле, ее охраняют дементоры, темные существа, которые высасывают ваши эмоции и сводят вас с ума. Это ненормально, когда кто-то выходит оттуда в здравом уме.
Гарри кивнул, что понял, в то время как Северус перевел дыхание, чтобы успокоиться.
— Твоих родителей предупредили, и они попали под действие заклинания, которое скрывало их от всех, кроме хранителя их тайны. Это называется Чарами Фиделиуса, но их предал их лучший друг. Он продал их Волан-де-Морту на Хэллоуин, и ты знаешь, что произошло дальше. Твои отец и мать были убиты, но твоя мать умерла за тебя, в результате чего какая-то древняя магия связала себя с тобой. Магия крови, кровь твоей матери. Вот почему Дамблдор немедленно отвел тебя к Дурслям и оставил там. — сказал Северус, чувствуя нарастающий гнев Гарри.
— Кто это сделал? — спросил Гарри, стиснув зубы, обнаруживая, что ему все труднее держать язык за зубами и говорить уважительно. Не то чтобы он винил Северуса; напротив, он винил того, кто их предал.
— Его звали Питер Петтигрю, он был убит несколько лет назад, — сказал Северус с облегчением от того, что гнев был направлен не на него. — Ты ведь понимаешь, не так ли, Гарри? Именно мои действия заставили Волан-де-Морта напасть на твоих родителей.
— Я знаю, но ты пытался загладить свою вину, это они решили использовать гребаного предателя. — сказал Гарри. Все могло быть по-другому, если бы он знал своих родителей, но он не знал. Еще три недели назад он верил тем пьяницам, которые погибли в автокатастрофе, едва не убив его. Потребуется много времени, чтобы прийти в себя и осознать, что произошло на самом деле.
Северусу нечего было сказать по этому поводу, он ничего не мог сказать. Это была холодная суровая правда, только тот, у кого была тяжелая жизнь, мог заявить об этом так спокойно. Вероятно, какая-то часть Гарри тоже винит своих родителей. — Мы узнали о Дурслях, когда письмо не было адресовано тебе на твой одиннадцатый день рождения. — его сердце сжалось от того, как вздрогнул Гарри. Очевидно, что он не смирился с жестоким обращением, просто подавил его, чтобы выжить.
— Они в тюрьме за то, что они сделали с тобой, Гарри, — мягко сказал Северус, жестом приглашая Гарри сесть к нему на колени и давая ему утешение, в котором он отчаянно нуждался. — Всех расспрашивали об этом в округе; похоже, никто не понимал, что происходит.
— Это сделала миссис Фигг, — тихо сказал Гарри, уткнувшись в шею своего Дома, ему нужно было чувствовать себя в безопасности. Каждый раз, когда они куда-нибудь уходили, Гарри оставался с ней, чаще всего травмированный.
Северус напрягся, услышав тихие слова Гарри, ярость, непохожая ни на что, что он когда-либо испытывал, захлестнула его. Ему только что вручили доказательство того, что Дамблдор все это время знал. — Ты уверен, что она знала Гарри? — спросил Северус, едва сдерживая гнев в голосе. Фигг была членом Ордена; она исчезла после поражения Волан-де-Морта, теперь он знал, где.
— Она помогала мне несколько раз, давала бинты для моей сломанной руки и порезов на ногах. — сказал Гарри.
Мысли Северуса кружились от последствий того, что он только что узнал. Это разрушило бы репутацию Дамблдора в пух и прах и, вполне возможно, привело бы к его смещению с поста директора и главы Визенгамота. Никто никогда больше не стал бы ему доверять, он должен был найти неопровержимые доказательства того, что Фигг рассказала ему. — Ты знаешь, где она живет?
— Я бы знал, если бы вернулся туда, я знаю дорогу туда с Тисовой улицы. — сказал Гарри, с трудом сглотнув, хотя ему этого и не хотелось. Он не умел читать, поэтому не мог сказать ему, на какой улице она остановилась.
— Понятно, — сказал Северус, гнев почти ослепил его. Он не хотел подвергать этому своего Саба, поэтому ему нужно было пойти самому. Узнать у одного из членов Ордена, который не стал бы спрашивать, почему он хотел это знать. Минерва, возможно, была его лучшим выбором; она была не из тех, кто обращается к Дамблдору с каждым произнесенным словом. — Миссис Фигг – член Ордена Гарри, сквиб, человек, родившийся в волшебной семье без активного магического ядра. — Без сомнения, это укрепило бы ненависть Гарри к Дамблдору. — Я почти не сомневаюсь, что Дамблдор отправил ее туда, чтобы присматривать за тобой. — если Фигг сказал ему, то это означало, что старый дурак знал о пропаже Гарри с тех пор, как ему исполнилось девять лет. Это полностью сразило его наповал.
— Я ненавижу его, — сердито сказал Гарри, — Я НЕНАВИЖУ. ЕГО. — его руки сжались в кулаки.
— Я знаю, — тихо сказал Северус, и он не мог винить молодого человека за его чувства. — Полное содержание Пророчества было раскрыто, когда тебе было... пятнадцать. — С трудом сглотнув, именно тогда Гарри был с ним.
— Так ты действительно веришь в это? Что я должен остановить его? — спросил опечаленный Гарри.
— Ты поймешь, когда я все его раскрою; Темный Лорд проник в Министерство и забрал его. В ту ночь пропал охранник, который продавал котлы в Ноктюрн-аллее вместо того, чтобы выполнять свой долг, Наземникус Флетчер. — заявил Северус, он поклялся рассказать ему все, но ему нужно было спешить, ему почти пора было идти в Большой Зал. — В нем говорилось – Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца....
Гарри просто закрыл глаза, он не хотел убивать волшебника, и он просто хотел жить своей жизнью.
— Этим шрамом он отметил тебя равным себе, — сказал Северус, дотрагиваясь до видимой молнии, удивленный тем, что никто из них не подумал проверить Гарри на наличие этого. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, Гарри. Ты не будешь делать это в одиночку; Я буду рядом с тобой всю дорогу. Мы найдем способ сделать это без того, чтобы тебе пришлось его убивать, я обещаю.
Гарри снова кивнул, если Северус был слугой этого человека, значит ли это, что он все еще им был? Он озвучил свой вопрос с некоторой тревогой.
—Нет, Гарри, я больше не его слуга. — сказал Северус, — Дамблдор решил, что я слишком ценный, чтобы возвращаться к шпионажу, вместо этого он попросил меня искать тебя вместе со всеми остальными в Ордене.
— Значит, он знает, что ты был шпионом? — спросил Гарри.
— Да, он знал это уже несколько лет, когда я не пришел к нему, когда тот воскрес. — тихо сказал Северус, успокаивая испуганного семнадцатилетнего парня. Мирок, в котором он жил с тех пор, как Северус забрал его к себе, исчез от такой навязанной ему информации.
— Значит, он хочет твоей смерти? — заявил Гарри, уже зная ответ, он видел темную сторону жизни и знал, каким будет ответ.
— Да, — ответил Северус, — Но я могу постоять за себя, Гарри, тебе не нужно беспокоиться.
— Я сделаю это, но только для тебя... не для них. — Гарри сказал, что сделает это ради своего Дома, и он не хотел его терять. Он уже поклялся убить любого, кто попытается вмешаться, и в некотором смысле Волан-де-Морт поклялся. Он не сделал бы этого ни для кого другого.
— Мы сделаем это вместе, а потом уйдем. — тихо сказал Северус, он ненавидел преподавать, единственное, что удерживало его здесь, – это его долг и контракт. Ему не понравилось просить своего саба совершить такой ужасный поступок, но он имел в виду то, что сказал. Он придумает способ достичь цели, в которой они нуждались, без того, чтобы Гарри пришлось наносить смертельный удар. Его Саб никогда не оправился бы от этого, какими бы темными ни были улицы, преднамеренное убийство – это другое. Что бы ни сделал Волан-де-Морт, это все равно было преднамеренное убийство. Он не позволил бы Гарри оставить шрам на своей душе, совершив такой ужасный поступок. Сначала он убил бы самого Волан-де-Морта, его долгом как Дома Гарри было защитить его, и да, это означало, что от Волан-де-Морта и его Пожирателей Смерти тоже.
— Да, сэр, — пробормотал Гарри, он никогда не называл Северуса Мастером, Северусу это ни в малейшей степени не нравилось.
— Хорошо, а теперь пойдем, нам нужно одеться, как только начнутся занятия, я воспользуюсь потайным входом, чтобы прийти и забрать тебя. Ты можешь посидеть и послушать в моем кабинете, я буду заходить как можно чаще. — сказал Северус, поднимая все еще ошеломленного семнадцатилетнего парня со своих колен. Он все еще был слишком легким’ чтобы нравиться Северусу, и это изменится. Многое менялось и продолжает меняться.
— Да, сэр, — сказал Гарри, у него не было одежды, поэтому он чувствовал себя лишним, пока Северус не передал ему пару джинсов и черный топ. Одежду, которую он видел на своем Доме в Лондоне. Как будто это было после того, как в стопку была положена пара любимых черных ботинок Северуса. Гарри они всегда нравились, но были слишком большими, он никогда не находил ничего похожего, когда искал новые туфли.
Гарри склонил голову набок; он снова был в том странном платье. — Все волшебники носят платья? — он очень надеялся, что Северус не попросит его так одеваться в ближайшее время.
Северус весело рассмеялся, звук, который шокировал бы все население Хогвартса и его учителей. Гарри, хотя и не удивился, его Дом смеялся нечасто, но в этом не было ничего нового. — На самом деле это мантии, закрытые мантии, некоторые учителя предпочитают носить плащ или открытые мантии. В подземельях холодно, поэтому я предпочитаю носить их круглый год. — теперь, когда с признанием покончено, а Гарри все еще здесь, на его плечи легла тяжесть. Если честно, он и не подозревал, что такая тяжесть была.
— О, — сказал Гарри, — Ну, это имело смысл, поскольку Люпин и Блэк не носили ничего подобного, но Дамблдор носил.
— Я вернусь через полчаса, — сказал Северус, нежно обхватив ладонями лицо Гарри. Перед тем, как отойти, Гарри надулся, Северус его не поцеловал. Он прикусил губу, было ли это частью его наказания за то, что он ему не доверял? Он скорее надеялся, что нет.