Значимое место

Очередные посиделки с гостями закончились скандалом. Семён, выпив изрядное количество алкоголя, не стесняясь приглашённых гостей, оскорблял свою жену. Елена, жена Семёна, лишь слабо сопротивлялась, однако попытки были настолько ничтожны, что посторонние могли только услышать её жалобное “Тише”. Почувствовав неловкость ситуации, гости спешно покинули место обитания этой пары, сославшись на внезапно появившиеся дела. Сергей, сын Семёна и Елены, молча ушёл на балкон курить. Женщина, проводив гостей, принялась за уборку стола. Сын уже докурил сигарету и отправился по своим делам, не удосуживаясь оповестить об этом родителей. Семён, допивая содержимое из рюмки, продолжал сидеть за столом: — Вырастила дебила! Даже не помогает тебе убрать стол! — Это и твой сын тоже! — А весь в тебя вымахал! Может ты где нагуляла его! Не может у меня быть такой придурок! Девятнадцать лет ему! Ни профессии нормальной, ни образования! Говорю же, в тебя пошёл! Какая дура мать, такой и сын дебил! Дальнейшая беседа перешла в брюзжащий монолог Семёна, который закончился тем, что мужчина, почувствовав желанное опьянение, ушёл дремать на диван. Стены общежития, в котором жила данная семья, слышали подобные речи далеко не в первый раз. Это было общежитие от котельной, в которой работали Семён, Елена и, в дальнейшем, их сын. То, как данная пара познакомилась и сошлась, история умалчивает, ибо очень скоро стены этого места и окружающие их соседи, будут видеть их только в таком образе: оскорбляющий мужчина, тихая женщина и юноша, который уже подавал признаки будущего алкоголика. Семён считал, что имел полное право оскорблять свою жену и ставить себя выше неё ввиду того, что у него каким-то образом имелось высшее образование, а также должность, пусть и мелкого, но всё же начальника. Он сидел в пыльном кабинете с полинялыми обоями с разводами от некогда протекающего потолка. Маленькое окошко редко открывалось, потому кабинет всегда имел специфический запах затхлости, пота и дешёвых сильно пахнущих сигарет. Этот запах сопровождал Семёна повсюду: в его кабинете, костюме и даже в том самом общежитии. Семён любил свой кабинет - пусть и такой мерзкий и зловонный: сам факт того, что он имеет своё значимое место, приводило его в восторг. Елена же занимала куда более низкую должность, чем её муж, и, казалось, она уже привыкла к роли “ничтожества” в семье. Женщина лишь спокойно терпела словесные оскорбления мужа и робко выполняла свою обыденную работу в котельной и дома. Какие мысли у неё были всё это время, никто не мог предугадать. Возможно, сама Елена даже не задумывалась о том, что всё могло быть иначе, в том числе и отношение мужа к ней. Семёну доставляло удовольствие оскорблять свою жену, особенно при посторонних людях. Он это находил забавным. Как сам он предполагал, что через стыд он воспитывает женщину, заставляя её чувствовать своё место. Другие же люди не находили это забавным, однако напрямую сказать об этом Семёну, решался не каждый, поскольку тот был их начальником, который любил мстить за “несогласное мнение”. Он чувствовал власть над подобными людьми и просто упивался от своих возможностей, потому у него не было дружеских отношений с кем-то, кто был бы равен ему или выше по статусу. Больше всего он любил ещё одну вещь - хвастовство. Каждый раз он рассказывал своим подчинённым о том, что вот-вот достроится его квартира, и он, со своей семьёй, уедет из общежития. Все уже не раз слышали подобные истории, но терпели этого самодура. “В глаза” ему ничего не говорили, однако и уважения никакого не оказывали. Семён этого не замечал и упивался лишь тем, чего, как ему казалось, было достаточно. В его мыслях он был велик до невозможного, однако судьба вскоре расставила всё по своим местам. Вскоре по котельной начала расходиться молва о сокращениях, и каждый рабочий боялся потерять свою работу. Семён, шутя, говорил, что стоит проявить себя лучшим образом перед ним, поскольку, скорее всего, с него спросят, кого стоит сократить. Он буквально ожидал этой просьбы, чтобы вершить судьбами, подобно богу. И, когда к нему пришло уведомление, он, ещё не прочтя содержимое, уже находился в радостном предвкушении того, как спросят его ценного мнения. Однако письмо его повергло в шок — это было уведомление о его сокращении. Придя домой, он успокаивал себя мыслью о том, что, скорее всего, такое ничтожество, как его жена, скорее всего тоже попала под сокращение. Вечером, когда жена пришла с работы, Семён уже стоял в укорительной позе, ожидая услышать ту самую новость, но в ответ он лишь услышал то, что Елене продлили заканчивающийся контракт. Мужчина испытал ещё больший шок. Он не мог поверить, что он, имеющий образование, мелкую, но всё же должность, остался не у дел, в то время как его жена, мелкая и ничтожная, не только осталась на плаву, но ещё смела ехидно улыбаться. Следующие полгода стали временем триумфа Елены. Женщина, работая сверхурочно, содержала семью, оплачивала долги за строящуюся квартиру, пристроила непутёвого сына на работу к себе, чтобы облегчить финансовые трудности и иметь возможность контролировать его пагубные привычки. Укоры и оскорбления со стороны мужа практически прекратились. По крайне мере он теперь лишь завуалированно ругал её за холодный обед или нестиранные носки, ссылаясь на то, что это её женские обязанности. Однако внутри мужчины происходил мощнейший кризис: за всё это время он никак не мог найти подходящую работу. Поскольку он был мелким начальником, то особо ничего существенного не умел - всё, что когда-либо он делал, устарело и требовало новых навыков и времени на их усвоение. Работа, на которую он метил, предполагала иметь эти навыки, а то, что ему предлагалось, оскорбляло Семёна, поскольку это не соответствовало его статусу. На просьбы Елены устроиться охранником на склад или в магазин, мужчина обижался и ругался, ведь таких же охранников он сам не раз унижал, будучи в статусе начальника. Он просто не мог представить себя на месте тех, кто ещё несколько месяцев назад, почтительно здоровался с ним. Потому он предпочитал сидеть дома, изредка выходя из комнаты в поисках работы. Даже окончательный переезд из общежития в свою собственную квартиру не смог вселить радости и гордости в душу Семёна. У него не укладывалось в голове, как его жена и сын могли радоваться, когда сам Семён находился в таком состоянии. Сидя за праздничным столом в новой квартире, мужчина смотрел на свою семью и размышлял. Они, такие убогие и жалкие, были с работой, на своих мелких должностях, имели зарплату, смогли выплатить долги за жильё и накрыть этот треклятый стол! А он! Он! С высшим образованием! Всю жизнь проработавший в этом месте начальником, имел такой статус! И сейчас он не может найти себе работу. Не может найти своё значимое место! Ему казалось, будто все соседи в бывшем общежитии смеялись над ним, а собственная жена и сын его презирают и брезгуют сидеть с ним за одним столом. С ним, который не смог за это время добыть каких-то денег, работы по старым связям - никто не мог ему ничего предложить. Он не мог просто вообразить себе, что его жена сможет тихо и покорно добиться всего сама. А он тогда здесь для чего? И кто теперь жалок? В этот раз Семён, вслед за сыном, помог жене убрать стол. Он был на удивление молчалив. На следующий день, когда Елена и Сергей отправились на работу, мужчина натянул на новую дверь верёвку, понимая, что больше он не способен терпеть подобного унижения. Он так и не смог найти своё значимое место...