Больное чувство

Свинцовое небо накрыло густые леса Подмосковья, в воздухе стояла неимоверная духота, намекающая на то, что скоро погода разыграется и пойдёт дождь. И снова будет свежий, холодный воздух, и снова грязь и мокрая зелёная травушка. На траве сидел Евгений Боков - мамино горе, папино разочарование, дедушкино ничтожество, бабушкин псих и тварь неблагодарная. Которая никакого добра не ценит и что, даже, если его убьёт "подмосковный маньяк" то не так и расстроются, поэтому он сидел здесь - центр леса, густые непроходимые дебри без начала и конца, высоченые сосны и тёмное царство, здесь его точно не найдут. Скрип веток, что-то похожее на шаги, что-то похожее на дыхание - адреналин. Женя выпрямился, его детские ладони вспотели и нервно тёрлись друг об друга, вдохнув побольше горячего и душного воздуха повернулся, никого, хотя может быть и не было здесь ни души, а ему лишь показалось. Но что бы то не было - конюшня должна быть им посещена, по-крайней мере это единственное место, которое интересовала юного матальщика. Когда то в детстве он ходил часто на Казанский ипподром, а тут такая возможность опять увидеться с лошадьми!

***

За забором шёл не торопливо мужчина, в руках его была хороший кожаный (цвета хаки) поводок, за него конюх вёл большого коричнего-белого коня, с большой белой гривой, с красивыми не замысловатыми пятнами на боках, с красивым двух цветным хвостом. На коне же в седле сидел мальчик в очках, ему было, по видимому, весело раз он так странно улыбался и как ненормальный хохотала, что аж несколько раз чуть не свалился с Майора - имя того коня на котором катался очкарик. Оперевшись локтями об забор и положив на них многострадальческую главу свою, кариеми глазами наблюдал сию картину и лишь дожидался, когда закончится катание мальчишки и настанет его черёд. Громко вздохнул, томный, скучающий взгляд в сотый раз осмотрел и конюха, и коня, и мальчика на звере, и здание конюшни, и этот чёртов забор. "Ну что так долго?!" - как пуля проскочила в мозгу Жени, ему было уже до ужаса скучно, чёртов очкарик он ему это припомнит! -Да давай быстрей, очкарик! Третий час катаешься! - голос Бокова был наполнен все целым, огромным и воистину полным негодованием от данной ситуации, которая вызвала такое бурное негодование у юнца. -Сколько хочу, столько и катаюсь, - в спокойном тоне ответил тот и даже не соизволил поглядеть на Женьку, как будто тот пустое место без точки, что крайне возмутило "Ростова". -Уф, улэм! Ну-ка, слез быстро! СЛЕЗ, ТВОЮ МАТЬ БЛЯТЬ! - последняя фраза была сказана в очень крайне негативном ключе, агрессия, вспыльчивость - вторые имена Евгения Бокова. -Не матерись, - Сергей вмешался во всю разворачивающаюся трагедию в пяти актах своим спокойным и тихим тоном, даже сейчас его табло не поменялось, спокойствие и полное безразличие - вторые имена Фишера конюха. -А чё он тут из себя то строит, а?! -Нц, нц, нц плохо так себя вести, - такое чувство, что тот робот и у него заела один тон; конюх в целом товарищ на вид странный - небольшая растительность на лице, какая-то рубашка сине-зелёную клеточку, которая к тому же была уже серой с каким-то пятнами жёлтого цвета, штаны старючие серые все в катышках, да ещё от него чем то неприятным пахнет то ли навозом, то ли говном - вообщем Сергей надел то, что первое выпало из шкафа. -Агх, скоро дождь, а я не успею покататься, быстрей то всех чушпанов сдоить, чем дождаться удовлетворения в катании этого очкарика! -Кого? - мужчина повернулся, наконец тот спросил вопросительно, глаза уставились на не местного мальчишку в белой футболке и синих шортах. -Чушпанов. -Таких не знаю, это мат? Если да не матерись - это плохо, так нельзя, вот ты не должен так и..- а дальше пошёл душный монолог о том, что мат плохо и то, что хорошие мальчики так себя не ведут. -Мат - это ты, а чушпаны - это люди лохи, не предерживающиеся пацанских понятий либо ж, не состоящие в группе, короче - лохи. А ты мне тут ещё поуказывай! Ты конюх - твоё дело лошади! -А тебе очкарик я всё припомню, дело даунов сидеть в дурке. Понял? Ещё несколько минут и с неба на землю, как тяжёлый, но такой вожделенной природой камень воды упал на землю. Пришлось прятаться в конюшне и очкарику, и Ростову, и Сергею, и коню. -Итак, по какой наиважнейшей причине ты так долго катался?! -Я..я..я.. -Свинья! Пока шёл спор между больным мальчиком и грозой казанского криминального мира, дядя Серёжка рассматривал юного пацана - не местный, красивый и убивать самое главное жалко, что-то в больной голове и сердце мешает задушить его. Пока сей конюх копался в своих мыслях, чувствах закончился дождь и пацанов, как след простыл.

***

Следователь Наталья осматривала место преступления, на дереве висел мальчик лет 11 в очках. На нём не было кожи, алой крови не было в его венах, а вместо неё было клубничное варенье когда-то любезно свареное его простодушной матерью(дяди Серёжи). Висел он прибитый пятками к дереву и повешенный за самую высокую, толстую и крупную ветку сосны. Одежду естественно на бедолаге не было, следов либо же зацепок убийца, к сожалению, не соизволил оставить. Следствие опять в тупике, опять новое жестокое детское убийство, опять одни вопросы без ответов. Опера прочёсывали лес вдоль и поперёк, но средь царство сосен, редких елей и местами высокой травы не было того, что помогло в поимке "подмосковского маньяка". Участковый глубоко вздохнул, стряхнул серый пепел с самой дешёвой сигареты из ларька у дома и затянул едкий, горький и расслабляющий последние нервные клетки никотин. -Боже, за что так то? Это же просто ребёнок, - вымолвила Наташа, её каробило от сей картины, холодные неприятные мурашки прошлись по спине иголками, руки невольно дёргались, - надо узнать не было ли подано заявлений о пропаже ребёнка, займись Фарид. -Хорошо, - ответил и недолго думая затушил сигарету об серый камень, не спешной походке пошёл к жёлтой служебной милицейской машине. Новое убийство слегка потрясло не только правоохранительные органы, но и Союз Советских журналистов РСФСР. О нём уже строчил Мальцев в своей, как тот считал сам, разгромной статье, где выливал все свои про западные взгляды и отношения к государству, власти и т.п. и т.д. Про это опера уже знали, так как поставили следить и охранять Игоря - младший Мальцев.

***

Женька кочал головой из стороны в сторону, ему не терпелось прокатиться на Майоре. Конюх над этим работал: самое удобное сидение, самая удобная упряжка, чистое животное. Залог того, что мальчик не забудет этот день никогда в жизни и ему не придётся ждать пока очкарик накатается - нет очкарика больше. А над Подмосковьем опять свинец, снова тучи готовятся дать влагу земле, снова та же духота и конюшня, снова тот странный, тихий и почему то убийственно спокойный конюх.