Stained with sadness

Он здесь! Чуя быстрым шагом шёл в свой кабинет. Уши будто заткнули ватой, а глаза заволокло туманом. Дойдя до кабинета, он прикрыл дверь и буквально упал в дорогое кожаное кресло, стоящее у письменного стола. Не может быть! Почти сразу же раздался тихий, но настойчивый звук в дверь. Чёрт, ни минуты покоя! – Зайдите позже, я занят! – сердито выкрикнул Накахара, сам себя при этом не узнав. Не в его стиле игнорировать работу. Сегодня я смогу его увидеть. Сколько времени прошло с тех пор? Чтобы хоть как-то успокоиться, он достал из шкафа бутылку дорогого вина, которую берёг для особых случаев. Но тут его взгляд упал на виски, который стоял чуть ниже. Такого же цвета, как его глаза. Когда, если не сейчас? Рыжеволосый тяжело вздохнул и поставил вино на место, потянувшись за золотистым напитком. Четыре года назад. Накахара сидел в своём рабочем кабинете, мрачно смотря в окно и лениво потягивая вино из бокала. Был поздний вечер, и вскоре предстояло заняться миссией. Однако сейчас ещё есть время отдохнуть и собраться с мыслями. Пока что. Ровно до тех пор, пока не пришёл его напарник. При появлении Дазая рыжеволосого всегда переполняли противоречивые чувства, которые он, сколько ни стараясь, не мог игнорировать. Мафиози никогда не анализировал их, отгоняя подальше и тщательно, как ему казалось, маскируя за агрессией и раздражением. – Чего грустишь, Чуя-тян? Вместо вина продали детское шампанское? –шатен просунул голову в кабинет, лучезарно улыбаясь. Как же бесит. Чуя среагировал моментально, применив силу гравитации и направив утяжелённый в несколько раз кулак прямо в ухмыляющееся лицо напарника. Рука Осаму молниеносно перехватила запястье мафиози, и способность мгновенно исчезла. Дазай, воспользовавшись этим, с силой впечатал напарника в стену. От резкого удара затылком о бетон у Накахары вспыхнул столп искр перед глазами. Осаму склонился над Чуей, заглянув тому в глаза, которые, казалось, светились от гнева синими молниями в полумраке кабинета. Его улыбка, с которой он вошёл в комнату буквально секунду назад, улетучилась, как будто её и не было вовсе. Как же он сейчас похож на Акутагаву-куна – промелькнуло в голове у Чуи, который внимательно вглядывался в лицо Дазая. Такие же пустые и пугающие глаза, не выражающие ничего. Я выдержу своё одиночество, пусть руки теперь и кажутся немощными. –Ты изменился после смерти Оды, – Накахара тщетно пытался освободить руки. – Одасаку был моим другом. Таким как ты не понять. Такие как ты могут пригодиться лишь для этого. – Губы Дазая молниеносно накрыли губы Чуи, заставив того вскрикнуть от удивления. – Что ты… О нерешительно отрывающиеся на миг глаза, что неподвижны какое-то время. Язык Дазая жадно исследовал рот рыжеволосого, а руки до боли сжимали и выкручивали запястья. Эта резкость и жестокость напарника будто выбила из Накахары все силы. Воздуха в лёгких катастрофически не хватало, ноги предательски подкашивались. О сердце, что верит больше другим, чем себе. Пальцы Дазая легко коснулись кожаного чокера на шее рыжеволосого. – Всегда хотел спросить, зачем ты носишь это? – Осаму отстранился и резко потянул Чую на себя. Ослабев от шока, Накахара рухнул вслед за Дазаем на бежевый ковролин. Сейчас он чувствовал себя сломанной марионеткой, неспособной на какие - либо самостоятельные действия. О затхлый и мрачный воздух надежд, покинь моё тело! – Что, чёрт возьми, с тобой? – прохрипел Чуя, пытаясь встать. – Приди в себя, нам пора на миссию! – Закрой свой рот. – тихо прошипел Дазай. Он схватил прядь рыжих волос и опять притянул к себе напарника. – Отпусти меня, – Чуя попытался придать своему голосу как можно более твёрдый тон, но он предательски дрожал. Происходящее казалось ему сном. Он даже незаметно ущипнул себя за предплечье, однако ничего не изменилось. Он так и наблюдал перед собой Дазая, державшего его за волосы. Его лицо было слишком близко. Мне боле ничего не желанно, помимо своих жалких снов. – Псы не разговаривают, – губы Дазая вновь рывком накрыли губы Чуи. Одной рукой он по-прежнему сжимал огненные пряди, другой же стал неторопливо расстёгивать пуговицы белой рубашки Накахары. Чуя с силой зажмурил глаза, его пробирала мелкая дрожь. Это сон, мне всё это просто снится. Такого не может происходить в реальности. – Чуя, ты же всегда этого хотел? Эта фраза шатена, подобно выстрелу, мгновенно вывела Накахару из оцепенения. Несмотря на всю свою ненависть к напарнику, он действительно много раз представлял себе подобные моменты. С неизменной смесью удовольствия и отвращения. Это противоречие отравляло Чую, подобно самому токсичному яду. – Так значит, это правда, – На лице Дазая вновь появилась игривая полуулыбка. – Я давно догадывался об этом. Иначе в чём причина столь бурной реакции на моё присутствие? – Пожалуйста, не сейчас… – Другой возможности может не быть. Смерть всегда ближе, чем нам кажется – шепнул Дазай, опускаясь ниже и целуя шею напарника. Накахара глубоко вдохнул и снова закрыл глаза. Тогда я, быть может, все же стану тем, кто чувствует всё.