Музей в Эль-Эсте.

- Я на месте. Занимаю обзорную точку, - передает Дани по рации, удобнее устраиваясь на сухой траве. Справа слышится шорох и черный ягуар припадает к земле, как будто тоже наблюдая за soldados, обступившими здание музея. - Отлично, bebé Tigre, - где-то на другом конце слышится хриплый голос Хорхе, перекрываемый частыми помехами. - Покажи этим comemierdas, чем чревата подмена исторических фактов. Зажги там! Не так давно информаторы La Moral получили информацию, что Антон Кастильо лично приказал закрыть исторический музей Эль-Эсты. Точнее не закрыть, конечно, но полностью его поменять, подменив неудобные исторические факты и выставив Легенд 67-го кучкой поехавших terroristos. Поступок этот был сродни закрытию, так как от музея в таком случае не оставалось бы никакой пользы. Только очередная пропагандская чушь. На самом деле Дани не совсем понимал, как вообще музей простоял так долго нетронутым. Может потому, что сухие исторические факты, рассказывающие о революции 67-го не влияли на жителей Яры никаким образом. Раньше. Сейчас же дела изменились. La Moral, бушующая в Эль-Эсте, больше не представляла из себя кучку глупых подростков с пушками. Легенды решили бросить свое занятие отсиживаться в горах. Проще говоря, ситуация набирала обороты. Теперь история о том, как когда-то давно точно такая же la revolution окончилась в пользу повстанцев могла, мягко говоря, подпортить боевой дух сторонников Антона. Впрочем этой маленькой перепланировке не суждено было сбыться. На первый взгляд план был довольно прост: в день торжественного открытия, когда соберется побольше репортеров Яры, Дани, как самому опытному из повстанцев, конечно же, требовалось прокрасться в здание, выкрасть оттуда Карлито и сорвать открытие Музея ложной революции. Кто или что такое этот Карлито, Рохас не знал. «Пятый легендарный участник революции 67-го и самый крутой ублюдок, которого я когда-либо знал. Он герой войны, которого заставляют работать в музее Кастильо», - говорил ему El Tigre перед заданием. Впрочем, Дани сомневался, что встретит там какого-нибудь бойкого старичка. Может Карлито это название пушки? В таком случае было бы неплохо, новому оружию Рохас всегда рад, особенно с предысторией. - Coño, ну и народу, - констатирует повстанец. Для Олусо, хотя, скорее больше для себя. Черный ягуар на вряд ли понимал человеческую речь. А если и понимал, то делал вид что ему интереснее разглядывать жучков в траве. Дани мог лишь понадеяться, что когда запахнет жареным, большая часть народу свалит куда подальше, а останутся только военные, которых не то чтобы не жалко.. Скорее в их смерти тебя никто осуждать не станет. Дани использует кошку и свои навыки скалолазания, чтобы спуститься с пригорка на котором он высматривал местность. Каким-то чудом камера старенького телефона еще работала и могла с относительной четкостью демонстрировать картинку так, чтобы Рохас понял - подготовка тут нехилая. Soldados вооружены лучше чем ожидалось от охраны обычного музея. Впрочем, может они ожидали подставы от Libertad или La Moral? Ничего, это их не спасет. Дани и не обязательно было перебивать тут каждого hijo de puta, достаточно просто пошуметь. Может задействовать гранаты или коктейли Молотова? Пробираясь через высокую траву Дани был похож на Олусо. Такой же хищник, высматривающий свою жертву. А что? Если El Presidente называл себя Львом Яры, а Хорхе Агилар носил гордый титул El Tigre, то и Дани можно. Дани Рохас, El Jaguar. В голове прозвучало настолько тупо, что он даже не решился произносить это вслух. А вдруг Олусо все таки его понимает? Точно засмеет, на своем кошачьем, еще и Богам Триады расскажет. Когда до музея остается несколько метров, Дани все еще находится на относительной возвышенности. Достаточно далеко, чтобы его можно было заметить, но уже ближе, а значит гостей мероприятия можно было рассмотреть лучше. Рация снова неприятно щелкает, из-за чего Олусо раздраженно дергает ухом. - Доложи обстановку, bebé Tigre, - спрашивает Хорхе и Дани тут же делает звук тише. - Мы же только что разговаривали, - резонно подмечает Дани, но лишь обреченно вздыхает и достает из-за спины винтовку. Вообще, он больше любил стрелять из лука. Лук был тише, легче, стрелы можно было использовать по второму разу. Винтовка и нужна была ему, разве что из-за прицела по большему счету. - Я забыл сказать, при иных обстоятельствах ты бы мог спокойно посетить выставку и полюбоваться на Легенд во всей красе, - старик на том конце рации делает паузу. - Впрочем сейчас там мало какой правды найдешь. Дани, если хочешь, можешь посетить музей в качестве гостя, только лицо не забудь прикрыть чем-нибудь. И el gato своего подальше где оставь. "Ну да, как будто я горю желанием шляться по музеям, посвященным пропаганде и лжеистории", - думается Дани, пока он медленно переводит прицел с одного гостя на другого. По большей части, обычные жители Яры, торговцы, фермеры. Несколько репортеров. А, вон какой-то пиджак, видимо он сегодня выступает с речью на открытии. Неужели ради него весь этот конвой охраны? Мужчина в прицеле, что-то говорит, торжественно разводя руки в стороны. У Дани в голове рождается мысль о том, не пальнуть бы ему в голову прямо сейчас? Наверняка его речь транслируется в прямом эфире. Впрочем, мужчина вдруг меняет позицию, уступая место у микрофона кому-то другому. Дани моментально убирает палец со спускового крючка. Нет. Нет. Нет. Нет. Какого черта? Дани моргает пару раз, надеясь на то, что его просто подводит зрение. Однако, когда он вновь припадает к прицелу, видит все такую же белую рубашку с короткими рукавами и красными вставками на плечах. - Coño, - Дани тихо ругается, продолжая наблюдать за тем, как Диего, вытянувшись по струнке смирно, что-то говорит в микрофон. Зачем сына El Presidente позвали? Ну в самом деле, они же открывают вшивый музей, а не очередной завод производства вивиро. А если и сам Антон тоже здесь? Не мог же он отправить сына в одиночку пусть и с сопровождением охраны? - Что-то не так, bebé Tigre? - спрашивает Хорхе от голоса которого Дани чуть вздрагивает. Даже рацию забыл выключить. - Нет, ничего, - поспешно отвечает Дани, убирая винтовку снова за спину. - Знаешь, Эль Тигре, я все таки загляну на экскурсию. Посмотрю, какой пропагандой Антон хотел кормить народ. - Ладно, Дани. Только смотри, не задерживайся. И помни - ты должен найти Карлито. Дани что-то быстро угукает в средство связи в выключает его, от греха подальше. Честно говоря, он сейчас не совсем знал, как ему быть. С одной стороны, нужно придерживаться готового плана и сорвать мероприятие ко всем чертям. Найти уже этого Карлито и желательно взорвать здание, устроив незабываемый фейерверк. С другой стороны, Дани не ожидал увидеть здесь Диего. Антона как на зло не было видно, может его и впрямь здесь нет? Желания вредить мальчику у Рохаса не было, а потому вариант с подрывом знания отпадал. Может, поджечь что-нибудь? Дождаться, пока сына El Presidente уведут в безопасное место, и уже потом устроить разгром? Да, что-то в таком духе. Что-нибудь огненное, разрушительное и провокационное. Так Дани и поступит. Когда Дани оставлял свое снаряжение в кустах неподалеку и натягивал плотнее кепку, под изучающий взгляд Олусо, он предпочитал думать, что ягуар все-таки его не понимает. Потому как если бы понимал, то точно бы осудил за столь глупый и нелепый поступок. - ¿Que? Я просто осмотрюсь. El Tigre ведь сам предложил, - Дани звучит чуть-ли не оправдывающимся. Он прячет свой пистолет, мало ли что, и поправляет мачете, которое вообще стало чуть ли не самой частью Рохаса. - Жди меня здесь, Олусо. Если услышишь выстрелы - прибегай. Ягуар, будто ему нет никаких дел, до сказанных Дани слов, демонстративно разваливается на траве, грея пузо под теплым яранским солнцем. Рохас на подобное лишь закатывает глаза, ему не привыкать с характеру компаньона. Дани решает не заходить с главного входа, чисто на всякий случай, а обойти здание и пробраться во внутрь через двор. Музей был двухэтажным и представлял собой такой деревянный "форт" с открытым пространством в середине. Рохас проскальзывает в любезно открытую дверь. Сейчас главное вести себя как обычный человек и не выдавать себя. Ну, то есть Дани и был обычным человеком. Обычным человеком, который каждый день вырезает по пачке soldados, а что в этом такого? Торжественная часть, судя по всему, подошла к концу. Основная часть гостей, как и главные приглашенные были сейчас в первом зале. Наверняка тот мужик с важным видом сейчас рассказывает как кучка чокнутых terroristos в 67-м напала на невинных и беззащитных яранцев. Дани выглядывает из-за угла: парочка солдат у входа, еще два у окна. На вряд ли они узнают его в этой суматохе, но лишний раз на глаза лучше не попадаться. Дани скользит глазами по гостям, пока его взгляд не цепляется за знакомую макушку. Диего с безучастным видом слушает о том, как человек Антона льет дерьмо в уши репортерам. Было видно, что сам мальчик не совсем понимал какого черта он здесь забыл. Диего отрывает глаза от пола и их взгляды пересекаются. Он смотрит на Дани несколько секунд, как бы расценивая показалось ему или нет. Но когда до ребенка наконец доходит, он немного приподнимает брови, выражая свое удивление. Дани ему отвечает неуверенной но дружелюбной улыбкой и как бы невзначай делает жест, подзывая его к себе. А Диего как бы невзначай теряется в толпе и проскальзывает мимо репортеров и охранников, которые были слишком увлеченны нескончаемыми лекциями псевдо истории. - Привет, - Диего вежливо здоровается и подходит к Дани так естественно, будто тот не мог убить его в любую секунду, ведь перед ним сейчас фактически находился bebé Tirano. Конечно Рохас мог, но стал бы, это уже другой вопрос. - Здравствуй, chamaco, - Дани кивает ему в ответ. Улыбка на лице становится уверенней, а настроение не таким паршивым. - Ты чего тут? Диего выгибает одну бровь, задавая немой вопрос. Мол, а почему я, сын El Presidente, не могу быть на открытии музея яранской истории? Дани жмет плечами, признавая, что вопрос был довольно глупым и неуместным. - Ты пришел, чтобы сорвать открытие? Mí papá говорил, что повстанцы учинят что-то подобное, - Диего был умным мальчиком. Проницательным и, как думалось Дани, немного безрассудным. Ну стал бы кто-нибудь спрашивать такое у своего потенциального врага? У врага может и нет, но Дани не был его врагом. Дани сражался с кровожадным тираном, а не с тринадцатилетним ребенком. - Не боишься? - спрашивает Дани, оглядываясь по сторонам. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь увидел, как Кастильо-младший болтает с каким-то подозрительным человеком. - Ну, сперва было немного напряженно. Я все ждал, когда начнется стрельба или что-то в этом роде, - Диего тоже оглядывается по сторонам. Из главного зала слышатся приглушенные голоса. - Но увидев тебя, мне стало спокойнее. - Серьезно? - спрашивает Дани. От признания Диего ему стало легче. Значит мальчик не видит в нем угрозы, это хорошо. Все таки они практически не знакомы, но уже успели спасти друг другу жизни как минимум по два раза. Теперь была очередь Диего пожимать плечами. Он смотрит куда-то за спину Рохасу и кивает в сторону лестницы на второй этаж. - Ты не хочешь пройтись по музею? Пока тут еще ничего не разрушено. - Уверен, chamaco? - Дани недоверчиво косится в сторону проема из-за которого было видно часть спины вооруженного охранника. - А если soldados увидят, что тебя нет и поднимут переполох? - Я же могу ходить по музею, Дани. Та часть, где требовалось мое присутствие уже прошла, - голос у Диего ровный и спокойный. У него как всегда ровная осанка и слишком белая одежда, из-за чего казалось что он был лишь бутафорией, а не настоящим ребенком. Неудивительно, что тогда на корабле его не узнали в том беспризорнике в рваных джинсах и грязной толстовке. Они вдвоем поднялись по деревянным ступенькам и оказались на втором этаже музея, который оказался пустым. Диего прошел вперед и обернулся на оглядывающегося Дани. Мальчик тоже вертит головой из стороны в сторону несколько раз. - Тут никого нет. - Ага, - бросает Дани и ровняется с Диего. Вообще, картина складывалась странная: как будто они отец и сын, - хотя скорее старший брат и младший, - которые пришли на экскурсию в музей. От подобного сравнения Рохас издает тихий смешок, а Диего поворачивает на него голову. - Мы с тобой как будто действительно в музей пришли. Знаешь, вот так собрались одним днем и решили сгонять заполнить пробелы в наших мозгах, касательно истории Яры. Сейчас пройдем несколько секций, а потом поймем, что большинство написанного здесь это чушь собачья и раздосадованные поедем домой. Диего на слова Дани отвечает легкой полуулыбкой, но когда Рохас доходит на части с "домом", его выражение лица снова делается серьезным. Мальчик что-то тихо отвечает и идет вперед, к выставленным экспонатам, а Дани торопится за ним. - Кстати, chamaco, а к чему была твоя речь? Я видел, как бы что-то говорил в микрофон через оптику на моем.. м, бинокле, - то, что бинокль это может стрелять бронебойными, Диего знать не обязательно. - О, ничего особенного. Моя речь была про то, как важно знать и чтить историю своей страны. О значимости музея и о том, что.. - он не договаривает, засмотревшись на экспозицию в середине зала. Она представляла собой три манекена, разодетых в одежды повстанцев. У каждого из них была своя поза и оружие. - Это же Легенды 67-го, - Дани удивленно улыбается, вглядываясь в плохо вырезанные лица манекенов. - Ничего себе, я думал этот экспонат как минимум сожгут. - Mí papá не разрешает называть их Легендами. Для яранского народа они не более чем кучка terroristos, - Дани буквально видит, как Антон заставляет сына выучить эту фразу. Однако, интерес все же берет верх и Диего тихо спрашивает, переводя взгляд на Рохаса. - И ты с ними знаком? - Конечно, - Дани улыбается и принимается указывать на каждый манекен поочередно и деловитым лицом эксперта, будто он был гидом этого музея. - Это Фартовая, она лагерный медик. Это Лоренсо, он управлял танком во время революции. А это.. Тут Дани на секунду замолчал, всматриваясь в отдаленно знакомое лицо. Хорхе Агилар смотрел на него с глупой улыбочкой, а Рохас буквально слышал его прокуренный голос у себя в башке: "Так значит вместо того, чтобы выполнять задание, ты мило проводишь время с сыном El Tirano. A, bebé Tigre?" - Это Эль Тигре. Он был капитаном их отряда. Сейчас, впрочем тоже, вот только его никто не слушает, - Дани скрещивает руки на груди и скептически выгибает одну бровь. - Ого, круто.. - слышит он подле себя и переводит на Диего удивленный взгляд. Парнишка тут же тушуется, опускает взгляд в пол и немного наклоняет голову. - Ну, то есть, не круто. Этим словом мне вообще не рекомендуют пользоваться.. Но, все равно, в любом случае, это отнюдь не круто. Дани тихо беззлобно смеется и легонько толкает Диего в плечо, на что мальчик вдобавок ко всему еще и отворачивает голову, пряча смущение. Рохасу думается, что бедного ребенка совсем затравили всеми этими правилами, как должен и как не должен говорить истинный яранец. Группа abuelos с пушками, живущие в джунглях на горе - конечно это круто! - Эй, Диего, - на звук собственного имени, произнесенного вдруг таким спокойным тоном мальчик замирает и медленно поднимает голову. - Ты веришь Антону и его рассказам? Про то, что Легенды это всего лишь террористы. Диего молчит, явно что-то обдумывая и собираясь с мыслями. Спустя несколько секунд он все же отвечает: - Ты был в музее раньше? Или, может слышал эту историю от Легенд лично, - он делает паузу, а Дани не решается его перебивать. - Ты же знаешь, что во время la revolution был убит Габриэль Кастильо, мой дедушка. Дани тут же прикусывает язык. Coño, у него же совсем из головы вылетало, что вся эта история напрямую, мать ее, связана и в том числе с Диего. Укол совести где-то под ребрами Рохас считает полностью заслуженным. - Я сам его не знал, но mí papá, часто о нем рассказывал, - Диего между делом продолжал. - И по его рассказам, видно как сильно он любил своего отца. А теперь скажи мне, Дани, как бы ты отнесся к тем, кто отнял у тебя родного человека, которого ты искренне любишь? Называл бы ты их кучкой terroristos тогда? Это был вопрос, не требующий ответа. Дани и не отвечал, только смотрел в темные глаза Диего сверху вниз. Этот маленький chamaco иногда выглядел и говорил совсем как взрослый. Это немного пугало, а еще заставляло посочувствовать. Рохас тяжело вздыхает и прикрывает глаза, думая о том, что теперь у него будет о чем поразмышлять перед сном. - В la revolution у каждого своя правда. А если прав каждый, то не прав никто, - Дани уже и не помнит, от кого именно он услышал эту фразу, но она была более чем подходящий сейчас. - Мне жаль, Диего. Но боюсь у этой войны не будет конца. Поменяются только люди. Ему не хочется разглагольствовать на эту тему дальше и забивать юношеский мозг тяжелыми мыслями. Дани решает переключиться на что-то более легкое и непринужденное. - Так, chamaco, предлагаю продолжить нашу маленькую экскурсию, - Дани ободряюще кладет руку на плечо совсем уж помрачневшему Диего и натягивает улыбку. - Раз уж я здесь в первый раз, покажешь мне что-нибудь крутое? - Крут.. - начинает было Диего но тут же обрывает себя на полуслове и хмурится. Он вертит головой и поднимает подбородок вверх, смотря на Дани совсем непринужденным взглядом. Это хорошо, значит он не обижается на Рохаса за их не совсем приятный разговор. - Из выдающегося, я могу показать тебе один из экспонатов. Идем. Они подходят к окну, открывающему взор на внутренний двор. Диего кладет руки на подоконник и наклоняется вперед. Дани встает по правую от него сторону и видит несколько аккуратно подстриженных кустов, вымощенную светлым кирпичом площадку и.. танк? Действительно танк, стоящий в середине импровизируемого сада. Вот только он не был похож типичные танки солдат FND. Этот был намного старше, немного паршивого состояния и в специфической расцветке. Красные и желтые полосы изображали некого зубастого монстра, а на самом дуле белыми корявыми буквами было выведено "Karlito". Стоп. Так Карлито это хренов танк?! Дани тихо выругивается себе под нос. El Tigre ничего ему об этом не говорил. Ну, то есть он все так завуалировал, что Рохас изначально вообще подумал о настоящем человеке. Chingada madre.. Пошуметь гранатами и скрыться в лесу это одно, но украсть сраный танк из-под носа soldados совсем другое. Тихо уйти не получится в любом случае. - Этот танк использовали terroristos во время революции 67-го, - Диего поворачивает голову в сторону Дани и, видя его озадаченное лицо, спрашивает. - Дани, все хорошо? - А, - Рохас медленно переводит взгляд на мальчика и с глупой полуулыбкой на лице спрашивает. - Скажи, там ведь написано "Karlito"? Диего поднимает бровь в недоумении и снова пробегает по танку изучающим взглядом: - Ну да. - Coño, - Дани обреченно вздыхает и слегка откидывает голову назад. Ну да, как будто Эль Тигре мог послать его за чем-то другим. Сорвать открытие музея, разнеся его из танка, звучит очень в стиле старого abuelo. - Судя по всему я здесь за ним. - О, - Диего впадает в секундный ступор, видимо рисуя картинку в голове как Дани, верхом на танке, таранит парадную дверь под вспышки репортеров. Нет, совсем не круто. - А ты умеешь водить танк? Вопрос звучит странно, не естественно, инородно. То есть, не "Прости, но я должен доложить на тебя охране" или "Пожалуйста, Дани, то что ты задумал называется преступлением". Однако, Диего спокойной смотрит на него с любопытством, даже не думая никого звать. Наверное понимает, что это бесполезно и от поднявшегося балагана пострадали бы только солдаты FND. Да, Дани умеет водить танк. Научили еще в армии, пусть то и были только тренировочные модели. А еще Дани понимает, что танк оружие, мягко говоря, всеразрушающее и крайне опасное для маленьких chamacos. Он смотрит на Карлито, затем переводит взгляд на Диего. Ему действительно нужно делать этот выбор? - Слушай, мне нужно, чтобы ты убрался отсюда. Как можно скорее, - Дани разворачивается к Диего и кладет руки на его худые плечи. Мальчик немного дергается и Рохас сбавляет напор. - Извини, но я серьезно. Тут может быть опасно. Скажи soldados, чтобы увозили тебя домой. - Я знаю, Дани, но мне нельзя уходить, - Диего вздыхает и качает головой. Он в последний раз бросает быстрый взгляд на танк во дворе и смотрит на Дани с выражением лица, говорящим о том, что он на самом деле все понимает, но ничего не может поделать с волей отца. - Mí papá сказал, что я должен оставаться здесь до конца. Особенно, если появишься ты. В этот момент до Дани доходит. Он понимает почему Диего здесь, и совсем не за тем, чтобы читать глупые вдохновляющие речи. Чертов Антон Кастильо знал, что его сын был значительным рычагом влияния на Дани. Ведь Рохас не мог навредить ребенку, не мог позволить ему оказаться в опасной ситуации. А это значило, что пока Диего находится в здании, угроза со стороны Дани отпадает. Очень умно, Señior Presidente. Дани хмурится, ругается про себя и убирает руки с чужих плеч. Он бросает печальный взгляд на Карлито и думает: "Извини, compadre, заберу тебя в следующий раз." Не оставит же теперь Антон Диего жить здесь. - Извини, Дани, - произносит Диего тихим голосом. Опять же, разве стал бы кто в здравом уме извиняться за то, что помешал противнику совершить диверсию? Наверное, Диего просто тоже не считает Дани своим врагом. - Не парься, chamaco, - Дани даже удается улыбнуться. - По крайней мере, мы смогли пообщаться. Беседы куда приятнее без надзора твоего папаши, да? Диего замирает, но быстро кивает головой один раз. Наверное потому что боится произносить это вслух. - Было бы здорово, сходить с тобой куда-нибудь еще, - добавляет мальчик и тут же осуждает себя за подобные мысли. Ему, как future El Presidente, нельзя водить дружбу с практически главной угрозой их режима. Нельзя непринужденно болтать с ним в музее, который он изначально пришел разнести. И тем не менее с Дани было спокойно. Спокойнее иногда, даже чем с самим отцом. Диего было стыдно так думать, но мысли все равно упорно лезли в голову. Все те разы, когда они виделись, Рохас ни разу не наставлял на него пистолет, ни разу не повышал голос. Не заставлял убить пойманного в плен повстанца. Еще тогда, в отеле в Эсперансе, Дани спросил его, ищет ли Диего семью. Вопрос прозвучал больше риторическим, мальчик в тот момент лишь отмахнулся о него. Но спустя время, лежа у себя в комнате, Диего всерьез задумался, что было бы успей он покинуть Яру на том дырявом судне. Где бы он тогда жил, как бы существовал? Была бы у него тогда семья? Общались бы они с Дани как сейчас? Диего не любил мечтать, отец учил его, что мечты ни к чему не приводят. У сильных людей есть цели, которых они добиваются. А цель Диего стать уважаемым El Presidente Яры. Так ему твердили. - Мне тоже, chamaco, - из мыслей его выдирают слова Дани. Он смотрит на него таким взглядом, что невольно начинаешь верить. Диего не любил мечтать, но в голове сами собой вырисовываются картинки того, как они с Дани ходят по настоящим музеям янки где-нибудь в Америке. Или по зоопаркам, где животных держат в ухоженных вольерах и где им не колят по пачке седативных, чтобы те вели себя тихо. А потом бы они, вдоволь нагулявшись, поехали домой смотреть какой-нибудь фильм, который не был бы подвергнут жесткой цензуре Яры, которая обязывала картину быть строго поучительной с невероятно скучной для тринадцатилетнего подростка. - Знаешь, когда все закончится, - продолжал Дани. Он старается звучать непринужденно, хотя Рохас не совсем понимал, стоило ли ему поднимать эту тему. Сейчас, в своих выражениях ему следовало быть предельно осторожным. - Я имею в виду, если все таки Libertad победит и... Если ты захочешь уехать из Яры, я постараюсь помочь тебе. Дани знал, точно так же как и Диего, что победа Libertad означала под собой смерть Антона Кастильо. Эту тему они старались не поднимать, потому как это не совсем то, о чем должен задумываться ребенок вроде Диего. Ребенок вообще не должен расти в условиях гражданской войны и видеть убийства, но это уже отдельный разговор. Сейчас же Дани просто хотелось заверить его, что в случае чего он не останется один. Диего чувствует легкую волну облегчения. Дани хороший, Дани ему нравится, но выбирать между ним и отцом очень тяжело. Мальчик понимает, что в будущем этот выбор сделать придется, но сейчас еще слишком рано думать о подобных вещах. - Эй, - Диего поднимает голову и чувствует теплую руку на своем плече. Дани что-то ищет в своем кармане и вытаскивает на свет небольшой брелок в виде военного танка. Совсем маленький, но хорошо детализированный. Рохас протягивает брелок Диего. - Не буду врать, Карлито здесь надолго не задержится. Ты не сможешь приходить сюда и любоваться экспонатом, так что вот. Пусть у тебя будет свой личный танк. За все время своих похождений, Дани успел насобирать изрядное количество таких вот брелков. Самому ему они без особой надобности, разве что на оружие повесить. А так, может хоть немного chamaco порадует. Детям такое вроде нравится. Диего осторожно раскрывает ладони и принимает подарок. Он с интересом вертит танк в руках, разглядывая каждую деталь. Конечно, брелок был даже близко не так хорош, как те модели редких машинок, которые Диего любил собирать у себя в резиденции, но по лицу сама по себе начинала расползаться глупая улыбка. - Спасибо, - благодарит Дани мальчик и крепко сжимает подарок в руке. Спустя пару секунд тихо добавляет. - А у меня для тебя ничего нет.. Дани отмахивается, уверяя, что все хорошо. Главное, что ему удалось хоть немного поднять Диего настроение. Рохас слышит шаги, доносящиеся со стороны лестницы и оба они, как по команде, поворачивают головы. - Coño, - раздается с их стороны, а до Дани не сразу доходит, что прозвучавший только что голос не его. Он беззвучно усмехается и косится в сторону Диего, который видимо сам не ожидал от себя подобного и сейчас стоял с опущенной головой, чтобы не было видно его красного лица. - Ну все, chamaco, мне пора, - Дани еще раз хлопает Диего по плечу, на что мальчик только безмолвно кивает. Голоса и звуки шагов становятся все громче. Дани не находит ничего лучше, чем выбраться через окно. Оценив ситуацию снизу, Рохас перебирается через подоконник. На наружной стене есть несколько выступов, по которым он может безопасно спуститься и максимум это отбить себе пятки от прыжка. - Дани, - доносится до него торопливый голос. Рохас поднимает голову, уже наполовину вылезший на улицу, и ловит скромную улыбку Диего. - Спасибо. - Увидимся, chamaco, - прощается Дани и мысленно про себя добавляет, - "Надеюсь во время нашей следующей встречи, никто из нас не будет находиться в смертельной опасности". Возвращаясь к кустам у которых он оставил свое снаряжение и Олусо, Дани не мог перестать улыбаться. Да, миссия полностью провалилась, но на душе был легкий и приятный осадок. У Диего была тяжелая судьба и довольно трудное детство. У Дани тоже жизнь далеко не сахар, поэтому наверное он его понимал. - Привет, gato, - кивает Дани, поднимая с земли винтовку. Олусо лишь лениво поднимает на него голову. Ну в самом деле, не мистический ягуар, а большой черный кот. Диего бы понравился. Дани вздыхает, крепче фиксируя ремни на своем снаряжении. Олусо все таки поднимается на лапы и трется мохнатой мордой о штанину Рохаса. Тот улыбается и чешет зверя за ухом. Ладно, может и не большой кот, с этим Дани погорячился. Олусо в первую очередь был его верным amigo, а не домашним питомцем. Рохас вздыхает и поднимает голову вверх. Прямо сейчас, ему нужно придумать оправдание для El Tigre получше. А еще, желательно бы найти какую-нибудь выпивку, по возвращению на Пик Патриотов.