Моя милая Тора-чан

Женщина по фамилии Накагами может и не была такой уж известной в Японии, но вот в этой лаборатории было грехом не знать этого имени. Как минимум потому что она была здесь самой главной. А как известно, если ты даже не знаешь как твоего начальника зовут, то работник из тебя явно не лучший. Как хорошо что любимая ассистентка Накагами свою начальницу знала прекрасно. А потому она уже без всякого страха появлялась в пятницу с утра в кабинете учёной, открывала жалюзи, давая солнцу бросить и на этот несчастный кабинет свой яркий и порой невыносимый взгляд, а потом подходила ближе и начинала снимать с Накагами халат. — Сенсей, я этот заберу и принесу чистый. Этот уже никуда не годится, — уговаривает она, потом, поджав губы, оценивает по внешнему виду наставницы насколько большую работу придётся проделать, тихо вздыхает и уходит. Затем возвращается, держа в руках расчёску и небольшую косметичку, садится напротив и, не принимая возражений приступает к каким-то чудом не приевшемуся ей со временем ритуалу. — Доброе утро, сенсей, — говорит она, заставляет все-таки поднять голову со стопки с отчётами. Стопку она потом откладывает в сторону, от греха подальше. — Совсем вы перестали о себе заботиться. Накагами смотрит на девушку, всем своим видом показывая что не хочет сегодня влачить свое бренное существование на земле этой. Но для ассистентки это немое заявление как будто ни о чем — должно быть не освоила ещё в совершенстве этот язык. Поэтому все же приходится нормально сесть и позволить привести себя в порядок. — Ай, Тора-чан. — недовольно сжимает зубы, когда расчёска застревает в волосах. — Сами виноваты, сенсей, — слышит в ответ. И правда, сама виновата. Женщина смотрит на свою помощницу. Во взгляде наверное сложно прочитать лёгкое разочарование: сколько бы различных шампуней и бальзамов она не извела на свои несчастные волосы, две их характеристики оставались стабильными: жёсткие и блеклые. А Тора-чан зачем-то раз за разом говорит о том что очень любит к ним прикасаться. Утешить верно пытается, да вот не получается ничего. Накагами конечно улыбнётся смущённо, но ничего это не значит. Точно ничего! Простая вежливость, не более. — Какую причёску хотите, сенсей? — спрашивает Тора-чан, когда приложив немало усилий она наконец заканчивает первый этап своей непростой работы, — Как обычно? — Как пожелаешь, — отвечает Накагами, чувствуя что только что позволила помощнице проявить весь свой креатив, который в их работе просто недопустим. Что ж, пусть отыграется на волосах своей начальницы, Накагами совсем не жалко. Женщина чувствует как чужие руки творят какую-то магию, чувствует едва ощутимую боль, за которую, если честно, даже не обидно. Напротив, это как лёгкое напоминание о том, что засыпать нельзя, пусть и очень хочется. Но наверное проходит слишком мало времени, прежде чем Тора-чан подносит наставнице зеркало. — Нравится? Глядя на аккуратный пучок, закрепленый красивой шпилькой с цветами, ученая просто не может дать какой либо ответ кроме положительного. — Откуда это у тебя? — спрашивает она, очевидно, о заколке. — Да вот, дома нашла… Я такими не пользуюсь, — Тора-чан чуть отворачивается, есть у неё такая привычка, не смотреть на собеседника. Не то чтобы её глаза вообще были видны под этой челкой… — В общем как увидела, сразу о вас подумала, — добавляет она, переходя на шёпот к концу фразы, — Потому что… — Верно, с твоей длиной сильно не разойдешься, — Накагами встаёт с кресла и наконец позволяет себе коснуться чужих волос, таких мягких и волнистых, какими обладать наверняка любая женщина хочет. Тора-чан на мгновение замирает, а затем словно набравшись новой силы, заставляет наставницу вернуться в кресло. — Займёмся вашим макияжем, — заявляет она. Накагами тихо вздыхает. Ну, ничего не поделаешь. Она и сама не горит желанием выходить в люди, когда вспоминает про подтекшую тушь и смазанную помаду. Тора-чан протирает её лицо противной мицеллярной водой (Накагами сама не знает что в ней такого противного, но каждый раз от этого морщится).- Посмотрите на меня, сенсей, — наконец зовёт девушка. Накагами дважды просить не надо. Поднимает глаза на ассистентку, изучает её пристально взглядом. — Ты у меня такая красивая, Тора-чан, — отмечает как ни в чем не бывало: прямолинейность у учёной в крови. Ассистентка краснеет и отворачивается, активно делает вид будто не может найти что-то в полупустой косметичке. Женщина думает о том что снова поймала себя на мысли о том какая у неё чудесная ассистентка. Обещала же себе перестать отвлекаться на рабочем месте. Тора-чан тем временем подходит ближе, начинает орудовать то кисточкой, то ещё чем-то. Этап с причёской нравился Накагами куда больше. — Вот и все, — через минут пять слышит она знакомый голосок, — Вам нравится, сенсей? — вновь в руках зеркало, а Тора-чан отходит подальше, стараясь не мешаться. Пусть Накагами и скажет что ей «нравится», это ведь не будет правдой. Ведь работа, которую проделала Тора-чан достойна похвалы куда большей. А потому ученая наконец позволяет себе сделать небольшую глупость — Иди ко мне, Тора-чан, — подзывает она, и стоит только помощницу снова приблизиться, как её заключают в крепкие объятия, какие только может позволить себе с самого утра уставшая женщина средних лет. — Сенсей, — тихим-тихим шёпотом отвечает ей Тора-чан, а потом мило жмурится когда её в макушку целуют. — Что такое? — отзывается тут же Накагами, которой обращение произнесенное таким образом очень даже нравится. — Мы ещё кое-что забыли! — суетится Тора-чан, поспешно отстраняясь. Накагами растерянно хлопает глазами, чуть наклоняет голову в знак вопроса — И что же? — спрашивает наконец. — Ваши очки, — неловко смеётся ассистентка, достаёт их из кармана и через пару мгновений границы всего вокруг резко становятся чётче. Накагами не успевает даже спасибо сказать, Торы-чан уже и след простыл. Но та все же напоследок заглядывает в кабинет и напоминает: — Про чистый халат не забудьте.

***

— Сенсей… Заслышав это слово, Накагами прижимает палец к губам, из которых оно посмело вылететь. — Мы ведь не на работе. Зови по имени. Пусть это и их общая спальня, Тора-чан все равно чувствует себя гостьей. Свечи, розы, бокалы красного вина… Все это так непривычно. Как ей всегда казалось, в их отношениях такому места не будет никогда. Но сенсей должно быть настолько умна, что узнала об её тайном желании даже не спрашивая напрямую. Что ж, личные дневники иногда неплохо рассказывают чужие секреты… Накагами может и стыдно за это немного, но пока что она хочет просто смотреть на свою девушку, которая сейчас улыбается лишь для неё. — А теперь позволь мне о тебе позаботиться. Тора-чан смотрит в зеркало, пока теперь уже с её волосами творится самая настоящая магия. Сенсей с ней может и не очень аккуратна, но девушка рада от одного лишь факта что все это сейчас происходит. Она довольно улыбается и закрывает глаза, когда получает поцелуй в щеку, свидетельствующий о том, что страшный ритуал окончен. — Выпьем? — предлагает Накагами, чуть приподнял свой бокал. — Завтра же на рабо… — договорить Тора-чан не успевает, и вот пьянеет она ещё даже не от вина, оставшегося ею нетронутым, а от поцелуя, невероятно нежного, но в то же время полного страсти и желания показать кто сегодня кому принадлежит. Ночную тишину нарушает тихий звон бокалов, а Тора-чан уже и не сомневается, что завтра у них обеих будет выходной.