дно

grave by george ogilvie

хенджин всегда все воспринимал близко к сердцу. так ему говорили родители, учителя, одноклассники, друзья. видео с брошенными котятами заставляли плакать и хотеть забрать всех маленьких комочков к себе домой. но у него аллергия на шерсть, да и какие коты, когда он сам не способен выжить в этом мире.  все начинается в октябре, в автобусе, когда он переживает свою первую паническую атаку. на самом деле, он даже и не понял, что это была она, пока сынмин, его друг, увлекающийся психологией, не рассказал о своей панической атаке, случившейся пару месяцев назад. все началось с учащенного сердцебиения и нарастающей тревожности. сложившиеся жизненные обстоятельства лишь нагнетают ситуацию. на днях он расстался с девушкой, которую любил со школы. хенджин почувствовал, как медленно рассыпается на части. ноги и руки не слушались, были ватными и не давали нормально функционировать, поэтому он пропускает остановку.  становится легче спустя двадцать минут, когда в автобусе никого не остается кроме кондуктора и водителя, хенджин выходит на свежий воздух. он приехал в неизвестно куда, совершенно не зная эту часть города. легкие обжигает морозный вечерний воздух. но это отрезвляет и позволяет привести мысли в порядок. парень звонит сынмину и спрашивает, что за чертовщина только что была.   — сочувствую, бро, но твоя менталка жестко страдает, — завуалировано намекает на тяжелый разрыв с миен и плохие отношения с родителями, — обратись к психологу, у меня есть знакомый. он отличный специалист, знает свое дело и шутки шутит смешные.  хенджин глаза закатывает, но номер сохраняет. на всякий случай. так он говорит себе, боясь повторения сегодняшней ситуации. он садится в автобус, домой то доехать надо, и всю дорогу читает про панические атаки, даже смотрит одно видео и делает важные записи в заметках своего айфона. так он чуть вновь не пропускает остановку, но судьба все же сжалилась над бедным парнем, и он добрался до дома.  где-то через месяц хенджин хочет вскрыться. период с ноября по конец февраля всегда для него был очень тяжелым. он веял вайбом суицида, никак иначе. результативность падает на ноль, а моральное состояние ухудшается в разы. он становится очень раздражительным и мог взорваться в любую секунду. в двадцатых числах ноября он серьезно ругается с сынмином. из-за глупости, но собственная гордость не дает пойти на уступки. она поджигает фитиль и портит крепкую дружбу.  в начале декабря хенджин чувствует, что умирает изнутри. чувствует, как начинает гнить. душа становится черствой, и даже слезы родной матери, упреки отца не делают ее мягче. молодой человек загибается от боли внутри, где-то рядом с сердцем. он перестает нормально есть, спит по два часа в сутки, под глазами появляются огромные мешки, от красивого и изящного хенджина остается лишь призрак. серый, совершенно без эмоций. лишь картины у него в квартире становятся ярче. на них — зеленые луга, глубокие синие моря, обжигающе красный огонь, что горит где-то далеко, а должен у него в душе.  восемнадцатого декабря поздно ночью, около одиннадцати, ему приходит сообщение от сынмина, в котором он просит сходить к психологу, ведь желает лучшего, он не может смотреть на увядающего друга. вообще сынмин — тип, любящий все знать и всем ведать. именно поэтому сейчас он учится на архитектора, но параллельно с этим посещает уроки вокала, курсы начинающего психолога, занятия йогой, и на оставшиеся часы идет учить французский. хенджин восхищался такой жизнью. он хотел так же успевать все и не торчать в вечном состоянии апатии. но они были разными людьми. один хотел стать психологом, а другому необходима была помощь этого самого психолога. двадцатого декабря он меряет квартиру шагами, пытаясь успокоиться и позвонить по тому самому номеру телефона, который дал сынмин еще в октябре. он грызет ногти от беспокойства и нежелания признать, что ему нужен сеанс со специалистом. сынмин рядом раздраженно цокает, отбирает телефон и заходит на сайт клиники, записывая друга. нажимает «подтвердить запись» и откладывает смартфон.  — дурень, двадцать первый век на дворе, ты мог зайти на сайт и записаться, — ким встает со стула и идет к холодильнику, в котором ничего не находит, — ты чем питаешься?  — раменом.  — на нем далеко не уедешь, — сынмин хлопает друга по плечу и направляется к входной двери, — я за продуктами.  хенджин кивает и прикрывает глаза. он не выдерживает, ему бы куда-нибудь подальше, в какой-нибудь париж, где воздух, атмосфера, еда, люди другие. туда, где не будет желания вскрыть вены или повиснуть на веревке. он не в состоянии жить эту жизнь. по крайней мере сейчас, когда он распадается на части.  рождественские праздники и новый год хенджин проводит один, не желая видеть недовольные лица родителей. они лишь усугубляют ситуацию. отец вечно грозится прекратить содержать его, а мать из вечно утирающей слезы и переживающей по любому поводу матушки превратилась в манипулирующую фурию. его родители вечно пытались подмять сына под себя. сначала запретили поступать на архитектурный, но, когда узнали, что хенджин в пятерке лучших в списке поступающих, резко начали гордиться бестолковым избалованным сынишкой и позволили ему исполнить мечту. из агрессии они перетекли в похвалу и льстивые слова. когда хенджин познакомил их с миен, они вежливо улыбались и поддержали выбор своего умного и отличного мальчика, но вот совсем недавно, когда он рассказал матери о разрыве с девушкой, хенджин вновь слышит, что он никчемен, что не умеет выбирать людей и, в конце концов, что не создан для любви. в тот день он сбрасывает трубку, не представляя даже, как мать кричит из-за такого неуважения, и плачет навзрыд несколько часов. лицо на следующий день опухает, но зато не остается слез. именно тогда он впервые почувствовал, что опустошен. и вот сейчас, пятого января в двенадцать двадцать три, он идет в клинику на сеанс к психиатру. этим утром он еле оторвал себя от кровати, и даже будоражащая новость о посещении специалиста не помогала. сынмин звонит в десять, желая удостовериться, пошел ли друг на сеанс.  — знаю, минни, я уже подошел, — хенджин выдыхает и тянет ручку двери на себя, — потом перезвоню.  на глаза сразу попадается администратор, который вскидывает голову вверх и улыбается, показывая милейшие ямочки. парень кажется одногодкой хенджина, если даже не младше. он здоровается и спрашивает, по записи ли хван или нет.  — я к господину бану на половину первого.  — хван хенджин? — парень с ямочками улыбается и направляется куда-то, рукой махнув клиенту. они проходят длинный коридор, стены которого были приятного серого оттенка. весь дизайн клиники был под мрамор, поэтому глаз не мозолили белые стены, что хоть чуть-чуть успокаивало. администратор останавливается у последней двери, рядом с которой весит табличка «психотерапевт бан кристофер чан». — вам сюда, продуктивного сеанса, господин хван, — администратор слегка кланяется и уходит обратно, оставляя парня на произвол судьбы. хенджин стоит у двери еще пару секунд, держа ладонь над ручкой. была не была. открывает и заходит внутрь, сразу же окидывая взглядом кабинет. белый стол с ноутбуком, полностью забитый книжный шкаф в пол, большое окно, два кресла изумрудного оттенка и диван, на котором сидел мужчина. его психотерапевт.  — здравствуйте, — парень проходит вперед и кланяется слегка.  — добрый день, хенджин-щи, — кристофер улыбается и встает, показывая рукой на кресло.  бан чан выглядит приятным человеком. при улыбке у него появляются милые ямочки, а осветленные волосы делают моложе. мужчина явно занимается спортом, уж это хенджин скажет с уверенностью, глядя на его широкие плечи. а еще от него веет такой дружелюбной и приятной аурой. хотя так и должно быть, не так ли? он же психотерапевт.  — этот сеанс будет ознакомительным, я взгляну на вас, вы — на меня, поэтому прошу рассказать немного о себе. если не захотите продолжать работать со мной, то я смогу помочь вам в поиске другого специалиста.  — меня зовут хван хенджин, мне двадцать два года, я учусь на втором курсе архитектурного факультета, — парень нервничает: скрещивает руки на груди и отводит взгляд, не желая сталкиваться с таким шоколадно-добрым.  — что натолкнуло вас на посещение специалиста, хенджин-щи? — бан слегка улыбается и поддается вперед, явно интересуясь.  — я чувствую отчаяние, не могу браться за серьезные дела, начинаю паниковать и вечно злюсь. в октябре я расстался с девушкой, с которой долго был в отношениях, после этого у меня случилась паническая атака.  — как вы поняли, что это была она? — я сначала не понял и даже не догадывался, мне рассказал друг, который увлекается психологией, он-то и записал меня к вам.  — случались ли еще панические атаки?  хенджин отрицательно машет головой и заламывает пальцы. он дико волнуется, поэтому выливает на психотерапевта все, что кажется необычным, болезненным и тяжелым. рассказывает про свое состояние месяц назад и чувствует, как страх мерзким ощущением скользит по груди, поднимаясь к шее и обвивая ее, заставляет задыхаться. может не стоило все рассказывать?  все-таки стоило. доктор бан поистине отличный психотерапевт, знающий свое дело. за почти два месяца терапии он успокоил хенджина, вместе они проработали расставание с миен и затронули отношения с родителями. они условились на двух сеансах в неделю, и за спиной уже семь, а восьмой будет сегодня. хван ждет не дождется встречи с мужчиной, что помог ему разобраться в себе за такое короткое количество времени и что усмирил его ежедневную тревогу. парень готовит завтрак, слегка пританцовывая под радио. играет какой-то хит популярного бойсбенда. мелодия такая въедливая, что потом по любому останется с ним на долгие несколько недель.  песня заканчивается затиханием, и сразу же восклицает женский голос, пугая хенджина. он случайно проходится лезвием ножа по пальцу, сразу же отдергивая руку и прижимая пострадавшую часть к губам. парень шипит от боли и кидает злой взгляд на умную колонку, которая воспроизводила слова той проклятой женщины.  — внимание! срочные новости! на территории южной кореи обнаружены случаи загадочной смертельной болезни. в сеуле, инчхоне, пусане уже сто двадцать семь человек найдены с лепестками различных цветков в дыхательных путях. у некоторых жертв этой ужасающей цветочной чумы в сердце найдены шипы от роз. причины и симптомы болезни все еще не известны. врачи и ученые работают изо всех сил, чтобы получить любую информацию и избежать летальных исходов населения. будьте аккуратны и бдительны.  девушка замолкает, и начинает играть другой хит. хенджин так и стоит в оцепенении, прижав палец к губам и переваривая информацию. что за смертельная болезнь? совсем недавно мир только оправился от пандемии, как их вновь настигает еще один ужас. за какие грехи расплачивается человечество? хван одерживает себя об ужасающих мыслей, достает аптечку из шкафа и ищет пластырь. теперь на его пальце красуется котик с розовым бантом. эти пластыри у него оставила миен, когда узнала, что у ее парня нет ничего. хенджин слегка улыбается воспоминаниям. он же до сих пор помнит, как они стояли на этой кухне. она — только в его футболке, а он — в одних шортах. они целовались и глупо хихикали целыми днями. миен любила заплетать ему маленькие милые косички, а хенджин — рисовать ее спящую.  в сердце отдает щемящей болью. но теперь она не острая, притупленная скорее. эти воспоминания не становятся причиной его отчаяния, лишь грустной улыбкой и тускнеющими картинками поселяются у хенджина. доктор бан помог ему в этом. помог принять и пропустить через себя расставание, помог вновь взглянуть на этот мир под другим углом. за какие-то двенадцать часов, семьсот двадцать минут за последние два месяца хенджин вновь чувствует себя хоть чуточку живым.  он завтракает, кидает посуду в раковину, обещая себе помыть сразу же, как придет. бежит одеваться, выбирает яркую оранжевую толстовку и темно-серые спортивные штаны, не забывает про духи и украшения. вместе с желанием жить к нему вернулось желание модничать. хенджин всегда был не равнодушен к красивому и прекрасному, а когда это красивое и прекрасное можно надеть на себя, так совсем терял голову.  добирается до клиники на метро, замечая по дороге обеспокоенных людей, которые вечно оглядывались и пытались никак не соприкасаться с другими. в вагоне от него отскакивает молодая девушка в маске и шепчет проклятья. у клиники в него врезается мужчина, извиняется и достает из сумки антисептик с пульверизатором. хенджин прикрывает глаза, чтобы их не разъело, и чертыхается. неужели все так переживают из-за той утренней новости?  на входе его встречает администратор, который тут же поднимает маску с подбородка, скрывая свою милую и широкую улыбку. хенджин чувствует, как раздражение начинает кипеть и выливаться за пределы своего котла.  — привет, чонин-а, — машет рукой и бежит в заветный кабинет с изумрудным диваном, где он надеялся, не будет этого кошмара. а еще он надеялся на благоразумие кристофера.  — ох, хенджин, ты как раз вовремя, — мужчина поднимает взгляд на запыхавшегося парня, который сразу же захлопывает дверь, — все в порядке? ты выглядишь встревоженным.  — что за черт творится с этим миром?  психотерапевт непонимающе смотрит на хвана, оглядывает его с ног до головы и пытается найти причину данной реакции. хенджин устало падает на диван и прикрывает глаза, выдыхая. чан вновь спрашивает его, что же случилось, но получает лишь смешок.  — док, вы знали, что творится за пределами вашего кабинета?  — ты о той болезни?  хенджин открывает глаза и кивает, наблюдая за реакцией мужчины. он не подает признаков волнения и тревоги, совершенно спокоен, такое чувство, будто его и танком не пробьешь. кристофер улыбается ободряюще и встает из-за стола, чтобы пересесть в кресло, поближе к парню.  — конечно, слышал. и я точно так же напуган, как и другие, — складывает пальцы вместе и не смотрит в глаза, — я тоже переживаю за свою жизнь и жизни своих родных. я ведь тоже человек, которому данный страх свойственен.  — тогда почему вы так спокойны? чонин в маске, люди на улице антисептиками пшикают в лицо прохожим, а метро стало десятым кругом ада. мир вновь сходит с ума.  — в данный момент нет повода очень переживать, власти еще не дали никакого точного ответа, поэтому нам приходится ждать. так давай же проведем это время с пользой, — бан закидывает одну ногу на другую и берет в руки свои блокнот и ручку, — были ли поводы тревожиться за этот период, пока мы с тобой не виделись?  — нет, но сегодня утром я словил дежавю на своей кухне, где мы постоянно готовили с миен. я поранился, и пришлось найти пластыри, которые она когда-то давно оставила у меня, — хенджин обводит взглядом свой указательный палец.  — какие эмоции вызвали у тебя эти воспоминания? — грусть, тоску. в груди щемило, но не так сильно, как раньше. теперь я вспоминаю те дни с благодарностью и улыбкой. я действительно благодарен ей за этот опыт и эмоции, что мы вместе пережили, — от сердца отлегает и становится просторнее, свободнее. он наконец вздыхает с легкостью. тот день хенджин запомнит навсегда. ведь именно тогда мир вновь поделился на до и после. после продуктивного сеанса его настигают новости из сми. телефон трещит по швам от количества уведомлений. причиной той болезни становится неразделенная любовь. хенджину хочется смеяться. и вновь все сводится к этому ужасающему чувству, к этим эмоциям, и вот любовь становится причиной смерти уже более миллиона человек по всему миру за месяц. никто и не задумывался, что человечество после коронавируса подкосит какая-то любовь, какие-то неразделенные чувства.  и вот сейчас, спустя полтора месяца после той оглушительной новости, хенджин стоит на берегу моря. доктор бан решил, что им полезно будет провести пару сеансов на свежем воздухе, вне стен его кабинета и вечных споров о дистанции. они едут в какую-то глухую деревеньку, где живет старый друг кристофера.  когда они только приехали, чанбин и его жена с гостеприимством встретили их, накормили, предоставили спальные места и рассказали немного про места, где можно было бы прекрасно провести время. хенджин чувствует себя чертовски смущенно в доме господина со, да и глупые шутки, что чан, наконец-то ты привел ко мне в дом жениха, заставляют глупо покраснеть и отрицательно махать головой. чанбин смеется с их реакции и говорит, чтобы прекратили переживать и чувствовали себя как дома. этот низкий, но очень большой мужчина вызывал положительные эмоции, хоть и заставлял очень часто краснеть от ушей до пят.  — хенджин-а! пошли есть! — со двора ему кричит чан, который в этот небольшой отпуск просил называть его просто чаном. хван идет неторопливым шагом, засунув руки в карманы ветровки, и смотрит прямо на красивого мужчину, который мог бы стать погибелью для многих. бан чан был поистине удивительным человеком. его внутренняя энергия и любовь к этому миру поражали хенджина до глубины души. он уверен, что кристофер является одним из самых счастливых людей в этой вселенной. иначе, почему он каждый раз улыбается, когда младший огрызается, каждый раз заваривает кофе у себя в кабинете и делится такими вкусными печеньками со вкусом апельсина?  — ты чего так легко оделся? холодно же. — зато так романтичнее.  чан тушуется и вновь говорит про ужин, семейка со явно уже их заждалась. а хенджин чувствует, как в животе рождаются и вспыхивают бабочки. он улыбается и идет за старшим, опустив голову и глупо улыбаясь. так ведь и правда было романтичнее. тем же вечером они идут на пляж, чтобы побольше подышать морским воздухом. в сеуле вечный смог, выхлопы газов. все это отрицательно сказывается не только на физическом состоянии человека, но и моральном. на природе чувствуется свободнее.  — как тебе такая жизнь?  хенджин поворачивает голову к собеседнику и смотрит на чужой профиль. четкие скулы, ровный большой нос, пухлые целовательные губы. многие шутили, что хенджиновы губы целовать только и следует, но они не видели бан чана. кристофер смотрит куда-то вдаль, на небо и звезды. сегодня полнолуние, и светящийся шар отражается в глади моря, проводя блестящую полосу. картина невероятно красивая.  — тут мило, я хотел бы жить здесь с любимым человеком и рисовать картины вечно. наверное, потому здесь и не уменьшается количество населения. люди, живущие здесь, не хотят уезжать. они влюблены в это место и спокойствие, которое оно дарит. я тоже начинаю влюбляться.  чан смеется по-доброму и через пальцы пропускает песок. они не придумали ничего лучше, чем сесть в чистых джинсах на голый холодный песок. хенджин ложится на локти назад и откидывает голову к верху. еще не глубокая ночь, всего восемь часов вечера, а на небе уже с десяток звезд.  — а я бы не смог жить здесь, — кристофер издает грустный смешок и тоже ложится. плевать они хотели, холодно или нет, — даже с любимым человеком. в такой тишине я начинаю слишком усердно и быстро думать, и иногда это приводит к не очень хорошим последствиям. мне необходим темп большого города.  хенджин мычит и больше не произносит ни слова. между ними нет неловкости или какого-то другого смущающего состояния. они наслаждаются моментом и видом. им нравится быть здесь и сейчас, в этой секунде.  — я влюблен в одного человека, — у хенджина от этой фразы мурашки по коже, но он винит ветер, подувший с моря.  — он знает об этом?  — нет, но после этой поездки я хочу признаться ему, — чан поворачивается на бок и рукой подпирает голову, оглядывая своего клиента, знакомого и, возможно, уже друга.  хван повторяет позу старшего, и они смотрят друг на друга. хенджину становится беспокойно от этой новости. сердце бьется сильнее, руки начинает слегка потряхивать. его пугала одна единственная мысль.  — его зовут минхо, — у хенджина сердце отказывает, — мы с ним знакомы всю жизнь, двадцать лет из которой я люблю его.  младший чувствует, как в груди вновь начинает образовываться дыра. они проводят еще несколько дней у семейства со, и перед самым отъездом хенджин начинает кашлять. чан цокает и говорит, что не стоило все же лежать на песке и так легко одеваться. вот только не знает он одного. вместо мокроты хван отхаркивает лепестки голубой гортензии. он чертовски сильно пугается крови и цветка, поэтому сразу же лезет в интернет, не давая взглянуть кристоферу.  добираются до сеула за кратчайшее время, чан всю дорогу переживал за младшего, который заходился в кашле. хенджин ныл, что больше не может, горло дерет, а легкие хочется поскорее выплюнуть. он сваливает все на простуду, скрывая окровавленные салфетки и голубые лепестки гортензии.  тот день становится последним за следующий месяц, когда они виделись. хван переносит сеансы и больше не появляется в их клинике, но отвечает на вопросы о самочувствии чану. редко и без особого желания, как заметил старший. его это беспокоит, поэтому после работы он заезжает в продуктовый, покупает фрукты и торт. грех заявляться на пороге без вкусностей. особенно, когда никто тебя не звал и не просил приезжать.  хенджин сначала пугается звонка, но потом на носочках подходит к двери и смотрит в глазок, умирая от чеса в горле и желания выхаркать свои легкие. перед ним стоит уставший бан чан с гостинцами в руках. тот смотрит куда-то вправо и демонстрирует свою острую челюсть и большой прямой нос. вновь хван ловит себя на мысли, что засматривается на него, поэтому открывает дверь почти сразу.  — привет, ты чего здесь забыл? — охрипшим голосом и с легким раздражением.  — я тоже рад тебя видеть, — чан проходит в прихожую, скидывает обувь и куртку и проходит дальше, оглядываясь, — миленько у тебя тут.  хенджин хмыкает и идет за мужчиной, который уже нашел кухню и раскладывал свои покупки. ведет себя так, будто дома. не раздражает и не бесит даже, лишь факт. чану идет хванова квартира.  — как ты себя чувствуешь? — чан протягивает ему вымытое и протертое яблоко и продолжает порхать по его кухне, — давненько я тебя не видел у нас в клинике.  — если я еще раз буду лежать на пляже в марте на холодном песке, будь добр, ударь меня, — произносит хриплым голосом и садится на стул, наблюдая за старшим и смачно откусывая большой кусок яблока, — поставили какой-то взрослый диагноз, заставляют пить таблетки и лечиться. — какой кошмар, — чан хмыкает и поворачивается к нему с тарелкой нарезанных фруктов, — но, джинни, — хенджина передергивает от этого прозвища, — не рискуй со здоровьем, пей таблетки и лечись.  младший кивает и тушуется. он не думал, что заставил чана волноваться о нем. приятно, и сердце так колит. бан треплет его по волосам и садится напротив. выглядит таким взбудораженным, будто ждет, пока на него обратят внимание.  — у меня для тебя новость, — складывает руки вместе и смотрит на хенджина такими улыбающимися глазами, что тот не может не улыбнуться в ответ, — мы начали встречаться с минхо.  — оу, — с лица хенджина слезает улыбка и вновь, как напоминание, начинает чесаться горло, — я рад за вас. — спасибо, — чан улыбается и берет в руки кусочек яблока.  они переводят тему на более нейтральную, пьют чай и едят торт. после хенджин показывает свои картины, а у чана глаза на лоб лезут. он даже и не догадывался, что этот парнишка мог создавать такие шедевры. они и правда были прекрасны, мужчина от удивления даже проводит пальцем по холсту, где был изображен пляж, что точь-в-точь был как тот, на котором они были во время отдыха у семейки со.  — хенджин, это невероятно! младший смеется и отворачивается, ведь именно эту картину он рисовал со слезами на глазах и с сильной болью в сердце. тогда он выплюнул целый окровавленный цветок гортензии. на уголке холста даже видно пару капель крови.  — для меня картины как терапия, только с самим собой и красками.  — это же прекрасно, ты знаешь, как отвлечься и куда выплеснуть все свои эмоции и переживания.  хенджин смеется и начинает кашлять, прикрывая рукой рот, чтобы старший не дай бог увидел кровь. он уходит за спреем, который смягчает горло. чан ходит по комнате и разглядывает картины, на которых изображены близкие люди хвана, пейзажи и натюрморты. он замечает краски на столе и незаконченную картину, а под столом мусорное ведро, в котором лежали всякие бумажки. но взгляд кристофера приковывает больше салфетка с кровью. он наклоняется, чтобы поближе рассмотреть, и пугается голубому лепестку, отстраняясь от стола.  чан видит лепесток, и чувствует, как шестеренки в голове начинают крутиться с бешеной скоростью. до него доходит, и глаза становятся еще больше. хенджин болен ханахаки.  в тот день он быстро прощается с младшим, который видит удивленного мужчину, и едет домой, где его ждет минхо. сам не знает, почему так реагирует, почему сердце так сильно бьется от страха. чувствует себя таким придурком, бросившим своего друга и лечащегося у него клиента.  они не списываются долгое время, хенджин все так же не посещает сеансы и не дает о себе знать. а чана совесть грызет из-за того, что не интересуется. он хочет написать, но вечно его кто-то отвлекает. как собственно случилось этим вечером. на минхо напало игривое настроение, поэтому он решил совратить своего парня, которому как раз не мешало выпустить пар.  ночью чан после марафонного секса просыпается и чувствует голову минхо у себя на руке, он мирно сопел, поэтому крис не хотел будить его. но в горле все пересохло. он аккуратно перекладывает ли на подушку и встает, сразу хватая телефон, который загорается от пришедшего уведомления.  мне больно дышать. не знаю, от цветков, распускающихся вокруг моего сердца, или от моей любви к тебе. знаю, что ты видел цветки, когда заходил ко мне. я не жилец, чан, ты прекрасно знал это, и спасибо за подаренные месяцы счастливой жизни. твое появление в ней облегчило мою боль. прощай.  чан глаза протирает и читает еще раз. глаза округляются точно так же, как и в тот день, когда он узнал, что хенджин болен. он вскакивает с кровати и ищет брошенную одежду на кресле, одевается со скоростью света, хватает ключи от машины и едет к хвану.  дорога ночью пустая, поэтому бан приезжает за какие-то десять минут, ему, конечно, прилетит пару штрафов, но сейчас важнее хенджин. чан нервничает и дышит часто, успокаиваясь. хенджин не умрет этой ночью. он не умрет от этой болезни.  в квартире он оказывается благодаря ключу под ковриком, который младший вечно оставлял из-за страха, что с ним что-то случится. в прихожей темно, чан быстро идет к спальне, где по его догадкам должен был быть парень. и там застает его. белая простынь украшена окровавленными цветками голубой гортензии.  — хенджин-а…  он оборачивается и улыбается измученно. щеки впали, под глазами огромные мешки, а руки и плечи кажутся совсем тонкими. он похудел и стал больше похож на прошлого себя, который страдал от панических атак и одиночества.  — чан, ты пришел, — выдыхает и тянет руки к мужчине, который тут же падает на колени перед ним, — я умираю, чан. — ты умираешь из-за меня. из-за своей любви ко мне. нет, нет, нет, — кристофер хватает тонкие пальцы парня и целует их, — пожалуйста, не надо, не умирай, хенджин.  — меня убивает ханахаки, не ты, — хван со слезами на глазах наблюдает за чаном, который начинает рыдать и умолять не покидать его.  они сидят так еще пару минут, плачут оба, но прощается лишь один. хенджин уверен, что чан будет счастлив даже после его смерти. этого замечательного человека окружают прекрасные люди, способные осчастливить его, поэтому хван не боится оставлять его, он с радостью отпускает чужую теплую ладонь.  хенджин охрипшим голосом говорит, что устал сидеть, поэтому просит лечь. и чан ложится на окровавленную кровать, прижимая к себе умирающего парня.  этой ночью в три тридцать два утра умирает хенджин.  чан был уверен, что его, как человека, знающего и часто практикующего психологию, не застигнут такие глобальные проблемы, что он с легкостью отпустит любого человека, что ему не видать уже тех мучений, что он пережил в юношестве. но он ошибался. он так сильно ошибался. и сейчас на похоронах хван хенджина он плачет. минхо пытается его успокоить, но не помогает, наоборот, заставляет почувствовать вину. сынмин, друг умершего, подходит к нему и благодарит, что не оставил хенджина одного умирать. они обнимаются и пару мгновений не отпускают друг друга. хван для них обоих значил многое.  после церемонии чан не чувствует себя самим собой. он чувствует опустошенность и ту самую дыру в груди, про которую все сеансы ему говорил хенджин. мужчина даже расслабляет галстук и сжимает там, где сердце. оно болит и болит чертовски сильно. минхо спохватывается и закидывает руку своего парня себе на плечо, чтобы вывести его из здания. на свежем воздухе чану становится чуть лучше. он опирается ладонями о колени и пытается привести дыхание и сердцебиение в порядок. но его взгляд цепляется за цветок. голубой цветок гортензии, пробившийся сквозь асфальт. бан срывает его и кладет в карман пиджака. он оставляет частичку хенджина у себя.  в этот вечер чан выплевывает свой первый окровавленный лепесток голубой гортензии.