Обжигающий красный

Эта мысль родилась у него мгновенно, заиграв хитрой улыбкой в уголках губ, лишь стоило увидеть красный цвет на собственных волосах. «Не смей прикасаться к себе, пока я не вернусь». Сначала фотографии в аэропорту, затем официальные фотографии от Gucci. Возможно, Рики догадывался об убийственности своего образа, поэтому написал эту просьбу. Обжигающий красный. Обнажая нервы, будоража кровь, заставляет её приливать к половому органу, а Гонука тяжело вздохнуть. Он не в силах сдержаться… «Хён, я не смог… Этот красный…» — отправляет своему любимому ответное сообщение парень. «Ты будешь наказан, несносный мальчишка». Групповое расписание рушит все планы, и Гонук забывает о сообщении хёна, пока не находится свободный вечер. Ведь Рики всё помнит и никогда не забывает… Он властно хватает парня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. Они кажутся гипнотическими и бездонными, надёжно опутывая своими демоническими сетями. Его личный змей-искуситель. Рики притягателен от кончиков волос до пальцев ног. В нём идеально всё. Он совершенство даже когда просто дышит. Гонук не может вымолвить ни слова, смотря на своего парня безотрывно. Благоговейно, не скрывая своего обожания, поклонения. В какой-то степени безумства и помешательства. — Почему ты молчишь? — Рики гладит любимого по щеке. — Когда ты успел стать таким послушным? Гонук и покорность? Две противоположные вещи. Это будет не Пак Гонук, если не проявит упрямство, не важно, обоснованное или нет. — Никогда таким не был, — парень нагло облизывает собственные губы. — Ох и злую же шутку это сейчас с тобой сыграет, — шепчет Рики подозрительно спокойно, лизнув мочку чужого уха. — Правда? — разве можно напугать этим Гонука, который уже тянется руками к кушаку чужого халата, улыбаясь самомнительно. Рики перехватывает его руки. Он худой, но жилистый, поэтому его хватка достаточно крепкая. — А как ты думаешь, для чего у халата существует пояс? — Ммм, для удобства? — усмехается парень, всё прекрасно понимая. — Чтобы наказывать таких непослушных как ты… Рики толкает парня на постель, седлая его соблазнительные бёдра и высвобождая пояс своего халата, обнажающего великолепное нагое тело, которое всё ещё источает свежесть после душа, но также имеет сокрытые тканью участки кожи. — Мне нравится, — продолжает Гонук нахальную провокацию, уже проскальзывая горячими ладонями под тонкую ткань к прохладной чувствительной коже бедёр. Но с Шэнь Рики шутить нельзя… Не замечая собственной дрожи от нетерпеливых пальцев, навалившись на парня всем телом, он снимает с Гонука футболку и стягивает его запястья тем самым злосчастным поясом, привязывая к кровати. — Вот ты и нарвался, малыш… — тон холодный, контрастирующий с резкими движениями, срывающими с любимого остатки одежды. — Хён, что ты… собираешься делать? — принимая правила любовной игры, всё равно задаёт очевидный вопрос приятно взбудораженный парень. Рики скользит внимательным изучающим взглядом по совершенному телу своего бойфренда, касаясь задумчиво собственных губ пальцами. Намеренно тянет, издевается, не торопится. Это лишь только начало… — Хотел спросить, как ты ласкал себя… в моё отсутствие? — наклонившись к парню, спрашивает опасным тоном, вступающим в противоречие с томным взглядом. Аромат Рики дурманит. До головокружения, до помутнения. Эта отдельная пытка для Гонука, ведь он обожает вдыхать запах его кожи. Полной грудью, уткнувшись носом в изгиб шеи, в выемку ключицы, в чувствительные тонкие запястья. На нежной молочной коже которых красиво выделяются вены, чьи узоры он любит ласкать языком. — Вот так? — короткий вздох, когда рука накрывает собственный член, а большой палец надавливает на головку, кружа подушечкой пальца по ней. — Хён… — мощную грудь Гонука буквально сдавливает желанием, она беспрестанно вздымается от его лихорадочного дыхания. Рики не слушает, он только начал свою сладкую пытку. — Или может быть так? — с игривой улыбкой спрашивает парень, создавая трение ладонью, неосознанно подаваясь бёдрами навстречу своим действиям. Гонук произносит ругательство одними лишь губами. Его бойфренд ласкает себя так откровенно, непринуждённо, с упоением собственной привлекательностью, словно сейчас перед ним нет никого. Умопомрачительно сексапильный. Не отводя глаз, свободной рукой парень кончиками пальцев проводит по собственной татуировке на шее, хаотично блуждая по собственному телу. Ткань халата, зазывно сползшая на плечи, практически ничего не прикрывает. «Господи, сними же его…» Словно читая мысли, Рики сбрасывает с себя халат. Теперь его ягодицы то и дело словно невзначай, на деле же совершенно намеренно, касаются чужого крепкого члена, что обжигает своим жаром и пачкает влажностью смазки, заставляя ту стекать по внутренним сторонам его бёдер. — Чёрт возьми… что ты делаешь со мной, — исступлённо кусая собственные губы, хрипит Гонук, в горле которого давно пересыхает, а собственное возбуждение буквально изнывает от неистового желания оказаться внутри знакомой, мучительно желанной жаркой тесноты. — Я не разрешал тебе говорить. Ты можешь только стонать или умолять меня. Или хочешь, чтобы я заткнул эти прекрасные губы? — властным тоном спрашивает Рики, придерживая за подбородок и надавив большим пальцем на пухлую нижнюю губу, заставляет бойфренда приоткрыть рот. — Шэнь Цюаньжуй, пощадите меня… — пошло облизав чужой палец, сглатывает судорожно парень. Нетерпение, горящее в его взгляде. Пыл его желания. Абсолютный, яркий до боли. Он беспомощен под властью всепоглощающего и безграничного вожделения, которое вот-вот разъест его изнутри, дёргая несдержанно руками, которые начинают затекать. Гонук пользуется безоговорочным оружием — реальным именем Рики — только в критических ситуациях. Быть желанным таким идеальным парнем… Кажется чем-то фантастическим. «Ох, малыш, я же только начал. Как же ты наивен…» — Хм… Раз ты так просишь… Губы Рики предательски вздрагивают, сложно сохранять беспристрастное выражение лица, когда насаживаешься на внушительную длину разгорячённой пульсирующей плоти. Сразу чувствуется, насколько сильно его любимый успел соскучиться всего за несколько дней… Но медлительность ему на руку. Позволяя сохранять самообладание и одновременно доводя бойфренда до очередного исступления. Приоткрытые вожделением алые губы и ярко-красные волосы подчеркивают белоснежную кожу подтянутого тела. Парень разочарованно стонет, принимая поражение. Он сделал только хуже собственному телу и психике. «Выдержу ли я это?» Ощущение заполненности таким нехилым размером, заставляет плечи и колени Рики задрожать, ему самому спасительно упереться ладонями в грудь любимого, а Гонука удовлетворённо ухмыльнуться. Его испепеляющий страстный взгляд словно проникает под кожу парня. Каждый нерв в теле горит, пылает, ноет, зудит от желания. А стоит Гонуку подмахнуть бёдрами, как Рики, тихо охая, буквально каждой клеточкой тела ощущает в себе движение его члена. С лёгкостью достигающего чувствительной точки внутри до мелкой дрожи в конечностях и пелены удовольствия перед глазами, застилающей ясность взора и мыслей. Но он так просто не сдаётся, с хитрой улыбкой ожидая очередной ошибки парня, которая случается даже быстрее ожидаемого. Язык его тела обескураживает Гонука, а уж манера двигаться на нём… С этой нахальной ухмылкой и развратным взглядом касаться себя, бесстыдно скользить руками по собственному телу. При этом беспощадно игнорировать тело бойфренда, продолжая насаживаться на его член без тени даже ложной скромности. Управляя ритмом всецело как ему заблагорассудится, то подводя к краю, то отсрочивая приближение оргазма. Закатывая глаза от удовольствия, Гонук нервно облизывает пухлые губы, пытаясь задавать собственный ритм, но всё равно остаётся проигравшим, ведь подмахивать бёдрами сложнее — меньше пространства для манёвра. «Сомневаюсь…» — Однажды хён… окончательно… сведёт меня с ума, — парень неосознанно нарушает правило, что играет Рики на руку. Вместо пощады он применяет новое оружие. Полный решимости заставить любимого утратить самоконтроль. Гонук готов поклясться, что глаза его бойфренда на мгновение искрятся дьявольским пламенем, прежде чем он заводит руку назад, проталкивая прохладную от смазки штуку внутрь его уже не девственной задницы, заставляя в шоке округлить глаза. «Он ведь её вытащит? Не могу… больше… держаться…» Внезапная вибрация проносится опаляющим жаром по телу, заставляя протяжно застонать и выгнуться супротив собственной воли навстречу. А Рики животно оскалиться и особенно резко насадиться бёдрами, сжимая парня внутри и оттягивая яички обоих во избежание наступления оргазма. Заставлять крепкое тело любимого сходить с ума. Томиться, дёргаться, безудержно ёрзать по постели — всё это доставляет ему своеобразное извращённое удовольствие. Ощущения острые, сильные. Эта вибрация внизу и то, как Рики сжимает его член внутри себя, доводят Гонука до агонии. — Хён! — захлебываясь собственными стонами, с силой жмурится парень до искр из глаз, прикусывая свои губы до крови в тщетной надежде, что боль развеет пелену дурмана. Он ощущает, как горят не только запястья, но и всё его тело, покрываясь испариной словно бы от переживаемой боли, на деле же полной её противоположности. Просто тело не в силах идентифицировать такое странно-зашкаливающее блаженство. Цель Рики не напугать или сделать больно, лишь измотать удовольствием, извести самой сладчайшей из возможных пыток. Пыток наслаждением. — Тебе ведь нравится? Когда я управляю твоим наслаждением, ублажая тебя в двух местах одновременно? — распутная улыбка, инфернальный взгляд, словно у демона похоти. «В трёх… если быть точным». Картинка перед глазами — отдельный вид мазохистского удовольствия. Всё это заставляет испытывать визуальный оргазм. Но даже сейчас это ещё не всё… Наконец любимые руки принимаются собственнически и откровенно скользить по его телу, по самым чувствительным местам и изгибам, известным только им одним. Обманчиво бархатные губы и острые зубы, оставляющие следы бесконтрольной страсти на теле. Он полностью в его безграничной власти. «В четырёх…» — П… п-пожалуйста… Умоляю… — молебный безотчётный шёпот, парень уже и сам не понимает, чего именно хочет. — Тшш… Ты сам виноват, — обманчиво ласково и нежно проведя ладонью по горячей щеке любимого, Рики завладевает ртом Гонука, с остервенением, безотчётно впиваясь в губы, сплетает их языки в неуёмных, бурлящих через край, чувствах. Вместо успокоения, его губы становятся ещё одним испепеляющим очагом возбуждения. Парню не спрятаться, не скрыться, не убежать — да и нужно ли это? «Он — везде». Калейдоскопом перед глазами, амальгамой чувств. Без каких-либо запретов и ограничений. Овладевает им вожделенно, жадно. Властно, беспощадно. Буквально имея со всех сторон. Беспорядочным сплетеньем языков, безудержными толчками бёдер, безутешной страстью. Пребывая во власти губ и рук, в смятении осязания и вкуса, заставляет тело буквально метаться до неконтролируемых слёз, затуманенного смятенного сознания. На грани беспамятства. Измученный необычайным эмоционально-физическим клубком неизведанных ощущений, он просто хочет достичь пика, свободы из этого порочного круга. Когда Гонук по-настоящему находится на грани, Рики уже интуитивно и собственным телом ощущает это, наконец даря благословенное освобождение, даёт парню на мгновение выдохнуть, когда развязывает его руки и достаёт вибратор. Он делает следующий свой ход. Последний. Решающий удар. Заставляет уже ничего не понимающего и разомлевшего от перенасыщения удовольствием Гонука перевернуться на живот и одним быстрым движением легко входит в эту разработанную игрушкой аппетитную задницу, ложась сверху. Сил не хватает даже на то, чтобы стонать. Тело Рики практически невесомое. Его тяжесть приятна. Несмотря на всепоглощающий жар внутри, его кожа немного прохладная, разнося мурашки по всему телу. Оба пытаются оттянуть этот сладостный момент временного забвения, пусть это уже невозможно. Потому что каждый нерв будто пронизывает иголками, только дарящими не боль, а наслаждение. Кожа к коже. Тело к телу. Стремительные толчки. Обманчиво тонкие пальцы сжимают ягодицы до синяков, а язык скользит за ухом и по его краю. Иногда Рики переходит на английский, парень понимает через раз, но определённо точно чувствует, что это всякие непристойности. Гонук весь — воплощение желания. Не нужны никакие стимулирующие средства, афродизиаки. Он сам дофамин, увеличивающий наслаждение стократно. Не сдержавшись, Рики кончает толчками во внутрь парня, выругиваясь сразу на трёх языках, заставляя любимого достичь пика без дополнительной стимуляции, буквально закричав от удовольствия. На мгновение ослепнуть от яркой оргазмической вспышки, взрываясь тысячей звёзд перед глазами, чуть не растерять остатка рассудка, но лишиться последних сил, находясь в полусознательном состоянии. Дрожь интенсивного оргазма низводит в забытье. Эйфорическое состояние безмыслия. Тело не способно облекать мыслеформы в слова, едва не забывая выполнять свои экзистенциальные функции для поддержания жизни. — Пиздец… Несмотря на то, что Рики сегодня был ещё и принимающим, у Гонука полное ощущение, что всё было совершенно наоборот, и это его жёстко отымели во все места. Сама мысль об этом ещё долго будет вызывать непрошенный стояк в будущем. — Теперь ты понимаешь, как важно быть паинькой? — Ни за что, — буквально на одной лишь силе воли, парень заставляет себя перевернуться, выказывая тем самым своё упрямство, уже нагло устраивает ладони на чужих ягодицах. — Негодник… Именно это меня и заводит, — Рики игриво прикусывает губу Гонука. — Я не против, чтобы Шэнь Цюаньжуй почаще выходил из себя… Это было очень красиво и безумно сексуально, — восхищённо выдыхает псевдопаинька. Самодовольная улыбка играет на губах красноволосого дьявола. — Ты даже не подозреваешь, как сильно сносишь мне крышу в такие моменты… — Но в следующий раз… жди ответного удара… — обмякшее, обессиленное тело и севший голос диссонируют с сокрытой в словах угрозой. — С нетерпением. — Как бы я хотел не вылезать из постели. Если бы практики всегда были такими, то Гонук бы так и поступал. — Тебе лишь бы ничего не делать. Это я здесь напрягался, пока ты возлежал. — Да, зрелище мне понравилось, наездник из тебя отличный. — А ну прекрати. — Хён первый начал! Рики начинает щекотать Гонука. — Помогите, насилуют! — задыхаясь от смеха, хрипло вопит парень. — Ты думаешь, тебе поверят? — Когда увидят мои засосы — определённо! — Ты снова нарываешься, ненасытный… Гонук такой один. Добрый, тёплый, заботливый. Непосредственный, непослушный, с любящим сердцем. Дарит и вызывает улыбку в ответ даже в самый тёмный, самый плохой, самый ненастный день. Доверяет любимому и всегда находится рядом. Даже мысленно. Ведь они способны понимать друг друга без слов. Только с ним Рики всегда не против подурачиться вместе или поучиться чему-то новому. В такие моменты он отпускает себя, сбрасывая надменный образ, являет себя настоящего. Простого, проказливого и ласкового. Как сейчас, когда обнажает не только себя, но и свою душу. В это мгновение он самый прекрасный. — Люблю, — шепчет парень на китайском. — И я тебя, гэгэ, — отвечает на том же языке Гонук, даря своей любви сладчайший поцелуй.