***
В больших городах покою места нет. Жизнь кипит здесь с раннего утра до глубокой ночи. Ночной город похож на тело, разогретое алкогольным коктейлем, да, что уж тут, такие тела и есть спонсоры этой оживленности. — Пойдём угощу, красотка, — таких, к сожалению, тоже хватает. — Смотря чем угостишь, — отвечает красивая блондинка, прежде чем между ней и собеседником вырастает фигура высокого широкоплечего мужчины — Давайте лучше я вас угощу, — предлагает он и почему-то навязчивого поклонника как ветром сдувает. Наверное он не фанат красивых мужчин в хорошей форме. Ну, на вкус и цвет… — Чего пришёл? — недовольно спрашивает девушка, поджав губы, — У меня была хорошая возможность поразвлекаться сегодня ночью за чужой счёт. — Beauty-сан, совсем несексуально распивать алкоголь в компании малознакомых личностей, — мужчина улыбается, — Знаете же истории о том что туда могут что-то подсыпать. — Ещё и жизни меня учит. Ещё раз спрашиваю, чего надо? — терпение на пределе, а потому он спешит все же дать на этот вопрос хотя бы какой-то ответ. — Лидер сказал что нужно встретиться, — очень быстро сдаётся и разводит руками, — Сам не знаю зачем, не спрашивай. — А? Этот мелкий все-таки решил что посидит до конца концерта? — она недовольно поправляет волосы, — Ладно уж, пошли. Его зовут WSA, девушку — Beauty. И они друг другу никто. Не более чем члены одной группы. CHARISMA в целом и не планировалась как долговременный юнит. Десять миллиардов йен в качестве приза — вот что волнует каждого из шестерых, принявших приглашение загадочного God&Devil. В гримерке, как и всегда, тесно и душно. Чего ещё ожидать от небольшого клуба? Пока здесь ещё пусто, WSA пользуется моментом и занимает место на диване. Beauty одним взглядом даёт понять что ей здесь не нравится. — Ты меня точно сюда на встречу привёл, а не для того чтобы позажимать? — наконец не выдерживает она ожидания — Какие поспешные выводы, Beauty-сан, — отвечает WSA с неловкой усмешкой, — Как плохо вы обо мне думаете… Вы конечно сексуальны, но… — Извращенец, — в него летит чей-то ботинок, но, к счастью, прежде чем предмет обуви достиг цели, его перехватила чья-то рука. — О, вы тут уже! — и вот в гримерке появляются остальные. Вот тот парень в маске — enslaveD, этот низкий с укладкой — SARU. Эти двое с самого начала неплохо ладили. Должно быть были знакомы раньше. — Ебаное собрание, — SARU восторга друга не разделяет, садится на один из стульев и стучит пальцами по столику, — Приспичит же собраться когда все разошлись, — он со всей силы пнул стену, но кажется попал по чему-то другому. Или точнее, по кому-то. — Ай, — раздалось из-под стола с таким безразличием, словно человека, который издал этот звук, перед этим накачали обезболом и теперь он изо всех сил пытался делать вид что ему не все равно на пинок. — Нашёлся, — Beauty опустилась на корточки и вытащила на белый свет еще одного участника. Это был невысокий парень, вечно прячущий лицо под капюшоном своей толстовки. Тихий и загадочный, он был из тех, о чьем существовании легко позабыть. Но псевдоним у него был весьма интересный — Hanged Man. Одновременно отсылал как на таро, так и на пропитанные безысходностью текста этого человека. Что творится в его душе когда он покидает сцену? WSA не знал. Да и не его это дело, наверное. Hanged Man забился в угол за дверью, не желая идти ни с кем на контакт. Никто, впрочем, и не пытался. — Итак, нас пятеро! — подвёл итоги enslaveD, — Осталось дождаться лидера и… — Прошу прощения! — перебил его громкий голос, — Мне жаль, что я опоздал! Первым в гримерку появляется God&Devil, который в знак приветствия лишь кивает, а вот уже за ним входит и обладатель столь выразительного голоса — Рикай. Да, просто Рикай. В первый день, когда все они только встретились, каждый в качестве имени назвал свой псевдоним. Кроме него. — Рикай? Скучно звучит. Кто вообще японский использует для псевдонимов? С лёгкой руки Beauty на бумаге появляется слово UNDERSTANDING. — Лучше уж так, — заявляет она, — Рикай звучит как-то безвкусно. — А по мне, так лучше пусть будет REALISING, — сказал тогда WSA, — Тоже «понимание», но здесь уже по смыслу ближе к «осознанию». Достаточно… Концептуально? — он встаёт рядом, от чего Beauty явно не в восторге, и тоже записывает на листок свою идею. Но только Hanged Man замечает то, как меняется в лице новый знакомый. — Understanding-сан, вы в порядке? Одним резким движением Рикай возвращает очки на законное место — на переносицу, и, так же резко выхватывает у Beauty несчастный листок, прежде чем разорвать его на две части. — Ты чего? Псих что ли? — возмущается девушка, — Если не нравилось, мог бы и сказать. — Рикай Кусанаги это моё имя! — перебивает он, — И не надо заменять его безвкусными англицизмами! — затем снова поправляет очки, которые то и дело скатываются вниз, и уже более спокойным тоном добавляет, — Простите. Но никому ведь не понравится издевательство над собственным именем. — А псевдоним то у тебя какой? — спрашивает SARU после пары минут неловкого молчания, — Как тебя звать? — По имени. Что за вопросы вообще? — он словно совсем не понимает что тут происходит и куда он попал. — В хип-хопе так не принято, — подаёт голос God&Devil. Он вообще редко вступает в разговоры, но такая абсурдная ситуация даже мимо него просто так не проходит, — Мы то тебя по имени звать можем, но для сцены нужно новое. Так и появился oRder, который так и остался существовать где-то там, на бумаге. А странный парень в очках так и остался для них Рикаем. И вот Кусанаги заходит в гримерку. Из-за двери снова раздаётся безразличное «Ай» — Hanged Man не успел вовремя отойти. — Так чего мы здесь? — спрашивает SARU, — Надолго? Мне ещё есть чем заняться. — Ненадолго, — говорит God&Devil, — Рикай просто собрал информацию о концертах, на которых мы могли бы выступить. Интерес фанатов надо как-то удерживать. — Главное только чтобы все могли собраться. Видите ли, нас семеро и. — начинает тот — Ближе к делу, — требует Beauty — Рикай-кун так старается ради нас, — enslaveD смеётся и поправляет тёмную маску, — Пусть говорит. И тут все мелкие разговоры покрываются самым резким и пронзительным звуком, который только может издать металлический свисток. И пока все отходят от такого потрясения, Рикай наконец начинает свою речь. — С тех пор как мы получили приглашение на баттл в клубе Парадокс, прошёл месяц. Знаете сколько раз за этот месяц мы выступили полным составом? Один! — он бросает на стол какую-то папку, — Один-единственный раз! Ну неужели так сложно собраться вместе? — Считай уже два, — лениво вставляет God&Devil, без разрешения вытащивший из сумки enslaveD'а какую-то жвачку и уже запихнувший её в рот. — Я про сегодняшнее выступление и говорю, — отрезает Рикай, а затем выкладывает на стол стопку листочков, — Будьте добры, напишите, когда вы заняты. Только пожалуйста, расставьте приоритеты правильно. Все-таки если мы победим в финальном баттле… — То получим десять миллионов, — продолжает Beauty его мысль и кладёт на стол исписанный листок. — Миллиардов, — поправляет лидер и сдаёт свой лист. Рикай тяжело вздыхает. Затем смотрит на остальные листки и вздыхает ещё тяжелее. — Вы обязательно справитесь, Рикай-сан, — WSA касается его плеча и, встретившись взглядом с парнем, одобрительно улыбается, — Вы самый сексуальный менеджер который у нас когда-либо был. Кусанаги мгновенно заливается краской, а затем, собрав в кучу листы и пробормотав что-то вроде «как будто у вас вообще до меня были менеджеры», исчезает за дверью гримерки. — Чудо-юноша, — задумчиво бросает WSA, пока остальные сверлят его полными недоумения взглядами. Так они и существовали. Не знающие друг о друге ничего кроме псевдонимов, они умудрились зайти очень далеко. У каждой команды на сцене была особая связь. Кто-то — лучшие друзья, кто-то — семья, причём не всегда связанная кровными узами. А они — никто друг другу. Разве что коллеги. Не более. Никто не придёт на помощь, когда тебя настигнут последствия от использования металла. У всего ведь есть цена. И в момент когда самое страшное воспоминание настигнет тебя, заставляя вернуться в прошлое и вновь пережить болезненный опыт, ты будешь один. Никто тебе не поможет. Хотя, кто знает, может оно и к лучшему.***
— Так значит, ваше худшее воспоминание связано с семьёй? — спрашивает у него Рикай. WSA обнаруживает себя в комнате отдыха. Знакомое местечко: в прошлый раз после концерта в этом клубе, он неплохо провел здесь время с каким-то парнем. Но, кажется, с Кусанаги у них ещё ничего не было. Жаль конечно, да только вот WSA все равно не в лучшем состоянии для этого. — Что случилось? — мастерски игнорирует он заданный вопрос, — Почему я здесь? — Вы упали в обморок. Реакция ловушки скорее всего началась раньше чем вы планировали, — отвечает он, — Потому что вы говорили про позор семьи. WSA тяжело вздыхает. Как невовремя. И почему он совсем ничего об этом не помнит? — Да, должно быть реакция ловушки, — пробормотал он, — Ничего. Не раз такое переживал. Прошло и ладно. — Амахико… Точнее… WSA-сан… — Рикай даже не успевает закончить фразу. — Откуда ты.? Ах… Я сам должно быть проболтался. — Амахико… Красивое имя, — невзначай продолжает Кусанаги, — Вам подходит. Он касается его щеки, заставляет поднять взгляд. — Я часто остаюсь чтобы помочь остальным справиться с их реакциями. Сегодня вот у вас так случилось, — Рикай сам взгляд опускает и виновато улыбается, — Может странно прозвучит… Но только так у меня и получается с остальными сблизиться. Когда слушаешь что у других на душе — лучше их понимаешь. — Хочешь и мою историю теперь услышать, да? — WSA с усмешкой отвечает, а затем едва ощутимо проводит ладонью по его волосам, — Так уж и быть. Просто потому что вы очень сексуальны, Рикай-сан. Какое же удовольствие доставляет ему наблюдение за тем как его собеседник чуть ли не моментально краснеет. — У вас это тоже не сценический образ значит? — шёпотом спрашивает Рикай. Амахико растерянно на него смотрит, мигом растеряв свою ауру опытного соблазнителя. — В каком это смысле? — Ну, Иори-сан например вполне серьёзно предложил мне заключить с ним рабский контракт… Я так перепугался. А Оосе-сан кажется и впрямь не горит желанием жить. Ах! — спохватился тот, — Вы ведь не знаете. Иори-сан это enslaveD. А Оосе-сан — Hanged Man, — на его лице появляется неловкая улыбка, — Наши коллеги очень интересные. Например… Вы знали что Beauty-сан вовсе не девушка? Привычный для Амахико мир мог бы сейчас рассыпаться на миллиард кусочков, благо, ему нравились оба пола одинаково. Трагедия отменилась сама собой. Но тем не менее привыкнуть к этому новому факту было довольно сложно. — Нехорошо сплетничать, Рикай-сан, — отмечает он. — Я думаю все уже давно знают… Кроме вас, Амахико-сан, — после этой фразы WSA чувствует себя как-то глупо. Он молчит некоторое время, но потом продолжает: — Думаю я не стану вам рассказывать свою историю, — говорит он. — Почему же, Амахико-сан?! Простите если до этого сказал что-то не то и обидел вас! — Рикай тут же меняется в лице. Милый. Амахико не выдерживает и притягивает его к себе, падает на кровать, заставляя парня улечься сверху. Тот кажется в шоке, но не сопротивляется — Всё дело в фамилии, — поясняет Амахико шёпотом, — Я с рождения был слишком благороден для того чтобы во взрослой жизни зарабатывать стриптизом. Отцу мои увлечения не понравились, так что я оказался на улице. Вот и всё, — губы сложились в улыбку, но в глазах наверняка ещё можно разглядеть остатки от боли прошлого. Скрыл он их хорошо, а избавиться никак не может. — Вот как… — Рикай мрачнеет, — Но теперь… Теперь вы по крайней мере можете мне довериться. — А почему бы тебе тоже мне не довериться, Рикай-кун? — Амахико переводит тему. Ему и самому вдруг стало интересно, что может скрывать этот человек. — А? — Рикай словно в ступоре. Неловко улыбается, а затем качает головой, — Такое дело… На меня металл совсем не действует. Возможно я из-за этого так заинтересован чужими реакциями. — Странный вы, — выносит вердикт Амахико, — Но хорошенький. Только поэтому прощаю.***
— Может быть Харукава? — И снова неверно, Рикай-сан. Повезло Амахико узнать, что комнату эту Рикай забронировал на всю ночь. Всё равно желания ехать обратно домой после того как сработала реакция ловушки, не было. Вот уже пару часов они лежали рядом и играли в невероятно интересную игру: Рикай угадывал фамилию Амахико, зная лишь то, что она у всех на слуху. — Ну не Ямада же?! — Не Ямада, — смеётся Амахико, — Тебе в очках удобно лежать? — Вполне. Тогда может Аоба? — Уже спрашивал. Не она. Рикай тяжело вздыхает и отворачивается, бормоча что-то себе под нос и загибая пальцы, наверное считая варианты, которые уже успел перебрать. — Сдаешься? — Амахико и сам сдаться готов. Слегка наскучило. Да и сразу понятно что не угадает — не в том направлении пошёл. Перебирает самые распространённые, а надо бы самые известные. Рикай какое-то время обдумывает свое решение, но все же кивает: — Сдаюсь. — Моё имя Тендо Амахико, — отвечает WSA, с некоторой грустью наблюдая за тем как меняется выражение лица у собеседника. И, чтобы сразу избавить себя от ненужных вопросов, добавляет, — Да, те самые Тендо. — А вы… — Учился на врача, — даже не выслушав вопросов он пересказывает всю свою историю словно заученный наизусть текст, — С детства готовился стать таким же как отец и старший брат. В какой-то момент решил что медицина это не моё, поссорился с отцом и уехал. И вот я здесь, — поправляет волосыи снова как ни в чем не бывало улыбается, — Такая вот история. Только к концу он замечает что Рикай сжимает его руку. — Амахико Тендо… Два «неба» в имени, — задумчиво говорит он, — Красиво. — «Чудо-юноша» — в очередной раз проносится в голове у Амахико***
Время то идёт невыносимо медленно, то летит так, словно его подгоняет сильный ветер. Амахико не успевает оглянуться, как до финального баттла остаётся всего три дня. Зато он замечает, как близок стал с остальными. Теперь их исполнение не выглядит как коллаж сделаннный ребенком — теперь это настоящая гармония иллюзий, музыки, слов и чувств. — Волнуетесь, Амахико-сан? — спрашивает его Рикай каждый раз перед выходом на сцену. Тендо обычно качает головой, портит Рикаю причёску одним лёгким движением руки и с улыбкой исчезает за дверью гримерки. Друзья ли они? Да нет… Наверное. Рикай просто хорошо к нему относится. Так же как и к остальным. Это ведь благодаря ему атмосфера в коллективе так переменилась. Но, справедливости ради, Амахико ещё ни разу не замечал чтобы Рикай у кого-то спрашивал то же, что и у него перед каждым концертом. — А вы как, Рикай-сан? Волнуешься? — интересуется и он. Кусанаги явно такого не ожидая, стоит немного в ступоре. — Нет, — отвечает спустя какое-то время, — Не волнуюсь. — Плохо врете, Рикай-сан, — короткая усмешка и вот он уже стоит у Кусанаги за спиной и самым наглым образом мнет ему плечи, — Я знаю хороший массаж, который вам поможет расслабиться. Может успеем ещё. — Н-не надо! — Рикай пытается освободиться, но попытки эти не такие активные, словно он не так уж и против, — Нам через десять минут уже на сцене надо быть. — Ну, тогда в другой раз, — быстро соглашается Тендо, — А до тех пор. Рикай не успевает выдать никакой реакции: слишком шокирован внезапными объятиями. А вкрадчивый шёпот «Вы как всегда будете неотразимы, Рикай-сан» и вовсе добивает его изнутри. В хорошем смысле. Даже жаль что Амахико почти сразу же оставляет его одного.***
Знакомая мелодия — не раз звучала на репетициях. Hanged Man, точнее, Минато Оосе оказался отличным композитором. Амахико наблюдает за ним со своей позиции. — Должно быть я дам себе ещё несколько шансов Текста Hanged Man всегда были полны отчаяния и безысходности. Он позволял синим полупрозрачным змеям обвиться вокруг его тела и будто бы умирал в конце каждой из своих парттй, закрывая глаза и медленно уходя обратно в тень. Но сегодня в бездну отчаяния которую он создал своими строками как будто проникает слабый луч солнечной надежды. Hanged Man был не способен на это, но Оосе все оказалось под силу. Он умело укрощает иллюзии, что принимают форму рептилий и, закончив свою часть, отходит в сторону, уступая очередь следующему, но все ещё остаётся в светлой части сцены. — Полюби себя сам — подай всем пример! — на месте Оосе появляется Beauty. Её, точнее его манера исполнения всегда проста и понятна, а в своих текстах он доносит до людей понятие любви. Но если раньше он гордо ступал по полю нарцисов и пел про о том как любит себя, то сегодня он очень осторожно проходит по сцене, стараясь не задеть ни одного цветка, пусть все они и не живые, и дает совет и зрителям тоже. Это больше не холодная и эгоистичная Beauty, это прекрасный Терра-кун с не менее прекрасной улыбкой. — В моем днк быть рабом заложено. Ставлю себя в приоритет, хоть и не положено. Вступает enslaveD. Быстрый темп читки и странные рифмы — таковы его фишки. Заковав себя в иллюзорные оковы, в своих текстах он всегда повествует о том что он не более чем собака, которой можно приказать все что угодно. А сейчас на сцене не enslaveD, а Иори Мотохаши, что задумался и о собственной ценности. Он разрывает полупрозрачную цепь и бросает её зрителям. Естественно, та в полете рассыпается, а Иори, опустив черную маску, улыбается и подмигивает фанатам, вызывая этим волну визгов. — Семья — не кровь, а те, кого ты защитить готов За ним идёт партия SARU. Еще совсем недавно он не шёл ни с кем кроме Иори на контакт. Его было сложно понять, текста его веяли агрессией и чувством вечного одиночества — ведь так надёжнее. Сегодня он, Кей Сарукава, больше не боится принять чужую помощь. Его иллюзии — по прежнему серые стены, раскрашенные граффити. Но вместо угрожающих надписей на стенах теперь символы его сокомандников. За ним наступает и очередь Амахико. Он все ещё WSA, что вообще-то означает World Sexy Ambassador, но также и Тендо Амахико, который больше не переживает насчёт имени и фамилии. В иллюзиях его по прежнему — лотосы и обнажённые античные статуи, разве что теперь у статуй есть четкие лица. Его текста не сильно изменились — в очередной раз он напоминает о том, что секс — не процесс унижения, а выражение близости. И сам не замечает как смотрит в этот момент на Рикая. Конечно, тот должен вступить следующим, но не слишком ли рано ты подаёшь ему сигнал, Амахико? — Единство законов и их соблюдение — наш путь к утопии, наше спасение А Рикаю и вовсе меняться не нужно. Он как и всегда великолепен. Его манера читки чем-то похожа на однообразный, но в то же время будоражащий марш. Он может назвать кучу имён из истории, и, хоть фанаты и не поймут, они все равно скажут что его партия засела в голове. Его иллюзия — трибуна, с которой он несёт в массы свои идеи. И даже когда партия Кусанаги подходит к концу, Тендо все продолжает смотреть на него. Интересно, волнуется ли все ещё? Надо будет спросить после концерта. Лидер, God&Devil завершает песню. Он всегда был странным парнем, на деле таким же и оказался. В девятнадцать лет в одиночку стать восходящей звездой хип-хопа, когда некоторые этого и к тридцати добиться не смогли. Впечатляет. Кто ты вообще такой, Фумия Ито? — Мы, CHARISMA, ждём от вас поддержки. И тут Амахико неожиданно отмечает, что в этот раз он упоминает всех, а не одного себя. Значит и он под влиянием Рикая хоть немного, да изменился.***
— Неплохо выступили сегодня, да? — бросает Амахико, когда все заходят в гримерку. — Терра-кун был просто безупречен, как и всегда, — светловолосый парень накинул на плечи белый пиджак и подошёл к зеркалу, чтобы поправить прическу. — Пойду покурю, — ставит он в известность и вот его уже след простыл. — Я с тобой! — бежит за ним Сару. Фумия молча идёт следом, едва слышно прося кого-нибудь стрельнуть сигарету. Амахико конечно хотел бы его остановить, но решает не портить никому настроение. В гримерке как-то уж слишком жарко. Тендо берет со стола какой-то листок и машет им, стараясь сделать хоть немного прохладное. Заметив это, Иори срывается с места, и, прежде чем кто-то успевает хоть слово сказать, возвращается с двумя бутылками воды. Одну отдаёт Амахико, а вторую ставит на стол перед Оосе. Минато двигает её обратно к Мотохаши, и так начинается уже привычная борьба за звание самого недостойного между ними. — А где Рикай-сан? — вдруг спохватывается Тендо. — Говорил что отойдёт ненадолго, — отвечает Оосе, все ещё не сдаваясь и теперь уже не двигая бутылку, а просто катая её по столу в сторону Иори. — Понял, — кивает Тендо, а потом, не выдержав наблюдения за этими двумя, приносит им ещё одну бутылку. Положение это особо не спасает — теперь каждый из них пытается спихнуть другому две штуки сразу. Как бы весело ни было, все к вечеру расходятся: свои дела у них тоже имеются. Но Рикай-сан так и не появился. Неужели ушёл? Нет. В гримерке лежит его сумка. Амахико решает оставить её на месте. Там у Рикая важные документы, телефон, сменная одежда. Да что угодно вообще. Будет не очень, если он все же вернётся сюда и не обнаружит сумку. Тендо выключает свет и закрывает дверь. Ему не нравится нарастающее внутри чувство беспокойства. Он пробует позвонить Рикаю. Нет ответа. Проходит по этажу, зовя его по имени. Никого. Откуда-то появляется ещё и чувство вины. Что если Рикай в опасности? — Как же так, Рикай-сан. — тихо вздыхает Амахико, не найдя его ни на втором, ни на первом этаже. Последняя надежда — цокольный. Но в это слабо верится. — Рикай-сан, вы здесь? — снова зовёт он, и сердце сжимается, когда никакого ответа он не получает. А потом сжимается ещё сильнее, когда он слышит тихий всхлип. Рикай сидит на полу за углом. Откуда-то на нем взялись оранжевая толстовка и чёрная маска — здесь Тендо вдруг вспомнил что Иори и Фумия жаловались на пропажу вещей после концерта. — Что случилось, Рикай-сан? — спрашивает он, присев напротив него. Рикай замолкает. Больше не всхлипывает, но и ответа не даёт. — Посмотри на меня, — шёпотом говорит Амахико. Приподнимает на себя лицо Кусанаги, и лишь после этого замечает что-то, что ни при каких условиях увидеть бы не захотел — ожоги от фантометалла на лице этого человека — Мой милый Рикай-сан, — выдыхает он, отходя от шока, — Что с вами случилось? — Ничего, — Рикай качает головой, — Это… Это нормально. Амахико снимает с него очки, осторожно откладывает их в сторону. — Это не нормально, Рикай-сан. Последствия от металла не должны проявляться в той области, где украшение не носится, — сейчас, держа лицо Рикая в своих ладонях, он чувствует насколько тот боится. Так хочется заключить в его объятия, дать надежду на то, что все будет хорошо. Но не перейдёт ли он этим границы? — Нет… Это нормально. — едва слышно отвечает Рикай и кивает в сторону лежащих на земле очков. Неужели.? — А свисток? — спрашивает Амахико — Тоже металл, — раздаётся в ответ. Рикаю явно стыдно за все что сейчас происходит. Он отводит взгляд и так и сидит. — Зачем вам так много, Рикай-сан? — севшим голосом продолжает расспрашивать Амахико, — Зачем себя убиваете? Кусанаги снова качает головой. Значит не ответит. Амахико все же не сдерживается. Осторожно обнимает Рикая, гладит его по спине, говорит что-то поддерживающее. Ему и самому сейчас страшно. Настолько страшно, что он даже на мгновение забывает где находится, лишь держится за Рикая, чтобы уберечь его от страданий. Но металл штука непростая. Ты его хоть на другой конец Земли отвези подальше от себя, если он запомнил твоё ДНК, реакция ловушки тебя все равно настигнет. И кажется что Рикая тоже совсем скоро это тоже ждёт. В двойном объёме. От реакции никак не спасёшь — ничто не забывается полностью. Всё воспоминания записаны где-то на подкорке. И металл, войдя с тобой в резонанс, отыщет его и будет проигрывать каждый раз, заставляя тебя страдать.***
И все что Тендо может сейчас сделать — просто побыть рядом. Ему все равно что он сидит в подвале здания, что здесь не очень то и тепло, что его пиджак уже промок от слез Рикая, которого добивает реакция ловушки. И Амахико тоже чувствует боль и сожаление. Нет, его болезненное воспоминание проявится в лучшем случае завтра вечером, да и наверное его внутренняя боль не сравнится с той, что испытывает сейчас Рикай. Просто в голове не укладывается одна мысль. Рикай знает все обо всех. Но никто ничего не знает о Рикае. Рикай помог им всем стать ближе. Но никто не помог Рикаю открыться. Тендо тоже не исключение. Он винит себя в том что не знает что видит сейчас Рикай. И от этого ему не менее плохо. — Как мне заслужить любовь? Как долго… Я должен ещё стараться? — спрашивает вдруг Рикай, видимо обращаясь к кому-то из воспоминаний. Его голос ощущается совсем пустым, безэмоциональным. Непривычно. Эти слова режут больнее стали, жгут больнее чем фантометалл. Рикай заслужил любви. А Амахико заслужил ту боль, что получает, глядя на Рикая.