leaving no trace |не оставляя следов

      "Ты не должна этого делать, Елена", - говорит Клинт на другом конце связи.       "Не указывай мне, что делать, Бартон".       Клинт вздыхает. "Слушай, я так же зол, как и ты..."       "Нет, ты не злишься". Никто не мог понять ее ярости. Никто. Не тогда, когда дело доходит до этого. Возможно, ее родители поняли, но она в этом сомневается. Она делает глоток кофе - что-то приторное, ужасное и холодное - и смотрит на здание перед собой, слегка поправляя парик. "И с каких это пор тебя это волнует?"       Когда она увидела имя Клинта на своем телефоне, она была... ну, не в восторге, но что-то близкое к этому. Она думала, что он поможет ей с этим. А вместо этого вот он, говорит ей остановиться.       Что Наташа в нем нашла?       "Потому что, - говорит Клинт, говоря медленнее , - ты ее сестра. И пока что ты отлично справляешься со своими обязанностями, освободив Вдов от их..."       "Я ничего не изменила", - говорит Елена, крепче сжимая свой пластиковый стаканчик.       "Я просто хочу сказать, что если распространится информация о том, что ты убил этого человека, то за тобой придут люди. Люди, которых ты не захочешь видеть рядом с собой".       Елена смеется. "Сейчас я не хочу, чтобы ты был рядом со мной".       "Елена..."       "До свидания, Бартон". Она заканчивает разговор и ждет, не сводя глаз со здания, притворяясь расслабленной. Темнота окутывает улицы, а над головой не видно ни звезд, ни луны. Вместо них - вертолеты и небоскребы. Таково очарование Нью-Йорка.       На какую-то мимолетную секунду она думает о Кейт, о том, чем та занимается и все ли у нее в порядке.       Но только на мимолетную секунду.       Потому что потом появляется ее цель, и Елена снова принимается за дело.       ...       Следить за этим мужчиной легко. Он мог совершать не самые приятные поступки, но он не ожидал, что такая бывшая вдова, как она, будет преследовать его. И это хорошо. Лучший элемент - это неожиданность.       Еще проще загнать его в угол. Загнать его в тупик, в пустой переулок, единственным источником света в котором является мерцающая красная неоновая вывеска.       Мужчина смотрит на нее, лицо его бледно. "Тебе не нужно этого делать".       "О, я должна". Кейт достает нож. Обычно она не любит ножи. Оружие быстрее и не так бросается в глаза, его можно использовать как на ближней, так и на дальней дистанции. Но это личное. А личные дела требуют близкого знакомства. "Да, Джейкоб Крейн".       Его глаза расширяются. "Ты знаешь мое имя?"       Елена лукаво улыбается. Она начинает идти к нему, щелкая каблуками по влажной, потрескавшейся земле. "Я знаю не только твое имя. Я знаю, где ты живешь, где ты родился". Она наклоняет голову. "Я знаю, когда родились твои дочери и где они сейчас".       "Пожалуйста, не трогай их".       Она бы никогда не сделала этого. Но ему не нужно это знать. "Я также знаю о том, что ты говорил о моей сестре".       Его брови сошлись. "Твоей сестре?"       Она останавливается. Поджимает губы. Позволяет ему догадаться.       И он догадывается. Потому что он отступает назад, пошатываясь. "Нет, это было... я не пытался... я не это имел в виду".       Американцы и их ужасная попытка лгать.       Елена опускает нож, и красный неоновый свет освещает лезвие. Его взгляд притягивается к Елене, но что-то в ней кажется неправильным. Недостаточно экстремальным, недостаточно реальным. Тело Елены напрягается, инстинкт самосохранения вкрадчивым голосом говорит ей об опасности, опасности, опасности. Она сгибает плечи, готовая задать ему вопрос... Как вдруг взрыв отбрасывает ее от земли, и она влетает в кирпичную стену.       ...       Он тянул время, ожидая, когда появятся его телохранители, чтобы они могли позаботиться о ней.       Только вот не могут.       Потому что она - Елена Белова, и она не позволит каким-то идиотам-головорезам, которые едва умеют вовремя бросить гранату, надрать ей задницу. Даже с кровоточащей головой, кровоточащим животом и тяжелым сотрясением мозга.       Поэтому она бьет их, не имея настроения даже шутить с ним. Удар ногой в промежность. Удар по затылку. Еще удары. Удары.       Все заканчивается менее чем за три минуты.       После этого она убьет Джейкоба Крейна. Быстрым ударом в горло.       Она исчезает, когда он падает на колени, захлебываясь кровью.       ...       Когда миссия завершена, она позволяет боли охватить ее целиком. Она вдыхает ее, позволяя ей нахлынуть на нее, как волне во время шторма, и ее тело качается, прежде чем податься вперед.       Она должна кому-то позвонить. Ее бывшие сестры-вдовы? Нет. Они слишком далеко. Клинт? Нет. Ни за что.       Никого нет.       Никто не поможет ей.       Вот что говорит ей ее контуженный разум.       И все же Елена идет. И идет. И идет. Сначала вроде бы бесцельно, но потом дороги становятся все более знакомыми, и она приближается к знакомому зданию.       "Ой", - говорит она.       И тут же рядом с ней раздается знакомый голос: "Елена?!".       Она улыбается, покачиваясь от смеха. Конечно, она пришла сюда. Ведь Елене нравится мучить себя и создавать проблемы другим людям. Особенно хорошим. Самым лучшим. "Кейт Бишоп, решила поздороваться, так что...". Мир темнеет, и она падает. Только она не падает, потому что Кейт ее ловит. Елена улыбается, не обращая внимания на головокружение. "Привет".       И все вокруг становится черным.       ...       Она теряет сознание. Смутное пятно боли, пота, и кто-то зовет ее по имени успокаивающим тоном. Это напомнило ей Наташу. Это приятно.       ...       Елена просыпается - по-настоящему просыпается - в холоде, в темноте. Она лежит на кровати, одеяло накинуто на плечи. Пытается оттолкнуться, но падает обратно. По крайней мере, она перевязана. И перевязана хорошо. Елена тычет в одну из перевязок, обмотанную вокруг костяшек пальцев.       "Что это было?"       Она пугается и подавляет свой инстинкт убийцы. Потому что это Кейт. Просто Кейт. Она прислонилась спиной к окну, скрестив руки, ночь превращает ее тело в силуэт.       Елена снова смотрит на свои бинты и снова тычет в них пальцем. "Ты звонила Бартону?"       "Нет", - отвечает Кейт. Елена поднимает бровь, показывая на бинты. Кейт хмыкает, ее плечи слегка двигаются при этом. "Я многому научилась, знаешь ли".       Елена щелкает языком и подтягивает бинт. Он ослабевает и развязывается, несколько капель крови падает на одеяло. "Ты все еще можешь узнать больше".       "Отвечай на вопрос, Елена".       "Почему?" Елена пытается дразняще улыбнуться. "Тайны - это весело". Кейт не двигается. Но сквозь темноту Елена чувствует ее взгляд. Горячий, злой. Она отводит взгляд. "Был человек, о котором нужно было позаботиться". Пауза. "И я позаботилась о нем".       Тишина, слабый шум города как белый шум.       "И это все?" спрашивает Кейт.       "Что? Ты ждешь, что я расскажу тебе все?"       "Не все, нет, но кое-что".       Елена поднимает глаза, заметив дрожь в голосе Кейт. Бишоп делает шаг вперед, выходя из темноты, и у Елены перехватывает дыхание. Потому что Кейт плачет.       По ней.       "Господи, Елена, ты знаешь, как я волновалась?!" Кейт разводит руки в стороны. "Я видела тебя возле своей квартиры, выглядела ты так, будто уже умерла". Она проводит трясущейся рукой по своим беспорядочным волосам, еще больше запутывая их. "Когда она в последний раз принимала ванну? Или спала? Или ела? "А что, если бы... если бы меня не было в городе?"       "Но ты была", - говорит Елена, спокойная на фоне бушующей бури Кейт.       "Дело не в этом!" Кейт скрежещет зубами, ее дыхание становится поверхностным. Но после глубокого вдоха она выпрямляется и трет лицо. Ее голос уже не так сильно дрожит, когда она говорит: "Я имею в виду, твои друзья-шпионы, разве они не должны были помочь тебе? Разве что..."       Пальцы Елены обхватывают простыню, скручивая ее. "Я должна была сделать это одна".       Кейт горько фыркнула. "Тебе пришлось или ты сама захотела?"       И это... это заставляет ее задуматься.       Если бы Клинт предложил ей присоединиться к ее личной вендетте, разве она позволила бы ему? Несколько ее бывших сестер-вдов пытались сделать то же самое, но она отклонила их предложения.       Некоторые вещи лучше делать в одиночку, успокаивает она себя, но эта уверенность подобна ее сердцу - пустому и задыхающемуся.       И все же, поймав требовательный взгляд Кейт, она легко улыбается. "Ты умнее, чем я думала, Кейт Бишоп", - говорит она. Ее улыбка исчезает. "Человек, которого я убила, распространял ложную информацию о моей сестре. Выставлял ее таким... таким монстром". Ее голова опускается, а челюсть напрягается. "Я не могла позволить ему остаться безнаказанным".       Снова тишина. Дольше, но легче.       Что это за американская поговорка? Про кота и мешок?       Кейт говорит, ее голос тих, как шепот. "Я бы помогла, знаешь ли".       Елена улыбается сама себе, ее улыбка маленькая и призрачная. "Я бы предпочла, чтобы ты этого не делала".       "Почему? Потому что я слишком молода? Потому что у меня недостаточно опыта? Я хочу, чтобы ты знала..."       "Потому что ты хорошая". Елена встает, напрягаясь от боли. Кейт тоже замирает, готовая подхватить ее, если она снова упадет, но Елена не падает. Не упадет. Она подходит к Кейт, пока они не оказываются лицом к лицу. Выпускает глубокий вдох. Нежно проводит рукой по щеке Кейт. Она опускается к челюсти, затем к подбородку.       "Елена..."       "Можно?" Кейт смотрит на нее сверху вниз, робкая, неуверенная и такая хорошая, такая хорошая. Лучше, чем когда-либо могла быть Елена. Лучше, чем кто бы то ни был. Она кивает. "Ты заставляешь меня поверить в любовь, ты знаешь об этом?"       А потом Елена прижимается губами к губам Кейт, мягким, как ветер.       Ее рука все еще лежит на челюсти Кейт. Она проводит большим пальцем по щеке Кейт, убирая небольшую прядь волос.       "Никогда не будь такой, как я, Кейт Бишоп", - говорит она.       И прежде чем Кейт успевает открыть глаза, она уходит через окно, не оставляя следов, как призрак. Или воспоминание.