×××
Когда всё ухудшилось? Престон не знает. Пропавших стало больше, а поговорить об этом не с кем. Больше терзали сны с ними. Такие реалистичные, что кажется, что это всё взаправду. А вдруг он забыл и других, а сны с ними не снятся? Это очень давит на черепную коробку. Кажется, что он уже окончательно чокнулся. Так думал Престон до одного момента. Он подслушал разговор. Он знает, что не один такой. Разговор в туалете это, конечно, с виду странно, но только не для них. Только не сейчас. Лололошка слушал очень внимательно сумасшедшую речь Престона, временами кивая, но веря всей душой. Последними словами Престона были предупреждением и в каком-то смысле наставлением, после чего они разошлись, но не на долго.×××
Лололошка стал видеться с Престоном чаще, если не считать его уроки фотографии. Немного низкий голос Престона успокаивал, заставлял забыться в этом мире тайн и недосказанности. Хотелось слышать его каждый день, но этому было не быть по некоторым причинам. Чаще то они стали видеться, но Престон будто не позволял сильно сблизиться. Перед ними была невидимая, но чёткая черта, что не давала им быть больше, чем товарищи по несчастью. Это обжигало обоих, но если Престон понимал, что так надо, то Лололошке было обидно. Вроде вот, они поговорили, можно сказать, по душам, хранят общий секрет, несут почти одинаковую ношу на плечах, но это было не то. Хотелось быть друзьями, а может и больше.×××
В один из вечеров, таких прекрасных, тихих и спокойных, когда думаешь, что всё будет хорошо, в дверь восьмого блока тихонько постучали. Престон, обдумывающий последнее время, встал с кровати и пошёл открывать незваному гостю. —Лололошка?—немного удивлённо спросил Престон. —Привет... Можно?—указывая пальцем в глубь комнаты и печально улыбавшись, спросил Лололошка. Престон отошёл в сторону, давая пройти, попутно осматривая гостя. Вид у Лололошки был не очень: весь зашуганный, бледный, глаза красные, будто он недавно принял что-то либо плакал навздрыв. Первый вариант Престон сразу отбросил, ведь видел, что Лололошка ведёт себя вполне адекватно. Престон закрыл дверь на замок, чтобы их не тревожили, и провёл на вид нездорового Лололошку в свою комнату, где усадил его на кровать. —Я сейчас,—проговорил Престон и вышел из комнаты в общую, направляясь на кухню. Лололошка же натянул на себя одеяло Престона, изредка шмыгая носом. Когда всё пошло не так? Может, когда он шпионил за Тайлером? Не уверен. Соседи косо посматривают на него, ведь не знают всех подводных камней. Уже ничего не поделаешь. Перед лицом Лололошки возникла кружка, на которой были нарисованы котята, с чаем. —Держи,—сказал Престон. Лололошка кивнул и взял кружку, после стал дуть на чай. Они молчали. Никто не решался заговорить первым. Молчат, лишь пьют чай. Лололошка незаметно бросал короткие взгляды на Престона, а тот на него, иногда пересекаясь. —Я... Спасибо,—проговорил Лололошка, отпивая из кружки. Престон кивнул, поправляя одеяло, что сползло с плеча Лололошки. Они одновременно взглянули в окно, где виднелось заходящее солнце. Вокруг него возовые облака, а по горизонту его омывает ярко-оранжевая полоса. На волосах виднелись нежно-жёлтые блики, которые хоть и немного, но пригревали их. Но вскоре это начинало постепенно исчезать. Тогда Лололошка решил заговорить.—Эм, Престон... Я могу выговориться тебе? —Конечно,—мягко ответил Престон, допив чай. Он поставил пустые кружки на стол, попутно успевая любоваться уже зашедшим солнцем. Лишь мельком. Престон сел рядом, устало улыбаясь, а глаза следили за каждым незначительным движением Лололошки. —Спасибо. Я не знаю, когда всё пошло не так. Хочу разобраться во всём, но этим только делаю хуже себе и другим,—тихо говорил Лололошка, сильнее кутаясь в одеяле.— Тайлера отчислили. Пришёл управляющий и выгнал его. Он узнал о том, о чём не мог узнать! Тайлер рассказал мне свой секрет... И именно из-за этого секрета его отчислили! Я никому не говорил, но обвинил он меня... Ребята ходят как в воду опущенные, ну, кроме, наверное, Дилана; ему-то всё равно. Чем меньше народу, тем лучше. Конечно, он заподозрил, что я какой-то родственник декана, но следом отшутился. Меня разъедает вина. Я не спал нормально дня два, а сегодня так вообще чуть на парах не заснул. Я не знаю, что мне делать,—закончил Лололошка, продолжая шмыгать носом. Престон молчал, ведь казалось, что слова сейчас будут излишне. Вместо этого он нырнул под одеяло, обнял Лололошку, кутаясь в тепле и горечи, что исходили от эколога. Лололошка прижался к горячему телу в ответ, закрывая глаза. Престон гладил парня по голове, думая, что тот ни разу не заплакал. Но Лололошка давно всё выплакал, нужды делать этого сейчас нет. Оба молчат, прикрыв глаза. Времени было уже за девять вечера, а Лололошка уснул минут пять назад. Престон хмыкнул, но не стал будить мученика. Иронично звучит, если припомнить некоторые события. Он аккуратно выбрался из объятий и отложил одеяло. "Неудобно ему будет,—размышлял Престон, смотря на то, во что одет Лололошка. Он измученно выдохнул и принялся аккуратно стягивать толстовку с эколога, отводя взгляд.—Нет, штаны снимать я с него не буду. Это будет странно, да и если он проснётся...",—подумал Престон, укладывая Лололошку как следует, накрывая его одеялом. Сам же он тоже снял верх и лёг рядом с краю. Всё равно было как-то неловко, но так правильно...×××
—Престон,—позвал Лололошка собеседника. Тот кивнул, продолжая лежать с закрытыми глазами в позе философа. Лололошка замялся, не зная, как правильно спросить. Уже второй месяц подряд Лололошка приходит к Престону, чтобы излить душу. Вошло в привычку иногда ночевать у художника. Даже запасной комплект одежды приобрёл для этого! Хотя он редкий случай когда был нужен: Престон давал одну из своих футболок Лололошке, а тот доволен был. Вошло в привычку и то, что Престон без футболки в такие вечера рядом с Ло лежит и слушает, не перебивая. Со стороны казалось странно, но для них правильным. Даже за руки держатся в этот момент, не думая прерывать контакт. Лололошка любит в одеяло кутаться, лишь глазки выглядывают, а Престону нравится. Их отношения уже давно за чертой дружбы, но не переходят за более серьёзную. Вроде устраивает, а вроде и не то. Лололошка уже достаточно долго молчит, что напрягает Престона. Он глаза открывает и на бок переворачивается, чтобы Лололошку увидеть. Тот до сих пор не мог подобрать слов. —Лоша?—позвал Престон собеседника, коснувшись своими длинными пальцами румяной щеки. Лоша, что сокращённо от "Лололошка", что и приелось как привычка, — милое прозвище, что так нравится Престону, отдавало приятным чувством внутри, а мироходец не был против.—Ты чего? —Я не могу сформулировать, чтобы это не звучало грубо,—объяснился Лололошка. "Говори как есть. В любом случае это, наверное, важно",—шёпотом проговорил Престон, но так, чтобы Лололошка услышал.—Уверен?—кивок.—У меня вопрос... А почему ты, ну, не хочешь выговориться? Только я это делаю, а что про тебя? Молчишь, не перебиваешь, если что приобнимешь... Что о тебе, Престон? —Эх, Лоша,—печально-устало начал Престон. Он лёг в первоначальное положение, прикрывая одной ладонью глаза. "И то правда",—задумался Престон. Только слушает, впитывая как губка слова собеседника, приобнимает, когда совсем туго. Ему этого хватало, хотя в моментах хотелось вставить о себе словечко. Престон сам справлялся, но именно сейчас его пошатнуло.—Не знаю... —Давай, я тебя выслушаю,—кладя голову на грудь Престона, слыша, как стучит его сердце, предложил Лололошка. Образовавшийся ком прошёл до середины горла, и как бы Престон не старался проглотить его, это не получалось сделать. Начал он с пропавших людей, переходя на более личные темы, а Лололошка молчал, впитывал и пропускал всё через себя. Когда Лололошка стал таким сентиментальным?×××
Уже было поздно. Время вечер. Лололошка лежит и гладит Престона по голове, а тот уткнулся ему в шею, приобнимая за талию. Они взялись за руки, переплетая пальцы в замок, боясь, что это сон или галлюцинация. Лололошка под конец истерики Престона начал шептать ему какие-то глупости, даже шутку рассказал. Престону стало в разы лучше, хотя шутка немного напрягала. —Спасибо,—хрипло говорит Престон, устало улыбаясь.—Лош, я готов переживать это вечно, но только пока ты рядом со мной. —Взаимно, Престон,—проговорил Лололошка, хихикая, а за ним подхватил художник. Сейчас им не нужны поцелуи, чтобы подтвердить эту новую, неизведанную до сегодня черту. Сейчас им нужны только они. Престону нужен Лололошка, который почти не надевает свои вещи, а берёт футболки у него; который редкий случай улыбнётся кому-то; который пьёт чай из кружки с рисунком котят, но первым, без взамена на что-либо протянет руку помощи нуждающемуся. Лололошке нужен Престон, который боится забыть других других; который еле вмещается в свою кровать, но поделится местом с ним; который выслушает его, не перебивая, и утешит также без слов. Они бы перечисляли и дальше, но одной ночи на это не хватит, но успеют это сделать и в другие разы, а пока же просто будут держаться за руки и пить чай из кружек с рисунками котят.