HE double L

Скрученный доллар, закрепленный ключ-кольцом от банки — буквально ли не портал в потусторонний мир? Ну, если, конечно, не забывать о волшебной белой пыльце, а иначе ничего не сработает. Разровнять любым тонким куском пластика единственные в жизни белые полосы — и полетели… Это, в общем-то, Кирк сейчас и делал. Прежде чем вдохнуть кокаина через трубочку-доллар, он напрочь забыл о ее существовании, потому что уже был изрядно под градусом, и резко дернулся вперед, приложившись лицом об стол, очки больно вонзились в бровь и переносицу. Хэмметт рассмеялся вслух из-за своей рассеянности, и все же довершил начатое, воспользовавшись незамысловатым приспособлением. Сразу стало еще веселее и будто бы ярче, свет от ламп начал резать глаза, и он просто прикрыл их. Не помогло. Поднялся с дивана, выключил свет. Тоже не помогло. Включил свет. Выключил. Кирк снова громко рассмеялся. А потом что-то за его спиной что-то щелкнуло. Он обернулся. В дверях стоял очень сонный, но уже чем-то напуганный Ларс. Сказать по правде, сейчас Кирк был очень, очень рад его видеть, и непонятно, было причиной тому его затянувшееся на несколько часов одиночество, или подступавший приход, и хотел уже кинуться на него с объятиями. Но Ульрих как-то слишком быстро поменялся в лице, теперь выглядя еще более встревоженно, уперся ладонью ему в грудь, и прикрикнул: — Блядь, да у тебя кровь херачит из носа! Вот черт. Он, все так же улыбаясь и глядя на Ларса, приложил руку к лицу, потом опустил глаза на ладонь. На пальцах действительно осталась кровь. Алая такая, блестящая… Кирк лизнул свои пальцы и засмеялся еще громче, чем прежде. Его начало слегка потряхивать, а комната перед глазами куда-то сдвинулась и поплыла, как и пол под ногами… Ларс схватил его за плечи и пару раз встряхнул. — Ты ебанулся? Что с тобой? Кирк? — …Новый, — мысли убегали, не хотели образовываться во что-то понятное, и это было всем, что он смог выдавить из себя в качестве ответа. — Что? — Ларс рассеянно заглянул ему в глаза, скрытые квадратными линзами очков, все так же продолжая держать его за плечи. Кирк только улыбнулся ему. Кровь уже начинала затекать в рот, отчего улыбка вышла по-настоящему кровавой, но вместе с тем, не лишенной обаяния. — Кокс. Новый. М-м… Вчера. Купил вчера, — продолжал бороться с расплывающимся сознанием Кирк, еще раз приложив руку к носу. В этот раз для того, чтобы кровь перестала капать ему на майку. — Нихуево тебя вмазало. Еще осталось? Кирк слабо зажмурился, улыбнувшись, и кивнул. — Заебато. Ладно, пойдем тебя умоем, что ли. Ларс потянул его в небольшую ванную, придерживая за предплечье. Снял с него очки, изрядно умыл холодной водой. Хэмметту, в общем-то, было все равно, что с ним делают, ему просто хотелось прилечь куда-нибудь и раствориться. Звон в ушах плавил мозг. Ульрих, тем временем, усадил его на крышку унитаза, где-то откапал перекись, дернул его за волосы, чтобы тот откинул голову назад, и беспощадно залил перикись ему в нос. Хэмметт шипел от таких манипуляций, но не сопротивлялся. Не было ни сил, ни желания это делать. Веки опускались сами по себе. Через долгое мгновение, когда Кирк открыл глаза, он обнаружил себя все на том же диване. Совсем рядом сидел Ларс, матерился себе под нос, сильно потирая глаза. Когда он отнял руки от лица, Хэмметт мог пялиться только на его огромные блестящие зрачки. После, теперь уже для них двоих, время и пространство вокруг начали слипаться вместе, утекать сквозь пальцы, рассеиваться, теряться… И не было смысла говорить или даже думать. Хоть о чем-то. Им оставалось только закрыть глаза, и ждать, пока что-нибудь случится. Или не случится. В общем-то, это были проблемы уже завтрашнего Кирка и завтрашнего Ларса, и они единогласно решили оставить их на потом.

***

Первое, что Ларс заметил, когда проснулся — что-то явно не так. Он лежал на чем-то очень теплом и плотном, непохожим на подушку. Все, что он увидел, открыв глаза — шея и ключицы Хэмметта рядом с его носом. До него сразу дошло, что он уснул у Кирка головой на груди, и такое было уже не раз; а Кирк, между прочим, худой, и спать на нем всегда было не особо удобно, а иногда еще и больно. А сейчас… Сейчас мягко, его ребра не выпирали как обычно и не давили на скулу. Что, черт возьми? И когда этот придурок успел отрастить грудные мышцы? Резко вскочив с места, и едва не снеся Кирку подбородок, Ларс в страхе огляделся по сторонам. Потом похлопал своего наркоманского приятеля по щеке, проверяя того на признаки жизни. — Эй, алло! Подъем! — прикрикнул он. Хэмметт распахнул глаза и быстро захлопал ресницами, пытаясь сориентироваться в пространстве, — Че за хуйня? — Э… В смысле? — сонно пробормотал Кирк, потирая лицо. — Посмотри на себя! — Да что не так-то?! — Что-что… Откуда у тебя сиськи? — теперь вполне во весь голос кричал Ларс, бешено размахивая руками. Кажется, кокаин всё ещё не отпустил его из своего ласкового плена. — Какие, мать твою, сиськи?! И главный вопрос — чьи? — тем же тоном отвечал Кирк, — Угомонись! В ту же секунду Ларс молча схватил его за грудь. — Ай! Че ты делаешь? — Я про эти сиськи! Что случилось? Откуда они? — хмурился Ульрих, говоря уже чуть тише, но как-то более вымученно. — Стой… — начал Хэмметт, оглядывая Ларса с головы до ног, после прицельно уставившись теперь уже на его грудную клетку, — Ты на себя посмотри… Ларс истерично переместил руки на свои ребра, ощупывая грудь. Сиськи. Однозначно сиськи. У него тоже. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, будто собираясь с бешено мечущимися мыслями, он мигом унесся в ванную. Кирк, удивлённо хмурясь, проследил за его ломаной походкой. Через мгновение из соседней комнатушки донесся едва ли не душераздирающий крик… Потому что Ларс заверещал, как… Девчонка? Нет, скорее, заверещал, как Ларс. Обычный Ларс. Только вот… — Куда делся мой хер?! — завопил он, снова появившись перед Кирком, — Его нет! Хэмметта будто холодной водой окатило. Он, естественно, так же опасаясь за свой член, схватил себя за промежность, и… — Сука! — одним движением выпрямившись на ногах, подскочил он с дивана, после вцепляясь в и так беспорядочно запутанные кудри, — Моего тоже! Повисла угнетающая, даже устрашающая тишина. Но длилась она не более десяти секунд, потому что разорвала ее щелкнувшая входная дверь. На пороге материализовался не кто иной, как Хэтфилд. — Чего орете, дамы? Я принес вам пива.