(Не) герой

Ставшее уже традиционным «пятничное чаепитие» было в самом разгаре. Антон Хэндрикс, сменивший на посту оперативного директора Фрэнка Элсингера, не забыл тех, с кем проработал бок о бок долгое время, и теперь раз в неделю собирал у себя старых друзей. Эти посиделки были отличным способом немного расслабиться, поговорить в неформальной обстановке, высказать мысли из категории тех, которые по каким-то причинам не хочется озвучивать на официальных совещаниях, даже просто уютно помолчать и послушать других, отдыхая душой. Сегодня на чаепитие присутствовали, помимо самого Хэндрикса, только Коннор и Линдси Дойл. Ранее Антон хотел вообще пропустить этот день — свой день рождения он не любил и не афишировал, искренне полагая, что находится в том возрасте, когда лишний год, прибавленный к возрасту, уже не является поводом для праздника. Но Коннор, как бывший руководитель, дату, конечно же, знал и проигнорировать не мог. И сейчас Антон налил уже вторую чашку травяного чая, слушая Линдси, которую потянуло на философские разговоры. — И всё же, Антон, ты герой, — улыбалась миссис Дойл, грея ладони о чашку с кофе. — Отнюдь, Лин. Я самый обыкновенный, даже не самый лучший, начальник. — И не спорь, — отмахнулась Линдси. — Мы все работали с Элсингером, и это не идет ни в какое сравнение. Ты относишься к сотрудникам не в пример человечнее. А для современного мира это самый настоящий героизм. — И когда ж такое случалось? — поинтересовался Антон. — Например, ты, против всех правил, позволил нам с Коннором работать только вместе, даже когда мы еще не были женаты. Антон спрятал улыбку. Это разрешение отнюдь не было актом гуманизма. Он прекрасно видел, насколько сильно эти двое любят друг друга и как страдают в разлуке, и на что готовы, лишь бы лишний раз услышать любимый голос. Даже образец невозмутимости и спокойствия Коннора Дойл сходил с ума и звонил любимой при любой возможности, а Линдси так вообще готова была круглосуточно висеть на телефоне. Да, они оба старались не показывать виду и не нарушать рабочий процесс, но это было не то. Поэтому объединив влюблённых в неразрывную команду, позволяя им ездить только в совместные командировки, свежеиспечённый оперативный директор одним махом решал массу кадровых проблем. Коннор и Линдси, работая совместно, уделяли всё время решению рабочих ситуаций, а не страданиям друг по другу, и от этого работа только выигрывала. Так что «героизма» тут не было ни на йоту. — Или когда ты запретил Алану Джонсону заявлять в сборную группу Алисию Мэнсон, — подсказал Коннор. Он за диалогом жены и начальника следил с улыбкой — сам был в шкуре руководителя и знал о множестве подводных камней. — Вот именно, — согласилась не почувствовавшая подвоха Линдси. Антон снова спрятал усмешку, но уже горькую. Алан Джонсон, отличный кейс-менеджер, был высоким, крупным и громогласным человеком. Казалось, он занимал собой любое, сколь угодно большое пространство, он говорил, шутил, размахивал руками и экспрессивно реагировал абсолютно на всё, от глобального апокалипсиса до стука капель дождя за окном. И, по иронии судьбы, предпочитал изящных женщин. Алисия Мэнсон, хрупкая рыжеволосая женщина, только недавно пережила болезненный развод с мужем, внешне напоминавшим Алана, но не добродушным увальнем, а жестким беспринципным тираном, за несколько лет супружества превратившим хохотушку и красотку Алисию в забитое, вечно испуганное существо. Естественно, она, еще не пережившая сложную ситуацию, общаться с Аланом, напоминавшим мужа, не хотела. А тот, наоборот, активно искал встреч, и становился еще шумнее и громче, когда удавалось заявить в группу младшего аналитика Мэнсон. Антон, запретив это, снова же облегчал себе жизнь. Управление оплачивало психолога для Алисии Мэнсон, и без раздражителя в виде Джонсона, терапия стала приносить результаты. Хэндрикс искренне надеялся, что Алисия сможет оправиться и если не ответит на ухаживания добряка Алана, то хотя бы найдет хорошего человека, который сможет залечить её душевные раны и она снова станет прекрасным специалистом и душой компании. Так что и в этой ситуации «душевное благородство» оперативного директора выглядело крайне сомнительно. — Ну а когда ты согласился на передачу парка Управления городскому муниципалитету? — голос Линдси прозвучал торжествующе — она видела, что на два предыдущих заявления Антон отреагировал крайне скептически. А этот случай она считала альтруизмом чистой воды. Хэндрикс не сдержал тяжёлый вздох. Вот в данном случае это был не подарок, а чистой воды работа. Огромный роскошный парк, принадлежащий Управлению по научным исследованиям и разработкам, мало того, что не приносил прибыли, так еще и требовал неслабых финансовых вливаний. Пока туда имели доступ только сотрудники, решить эти проблемы не представлялось возможным. Но сейчас, когда оперативный директор исполнил многолетнюю мечту города «взять под крыло» благоустроенную территорию, он решил это сделать с выгодой. Городские власти обязались полностью восстановить инфраструктуру и нанять соответствующее количество садовников и озеленителей, а Управление оставляло за собой право давать согласие на размещение на территории парка рекламных баннеров и стендов, за что арендаторы должны были платить, так еще и на развилках дорожек должны были расположиться информационные стенды, рассказывающие о деятельности Управления. Антона всегда раздражало, что сотрудников учреждения воспринимают как шайку охотников за приведеньями, и он решил это исправить. И надеялся, что активная популяризация истинного смысла работы расскажет обывателям о настоящей научной работе, проводимой Управлением, пусть и не совсем обычными методами, но и привлечет новые перспективные кадры. И воспринимать себя «героем», который делает всё бескорыстно, был не согласен. — Лин, — негромко позвал Коннор, накрывая ладонью руку жены, — не спорь. Антон не готов принять новое звание, но ведь именно это делает ему честь, правда? Для нас он — герой, и пусть все остальные считают, как угодно. — Согласна, — Линдси мягко улыбнулась старому другу. Даже если ты не кажешься себе героем, ты всё равно являешься им в глазах других.