Зона комфорта.

Саше нечего сказать при встрече. Саша уходит в игры, книги или гитару. Но со временем понимает, что уходить в себя комфортно только тогда, когда знаешь, что за пределами твоего мира есть человек, которому не всё равно. Но Настя в эту категорию не входит. У неё своя жизнь, свои проблемы. Саша не осуждает. Даже не обижается. Просто больше закрывается в себе, потому что ничто другое не кажется уместным. После спектаклей пьёт редко. Но когда пьёт, чувствует странное влечение к своему другу, который предпочитает, чтобы его звали известным продюсером. " — Не смеши, известный продюсер." Саша отмахивается, возводит претензию на самооценку Яра в абсурд, подшучивает над ним и приезжает в гости, только чтобы допить Просекко. К себе не зовёт. Не считает нужным. Саша чувствует, что ему стоит больше молчать. Молчать о многом, потому что тогда он начнёт делать лишнее, а капитулировать будет уже некуда. Об этом его продюсеру знать вовсе не обязательно. Ему вовсе не обязательно знать о том вечере, когда Саша находит забытую после стрима рубашку. Как сжимает ее в дрожащих пальцах после бутылки текилы, когда Настя уезжает на гастроли и дома никого не остается. Как его напряженная ладонь прижимает к себе смятую ткань чужой одежды, вдыхая уже выветрившийся запах знакомого парфюма, наверняка выбранного в спешке. Как пальцы нервно теряются в складках ткани, когда в этом совершенно изменённом состоянии сознания получается кончить за считанные минуты, срываясь на тихий стон в пустой квартире. Потом будут совместные репетиции, новые подколы и игра в недотрогу. Ведь о том, как на самом деле ценит его Саша, его продюсеру знать вовсе не обязательно.