Макс и Настя

В одной руке я держу чай, а в другой газету. Входную дверь приходится открывать плечом, но это меня не останавливает. Совсем не хочется дважды ходить на кухню. У меня выходной — и в этот раз настоящий, потому что я отключил телефон. Пусть хоть небо превратится в стеклянный купол и разобьется на тысячи осколков — но сегодня никто меня не побеспокоит. И я намерен воспользоваться каждой минутой своего отдыха. Выхожу на террасу и чуть жмурюсь. Утро, летнее солнце едва проснулось, греет ласково. Настроение отличное, давно такого не было. Денек обещает быть славным. Иду к гамаку. Что может быть лучше чаепития на свежем воздухе? Эх, как мало, оказывается, нужно для счастья. Ставлю чашку на столик. И вдруг понимаю, что в моем гамаке кто-то лежит. Недоумение быстро сменяется злостью. В МОЕМ дворике, возле МОЕГО дома, в МОЕМ гамаке кто-то самым наглым образом дрыхнет! В МОЙ, между прочим, законный выходной! Сжимаю кулаки. Газета сдавленно шуршит, превращаясь в бантик. Бросаю ее рядом с чаем и решительно переворачиваю гамак. Со злорадным удовлетворением слышу удивленный писк, затем стук тела о землю. В голове мелькают тысячи вариантов, как можно уничтожить незваного гостя. Но все планы рушатся, когда гость на четвереньках торопливо отползает в сторону, охая и ахая, и мне удается его рассмотреть. Девчонка. Совсем еще юная — уверен, ей и восемнадцати-то нет. Кудрявые темно-русые волосы, спутанные со сна. Растянутая белая майка в пятнах от травы. Рваные джинсы — тут уж не поймешь, то ли мода такая, то ли где-то подрала. Дальше разглядывать не получается. Гостья вскакивает и резво бежит к калитке. Я чертыхаюсь и бегу вдогонку. Хватаю негодницу за руки, но она изворачивается и кусает меня повыше локтя. Снова чертыхаюсь и встряхиваю девчонку, с силой сжимая ее плечи. Она вдруг перестает вырываться и замирает, испуганно глядя на меня. Карие глаза расширяются, в зрачках я вижу свое отражение. М: Ты кто такая? сурово хмурю брови. Гостья сдавленно сопит и наконец-то отводит взгляд. М: Я спрашиваю: кто ты? И что, черт подери, ты делала на моем участке? Девчонка молчит еще пару секунд. Когда я начинаю терять терпение, раздается тихий голосок: ? : Я Настя. М: И? Озадаченно моргает. Идиотка, что ли? М: С какой радости ты валялась в моем гамаке, Настя? ядовито перефразирую я. Н: А-а протягивает. Лицо вдруг проясняется. Н: Я не валялась, я немножечко поспала. Ситуация порядком раздражает. К тому же, чай уже наверняка остыл. Раздражение вспыхивает с новой силой. М: Да что ты! я выдавливаю из себя улыбку. Получается, наверно, жутко — девчонка морщится. М: Это все проясняет! Настя замирает. Я почти слышу, как напряженно работает ее маленький мозг. Н: Правда? робко интересуется она. М: Нет, конечно! не выдерживаю и ору. М: Единственный выходной, черт возьми! Куда смотрят твои родители? Непрошенная гостья вздрагивает и делает неуверенную попытку освободиться. Чем окончательно приводит меня в бешенство. Испортила мне настроение — а намечался такой чудесный, такой отличный день. Потоптала лужайку. Укусила меня — на руке пульсировали два багровых полумесяца. Это не говоря о том, что проникла на чужую территорию без спроса! Да еще и не собирается извиняться! М: Все. Я вызываю полицию ровным голосом сообщаю я. Настя меняется на глазах. Падает на колени, ладонями упирается мне в ботинки. Н: Не надо полицию, пожалуйста, не надо! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Поднимает голову. В глазах слезы, ресницы слиплись. Н: Пожалуйста, не вызывайте полицию, очень вас прошу… Джинсы у нее окончательно вымазались. Руки тоже в грязи. Жалко девчонку. Мог бы прогнать — да вдруг она снова вернется? Как бумеранг? Нет, я должен быть уверен, что избавился от нее. М: И что мне с тобой делать? спрашиваю скорее у себя, чем у девчонки. Н: Не вызывайте полицию… всхлипывает недоразумение. Н: Я из дома ушла… Родители убьют, если меня полиция привезет… Здрасьте-приехали. И все-таки выходной безнадежно испорчен. Настя уплетает омлет так, будто голодала неделю. На ней моя майка, которая по длине годится в платье. Родная одежда Насти сушится на улице — раз уж девчонка остается на неопределенное время, уйти чумазым чертенком я ей не позволю. Из разговора я узнал, что ей семнадцать. В университет она не поступила — на бюджет не прошла, а на платное не было денег. Мать пьет, отец временами тоже. Домой Насте категорически не хочется. Н: Знаешь, Макс Настя осматривает просторную столовую. Н: А мне у тебя нравится! Я скрещиваю руки на груди. М: Во-первых, не Макс, а Максим Сергеевич делаю замечание я. М: А во-вторых, твои манатки скоро высохнут, и покатишься на все четыре стороны. Так что не привыкай. На Настю не производит впечатления. Она хихикает и постукивает вилкой по тарелке. Н: Да ладно тебе, Макс. Ты ненамного старше меня. М: Мне двадцать шесть. Н: О да фыркает Настя. Н: Наверно, мамонтов помнишь. И когда она успела так понаглеть? Час назад еще рыдала. Приподнимаю брови. Н: Всего-то девять лет разницы! по-детски улыбается вредная девчонка. Н: Знаешь, я думаю, мы подружимся. Эх, жаль, выше лба брови поднимать я не умею. М: Сомневаюсь холодно бросаю я. Настя поджимает губки. Н: Грубиян. Неудивительно, что один живешь. В этот неудачный момент я решил выпить воды и, конечно, поперхнулся. Она что, экстрасенс? Н: У тебя одна зубная щетка поясняет девчонка. М: У меня работа двадцать четыре часа в сутки сквозь зубы процеживаю я. И когда она уже отсюда уберется? Невольно смотрю на часы. Н: Кстати, раз такие дела, можно я у тебя поживу? Недолго, всего пару день… М: ВОН! Похоже, во мне проснулся убийца, и девчонка это чувствует — потому что подскакивает и мигом выметается из дома. Назавтра я возвращаюсь домой поздно. Голова раскалывается. А ведь еще не все — до утра необходимо сдать материал. Значит, сегодня меня ждет бессонная ночь. Бросаю взгляд на гамак. Пусто — а что я ожидал? Захожу в дом, попутно включаю свет во всех комнатах. Последняя по списку кухня. Нажимаю на переключатель и столбенею. За столом, положив кудрявую голову на руки, сидит Настя. Свет ей не нравится — девчонка мигом закрывает лицо ладошками. М: Что ты здесь делаешь? моим голосом можно замораживать воду. Н: До-о-обрый вечер как ни в чем не бывало здоровается Настя и широко зевает. Н: А я тебе ужин приготовила. Картошечку с мясом запекла. Какая, к черту, картошечка? М: Дверь была закрыта сообщаю я. Н: Ну да кивает Настя и простодушно добавляет. Н: А окно открыто. Я через него и забралась. Что-то ты поздно домой вернулся. Я тебя раньше ждала. Так, пожалуй, чувствуют себя женатые мужчины. Полная подотчетность действий. М: Я сказал тебе выметаться. напоминаю я. Н: На ночь глядя? округляет глазки девчонка. Н: Куда же мне идти? Черт. Я влип. Серьезно, основательно, фундаментально влип. Нужно было вызвать полицию еще вчера. М: Хорошо вздыхаю М: Где твой ужин? Настя расплывается в счастливой улыбке и направляется к плите. А что? Раз уж приготовила… Должна же от нее быть какая-то польза? М: И чтобы утром тебя не было. На следующий вечер я снова обнаруживаю Настю возле дома. Девчонка спрыгивает с гамака и мчится мне навстречу. Н: Ты окна закрыл! обиженно выпаливает она. Удивляться я уже перестал. М: Калитка тоже была закрыта бурчу я. Настя гордо вскидывает подбородок. Н: У вас забор невысокий! М: Забор обычно означает, что за него нельзя заходить посторонним едко говорю я. Н: А я не посторонняя! Мы уже три дня знакомы! Мы друзья! Да-а… Три дня — внушительный срок. Может, мне теперь имущество на нее переписать? М: Иди домой, Насть. Родители тебя ищут устало смотрю я на девчонку. Настя хмурится и упрямо качает головой. Н: Нет. М: Что значит нет? начинаю злиться. М: Не пойдешь, или… Н: Не ищут. Запой у них. И дружков своих в квартиру привели. Не пойду я туда. Настя отворачивается. А я молчу. Не знаю, что сказать. Мы не друзья, не близкие знакомые, и я ничем ей не обязан. Я вполне могу выставить ее вон. Она надоедает мне, мешает мне. Лишает самого ценного — спокойствия и одиночества. И все же, что-то не позволяет мне прогнать эту девчонку. Возможно, я еще не до конца растерял человечность на своей работе. Поэтому мое сердце сжимается, когда Настя тыльной стороной ладони вытирает слезы, при этом упорно делая вид, что не плачет. А возможно, за это время я немножечко к ней привык, и теперь, похоже, переживу ее присутствие еще некоторое время. М: Ты что, весь день здесь сидела? спрашиваю я. Н: Нет, я в сад ходила. О, ужас. В мой кошмарный, засохший, неухоженный сад. Какой позор. Весь день на моем участке… Голодная, наверно. Вряд ли ее за день кто-то покормил. Сдаюсь. М: Заходи в дом. Я действительно к ней привыкаю. К тому, что в доме вечно кто-то смеется. Что, когда я пишу статью, она врывается о мне в комнату и начинает меня отвлекать. К теплому ужину после работы. К неофициальному «ты» и «Макс». Сейчас я тоже занят. Я снова работаю над материалом. Настю это не смущает — она в моей комнате, на моей кровати, уткнулась в мою книгу и увлеченно читает. Не боится моего гнева. И, что особенно обидно, не обращает на меня внимания. М: Что читаешь? не выдерживаю я. Н: Ничего задумчиво отвечает она, на мгновение приподнимает голову и показывает мне язык. Девчонка! Переворачиваю книгу обложкой вверх. М: «Занимательная медицина»? удивляюсь я. Откуда у меня вообще эта книга? Н: Угу закрывает книгу и перекатывается ко мне поближе. Слишком близко, но по какой-то причине я не возмущаюсь. Н: Я хочу стать врачом. Детским педиатром. Помогать малышам, лечить их. Глаза у Насти огромные, светлые. Кожа чистая. И волосы приятно щекочут кожу. М: Это похвально шепчу я. Настя пожимает плечами. Н: Но я же не поступила. Мне негде учиться. Школу я закончила, а дома… А дома пьют. Понятно. Н: Меня даже с работы выгнали вдруг сообщает она. Н: Ни на что не способная. М: Ты работала? я в шоке. Она же ребенок! Или?.. Бывают ли такие взрослые дети? Н: Да, уборщицей. Только пару раз не пришла, родители не пустили. И работодатель решил, что я безответственная. Только если мама с папой узнают, что я им больше деньги не принесу — мне не жить. Мне вдруг хочется ее обнять. Вместо этого я треплю Настю за щеку. Она сердится и ворчит. Но никуда не уходит. Я возвращаюсь к статье. Через полчаса замечаю, что Настя уснула. Во сне она совсем юная — даже младше, чем есть на самом деле. И я заверяю себя, что у меня к ней нет совсем никаких чувств. Н: Макс? М: М-м? Н: Извини. Так. А это уже что-то новенькое. Стадию раскаяния мы еще не проходили. Слежу за взглядом девчонки. Она косится на следы от зубов у меня на руках. М: Да, такой страшный зверь на меня еще не нападал бросаю я. Н: И за то, что навязалось, извини. Такая серьезная… Прям страшно. Ладонью проверяю ее лоб. Температура нормальная. Значит, буду уточнять. М: У тебя что-то случилось? Отрицательно мотает головой. Н: Нет… То есть, да… Внимательно смотрю на Настю. Она краснеет и закусывает губу. Н: Ты мне нравишься! на одном дыхании признается она. Ох. Нет. Пожалуйста, нет. М: Настя, ты ошибаешься. предупреждаю я. Н: Ты мне нравишься упрямо повторяет девчонка. М: За такой срок невозможно влюбиться. Сердце протестующе колотится в груди. Но я не влюблен, нет. И ей всего семнадцать. Н: Ты лжешь тихо говорит Настя. Н: Я же чувствую, что ты тоже… Почему ты отрицаешь? Я не влюблен. Не влюблен! Мне не нужен этот глупый ребенок! Я предпочитаю одиночество. И свободу. М: У тебя необыкновенное самомнение. мрачно чеканю я. М: Ни капли самостоятельности, да еще и несовершеннолетняя… Настоящая заноза. Я не вижу ни одной причины, по которой ты бы могла меня зацепить. Настя морщится, будто сейчас разревется. Но не ревет. Н: Но я же тебя зацепила. дрожащим голосом утверждает она. Н: Зацепила же. С треском захлопываю крышку ноутбука. М: Сейчас же заткнись и выметайся из комнаты. Немедленно. Настя выглядит так, будто я ее ударил. Сдержанно встает. Н: Дурак. говорит мне на прощанье. Я закрываю глаза. Дурак. Конечно же, дурак. Но я старше тебя на девять лет. Свободолюбивый, вечно на работе. И совсем не хочу портить тебе жизнь. После той ссоры Настя ушла. Насовсем. Значит, у ее родителей закончился запой. Мне должно было стать легче. Но нет. Мне стало пусто. И грустно. Повсюду мерещились ее шаги. Я сто раз пожалел, что прогнал ее. Впрочем, работа спасала. И постепенно я вернулся в прежнюю колею. Почти. Закончился июль. Шли последние деньки августа. И я опять наслаждаюсь своим выходным. Позволяю себе отключить телефон, зная, что важных мероприятий сегодня не будет. Разваливаюсь на гамаке, нежась под солнцем. Чашка из-под выпитого чая стоит на столике. Рядышком лежит прочитанная газета. Вдруг Земля начинает вертеться, и я делаю кульбит, приземляясь на четвереньки. Кто-то сдавленно смеется. ? : Привет. звонко говорят мне. Я встаю и вижу ее. Девчонку. Она изменилась — больше не носит рваную одежду, кудряшки аккуратно расчесаны и уложены. М: Привет отвечаю я. И мне даже не хочется грозно спрашивать, что она делает на чужой территории. Не хочется прогонять. Н: А я устроилась на работу. И записалась на подготовительные курсы по биологии и химии. Молчу. Н: И окончательно ушла от родителей. Молчу. Н: И, раз уж у меня есть свои деньги… Но нет жилья… Могу я снимать у тебя комнату? Настя. Упрямая, как баран. Никуда от нее не деться. Я только пришел в себя — конечно, я откажусь! Помимо воли губы расплываются в улыбке. М: Тебя не было больше месяца. не то, что надо, заявляю я. Н: Я тоже по тебе скучала. смеется Настя и целует меня в щеку. И пусть выходной снова не по плану… Денек действительно славный.